АРБАТСКИЙ ДНЕВНИК. Александр Лаврухин.

Литературные опыты участников форума

Модератор: Analogopotom

Re: АРБАТСКИЙ ДНЕВНИК. Александр Лаврухин.

Сообщение а лаврухин » 26 сен 2019, 19:34

* * *
Трудно поймать кошку в тёмной комнате,
особенно когда все убеждены в том,
что её там нет,
а она бегает по потолку.

* * *
Горбачёв и Ельцин танцевали на конце Лондона,
а Польша держит яйца в чужой корзине
вместе с обеими.
Кто-то ест и такие обои.

* * *
На документе: "Постановление Политбюро от 5 марта 1940 года" (принятие И.Сталиным, В.Молотовым, К.Ворошиловым, Л.Берией и др. решения о массовом расстреле польских офицеров) есть помета секретаря:

"т. Калинин - за
т. Каганович - за".

Интересна следующая деталь этой записи документа.
Буква "а" в написании фамилий прописана совершенно ясно и читается однозначно.
Однако в первом случае написания "за" (напротив "т. Калинин") "а" уменьшено и еле прочитывается.
Второй случай написания "за" (напротив "т.Каганович") "а" вовсе не читается, т.к. внутреннего поля буквы нет (сомкнулись две стороны буквы), а внизу буквы чётко прописан её хвостик (как у цифры "2").
Итак, перед нами на "документе" выписано не буквенное "за", а изображено число "32" (его зеркальный вариант "23").

Что и требовалось доказать: следы КАТЫНЬСКОЙ ТРАГЕДИИ ведут в Лондон.

Думаю, что эта виртуозная по задумке запись была исполнена таким образом.
Подобрался удачный вариант записи "т. Калинин -за" и "т. Каганович - за",
исполненный рукой и пером на бумаге после сотен проб и подходов.
Далее было изготовлено клише из металла.
А после вся буквенно-числовая композиция была проставлена на документе один махом.
Время фабрикации документа - конец 80-х.
По поведению Горбачёва видно, что он уж очень не хотел этого делать, но вот господа из Польши
после долгих чаепитий в Лондоне его обязали
(посмотреть хронику наезда поляков на Москву во времена правления Горбачёва).
Аватара пользователя
а лаврухин
Фукидид
Фукидид
 
Сообщения: 2619
Зарегистрирован: 22 июл 2012, 09:09

Re: АРБАТСКИЙ ДНЕВНИК. Александр Лаврухин.

Сообщение а лаврухин » 29 сен 2019, 18:00

https://kotofey-msc.livejournal.com/797765.html

ВИКТОР ИЛЮХИН Смертельная тайна Катыни

25 мая 2010 года ко мне по телефону дозвонился неизвестный мужчина и заявил, что <…> участвовал в большой группе специалистов, специализирующихся на подделке исторических документов, и <…> вместе со своей командой сфальсифицировал так называемую записку Берия от 1940 года марта месяца <…> по предложению, которое следовало из Кремля. Отработанный текст этой записки ему был представлен, и они должны были выполнить <…> только лишь техническую сторону. <…>

В этой команде, по утверждению заявителя, работали представители российских спецслужб, а также работники аппарата Президента Российской Федерации. <…> В частности, по его утверждению, тексты для сфальсифицированных архивных документов ему предоставлялись от имени Пихоя – бывшего главного архивиста Российской Федерации, Михаила Полторанина – бывшего сотрудника, соратника Бориса Ельцина. Упоминалась фамилия и Георгия Рогозина – заместителя Коржакова по Службе безопасности Президента.

За работу каждый член комиссии получал огромные денежные суммы. <…> Комиссия, а также другие группы, которые занимались такой же фальсификацией дел, вместе с 6-м Военным институтом Генерального штаба Вооруженных сил Российской Федерации подготовили сотни, тысячи листов фальсифицированных документов и вбросили их в архивы Российской Федерации.
И сегодня очень сложно отличить, где же подлинники, а где же сфальсифицированные документы, и он заявил, что у него вызывает иногда иронию, когда цитируют или ссылаются на документы, сфальсифицированные их группой, их командой.

Я отмечу, что этот заявитель утверждал также, что была сфальсифицирована и записка Шелепина от 1959 года тоже марта месяца, в которой якобы Шелепин предлагал Хрущёву – руководителю компартии – уничтожить так называемые архивные дела на польских офицеров. Он заявил, что текст записки был изготовлен неким полковником Климовым <…> Вся подделка исторических документов касается советского периода и по сути дела было допущено искажение советского периода в тех документах. <…>

Одновременно с этим человек, который обратился ко мне, представил ряд оттисков, штампов и печатей тоже 40-х годов, которые использовались при изготовлении документов от имени компартии, от имени НКВД и других структур. По его утверждению, все эти штампы фальшивые. Здесь есть изготовление подписи Сталина, изготовление подписи Берия и т.д. <…>

Одновременно с эти он представил мне вот – архивное дело из спецфонда – Дело №27 том седьмой. <…> Я не хочу рассказывать о содержании документов в этой папке, но отмечу один очень важный момент: «Рассекречиванию не подлежит», «Хранить вечно» и так далее. У меня возникает вопрос: как эти документы, как эти папки попали, мягко говоря, на волю, гуляют сегодня по России? Чтобы не быть голословным, я могу показать вам – документы, которые содержатся в этой папке. Я внимательно изучил их и могу сказать – все они относятся к предвоенному периоду 1940-1941 годов. Здесь речь ведется о нашей боеспособности, боеспособности Красной Армии, о происках так называемых шпионов и так далее. Заявитель утверждает, что многие документы из этой папки тоже сфальсифицированы, и сфальсифицированы с одной целью: для того, чтобы скомпрометировать Сталина. Дескать, службы безопасности Советского Союза – НКВД, НКГБ и прочие докладывали Сталину о возможном нападении, но Сталин не предпринял никаких мер.

Сегодня перед нами возникает удивительный вопрос: как быть, что делать с этими папками и документами? Отмечу, что конечно они должны быть подвергнуты очень тщательному экспертному исследованию. Но я не верю – не верю в искренность наших криминологических служб. Не потому, что там профессионально непригодные люди, не потому, что там нечестные люди. Просто этим честным людям не дадут сделать правильные выводы, перечеркнут всё то, что, как говорится, отражает истину.

В заключение я хотел бы сказать – это огромный ущерб авторитету нашей архивной службы. Это подрывает, как говорится, доверие к тем архивным документам, которые там содержатся. Но еще раз я отмечаю главный вывод о том, что после распада Советского Союза в России нашлось очень много недругов, которые забыли о том, что Россия – наследница Советского Союза. И то, что сегодня делается попытка исказить советский период, – это по сути дела удар уже по России, по истории нашего великого государства. <…> По сути дела, доверия к нашим архивам уже не остается»

(Текст заявления приведен по фильму: «Польский крест России», Виктор Илюхин, 2010 год)
Аватара пользователя
а лаврухин
Фукидид
Фукидид
 
Сообщения: 2619
Зарегистрирован: 22 июл 2012, 09:09

Re: АРБАТСКИЙ ДНЕВНИК. Александр Лаврухин.

Сообщение Лемурий » 30 сен 2019, 08:05

    «А потом позвонил медведь
    Да как начал, как начал реветь.

    - Погодите, медведь, не ревите,
    Объясните, чего вы хотите?

    Но он только "му" да "му",
    А к чему, почему -
    Не пойму!»
    (с)
«Неизвестный мужчина из большой группы специалистов» хоть на один документ указал? Вот так рождаются слухи не о чём.
Модератор форума "Слово о полку Игореве"
Sermo datur cunctis, animi sapientia paucis
Аватара пользователя
Лемурий
Прокопий Кесарийский
Прокопий Кесарийский
 
Сообщения: 24037
Зарегистрирован: 18 авг 2006, 18:54
Откуда: Mосква

Re: АРБАТСКИЙ ДНЕВНИК. Александр Лаврухин.

Сообщение а лаврухин » 02 окт 2019, 19:58

Книга: Полное собрание сочинений Генриха Гейне. Том первый. С-Пб., 1904 г. Издание А.Ф.Маркса. Том второй. Приложение к журналу "Нива" за 1904 г.

