Месть Христофора Косинского

[Zdvij]

В литературе и кино полно историй о всевозможных графах монте-кристо, находящих и уничтожающих своих обидчиков. Таким же мстителем может показаться и руководитель первого массового восстания на Украине Христофор Косинский (Krzysztof Kosinski, Кшиштоф Косинский). Все его действия были направлены против одного человека - белоцерковского старосты князя Острожского. Но для крестьян Приднепровья месть Косинского послужила наглядным примером справедливого возмездия любому притеснителю, невзирая на сословное положение. Поначалу это выглядело, как одна из многочисленных войн за привилегии, честь и вотчины, которые в Польше случались и раньше. Да и Приднепровье не выглядело очагом серьезного неповиновения. Здесь почти два века под властью Литвы не наблюдались крупные социальные конфликты, но буквально через двадцать лет после перехода Волыни и Приднепровья под власть польской короны, спокойствие было взорвано. Сначала в 1590 году восстала Белая Церковь, где горожане выступили против желания князя Януша Острожского отменить предоставленные городу права самоуправления. Яростное почти годичное сопротивление жителей Белой Церкви должно было послужить предупреждением для зарвавшегося "олигарха". Но он этого предупреждения не понял. Новым объектом княжеского усердия стал шляхтич Косинский. В 1590 году пан Косинский отличился при отражении татарского набега (возможно, он имел отношение и к подавлению Белоцерковского восстания). И в благодарность за службу сейм пожаловал шляхтичу землю в Рокитном на Роси. Но стоило новому хозяину имения приехать на место, как оказалось, что земля уже присвоена белоцерковским старостой князем Янушем Острожским (1554-1620). Видимо, магнат решил, что мелкий шляхтич сможет только досаждать ему бесконечными жалобами. Что мог противопоставить какой-то Косинский без роду и племени Рюриковичу, потомку галицких князей, державшему в руках все возможные ветви власти? Но, не имея преимуществ в генеалогии, безродный шляхтич имел более серьезный аргумент - он был полковником (а возможно, уже и гетманом)казацкого войска. И Косинский обратился не в суд, а к своим товарищам по оружию. Известен текст его письма по польски к кому-то из соратников: "Наши добрые паны товарищи! Нашу товарищескую благосклонность препоручаем милости вашей! Дошла до нас весть, что староста с этими деньгами к нам не спешит. Поэтому вы, не мешкая, отправляйтесь к нам. Скажите слуге пана Претвича от имени войска, что уже его больше ждать не будем: должны сами промышлять. Скажите и уряднику в Шаравке, чтобы своему пану [Претвичу]сообщил, что войско этих денег не желает ждать. Наверно оставят нас с этим на зиму, как и в прошлом году: должны были дать нам на святого Яна, а теперь уже и осень подходит. Писано из Пикова, месяца августа. Ваш благожелательный товарищ Криштоф Косинский и все "рыцарство"."
"Рыцарством" ("лыцарством") называли себя казаки. Не ожидая больше никаких благодеяний, товарищи Косинского перешли к привычному "промыслу".

[Zdvij]

19 декабря 1591 года казаки во главе с Косинским подошли к Белой Церкви. Жители, только что пережившие экзекуции князя Острожского, встретили казаков, как избавителей. Белоцерковский замок был захвачен почти без сопротивления. В руки Косинского попали бумаги Острожского на незаконно захваченные имения. Казалось, этим претензии шляхтича должны были ограничиться. Но Косинский не остановился. Казаки избрали его гетманом, хотя, возможно, он был им и раньше. После этого пятитысячный отряд Косинского начал разорять имения князей Острожских. Был захвачен замок в Триполье, откуда казаки совершили набеги на Переяслав и Киев, где в руки восставших попали пушки. Войско Косинского становилось все более грозным. Но еще опаснее для польских властей оказался отклик, вызванный разгромом имений Острожского среди крестьян. Вольности, которыми пользовались казаки, оказались привлекательными для крепостных. И крестьяне начали переходить в казачество уже проверенным путем, уничтожая панские усадьбы. Забил тревогу киевский воевода отец Януша Острожского князь Константин Острожский (1526-1608). Для расследования обстоятельств "беспорядков" в Приднепровье король Сигизмунд создал комиссию во главе с князем Язловецким, в которую вошли староста черкасский Александр Вишневецкий и староста теребовлянский Яков Претвич. Для надежности комиссию сопровождала армия. Комиссия Язловецкого остановилась в Фастове, откуда направила в Триполье письмо с предложением выдать Косинского и сложить оружие. Обе стороны не решились пойти на конфликт. В результате поляки удовлетворились обещанием казаков разойтись по домам и сменить гетмана. Войска действительно разошлись, но восстание не прекращалось. И Косинский снова двинулся на ненавистных Острожских. В июне 1592 года казаки захватили Киев. Но беды князя Острожского и прочих магнатов из Киевского воеводства оказались непонятными для остальных землевладельцев Речи Посполитой. Более того, наверно, некоторые из них были непрочь воспользоваться несчастьем своего не в меру богатого собрата по сословию. В сентябре 1592 года сейм отказал князю Василию-Константину Острожскому в просьбе бросить против Косинского коронное войско. Но и запретить польскому князю создать свою личную армию никто не мог. А богатство Острожских позволяло набрать солдат на свои деньги. К зиме в Галичине было набрано наемное войско из немцев и венгров, к которому присоединились шляхтичи из Киевского, Волынского и Брацлавского воеводств. Армия Острожского сосредотачивалась в Константинове, а недалеко от нее в Острополе стоял отряд Косинского. После нескольких месяцев подготовки Острожский начал наступать и 23 января 1593 года разбил казаков в бою у городка Пятки. Казалось, победителю ничего не стоило продиктовать самые жесткие условия, но силы Острожского явно были ограничены. 31 января 1593 года казаки согласились сдать знамена и пушки, вернуть награбленое имущество и пообещали сменить Косинского на посту гетмана. Острожский вынужден был отпустить своего врага на Запорожье. Косинский ушел, но восстание не прекращалось. Оно уже не зависело от силы первоначального толчка. И вождь восстания летом 1593 года снова двинулся туда, где правили его враги Острожские. Двухтысячный отряд Косинского осадил Черкассы. Местный староста Александр Вишневецкий, чувствуя слабость черкасского гарнизона, пригласил Косинского в город на переговоры, где гетман был убит. Несмотря на убийство Косинского, казаки продолжили осаду Черкасс и добились у Вишневецкого некоторых уступок, после чего были вынуждены вернуться на Запорожье, где татары, (возможно, по подсказке поляков) разрушили Сечь. Острожский мог торжествовать. Со смертью его личного врага и разорением Запорожской Сечи, казалось, исчезали последние поводы для продолжения восстания. У киевского воеводы было достаточно сил, чтобы рассеять оставшиеся мелкие отряды сторонников Косинского. Покой и богатство Острожских охраняли их преданные слуги, среди которых был тогда мало кому известный сотник Северин Наливайко. Именно ему через полгода предстояло принять командование над обезглавленным войском Косинского и превратиться в еще более опасного врага магнатов Приднепровья.

