Ship me somewheres east of Suez, where the best is like the worst,
Where there areh’t no Ten Commandments an’a man can rise a thirst;
For the temple-bells are callin’, an’it’s there that I would be –
By the old Moulmein Pagoda, looking lazy at the sea.
(R. Kipling. “Mandalay”)
Там, к востоку от Суэца, злу с добром – цена одна,
Божьих заповедей нету, и кто жаждет – пьёт до дна.
Слышу, кличут колокольцы, и привольно будет мне
Лишь у пагоды старинной, в полуденной стороне.
(Р. Киплинг. «Мандалай»)
Инга Ивлева (Инга СУХОВА)
АФГАНСКИЕ ПРИКЛЮЧЕНИЯ
Его нашли в песках Кобадиана нищие дехкане,
тайно везли на мулах бухарские купцы,
из-за него проливали кровь афганские разбойники
в схватке с английскими солдатами,
индусские ювелиры подделывали его,
богатые коллекционеры скупали по частям,
учёные гадали о его происхождении.
Теперь он – жемчужина коллекции Британского
королевского музея…
НА ГРАНИЦЕ ИМПЕРИЙ
Весна 1880 года выдалась прохладной. В лагере капитана Бертона, английского резидента в Южном Афганистане, уже сыграли отбой. Усталые солдаты укладывались спать, капитан, проверив караулы, тоже собирался лечь.
Ночь в горах приходит внезапно – последние лучи заката едва успели погаснуть, как темнота сгустилась, словно стекая в долину с вершин окрестных гор. Внезапный шум и крики нарушили покой: в лагере явно что-то случилось. Бертон откинул полог палатки – двое солдат вели немолодого измученного человека в изорванном, но добротном халате. Он выкрикивал что-то, время от времени воздевая руки к небу. Подойдя к капитану, незнакомец упал на колени и громко запричитал:
- О, меч правосудия, достойный саиб, на тебя вся надежда несчастных! Помоги моему господину и его друзьям, спаси их от злой судьбы, покарай нечестивых и верни сокровища!
С этими словами бедняга, потеряв последние силы, рухнул к ногам англичанина.
Места здесь были неспокойные, в горах орудовали многочисленные разбойничьи шайки, грабившие проезжих купцов и неосторожных путников, и капитану не в новинку было слушать подобные мольбы.
Однако прозвучало слово - сокровища… Бертон насторожился. Он приказал поднять беднягу и дать ему напиться. Незнакомец пил жадно, разливая воду на лохмотья халата. Капитан дождался, когда тот придёт в себя и сможет рассказать, что же с ним произошло.
И вот что услышал капитан Бертон.
РАССКАЗ НЕСЧАСТНОГО
- Я - слуга достойного бухарского купца Вази-эд-Дина. Этой весной он с двумя друзьями – такими же достойнейшими торговцами Гулам-Мухаммадом и Шукер-Али – решил отправиться в далекую Индию и закупить там чай и пряности - по милости Аллаха, спрос на них на базарах Бухары и Самарканда велик.
Однако, достигнув оазиса Кобадиана, купцы узнали тревожную весть: афганский эмир, через земли которого пролегает путь, отбирает на таможне все деньги у проезжающих. Долго совещались друзья, как уберечь свои деньги от алчности эмира, да так ничего и не придумали.
Однажды в караван-сарае к ним приблизился бедный человек и предложил купить в их селении несметное сокровище. Купцы поначалу посмеялись: откуда взяться сокровищу у оборванцев? Нашли пару старых медных браслетов – для них и это клад! Тогда бедняк распахнул дырявый халат и в глаза ударил яркий блеск золота.
Дело выходило нешуточным.
Дехканин рассказал, что одному из деревенских старейшин ночью привиделся…ангел! Да-да, ангел, который рассказал о зарытом сокровище и указал правоверным, где копать. Наутро весь кишлак вышел на поиски, и в том самом месте, где было указано, люди действительно нашли клад – золотые монеты, пластинки с гравировкой, фигурки людей и животных. Там было еще много чего: браслеты и запястья, пряжки и перстни – достаточно для того, чтобы перессорить всех жен Сулеймана Великолепного! Это Аллах наградил своих верных слуг за терпеливую бедность.
Но золото есть не станешь, если же продавать вещи, то жадный бек узнает и непременно отберет клад, не дав за него и дирхема. Так, может быть, достойнейшие купят клад, заплатив за него ходячей монетой? А золотые вещи – не деньги. Золотые вещи – это товар, его отбирать афганский эмир не будет.
Купцы посовещались и решили: предложение бедняка – это дар милостивой судьбы.