В одном переплёте (время неопределённо) более 1300 страниц уменьшенного формата. Общий вид: БОЕВАЯ ЕДИНИЦА, "артиллерийский снаряд", специально предназначенный для революционных событий ближайшего будущего (революция 1905 - 1907 гг.). Руководство для РЕДАКЦИЙ ПОЛИТИКО-САТИРИЧЕСКИХ ЖУРНАЛОВ (вышло около 300 названий за годы с 1905 по 1907) по ведению атак на царское правительство, на монархическое государство, на личность государя Николая II. Своеобразная "Орденская Ленточка", обязательная принадлежность всей пишущей либерально настроенной братии.

В этих двух томах напечатана публицистика Г. Гейне и только одна художественная пьеса с интересным названием: " Доктор Фауст". Танцовальная поэма. 1847 г.

Во "Введении" Гейне пишет:
"Г. Лумлей, "директор театра "ея величества королевы" в Лондоне, просил меня написать балет для его сцены, и, удовлетворяя его желанию, я сочинил нижеследующую поэму. Я назвал её: "доктор Фауст", танцовальная поэма".
(...) Этому балетмейстеру именно показалось опасным нововведением, что либретто балета написано поэтом, тогда как подобныя произведения до тех пор постоянно были поставляемы только танцующими обезьянами в его роде, при сотрудничестве какого-нибудь убогого литератора.
(...) В литературе, как в жизни, всякий сын имеет отца, которого он, конечно, не всегда знает, а иногда даже и отвергает.
Париж, 1-го октября 1851 ".

Как видно, Г. Гейне создаёт балет "Доктор Фауст" ("Пляски Смерти") аккурат накануне революционных событий 1848-1849 г.г. Сочинение своё поэт посвящает, видимо, английской королеве. В это же самое время его близкий друг К.Маркс пишет "Манифест" (по аналогии, балет на тему революционной борьбы рабочего класса) с тайным посвящением, по аналогии, всё той же английской королеве.

Балетное начало ("всякий сын имеет своего отца") будет основной характеристикой (художественное оформление и содержание) таких событий 19 и 20-го веков, как мировые войны и самые громкие убийства и трагедии (Сараево, Распутин, Киров, Катынь, Кеннеди, Чернобыль). Что любопытно, балетные постановки Большого театра СССР времени Н.Хрущёва явились своеобразным аккомпанементом так называемого Карибского кризиса 1962 года (мыльная опера с ядерными бубенчиками). И очень любопытно себя ведёт число "23" во всех упомянутых человеческих жертвоприношениях.
Аватара пользователя
а лаврухин
Фукидид
Фукидид
 
Сообщения: 2619
Зарегистрирован: 22 июл 2012, 09:09

Re: АРБАТСКИЙ ДНЕВНИК. Александр Лаврухин.

Сообщение а лаврухин » 12 окт 2019, 17:04

Книга: Генрих Гейне. Полное собрание сочинений в двенадцати томах. Том X. ACADEMIA. 1937 г.

Состояние книги: весь том подчёркнут линиями трёх цветов зелёным, красным, простым карандашом (я подчёркиваю чёрным, особо важные места коротко красным цветом).

Том предваряет страница с текстом из крупного шрифта по середине страницы; "ФЕВРАЛЬСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ".

"Содержание" тома:

Февральская революция.
Предисловие к новеллам А Вейля.
Доктор Фауст.
Боги в изгнании.
Богиня Диана.
Признания.
Мысли и афоризмы.
Мемуары..
Леве-Веймарс.
Варианты и дополнения.
Комментарии - Н.Я. Берковский
Хроника жизни и деятельности Генриха Гейне.
Приложения:
Сведения о недошедших до нас произведениях г.Гейне.
Разговоры с Гейне.

Здесь красным карандашом подчёркнуто "Боги в изгнании", "Мысли и афоризмы", "Мемуары", "Комментарии". Синим карандашом подчёркнуто "Признания".
Раздел "Доктор Фауст" подчёркнут двойною линией: красным и простым карандашом.

Под текстом "Содержание" синими чернилами выделены технические данные: "Уч.-авт. л. 20,35".

Как видно, прежний владелец не на шутку поработал над данной книгой, которая была сдана в набор 5 декабря 1936 г. (день принятия Конституции СССР) и подписана в печать 8 июня 1937 г. (расследование заговора военных во главе с М.Тухачевским). Тираж 15 300.

Вопрос: когда именно эта книга столь страстно была прочитана?

А меня в первую очередь в этой книге заинтересовало то, как было "прочитано" сочинение Г.Гейне "Доктор Фауст. Танцовальная поэма" моим предшественником.

Зелёным цветом прежний владелец книги выделил следующее :
"ВСТУПИТЕЛЬНОЕ ЗАМЕЧАНИЕ.
Г.Лемлей, директор лондонского Театра её величества королевы, предложил мне написать для его сцены балет, и я, идя навстречу этому желанию, написал следующую поэму. Я назвал её "Доктор Фауст, танцовальная поэма"
(...) балетными мартышками
(...)c каким-нибудь убогим литератором
(...) Если бы, против моего ожидания, какая-нибудь немецкая сцена проявила хороший вкус и вздумала поставить мое сочинение , то прошу высокочтимую дирекцию не забыть при этом доставить причитающийся автору гонорар мне или моим законным наследникам (...) ".

Так это или не так, но характер подчёркивания и сама публикация "Доктора Фауста" в 1937 году говорят о том, что "Пляски Смерти" Г.Гейне адресованы участникам заговора М.Тухачевского.
Аватара пользователя
а лаврухин
Фукидид
Фукидид
 
Сообщения: 2619
Зарегистрирован: 22 июл 2012, 09:09

Re: АРБАТСКИЙ ДНЕВНИК. Александр Лаврухин.

Сообщение а лаврухин » 24 окт 2019, 20:48

УБИЙСТВО ПРЕЗИДЕНТА ДЖОНА КЕННЕДИ.

Убийство президента Джона Кеннеди является на мой взгляд осевым событием мировой истории.
Я прежде всего обращаю своё внимание (а также внимание уважаемых читателей) на "красивость" (литературность) произошедшей в городе Даллас (штат Техас) трагедии.
Два выстрела из снайперской винтовки итальянского производства прозвучали аккуратно в 12.30 (по техасскому времени) 22.11.1963 года (пятница). Первый выстрел в шею "усадил" президента в замедлившей свой ход после поворота на 120 градусов машине (президент постоянно носил корсет, так что недвижность его была надёжно обеспечена). Стрелку на перезарядку потребовалось не менее 2.3 сек., и он смог сделать второй выстрел в голову так, чтобы президенту была нанесена только рана, но смертельная. Человек, которого Официальная Комиссия по расследованию назначила на роль убийцы президента Кеннеди - Освальд Харви Ли (род. в 1939 г., штат Техас)) - не мог выполнить такой ювелирный ( до доли сантиметра) выстрел: у него руки трясутся до сего дня.
Джон Кеннеди умер в Мемориальном госпитале в Первом отделении в палате №13 в 13.00.

Освальд Харви Ли был смертельно ранен 24.11.1963 (воскресенье) в 11.21. Умер в Мемориальном госпитале во Втором отделении в 13.07. Или, "жертва" и "убийца" умерли с разницей в два дня и семь минут. Зато похоронены в один день 25.11.1963 г. (понедельник). Так что можно смело говорить, что политический бомонд всего мира проводил в последний путь и Президента Кеннеди и Освальда Ли.

На момент выстрела в 12.30 в Мемориальный госпиталь за текущий день поступило ровно 23 человека.

Президент Кеннеди прилетел в Даллас из Форт-Уорта, где вступил на трап самолёта ровно в 11.23.
В Форт-Уорте был похоронен Освальд Ли.
В форт-Уорте Ван Харви Клиберн (род. в 1934 г., штат Техас) учредил международный конкурс своего имени в 1962 году. Ван Харви Клиберн играл на инаугурации президента Кеннеди.
Освальд Харви Ли оказался удивительно похожим на Ван Харви Клиберна.