[Zdvij]

За четыре века после подавления восстания 1591-1593 годов Косинский стал просто одним из многих украинских гетманов, которые с переменным успехом подрывали изнутри устои Речи Посполитой. Более того, на фоне того же Наливайко, не говоря уже о Хмельницком, Косинский перестал казаться борцом за некие общенациональные идеалы. Вот что писал М.Грушевский в "Истории Украины-Руси":

"На участников история с Косинским сначала не произвела особого впечатления: ее считали мелкой сшибкой князей Острожских с казацким вожаком, без большого и принципиального значения и руководители польской армии - коронный гетман Замойский и польный Жолкевский обвинили старого князя, что он вместо того, чтобы кончить дело миром, развел большую войну. Раздували ее участники этой войны, но в дальнейшем не придавали ей значения, и только в намного более грозных 1594-1596 годах стали смотреть на эпизод Косинского, как на прелюдию этих движений. А еще позже, когда обозначилась подлинная перспектива этих движений - в украинских кругах XVII века стали представлять происшедшее прологом великой национальной борьбы украинского народа под традиционным флагом благочестивой веры. У Грабянки уже можно прочитать рассказ, что когда украинские епископы решили подчиниться, и "благочестивые сынове" отреклися от тех "наемников, а не истинных пастырей", - "разжегся ревностию благочестия Косинский с войском запорожским приде и много замков повоева и Ляхов поби, но в году 1594 под Пяткой от Ляхов поражен был". А неисчерпаемый в фантазиях автор "Истории Руссов", не удовлетворенный такой прозой пояснил, что Косинский, "яко наместник королевский и министр правления", протестовал против владычных решений, но его тогда намеренно заманили на берестейский собор, осудили как "апостата" на смерть, "и замуровавший в одном кляшторе [монастыре] в столп каменный, уморили голодом", - "и так гетман Косинский за ревность свою к благочестию и спокойствию народному, учинился первою жертвою унии". Казаки пошли его спасать; поляки встретили их под Пяткой, но казаки их разгромили, и прийдя уже не застали Косинского в живых. Такова была история, широко распространенная в учебниках и популярных книжках, которая и у меня мальчишки сжимала сердце от гнева и жалости. Но теперь мы знаем уже достаточно хорошо, что "восстание Косинского" было сначала ничем иным, как стычкой казацкого вожака, возможно и не украинца и не православного, с тогдашним столпом православия и украинства Конст. Острожским, и вызвана была эта стычка алчностью белоцерковских урядников князя Януша Острожского."

Грушевский (и не только он) пытался переложить ответственность за произвол, царивший в Приднепровье, с известного "мецената" Константина Острожского на его алчных подчиненных. Личный интерес Косинского невыигрышно смотрелся на фоне княжеских трудов по обустройству монастырей и типографий. С этим можно согласиться, если забыть, что Острожских в конфликте вела в бой жажда сохранить огромные имения. И тут меньше всего играли роль вопросы просвещения украинских крестьян, для которых важной казалась борьба за куда более скромные имущественные права. Даже самых простых выводов из истории Косинского польские шляхтичи так и не сделали. Уже через пятьдесят лет другой последователь методов князя Острожского подстароста Чаплинский совершил набег на хутор Субботов, толкнув на тропу Косинского владельца этого хутора Богдана Хмельницкого.

[Zdvij]

Ссылки:

М. Грушевский. История Украины-Руси.
М. Грушевський. Історія України-Руси. Том VII. Розділ IV.
http://litopys.org.ua/hrushrus/iur70401.htm
http://litopys.org.ua/hrushrus/iur70402.htm

Биография Косинского из "Википедии".
http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9A%D0% ... 0%BE%D1%84

Роман Маленков. "Первое народное восстание на Украине".
http://ukrainainkognita.org.ua/Rus/Isto ... %20rus.htm

Сергей Бовкун. "Неусвоенный урок Крыштофа Косинского".
http://day.ua/40702

Таким представляют себе Косинского сейчас.


Или таким.


Портрет Константина Острожского.


Портрет Януша Острожского.