С немалой выгодой для себя купили они клад. Золото уложили по вьюкам, погрузили на мулов, и караван тронулся в путь через опасные горные ущелья Афганистана. Вечерние сумерки уже сгущались в долинах, когда, словно стервятники, с окрестных круч, издавая устрашающие крики, обрушились разбойники. Тех, кто пытался защищаться, перебили. Остальные в страхе разбежались, бросив путников и товары на произвол этих ифритов – да иссушит Аллах их жадные очи!
Мой господин и его товарищи исчезли в суматохе. Я же, недостойный, спрятавшись в кустах, слышал, как сыны шакала сговаривались собраться в урочище Карагач и без помех поделить добычу в пещере. Спаси хотя бы сокровища, милостивый саиб, уж если мой господин погиб, то пусть будут наказаны его погубители!
БИТВА ЗА СОКРОВИЩА
Капитан Бертон был далеко не трус. Да и рассказы о несметных сокровищах, как правило, способствуют приливу отваги. Англичанин прекрасно помнил урочище: глухое место, как нельзя более подходящее для разбойничьего приюта. Но если грабители почуют приближение превосходящих сил, они не замедлят скрыться… И Бертон решил – он возьмёт с собой лишь двух солдат. Двух – и не больше!
Не теряя времени, капитан отправился в путь через сгустившуюся ночь.
Именно ночная мгла и помогла без труда обнаружить логово разбойников - устье пещеры озаряли красноватые отблески пылавшего костра. Подобравшись поближе, капитан заглянул внутрь. Глазам его открылась незабываемая картина.
В пещере кипело настоящее побоище – взгляды грабителей на делёж добычи явно разошлись… Четверо разбойников уже валялось на земле без признаков жизни. Остальные, сцепившись в яростный клубок, катались по полу пещеры. Огонь кровавыми бликами сверкал на кривых ножах, в безумно выпученных глазах и на золоте, текущем из вспоротых вьюков. Сокровище помутило разум грабителей – ничего не замечая вокруг, они дрались, пуская в ход ножи, зубы и ногти.
Как гром прозвучал для них громкий и твердый выкрик Бертона: «Стойте, канальи, вы окружены, сдавайтесь!» Увидев у входа в пещеру троих вооруженных до зубов англичан, разбойники растерялись. Полагая, что весь отряд капитана окружил пещеру, они сдались без сопротивления.
Сокровище перешло в руки англичан, но удержать шайку грабителей силами троих было невозможно. Разбойники благоразумно разбежались, едва только поняли, что капитан провёл их. Однако Бертона это не расстроило. Он успел узнать имя главаря шайки - Гюльсаида из Хизарыка – и не сомневался, что сможет передать атамана в руки закона. Если захочет.
ПУТЬ ПРОДОЛЖАЕТСЯ
Наутро, прибыв в лагерь, Бертон узнал, что туда благополучно добрались и ограбленные, натерпевшиеся страху купцы – живые и здоровые. Им также удалось отсидеться в кустах – спасло золото, увидев которое, разбойники потеряли голову.
Бертон благородно возвратил похищенное сокровище хозяевам. Но, увы, оказалось, что это всего лишь часть клада – другую грабители ухитрились унести из-под носа англичан. Затронуто было самолюбие Бертона. Во что бы то ни стало, он решил довести дело до конца.
Имя атамана было известно англичанам – и разбойник это знал. Он предпочел не рисковать: хайберы сами явились с повинной в лагерь и отдали капитану похищенное. И опять-таки не всё! Купцы уверяли, что к ним вернулось только три четверти клада. С восточным фатализмом, они смирились с утратой. Кысмет!
- Мы сделали все, что могли, дабы не потерпеть убытков, но что может человек? Нечестивые хайберы привели бы нас к полному разорению, если бы не Бертон-эффенди. Он вернул нам большую часть добра. А о навсегда утраченном – что жалеть и говорить понапрасну?..
В благодарность почтенные торговцы, поглаживая длинные, крашеные хной бороды, преподнесли Бертону драгоценный браслет. Всего же клад, уже уменьшившийся, оценен был купцами в 52 тысячи индийских рупий (около 33 тыс. золотых рублей).
Погрузив вновь обретенное сокровище на мулов, торговцы свой путь. Больше никаких происшествий с ними не случилось, и, воздавая хвалу Аллаху, они благополучно достигли базаров индийского города Равалпинди. Там драгоценности были проданы ими саффару (индусу-меняле).
ПРОДЕЛКИ АНТИКВАРОВ
Дальше сокровища уходят в тень, и никому неизвестно, что с ним происходило до тех пор, пока они не попали в руки европейцев.