Убийца Освальда - Джек Руби. День вынесения смертного приговора - 14 марта (день смерти К.Маркса) 1964 года. Освальд всюду называл себя "марксистом"
Аватара пользователя
а лаврухин
Фукидид
Фукидид
 
Сообщения: 2619
Зарегистрирован: 22 июл 2012, 09:09

Re: АРБАТСКИЙ ДНЕВНИК. Александр Лаврухин.

Сообщение а лаврухин » 10 ноя 2019, 17:04

1.Джон Кеннеди - 35 президент США. На посту своего президенства пробыл 35 неполных месяцев.

2.Святой Иоанн XXIII (лат. Johannes PP. XXIII, до интронизации — Анджело Джузеппе Ронкалли, итал. Angelo Giuseppe Roncalli; 25 ноября 1881 — 3 июня 1963) — римский папа с 1958 по 1963 год. Дипломат Ватикана, исполнял обязанности папского нунция (посланника) в Болгарии, Греции, Турции и Франции. Взойдя на папский престол, выступал за мир и мирное сосуществование государств с различными социальными системами. Стремился модернизировать Католическую церковь в связи с изменившимися в мире условиями. В 1962 году созвал Второй Ватиканский собор.
В консервативных кругах имел прозвище «Красный Папа» — в связи с мягкой позицией в отношении СССР, социалистических стран и прокоммунистических сил на Западе, а также с проповедью мира во всем мире в условиях холодной войны.
С 26 апреля 1960 года, после отставки президента Южной Кореи — Ли Сын Мана и до 3 июня 1963 года, то есть до своей кончины, являлся самым пожилым действующим главой государства на планете.

3. Заметил ли читатель, что день убийства Дж.Кеннеди и день убийства Освальда Ли в своей совокупности отплясали кровавый балет вокруг числа "23"?

4. Уголовное дело на Освальда Ли было заведено 23 ноября ровно в 2.30 (по вашингтонскому времени).
Аватара пользователя
а лаврухин
Фукидид
Фукидид
 
Сообщения: 2619
Зарегистрирован: 22 июл 2012, 09:09

Re: АРБАТСКИЙ ДНЕВНИК. Александр Лаврухин.

Сообщение а лаврухин » 10 ноя 2019, 17:57

книга: Владимир Войнович. Автопортрет. М., 2017 г.

1. "Чтобы ездить на свидания, я купил себе за две тысячи рублей подержанный "Запорожец" - тот первый, "горбатый", с мотором в 23 лошадиные силы." (стр. 401).

Комментарий. Вид у этого автомобиля "Запорожец" такой, что без слёз не взглянешь. Число "23" указывает на то, что над уродливым дизайном советской машины специально поработал Некто и К". Привет из Лондона!

2."Причём сообщения зашифрованы самым примитивным образом: "Он купил четыре лампочки по 23 ватта". Несуществующие 23 ватта. И хоть я этих шифров не знал, всё, что они говорили, легко понял: 4 лампочки означает 4-й месяц, а 23 - конкретная дата. То есть кто-то получил разрешение на выезд 23 апреля." (стр. 588).

Комментарий. Число для примера "шифровки" - "расшифровки" 23 апреля В.Войнович выбрал не случайно: это День Англии, день "рождения" В.Шекспира. Иными словами, программу выезда советских граждан в Израиль на постоянное место проживания вели совместно (согласовано в деталях) две службы: КГБ и МИ-6. Привет всем из Англии!

3. Депутату Верховного Совета СССР Илье Заславскому было 23 года..." (стр. 767).
"Затем пошли косяком 23-летний депутат Верховного Совета ССР Илья Заславский, Галина Старовойтова, Юрий Левада, Фёдор Бурлацкий." (стр. 766).

Комментарий.Все названные "депутаты" являются своими (клановыми) людьми. Привет из Лондона!

4. "В августе состоялось давно мной ожидаемое событие: Горбачёв издал указ о возвращении гражданства 23 бывшим врагам народа, включая меня." (стр. 277).

Комментарий. В.Войнович свидетельствует, что М.Горбачёв находился под внешним управлением : "враг народа" ожидал, т.е. знал, что этот указ Горбачёв обязательно подпишет. Привет всем из Лондона.

5. "А текст мой в Думе всё-таки был поставлен на голосование и получил 23 голоса из 450..." (801).

Комментарий. Здесь В.Войнович говорит о тексте своего "Гимна Российской Федерации", который он получил путём переделки старого текста Гимна СССР и который так усердно распространял всеми возможными способами. Выходит, по-Войновичу, что уже в Госдуме СССР было изрядное количество "своих" (буржуинских). Всем привет из Лондона!
Аватара пользователя
а лаврухин
Фукидид
Фукидид
 
Сообщения: 2619
Зарегистрирован: 22 июл 2012, 09:09

Re: АРБАТСКИЙ ДНЕВНИК. Александр Лаврухин.

Сообщение а лаврухин » 12 ноя 2019, 18:02

https://www.litmir.me/br/?b=129982&p=70

Войнович Владимир Николаевич > Автопортрет: Роман моей жизни > Стр.70

Культ личности и цик личности

Весной 1956го двенадцатилетняя сестренка Фаина спросила меня: «Вова, что такое культ личности, цик личности?» Ну, на первую половину вопроса я как-то ответил, а насчет второй — не сразу догадался, что Фаина слышала по радио, кроме сообщений о ХХ съезде КПСС и культе личности Сталина, еще и о том, что «руководители предприятий должны настойчиво добиваться цикличности производства».

Я в молодости практически никакого интереса к политике не проявлял, то есть не следил за ее подробностями, но общее направление улавливал и подтекст газетных материалов чувствовал. Появившуюся в «Правде» года за два до ХХ съезда статью о культе личности заметил. Еще не о культе личности Сталина, а вообще о культе личности как явлении, якобы чуждом КПСС и советскому обществу. Цитировались разные коммунистические авторитеты, и, судя по статье, наиболее решительным противником культа личности был сам товарищ Сталин. Приводился пример. В двадцать какомто году вышла книга «Детские годы И.В. Сталина», содержавшая неумеренные похвалы герою книги. Товарищ Сталин книгу прочел, и она ему не понравилась. Это эсеры, писал Сталин, утверждают, что историю делают отдельные личности, а мы, большевики, говорим, что историю делает народ. «Книжка, — заканчивал свой отзыв Иосиф Виссарионович, — льет воду на мельницу эсеров. Советую сжечь книжку».

Было ясно, что авторитетом Сталина наносится пробный удар по Сталину. Не знаю, была ли сожжена та книжка. Но доклад Хрущева на ХХ съезде долгое время считался «секретным», он распространялся по партийным организациям. Я хоть и был беспартийным, но работал в райисполкоме и оказался среди допущенных к тайному чтению. В нашей керченской номенклатуре доклад вызвал большое смятение. Некоторые партийные работники, включая моего друга Сидоренко, забеспокоились, предполагая, что грядет большая партийная чистка, и торопливо полезли на стремянки снимать сталинские портреты. Но тут же последовали успокоительные разъяснения (от таких же боявшихся повыше): чистки не будет, и с портретами горячку пороть не надо. Сталин, хоть и совершил грубые политические ошибки, остается выдающимся деятелем нашей партии и международного коммунистического движения.

Половинчатость политики Хрущева, который, раскритиковав Сталина, попытался оставить в неприкосновенности созданную им систему, оказалась характерной для всех наших вождей-реформаторов. Горбачев пытался реформировать систему, но отказаться от нее полностью был не готов, да и не мог бы, окружение не позволяло. Оно перепугалось и того, что было сделано. Ельцин пошел намного дальше, но так называемый суд над КПСС допустил только фарсовый, на люстрацию не решился и труп Ленина из Мавзолея не вынес. И вот мы строим (или уже построили?) капитализм, а труп, к моменту написания мною этих строк, как сказал бы дедушка Крылов, и ныне там… Меры были всегда половинчаты, потому что полное и последовательное разоблачение Сталина могло бы состояться, если бы Хрущев и другие соратники Сталина признали и свое участие в сталинских преступлениях. При возбуждении в более поздние времена процесса люстрации и реальном осуждении преступлений КПСС Ельцин и другие тогдашние руководители России должны были признать свое участие, если не в самих преступлениях, то хотя бы в том, что состояли в преступных организациях КПСС и КГБ, на что пойти они оказались неспособны.


Комментарий. "Половинчатость политики Хрущёва"... Казалось бы ничего в этой фразе нет крамольного. Однако, Хрущёв и был с тем выдвинут (при участии Лондона) на пост руководителя Советского государства, чтобы с самых первых своих шагов проводить программу крушения основ государственности. Антисталинизм - это направление главного удара. В.Войнович, как и всё либеральное воинство, в этом моменте ехидно и сознательно лукавит, водя своего доверчивого читатель за нос вокруг кучи с либеральным навозом.

ХХ съезд был самой первой и самой непоследовательной попыткой либерализации советского общества. Партия под руководством Хрущева разоблачала преступления Сталина, тут же пугалась собственных разоблачений и осаживала как раз тех, кто ее в этих действиях поддерживал. А испуганный сам собою Хрущев, защищаясь от собственных же сторонников, окружал себя явными сталинистами. Попытки писателей и журналистов показать, чем был сталинизм в действии, пресекались. Авторов одергивали окриками, что партия сказала о сталинских преступлениях все, что нужно, и хватит, хватит. Власть пыталась утвердить общество в мысли, что сама по себе советская система была хороша и только Сталин был не совсем хороший. Но это все трудно вязалось даже с теми неполными и все же леденящими душу фактами, которые сама же партия предала огласке.

Эта странная ситуация заметно отразилась в первую очередь на таком чувствительном к переменам инструменте, как литература. Писатели почувствовали бóльшую свободу и бóльшую потребность высказать наболевшее, но шаг вправо, шаг влево все еще считался побегом. Роман Дудинцева «Не хлебом единым», критический и в духе того, о чем было сказано на ХХ съезде, немедленно подвергся зубодробительной критике, какую нынешний читатель вряд ли может себе представить. Это когда по команде высшего и партийного начальства все советские газеты обрушиваются на писателя с обвинениями в очернительстве, и ни один критик и ни сам автор не могут ничего против этих обвинений возразить. При Сталине человек, подвергшийся такой критике, мог ожидать чего угодно вплоть до ареста, при Хрущеве причины для подобного страха еще оставались. Но времена все-таки были уже другие. Дудинцева не посадили, но какое-то время он стал фигурой опальной, ни один издатель не решался его печатать. Официальная критика и дальше была настроена против всего в искусстве, что не соответствовало ее представлению об образцах социалистического реализма. Чуть-чуть правды то там, то там, и тут же разражается скандал. И тем не менее в литературе появляются вещи все более острые. Впрочем, дело не только в литературе. На местах, даже в глухой провинции, тоже происходили мелкие покушения на систему с целью хотя бы побудить ее к исполнению собственных законов.
Аватара пользователя
а лаврухин
Фукидид
Фукидид
 
Сообщения: 2619
Зарегистрирован: 22 июл 2012, 09:09

Re: АРБАТСКИЙ ДНЕВНИК. Александр Лаврухин.

Сообщение а лаврухин » 13 ноя 2019, 20:02

https://www.litmir.me/br/?b=129982&p=135

Войнович Владимир Николаевич > Автопортрет: Роман моей жизни > Стр.135

Таганка

1964 год. В Московский театр драмы и комедии пришел новый режиссер Юрий Любимов со своей труппой — выпускниками Щукинского училища, или «Щуки», и с готовым спектаклем «Добрый человек из Сезуана». От старой труппы в театре остались только Лев Штейнрайх, Готлиб Ронинсон, которого все, несмотря на почтенный возраст, называли просто Гошей, и Алексей Эйбоженко.

До этого театр был захудалый, популярностью не пользовался. Любимов начал с нового репертуара и с изменения названия. Теперь театр стал называться «Театр на Таганке». Любимову это название понравилось, и он долго его пробивал. Начальство держало оборону. Оно привыкло, что в названиях театров, кроме двух главных, Большого и Малого, обязательно указывается их ведомственная принадлежность, или жанровая предопределенность, или то и другое. Государственный музыкальный, областной драматический, городской драматический, Театр Советской армии. И театр, доставшийся Любимову, прежде назывался скромно: Театр драмы и комедии. А тут просто: Театр на Таганке. Уже в этом начальство усмотрело намек на фрондерство. Однако, несмотря на сопротивление, Любимов своего добился и стал строить театр с репертуара. Стал зазывать к себе новых авторов, и я оказался одним из первых. Написал для них пьесу по своей же вещи «Хочу быть честным». Читал вслух труппе, которая приняла пьесу очень хорошо. Актеры смеялись, аплодировали, потом высказывались. Особенно горячо выступил за пьесу Алексей Эйбоженко, который у Любимова почему-то не задержался и вскоре ушел в Театр Маяковского. До Любимова в этом же театре работал рядовым режиссером и Петр Фоменко. Он поставил там пьесу Лазаря Карелина «Микрорайон», где Эйбоженко играл главную роль. В спектакле звучала песня тогда еще мало кому известного актера Театра имени Пушкина Владимира Высоцкого. Мою пьесу Любимов сам ставить не стал, а поручил постановку тому же Фоменко. Начались репетиции, которые продолжались долго, но спектакль никак не складывался. Актеры играли плохо, кроме одного, пожилого, по фамилии Соловьев. Говорили, что он в молодости подавал большие надежды, но потом совершенно спился, был отовсюду изгнан. Любимов нашел его, кажется, в ВТО, где он, как говорили, занимался наклеиванием на конверты марок. Любимов привел его в театр, взяв обещание, что он «завяжет». Соловьев и правда какое-то время не пил, но потом не удержался и опять потерял работу. Но пока держался, репетировал замечательно.


Комментарий. Таганка - осиное гнездо антисоветизма (антисталинизма). Ю.П.Любимов, по всей видимости, был знаком с высшими чинами КГБ троцкисткой идеологии. Сам из структур НКВД (вместе с С.Юткевичем). Ничего не боялся. Травля и гонения, якобы, на него насылаемые властями - это лапша на уши всем воздыхающим по свободе Запада (Лондона).
Аватара пользователя
а лаврухин
Фукидид
Фукидид
 
Сообщения: 2619
Зарегистрирован: 22 июл 2012, 09:09

Re: АРБАТСКИЙ ДНЕВНИК. Александр Лаврухин.

Сообщение а лаврухин » 13 ноя 2019, 20:19

Полковник Грушецкий

В редакции нас принял главный редактор газеты полковник Грушецкий, полный человек лет пятидесяти, про которого мы еще по дороге узнали от Шапы, что он родственник какогото украинского члена Политбюро и мастер спорта по шашкам. Шашки — его любимое и пропагандируемое им увлечение. Он в газете завел раздел шашек, редактирует его самолично и мало интересуется другими материалами.

Особенной чертой Грушецкого, которую я сразу отметил, было то, что он говорил тихо и всегда улыбался. Я знал двух человек, которые улыбались всегда, во всех обстоятельствах (второй — Юрий Николаевич Верченко, о нем речь впереди). Я их обоих держал в памяти, когда в «Чонкине» описывал капитана Милягу.

Боясь показаться нескромным, все же скажу, что из нас троих я заинтересовал полковника больше других, потому что был более известен. Отчасти благодаря рассказам «Хочу быть честным» и «Расстояние в полкилометра», опубликованным годом раньше и разруганным центральными газетами. Но главным моим достижением в глазах Грушецкого и других работников «Суворовского натиска» были, конечно, мои песни, и в первую очередь — «14 минут до старта».

«Быть знаменитым некрасиво», — утверждал Пастернак. Я согласен, некрасиво и иногда неудобно, но бывает полезно. Известному человеку соприкасающиеся с ним люди иногда делают разного рода поблажки. Но бывает наоборот.

Комментарий. Б.Пастернак - большой любитель подпустить тумана.

В глазах Грушецкого я был чем-то вроде столичной знаменитости, и именно поэтому ему очень хотелось показать мне, что я для него никто.

Приветливо улыбаясь, полковник отечески похвалил меня за хорошую песню, сказал, что я, несомненно, и на военной службе проявлю себя также достойным образом.

— Товарищи офицеры, — он указал на Поповского и Родичева, — будут жить в офицерском общежитии, а вы среди наших рядовых воинов, в самой, так сказать, гуще. Сейчас я распоряжусь, вам выдадут обмундирование…

— Обмундирование? — переспросил я. — Вы смеетесь, товарищ полковник?