Местный антикварный бизнес заключался в том, чтобы скупать подряд все древние вещи, до которых так охочи были европейские коллекционеры. Расхваливая свой товар, продавцы измышляли про его происхождение самые невероятные истории. Только бы продать сагибам вещи подороже! Полбеды, если бы они только этим и ограничивались. Но местные ювелиры изготавливали ловкие подделки действительно ценных и древних вещей, которые затем перемешивали с подлинниками – попробуй отличи!
Так случилось и с этим кладом. Изготовленные из недорогих сплавов вещи саффар скопировал в золоте, и золотые подделки послал известному коллекционеру древностей генералу Артуру Кеннингему – с предложением купить. Однако генерал не зря пользовался репутацией знатока. Такие вещи просто не могли быть золотыми! Восток – дело тонкое, и, чтобы не спугнуть продавца, сэр Артур купил их… по стоимости золота, которое на них пошло.
Расчет оказался точным: вслед за подделками из золота купец предложил подлинники, которые он считал гораздо более дешевыми. Генерал, тщательно скрывая свою радость, согласился приобрести их за ту же цену. И купец, и коллекционер остались довольны удачной сделкой.
Такими кружными и драматичными путями клад оказался в руках ученых. Постепенно он перебрался в Британский музей и стал его украшением. В 1905 г. вещи из этого собрания были опубликованы английским искусствоведом О.М. Дальтоном под названием «Амударьинского клада».
АРХЕОЛОГИЧЕСКИЙ ДЕТЕКТИВ
Но на этом история клада не закончилась. В самом деле – ведь на вещах из клада не было бирочек, с указанием, откуда они и кто их создал, а из сбивчивых рассказов продавцов трудно было установить место происхождения клада – где-то на берегу Аму-Дарьи, на границе Бухарского эмирата и Афганистана. По месту находки клад и был назван – Аму-Дарьинским. Но кто создал эти великолепные вещи?
Первый исследователь клада лорд А.Кеннингем посчитал, что все найденные вещи (кроме монет) – древнеперсидского происхождения. Но изображения на золотых пластинах вызывали большие сомнения в том, что их сделали персидские ювелиры. Уж слишком «не персидскими» были лица и одеяния персонажей. Вероятно, только небольшая часть вещей была собственно иранской, всё остальное сделали какие-то другие мастера.
Кто они? К какому народу, какой культуре принадлежали?
Возможно, мы так никогда и не узнали бы точного местонахождения клада, если бы в том же 1880 году, по горячим следам, в верховьях Аму-Дарьи не побывала русская военно-географическая экспедиция генерал-майора Н.А. Маева. Напомним – в 1873 г., по договору, Бухара перешла под протекторат России и Российская Империя устанавливала и обозначала свои новые границы на юге Средней Азии. Генерал Маев был человеком большой энергии, необычайной широты интересов и страстным коллекционером. Он был членом нескольких географических экспедиций, создателем и редактором первой среднеазиатской газеты «Туркестанские ведомости», автором сочинений по истории и краеведению Средней Азии. И в военных походах, и в научных экспедициях он записывал местные легенды, вел археологические раскопки, собирал древности. После работ в Кобадианском оазисе, вот что он сообщает читателям «Туркестанских ведомостей» от 18 марта 1880 г.: «На самом слиянии Вахша с Пянджем находятся развалины очень древнего города Тахты-Кувата…туземцы рассказывали, что в этих развалинах прежде находили разные древние вещи, даже нашли однажды в груде мусора вылитого из золота тигра и разные золотые вещи. Все эти вещи были проданы в Бадахшан индийцам за дорогую цену». Не об Амударьинском ли кладе идёт речь?
Через шесть лет другой исследователь, русский офицер Н. Покотилло, побывавший в этом районе, писал так: «Развалины Тахта-Кувад, по всей вероятности древнейшего происхождения…Несмотря на пустынность места, там постоянно копается несколько десятков человек, отыскивая клады; по преданию, какой-то человек закопал там золотого идола в рост человека». Таким образом, вероятное место обнаружения Амударьинского клада – древнее городище Тахт-и-Куват. Уж не крепость ли это легендарного царя Кавата (Кай-Кубада) из династии Каянидов, прославленного в Авесте и в знаменитой поэме Фирдоуси «Шах-наме»? Ведь «Тахта-Куват» дословно означает «трон Кавата», т.е. столица Кавата.