— Я смеюсь? Нет, товарищ Войнович, по-моему, я ничего смешного не говорю. — При этом он все-таки улыбался и старался изъясняться изысканно. — Мне кажется, это естественно, вы прибыли к нам для прохождения воинской службы и, согласно уставу, обязаны носить установленное обмундирование соответственно вашему воинскому званию. — Улыбка его растянулась до ушей.

Говоря о моем звании, он всякий раз и улыбкой, и интонацией подчеркивал, какое это малое, можно даже сказать, совершенно ничтожное звание, особенно по сравнению с тем, которое было обозначено на его погонах. И в самом деле. В армии дистанция между рядовым и полковником просто невообразима. За четыре года службы я видел много полковников, но разговаривал только с командиром полка Барыбиным, потому что состоял при нем планшетистом. В армии рядовому спорить даже с младшим командиром нельзя, а уж с полковником — тем более. Но в данном случае по воинскому званию я был рядовым, а по неформальному представлению советского человека занимал иную ступень в общей иерархии. И потому мог себе позволить то, что позволял. Для начала я попробовал возразить полковнику, что прибыл не для обычной переподготовки, а в соответствии с целью, разработанной в более высоких инстанциях.

— Я солдатскую форму носил четыре с лишним года, и хватит, — попытался я объяснить. — А теперь я не просто солдат, а признанный литератор, собираюсь заняться сбором материалов для будущей книги о современной армии, и мне обещаны условия, наиболее соответствующие этой цели. Согласно этим обещаниям я сам решаю, где мне жить и в чем ходить.


Комментарий. Словами М.А.Булгакова: "Тут Шариков пошёл во-банк: Я на колчаковских фронтах..."
Полковник выслушал меня с не сходившей с его толстых губ улыбкой и, так же улыбаясь, объяснил:

— Товарищ Войнович, я не знаю, где, кто и что вам обещал, но вам следует понять, что вы находитесь в армии и обязаны соблюдать правила прохождения воинской службы и воинские уставы. А эти правила и уставы предполагают, что военнослужащие рядового состава живут в казармах, носят военную форму с соответствующими их званию знаками различия и подчиняются принятому для рядовых распорядку.

Я попробовал еще раз сослаться на данные мне в Москве обещания, но полковник был неумолим, хотя попрежнему улыбчив.

Я понял, что обыкновенным образом мне его не переспорить и пора прибегнуть к другим аргументам.

— Товарищ полковник, — сказал я, — я вижу, вам очень хочется поставить меня на место и сделать так, чтобы служба медом не казалась, но я вынужден вас предупредить, что, как только вы наденете на меня солдатскую форму и засунете в казарму, я немедленно дезертирую.

Комментарий. В.Войнович откровенно посылает начальника на все четыре буквы (стороны).

При этих моих словах Родичев странно задергался, Поповский усмехнулся, Шапа стал в стойку «смирно» и вытянул руки по швам. Он смотрел в угол мимо полковника и всем своим видом давал понять, что он моих слов не слышал. Я с любопытством смотрел на Грушецкого, я думал, что он закричит, взорвется, стукнет кулаком по столу, будет топать ногами, вызовет из комендатуры конвой, но он продолжал улыбаться.

— Товарищ Войнович, я не понимаю, как это вы… как это дезер… как это вы дезертируете?

— Очень просто. Сяду в самолет «Ту114» и через восемь с половиной часов буду в кабинете товарища Епишева.

Генерал армии Епишев был тогда начальником ГлавПУРа (Главного Политического управления Советской армии). Попасть к нему в кабинет у меня не было никакой реальной возможности. А впрочем… Генерал, как мне говорили, бывал частым гостем в Театре на Таганке, и Любимов по моей просьбе мог замолвить за меня словечко. Стал бы начальник ГлавПУРа за меня заступаться или нет, неизвестно, но проверить это полковник Грушецкий мог только ценой риска для своей карьеры, а он был явно не из тех, кто способен к подобному риску.

Комментарий. В.Войнович объявляет своему читателю, что на момент 1964 года он - член литературной корпорации, имеющей крепкие связи как с партийной верхушкой (Хрущёв и выше), так и с западными спецслужбами.

— Ну что ж, товарищи, — сказал он, поднимаясь, улыбаясь уже всем присутствующим и таким тоном, словно все вопросы решены полюбовно, — вы, вероятно, с дороги устали, пора пообедать и отдохнуть. Если возникнут проблемы с устройством, вот обращайтесь к товарищу Шапе, а завтра к девяти утра прошу всех в редакцию.

Несколько дней после этого я полковника не встречал. Мы с Поповским с помощью писательских билетов, которые на провинциальных администраторов в советские времена действовали магически, поселились в лучшей гостинице Хабаровска, а Родичев получил койку в офицерском общежитии. Поповский из солидарности со мной тоже отказался от формы, и Родичев последовал примеру Поповского. Будучи старшим лейтенантом, он, может быть, был не против военной одежды, но, глядя на нас, ограничился офицерской рубашкой с петлями для погон.

В ближайшем выпуске газеты появился материал, посвященный приезду в округ московских писателей, были помещены наши фотографии и перечислены наши литературные достижения. Руководили нами подполковник Шапа и майор Дракохруст, который сам был поэтом и тоже членом Союза писателей.
Аватара пользователя
а лаврухин
Фукидид
Фукидид
 
Сообщения: 2619
Зарегистрирован: 22 июл 2012, 09:09

Re: АРБАТСКИЙ ДНЕВНИК. Александр Лаврухин.

Сообщение а лаврухин » 13 ноя 2019, 20:32

Разговор через переводчика

По «Двум товарищам» я написал еще и пьесу. Сначала для Театра Советской армии, где она была почти немедленно принята. Театр ее принял и направил в отдел культуры Главного политического управления (ГлавПУРа) генералмайору Востокову. Востоков пригласил меня и завлита Владимира Блока для обсуждения. Пьесу в целом одобрил, но нашел, что герой недостаточно идеен. Нужно, чтобы он шел в Советскую армию, сознавая, что идет выполнять свой патриотический долг. Генерал говорил, сыпал замечания, не слишком невыполнимые. Вдруг позвонили по телефону. Генерал выслушал то, что ему сказали, встал.

— Извините, вызывает начальство. Но… — набрал номер, сказал Кому-то: — Иван Петрович, зайди.

Тут же вошел полковник. Востоков представил его как своего заместителя и сказал, что он продолжит обсуждение. И полковник продолжил. Прямо с того места, на котором остановился генерал. Через запятую. Как будто слышал все, что говорил Востоков. Скорее всего, и правда слышал.

Собственно, все обсуждение свелось к тому, что Востоков, а потом полковник говорили, и мы с Блоком кивали головами. Это не значит, что я готов был все принять. Это была общепринятая тактика, соответствовавшая армейскому неписаному правилу: получив приказание, отвечай «слушаюсь», а дальше можешь не выполнять. Обсуждение закончилось, спустились вниз. В коридоре первого этажа встретили высокого генералполковника. Это был замначальника ГлавПура Михаил Харитонович Калашник. Полковник с ним поздоровался. Они обменялись рукопожатиями.

— Как дела? — спросил Калашник.

— Вот, товарищ генерал-полковник, писатель Войнович.

Генерал сверху вниз посмотрел на меня, как-то странно хихикнул. Чтото пробормотал вроде «приятно». Руки не подал, но спросил полковника, чем мы занимались. Тот сказал, что обсуждали пьесу.

— Хорошо. А над чем он сейчас работает?

— А над чем вы сейчас работаете? — спросил полковник.

Я удивился такому способу ведения разговора, но ответил полковнику, что работаю над романом о Великой Отечественной войне.

— Работает над романом о Великой Отечественной войне, — доложил полковник, как бы исполняя роль переводчика.

— Очень хорошо, — похвалил меня генерал, — но скажите ему, что сейчас интереснее был бы роман о современной армии.

— Очень хорошо, — перевел мне полковник, — но товарищ генералполковник говорит, что сейчас интереснее был бы роман о современной армии.

Во время перевода генерал согласно кивал, после чего пожал полковнику руку, меня удостоил кивка и удалился. Такой способ общения мне уже был знаком. Первый раз его продемонстрировал мне Твардовский. А мне такой опыт пригодился при создании образа в «Москве 2042» генерала Смерчева.

Вскоре после обсуждения у Востокова мне позвонил завлит Владимир Борисович Блок с напоминанием, что пьесу надо как-то идейно укрепить. Как ее укреплять, я не знал и предложил, чтобы он это сделал сам. Он воспользовался моим разрешением и вписал укрепляющую фразу. У меня герой пьесы хочет быть летчиком, потому что хочет просто летать. В добавленной Блоком фразе он говорит маме, что не может оставаться на земле в то время, «когда прогрессивные летчики воюют во Вьетнаме». Я возражать не стал, предполагая, что после окончательного принятия пьесы я прогрессивных летчиков немедленно выкину. Так и получилось. Пьеса прошла, «прогрессивные летчики» вылетели из текста.

Я огорчился, узнав, что ставить спектакль будет не главный режиссер театра Андрей Попов, а некий Михаил Буткевич, пришедший каким-то образом из мало кому известного Института культуры. Да и при личном общении он произвел на меня впечатление слишком скромного, легко соглашающегося на все человека. К нему приходили известные актеры проситься на роли, он никому не отказывал, улыбался, кивал головой.

Первое впечатление оказалось очень ошибочным. Буткевич точно знал, чего он хотел, на роли выбрал только тех актеров, которые наилучшим образом подходили, мягко и улыбчиво настаивал на неуклонном исполнении его указаний, и спектакль получился замечательный. Двух товарищей играли солдаты срочной службы Алексей Инжеватов и Виктор Пармухин, девушку Таню — Наташа Вилькина, бабушку — Любовь Ивановна Добржанская, это была одна из лучших ролей этой замечательной актрисы.

Мне до самого конца не верилось, что спектакль выйдет. На прогон, то есть последний спектакль перед премьерой, явилась комиссия во главе с очень суровым на вид вицеадмиралом. Сразу после спектакля они поднялись на сцену. Ко мне подбежал бригадир рабочих сцены и прошептал: «Не уступайте им ничего». Но они, к моему удивлению, ничего особенного и не требовали. Кроме одной фразы. Героиня говорила, что Гагарин один раз в космос слетал и теперь получает много денег. Мне самому фраза не нравилась, и я ее снял без колебаний.

Премьера спектакля 2 марта 1968 года для участников стала особым событием. Спектакль его участникам оказался так дорог, что они еще несколько лет подряд каждого 2 марта годовщину премьеры отмечали как праздник.

У Леши Инжеватова праздник был двойной — в этот день родилась его дочь Маша.

Комментарий. 2 марта 1931 года родился М.С.Горбачёв. Так что праздник у банды антисоветчиков был тройной.
Аватара пользователя
а лаврухин
Фукидид
Фукидид
 
Сообщения: 2619
Зарегистрирован: 22 июл 2012, 09:09

Re: АРБАТСКИЙ ДНЕВНИК. Александр Лаврухин.

Сообщение а лаврухин » 13 ноя 2019, 20:55

https://www.litmir.me/br/?b=129982&p=155
Наш генерал

Но к моменту начала процесса я уже заметно активизировался. Три дня подряд ходил на Каланчевку и вместе с другими толокся в заплеванном вестибюле городского суда и возле него. Судили Гинзбурга, Галанскова, Добровольского и Лашкову.

В первый день суда мы отправились туда вместе с Ирой. Взяли такси, сказали адрес, шофер обернулся ко мне: «Вы думаете, вас пустят на суд?» Я обрадовался, что вот и шофер неравнодушен к событиям и знает, где что происходит. «А вы думаете, не пустят?» — спросил я и хотел подробнее выяснить его отношение к происходящему, но мое любопытство его насторожило, и он переменил разговор.

Пожалуй, именно на этом суде я впервые в жизни почувствовал, что присутствую при историческом событии. В зал желающих не пускали, я попробовал пройти по писательскому удостоверению, кагэбэшники (они изображали дружинников с повязками) у дверей внимательно его рассмотрели и вежливо отказали, сказав, что мест нет. Стоял сильный мороз, и все, не попавшие в зал, толпились в прихожей. Было много знакомых лиц. Много корреспондентов с камерами, телекамерами и блокнотами. Деревянная лестница на второй этаж, где шло судебное заседание, была вверху перекрыта дружинниками, и некоторые из настаивавших на своем праве пройти в зал суда так и остались на лестнице.

Какой-то человек сурового вида с бритой головой и большой суковатой палкой стоял на лестнице, сверлил глазами дружинников и, как мне по его виду казалось, готов был этой палкой дать комунибудь по голове.

— Кто это? — спросил я Якира.

— А ты разве не знаешь? — удивился он. — Генерал Григоренко.

— Генерал КГБ? — спросил я.

— Да ты что! Наш генерал.

Григоренко я видел тогда первый раз в жизни, но познакомился с ним только несколько лет спустя, когда он сам без приглашения явился ко мне. В своих воспоминаниях он написал, что мы подружились. Наши отношения все-таки вряд ли можно было назвать дружбой, но я к нему относился с таким уважением, которое распространялось только на нескольких человек. В моих глазах, из людей, вошедших в конфликт с государством, наибольшего уважения заслуживали те, кто ступил на этот путь по велению совести и для кого правда была абсолютной ценностью. Я в каких-то своих писаниях уже цитировал, и неоднократно, Радищева, который сказал, что он оглянулся окрест и душа его людскими страданиями уязвлена стала. Вот таких с уязвленной душой я почитал гораздо выше всех остальных, которые рисковали теми же лишениями, но из тщеславия, из политических амбиций, ради карьеры или переселения в другую страну. Оговорюсь, я никого из перечисленных категорий не осуждал, относился с пониманием к еврею, который стремился в Израиль или Америку, к жениху, желавшему соединиться со своей невестой, к физику или литератору, ожидавшему более успешной карьеры в иных пределах, но уязвленных душой ставил выше других. Одним из таких людей был Григоренко, человек честный, чистый, страстный, горячий и в горячности своей бывавший несправедливым.

Комментарий. У диссидентов вся их "правда" - это Лондон. Но только они никак не могут уразуметь до его дня ту простую вещь, что Англия - это страна только для англичан.
Сейчас у нас диссидентов многих предали забвению. Часто люди, даже не самые молодые, думают, что диссидентами были и с советским режимом открыто боролись только два человека: Сахаров и Солженицын. Не пытаясь никоим образом умалить заслуги этих личностей, я просто хочу напомнить, что были и другие. И даже, осмелюсь сказать, не менее достойные. Одним из них бы Петр Григорьевич Григоренко.

В начале войны Григоренко выступил на партсобрании, критиковал Сталина, ему объявили выговор по партийной линии. А в конце войны на фронте под Прагой опять разбиралось его дело, хотели снять выговор, но вспомнили, что выговор за критику Сталина. Председательствовал на разборе персонального дела полковник Брежнев. И Брежнев сказал о выговоре: «За товарища Сталина пусть поносит, пусть поносит».

А году в 63 м Григоренко стал писать антисоветские воззвания в виде листовок и сам разбрасывал их на выходе из какогото завода. Его тут же лишили не так давно присвоенного генеральского звания, арестовали, держали в тюрьме, потом посадили в психушку. Через какое-то время из психушки выпустили, обещали вернуть звание, но поскольку он продолжал свою деятельность, не вернули. И в конце концов надолго упекли опять в психбольницу, где лечили от раздвоенности сознания.

Жена генерала Зинаида Михайловна была удивительно преданным ему человеком. У нее был сын от первого брака, даун. Это тоже был их крест. Ей когда-то сказали, что он умрет еще в детстве, но он прожил больше 40 лет, оставаясь ребенком. При этом у него была замечательная память, он всех знал и называл по имени. Меня называл «дядя Володя», хотя я был ненамного старше его. А Зинаида Михайловна никогда не могла запомнить, кого как зовут. Мою жену Иру всегда называла Галей.