Наконец в начале 50-х гг. XX в. это городище было исследовано экспедицией советского археолога Михаила Михайловича Дьяконова. Под мощной прямоугольной крепостью, с 36 башнями, кушанского периода (II – IV вв. н.э.) были обнаружены остатки греко-бактрийского укреплённого города (III- II вв. до н.э.) а ещё глубже – древнебактрийского (VI-IV вв. до н.э.). Древнебактрийский город, учитывая его размеры, в самом деле, мог быть столицей княжества. Также оказалось, что часть украшений из Амударьинского клада выполнены в том же стиле, что и найденные в бактрийском слое предметы искусства. Их делали одни и те же безымянные мастера.
Так была раскрыта тайна Амударьинского клада.
С этих пор археологические раскопки на юге Таджикистана и севере Афганистана принесли множество материальных свидетельств о жизни загадочной Бактрии, ровесницы Позднего Египетского Царства, Ново-Ассирийской Державы и Мидии, классической Древней Греции.
Огромное значение в раскрытии связей и колорита местной культуры оказало исследование Амударьинского клада, но по-настоящему он «заговорил» как исторический источник, только после его окончательной интерпретации на основании данных полученных археологами.
История Аму-Дарьинского клада – одна из самых замечательных, романтичных и таинственных страниц в археологии.
***
СОСТАВ АМУДАРЬИНСКОГО КЛАДА:
В состав клада входит около 180 предметов. В большинстве своем они золотые, кроме того представлено около 1500 монет V-II вв. до н.э (ахеменидских, греко-бактрийских и др.). Ученые установили, что вещи в кладе принадлежат к разным периодам: от древнебактрийского до греко-бактрийского времени - их, вероятно, находили постепенно и лишь для продажи объединили вместе. Несколько вещей - чисто ахеменидские – попали из Персии, многие местные изделия выполнены в так называемом «скифском зверином стиле». Бактрийские ювелиры славились своим мастерством: золотые изделия клада поражают тонкостью исполнения и тщательной прорисовкой деталей. Маленькая копия колесницы из золота, браслет с козерогами, пластины с фигурами людей и животных – поистине шедевры древнего ювелирного искусства.
Иллюстрации: рис.1 – золотая пластина с выгравированным изображением бактрийского князя-жреца, держащего в правой руке пучок прутьев (фашина?) или соломы (барсом), на боку меч-акинак (местная традиция); рис.2 – золотой браслет с головами грифонов-козерогов на концах, выполнен в ахеменидском стиле; рис. 3 – золотая модель боевой колесницы, запряжённой четвёркой коней (местная традиция); рис. 4 – золотая голова-маска, возможно накладывалась на деревянную скульптуру (местная традиция); рис. 5 – золотая накладка – грифон-лев, выполнена в т.н. «скифском зверином стиле» (местная традиция).
***
КСТАТИ:
Однофамилец или родственник (а возможно он сам! героя нашего рассказа – английский капитан Ричард Френсис Бертон (1821-1890) – совершенно неповторимая личность. Путешественник и тайный агент, он собирал индийские и арабские манускрипты, выучил наизусть Коран, учился у сипаев рукопашной борьбе и джигитовке, брал уроки у заклинателей змей. Переодевшись в арабского купца, Бертон бродил по индийским базарам и собирал сведения. Под видом афганца он проник в Мекку, запретную для неверных, исследовал верховья Нила, открыл озеро Виктория, изучал Южную Америку. Однажды Бертон встречал Рождество в Андах, отстреливаясь от индейцев. Но прославился капитан не только авантюрами, он был прирождённым филологом. Бертон – автор самого полного перевода «Тысячи и одной ночи» - шестнадцать томов! Утверждают, что он говорил то ли на 20, то ли на 38 языках, а сны видел на 16.
***
Владимир СЕРГЕЕВ
ЧТО ИМ ТАМ БЫЛО НУЖНО?
«Давно из Афганистана?» - таким вопросом Шерлок Холмс
ошарашил доктора Ватсона при первой встрече.
Мы прекрасно осведомлены о дедуктивном методе знаменитого сыщика,
Но знаем ли, что нужно было англичанам в далёкой и негостеприимной стране?
Капитан Бертон, герой материала «Афганские приключения», - английский резидент в Афганистане. Слово «резидент» сейчас хорошо знакомо работникам финансово-банковских структур, им обозначают гражданина какой-либо страны, постоянно проживающего в другом государстве. Несколько раньше резидент трактовался как иностранный шпион, скрывающийся под личиной местного жителя.