До преклонных лет Григоренко оставался романтиком и правдолюбцем. Был при этом трогательным, очаровательным, иногда вынашивавшим разные нелепости человеком. Например, однажды он решил издавать самиздатский журнал под названием «Контрсталинист». Поделился своей идеей со своим младшим единомышленником Анатолием Якобсоном и предложил ему вступить в редколлегию. Толя отказался. «Почему?» — спросил генерал. «Понимаете, Петр Григорьевич, — сказал Якобсон, — я очень чувствителен к словам. И мне не хочется, чтобы меня называли засранцем. Но мне будет так же неприятно, если меня назовут контрзасранец».

Григоренко предложили выехать из страны, я отвез его семью в аэропорт. Он за границей тяжело болел, был парализован и вскоре умер.
Аватара пользователя
а лаврухин
Фукидид
Фукидид
 
Сообщения: 2619
Зарегистрирован: 22 июл 2012, 09:09

Re: АРБАТСКИЙ ДНЕВНИК. Александр Лаврухин.

Сообщение а лаврухин » 14 ноя 2019, 19:42

Большой писатель
и крупный государственный деятель

Сначала я посещал начальников из любопытства. Я еще был небитый, кожа толстая, нервы крепкие, любопытство большое, а беспечности — через край. Моей любимой тогда была и сейчас осталась поговорка «Бог не выдаст, свинья не съест». Мне было интересно смотреть на посещаемых мною начальников и видеть, что один просто дурак, другой дураком притворяется, третий хамелеонит, четвертый нервничает и норовит как-нибудь видом своим показать, что он на самом деле не такой, но должность обязывает, пятый, наоборот, изображает из себя непримиримого борца за торжество коммунистических идеалов.

Одним из посещенных тогда должностных лиц был уже упоминавшийся мной Николай Трофимович Сизов, тот самый, который принимал меня на работу на радио, потом не хотел отпускать, а после, став начальником московской милиции (такие вот извивы в карьере!), выхлопатывал мне квартиру. Теперь Сизов был (еще один извив) заместителем председателя Моссовета, как ни странно, по милиции и культуре (вскоре станет генеральным директором «Мосфильма») и в этой должности следил, кроме всего, за театрами. А еще он писал книги о партийных работниках и незадолго до того был принят в Союз писателей. Причем один из секретарей СП Лазарь Карелин, рекомендовавший Сизова членам бюро объединения прозы, кем и я короткое время был, сказал с большим пафосом:

— Товарищи, к нам пришел большой писатель и крупный государственный деятель…

Комментарий. В.Войнович, надо полагать, выводит из тени человека из отряда антисоветчиков - Н.Т. Сизова.

Теперь крупный государственный деятель пригласил меня в свой моссоветовский кабинет. Дело было вечером. Сизов отпустил секретаршу и отключил телефоны. Угощал меня сигаретами «Кент», бывшими тогда еще в очень большую диковинку. Сказал, что слушал радио, крутил ручку и случайно наткнулся на «Голос Америки». Хотел уже дальше перекрутить, но услышал знакомую фамилию и просто ахнул. Ушам своим не поверил. Володька Войнович, автор таких замечательных песен… Эти радиостанции полощут советскую власть и с чьей же помощью? С помощью Володьки Войновича!

— Ну там, конечно, упоминались и другие имена, но они меня не интересуют. Меня интересует только Володька Войнович. Как же ты попал в такую компанию? Кто тебя туда затащил? Неужели на тебя Твардовский оказывает такое влияние?

Это предположение было очень странное, потому что я с Твардовским частным образом давно уже не общался, а даже когда общался, он производил на меня впечатление сильное, но по отрицательному отношению к власти я был с самого начала далеко впереди. Он еще провозглашал тосты за советскую власть и переживал мучительную борьбу с самим собой, уходя в тяжелейшие запои, а на мое пристрастие к алкоголю советская власть повлиять уже не могла. Она давно была мне чуждой, враждебной, поэтому болезненного разочарования в ней я не испытывал.

Комментарий. В.Войнович нисколько не скрывает, что он был из числа столбовых заправил антисоветизма (нисколько не опасался за свою жизнь, т.к. "работал" под прикрытием больших чинов по линии КГБ).

На всякий случай я сказал, что Твардовский на мои взгляды никак не влиял, и, подкупленный доверительностью заданного тона, стал говорить Сизову довольно откровенно о своем отношении к советской системе, особенно в ее сталинском варианте, к которому теперь наметилось откровенное возвращение. Я говорил, что выступаю против несправедливых судов из гуманистических соображений, но и если смотреть на них только с точки зрения пользы или вреда государству, то надо признать, что пренебрежение властью собственных и общечеловеческих законов обязательно приведет к сопротивлению одних, подавленности других, наихудшим образом отразится на экономике, на внешней политике, на престиже страны и т. д. По сути, я говорил вещи, с которыми бы согласился каждый здравомыслящий человек.

Комментарий. Здравомыслия В.Войновича хватает ровно настолько, чтобы добраться до лондонских бульваров.

Мы просидели часа четыре, выкурив за это время не меньше двух пачек «Кента». Мне показалось, что мои слова на Сизова как-то подействовали, он вздыхал, кивал головой, а потом проводил меня до лестницы и просил передать Твардовскому, что он, Сизов, его очень большой поклонник.

Я ушел с ощущением, что мы хорошо поговорили и что Сизов где-то там, на доступных ему верхах, как-нибудь попытается меня отстоять. И был очень удивлен, когда до меня дошло: этим самым верхам Сизов доложил, что я самый злостный и законченный антисоветчик из всех, каких он когда-либо видел, и рассчитывать на мое исправление практически бесполезно.

Комментарий. В.Войнович аж изголяется перед изумлённым доверчивым читателем своей непотопляемостью.
Аватара пользователя
а лаврухин
Фукидид
Фукидид
 
Сообщения: 2619
Зарегистрирован: 22 июл 2012, 09:09

Re: АРБАТСКИЙ ДНЕВНИК. Александр Лаврухин.

Сообщение а лаврухин » 14 ноя 2019, 20:22

Склонный к улетучиванию

Приблизительно в феврале 1969го, может быть, даже и благодаря некоторым усилиям Васильева, с меня сняли опалу. Частично. Сценарии остались лежать на полках, до книг и вовсе дело не дошло, но в каких-то театрах возобновились спектакли «Два товарища» и «Хочу быть честным». Вновь пошел, и опять с аншлагами, спектакль в ЦТСА. Гончаров воспользовался ситуацией и выпустил наконец свою премьеру. Вокруг спектакля — ажиотаж. Аншлаг. Проявляло интерес начальство. Одним из зрителей был «железный Шурик». Так в народе называли члена Политбюро, бывшего председателя КГБ, метившего в генсеки (на том и погоревшего) Александра Шелепина.

Мое материальное положение стало поправляться. Но музыка опять играла недолго.

В начале своей карьеры я очень мало интересовался политикой, не пылал гражданскими страстями и вообще не стремился «высовываться», но те из породы начальства, с кем мне приходилось соприкасаться, сразу же понимали, что я чужой.

Чужим я был не по идейным или классовым соображениям, а органически.

В возрасте шестнадцати лет в моей жизни произошел забавный и знаменательный случай. Я, только что окончив ремесленное училище, работал на заводе. Приближался какойто советский праздник, и дирекция с парткомом и завкомом готовились вывести своих трудящихся на демонстрацию. И решали, кто, где, в каком порядке будет идти и (поименно) кто что понесет: знамя, транспарант, лозунг, портрет когонибудь из вождей.

Наметили что-то всучить и мне, но парторг вмешался: нет, этому ничего давать нельзя, он то, что ему дадут, по дороге выкинет.

Помню, когда кто-то передал мне слова парторга, я был очень удивлен и обижен. Ну почему он обо мне так думает, разве я дал хоть малейший повод? И конечно, тогда, если бы мне доверили какойнибудь портрет или знамя, я бы его один раз до места донес. Но в принципе парторг разглядел во мне то, чего я сам в себе еще не видел. Всякая ритуальность меня всегда отталкивала, а позже я понял, что вообще нет таких символов и таких портретов, которые я хотел бы носить над своей головой. Повторяю, мне не нравилась всякая ритуальность, и советская могла бы быть одной из всех, если бы ее, как единственно благодатную, не навязывали изо дня в день до рвотного рефлекса. Даже в самых безобидных формах она была мне отвратительна. В 1969 году, накануне очередного пушкинского юбилея, мне сначала прислали бумагу, а потом позвонил все тот же незабвенный Виктор Николаевич Ильин с приглашением участвовать в возложении венка к памятнику Пушкину. Я отказался.