Храбрый капитан плохо подходит под первое определение, да и со вторым тоже не ладится. Он же никем не прикидывался, не изображал из себя афганца… Существовало ещё и третье объяснение многозначительного термина: резидент – дипломатический посланник относительно невысокого ранга. Во всяком случае, пониже посланника. Но и на дипломата наш герой не сильно смахивает! Дипломаты не бегают по горам с револьвером, у них работа тихая, кабинетная, уважаемая…
Так что же делал Бертон в Афганистане?
Круг его обязанностей был широк. Он и выполнял дипломатические поручения, и, как мы видели, защищал обиженных, и, конечно, весьма активно занимался разведывательной деятельностью.
Разведка?! Но ведь только что закончилась победоносная для британцев англо-афганская война (1878-1880)! Что можно разведывать в завоёванной стране?
Дело в том, что Афганистан был побеждён англичанами, но не завоёван. И не из-за признанного всеми свободолюбия горцев, а по весьма простой причине – не собирались сыны Альбиона его захватывать. Не входило это в их планы. Война началась из-за…России.
О, Индия! Жемчужина Британской короны! Сказочно богатая страна, обжитая страна, милая, уютная страна! Потеря Индии была бы невосполнимой для Англии. И исподлобья, как собака грызущая кость, британское правительство поглядывало на север, В сторону Российской империи.
С одной стороны, лордам было над чем задуматься. Движение российских границ в сторону Индии хорошо видно на карте на стр. 4-5, и по схеме на стр. 20. Во второй половине XIX века активность русских в Центральной Азии достигла пика. С присоединением к России Кокандского ханства (1876) перед мысленным взором многих политиков Англии замаячила картина: неисчислимые полки казаков в косматых шапках врываются в долину Инда…
С другой стороны, донесения проживающих в России агентов успокаивали. Никто, писали они, не рассматривает всерьёз идею захвата Индии. Такие мысли изредка посещают лишь самых отвлечённых мечтателей.
Но англичане хорошо помнили одного «отвлечённого мечтателя». Звали его Павел Петрович, и был он российским императором. Павел пленился красиво выглядевшей идеей, предложенной Наполеоном, и двинул казачьи полки в сторону Индостана. С безвременной кончиной императора и индийский поход развеялся, как морок, но впечатление на Лондон он произвёл немалое.
Границы британских владений должны быть надёжно защищены. Лучше всего не допустить непосредственного контакта границ России и английских колоний. А для этого нужно создать буферный пояс, цепочку достаточно крепких государств, разделяющих две империи. Афганистану в этом плане отводилась особо важная роль, нужно было только добиться, чтобы афганцы не склонялись на сторону русских, а служили надёжным щитом от возможной агрессии с севера. Но вот незадача – афганский эмир Аюб-хан англичан никак не устраивал. Он занимал явно антианглийскую позицию, воевал с другими властителями, сторонниками британцев. И Англия начала войну, чтобы заменить неугодного правителя Афганистана другим.
А в это время в России мирно жил-поживал претендент на место эмира хан Абдуррахман. Русское правительство надеялось – когда-нибудь возникнет удобная ситуация для того, чтобы посадить на афганский престол своего ставленника. И вот время пришло. Абдуррахмана снабдили деньгами и оружием, а затем тихонько спровадили на родину, объявив о «бегстве» хана.
Прибыв в Афганистан, Абдуррахман начал немедленно действовать. Но совсем не так, как ожидала от него Россия. Хан занял резкую проанглийскую, а стало быть, антирусскую позицию. Британцы, немало терпевшие от непокладистых горцев, наконец-то получили козырную карту. Абдуррахман сел на трон. Железною рукой правил он страной, прославившись как один из самых жестоких эмиров Афганистана. Как это обычно и бывает, крутой властитель прожил очень долго и спокойно умер в своей постели – редкая удача для владык этой непокорной страны…
И на протяжении двух десятков лет его правления по пыльным дорогам Афганистана курсировали иностранные резиденты. Да и после кончины эмира меньше их не стало.
Ходят, присматривают…
***
КНИЖНЫЕ СОВЕТЫ:
Совсем нечастое явление – роман, который хвалят учёные за научную достоверность. К такому редкому разряду относится книга Н.А. Халфина «Возмездие ожидает в Джагдалаке». Действие происходит во времена англо-афганской войны 1838-1848 гг. Бережное отношение автора к истории станет понятным, если учесть, что он – видный востоковед. Но не только, Халфин ещё и блестящий рассказчик. С большим мастерством описывает он Афганистан, рисует яркие портреты эмиров и ханов, английских и русских офицеров, секретных агентов… Книга читается как детектив – на одном дыхании. Другая книга того же автора, «Победные трубы Майванда», рассказывает о событиях второй войны Англии и Афганистана (1878-1880). Она также заслуживает самых высоких оценок.