— Ну почему? — удивился Ильин. — Ведь это же дело, с вашей точки зрения, чистое. Ведь это цветы не Маяковскому и не Горькому.

— В том-то и разница, — сказал я. — К этим-то я еще пошел бы. А к Пушкину в такой компании, да мне перед ним самим будет стыдно.

Будучи человеком (в свое время) аполитичным и лишенным гражданских страстей, я был зачислен во враги советского режима, как иногда мне самому казалось, по недоразумению, но потом понял, что никакого недоразумения нет. Я не делал политических заявлений, но от вида всей советской атрибутики — знамен, досок почета, вождей на трибуне Мавзолея, свинарок на первых страницах газет, хоккеистов, фигуристов — меня тошнило и часто подмывало, говоря словами Германа Плисецкого, «уйти в разряд небритых лиц от лозунгов, передовиц и голубых перворазрядниц…».

К тому же я был весьма невоздержан на язык и относился к тем, кто ради красного словца не только, по пословице, не пожалеет родного отца, но и себя тоже не побережет.

Есть люди, с которыми бороться почти бессмысленно. Человека, недовольного классово, можно перевести в другой класс, и он станет доволен, человека, несогласного идейно, можно подвигнуть на перемену идеи, но человека, органически несовместимого, можно только убить.

Надежда Яковлевна Мандельштам однажды сказала о своем муже (цитирую приблизительно): «Неправильно говорят, что Мандельштам не хотел врать. Он хотел. Но не умел». Мандельштам с советской властью был органически несовместим, хотя и пытался иногда совместиться.

Я тоже иногда пытался, но никогда не мог.

Солженицын где-то писал, что, повернись его судьба иначе, и он сам мог бы оказаться среди «голубых петличек», то есть гэбистов. Ему, конечно, виднее, но я про себя могу сказать, что со мной подобного ни при какой погоде произойти не могло, и вовсе не потому, что противоречило бы моим убеждениям (убеждения всегда можно к чему-нибудь подогнать), а потому, что к такого рода службе я не приспособлен был от рождения. Один из ранних моих рассказов назывался «Кем я мог бы стать», ему же подошло бы название: «Кем я не мог бы стать». Я давно понял, что никогда не мог бы быть начальником, потому что стесняюсь кого-нибудь к чему-нибудь принуждать, никогда не мог бы быть хорошим подчиненным, потому что мой организм противится принуждению. Я никогда не был противником жизненного благополучия (мечта о котором, неосуществленная, у меня всегда сводилась к собственному загородному дому и огороду), но когда доходило до конкретной и, казалось бы, небольшой платы за это — поднять руку, поставить подпись, возложить венок, сказать комплимент начальнику, дружить с нужным человеком, — от таких возможностей я всегда уходил, избегал, убегал.

Комментарий. А.Солженицын - это классический пример того, как спецслужбы (КГБ, ЦРУ, МИ 6) выводят серую мышь в лауреаты Нобелевской премии. Другой пример - Б.Пастернак (более одарённый, но далёкий от гениальности). В.Войнович, надо думать, всегда отшивал чекистов с нижними чинами, нарочито подсылаемых ему генералами с тем, чтобы создать и утвердить картинку "неподкупности" в глазах либерально настроенной советской интеллигенции.

«Er ist flüchtig» (не могу перевести иначе как «склонный к улетучиванию»), — сказал обо мне один проницательный немец.

К политической или общественной деятельности я никогда не стремился. В интервью немецкой газете «Ди Цайт», данном мною незадолго до вызова в КГБ, я назвал себя диссидентом поневоле, но не столько в том смысле, что меня туда затолкали, сколько в том, что я с существующим режимом был просто несовместим и диссидентство мое было неизбежным.

Комментарий. Спасибо В.Войновичу за искренние слова, свидетельствующие о том, что И.И. Соллертинский и Адриан Пиотровский (и примыкавший к ним Д. Шостакович) не могли примириться с властью Сталина и обрекали себя на борьбу, пусть и жертвенную.
Впрочем, некоторые «диссидентские» поступки я совершил по причинам более низкого свойства, а именно по убеждениям.

Когда посадили Синявского и Даниэля и начался возврат к тоталитаризму сталинского образца, я решил, что общество, если оно у нас действительно есть, должно оказать таким планам властей сопротивление, должно восстать, а поскольку я так думаю, то я должен за убеждение свое отвечать и быть среди восставших.

Что я в некотором смысле и сделал.

Но восстания не случилось.

Процесс Синявского и Даниэля вызвал внутри страны хотя и острый протест, но среди очень ограниченного круга людей. Из двухтрех тысяч человек (на всю огромную страну), склонных к протесту, десяток посадили, сотню оставили на развод, а остальных, так или иначе, купили и успокоили: сидите, кушайте, думайте что хотите, но помалкивайте. Сталинские времена кончились, без разбору сажать не будем, но лезущих на рожон можем и пришибить. Говорят, что вождь итальянских фашистов Бенито Муссолини, спрошенный во время обеда сыном-подростком, что такое фашизм, ответил коротко: «Жри и молчи». Таким был и советский строй при Брежневе. Он был лучше сталинского, при котором молчание тоже бывало наказуемо. Впрочем, и при Брежневе были угрозы наказать отмалчивавшихся. После вторжения советских войск в Чехословакию поэт Виктор Урин, осудивший в стихах чешских реформаторов, обещал: мы еще припомним, кто за что молчал. Сам он через некоторое время объявил себя чуть ли не диссидентом и эмигрировал в Америку.

Пока я был членом Союза писателей, я чувствовал себя ответственным за все, что происходит в самом этом союзе, и за то, что им одобряется. Я встречал много людей, которые, живя по принципу «жру и молчу», оправдывали себя высокими соображениями вроде: «Я художник. Бог дал мне мой талант, чтобы писать книги (картины или оперы), а все остальное — политика. Я занят своим делом. Оно нужно не только мне, оно нужно стране, народу, миру, человечеству, я занят этим делом. А что, вокруг меня разве что-нибудь происходит? Да? Правда? Что вы говорите? Не знаю, не знаю. Мне некогда вдаваться в подробности, у меня дело, от которого отвлечься я никак не могу».

В таких рассуждениях есть своя правда. Художественное сочинительство и гражданские страсти не так-то просто между собой уживаются. Как только писатель любого масштаба, хоть даже и Лев Толстой, погружается в пучину общественной борьбы, это тут же отрицательно сказывается на качестве им сочиняемого. Но и с холодным равнодушием к судьбе своих современников настоящий художник несовместим.
Когда пошла полоса арестов и шемякиных судов над инакомыслящими, я никаких оправданий своему стоянию в стороне придумать не мог и поэтому (очень неохотно) примкнул к протестовавшим.

Чехов когда-то сказал, что Короленко слишком хороший человек для того, чтобы быть хорошим писателем. Он писал бы намного лучше, если б хоть раз изменил жене. Это циничное, но тонкое замечание. Трудно себе представить крупного писателя, не обуреваемого большими страстями, не эгоцентричного, не наделенного трезвым взглядом на жизнь, часто близким к цинизму, и вообще трудным характером, но при этом у меня нет сомнений и в правоте Пушкина, сказавшего, что гений и злодейство несовместны. Я слышал часто возражения с примерами, что имярек талантлив, хотя и подлец. Но, толкуя Пушкина, надо иметь в виду, что он имел в виду истинного гения (например, Моцарта) и истинное злодейство (например, убийство).

Комментарий. Я причисляю к числу зловредных ловкачей Б.Пастернака, А. Солженицына, В.Набокова, В.Войновича, А.Галича, З.Фрейда, К.Маркса за то, что они отыгрались на доверчивости народных масс.
Аватара пользователя
а лаврухин
Фукидид
Фукидид
 
Сообщения: 2619
Зарегистрирован: 22 июл 2012, 09:09

Пред.След.

Вернуться в Литература

Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 8