... Рюрик умер в 862 году, или в 877, или в 879... на поле, в Новгороде или все-таки в Кореле, нынешнем Приозерске?...
... а поводом к этой теме послужил вопрос друга: "Действительно ли в Приозерске есть крепость, в которой якобы умер Рюрик?"...
... с первой частью вопроса просто - крепость действительно есть, а вот как с Рюриком?...
Рюрик и Корела
Сообщений: 23
• Страница 1 из 2 • 1, 2
Рюрик и Корела
Юлли » 21 сен 2004, 23:18
-
Юлли - Афродита Эвплоя
- Сообщения: 4154
- Зарегистрирован: 21 май 2004, 11:38
- Откуда: Санкт-Петербург
Юлли » 21 сен 2004, 23:38
... нашла вот такую статью...
К вопросу о смерти князя Рюрика в городе Кореле
Введение
Памятник первым русским князьм Рюрику, Олегу и Игорю в городе Норрчепинге (Швеция).
Фото В.Поберухина (опубликовано в журнале "Родина", №10 за 1997 год.)
Вопрос о летописном народе корела и городе Корела неоднократно ставился и освещался в отечественной и зарубежной исторической литературе(1). Проблему же возникновения города у летописной корелы многие исследователи совсем опускают, говоря только о городе, увиденном шведскими рыцарями во время похода 1294-1295 гг.(2).
Более того - как отмечают современные исследователи: "Вопрос о происхождении корел до сих пор остается нерешенным <…> лишь начиная с исторического времени, т.е. с начала II тыс. н.э., история корел прослеживается достаточно отчетливо" (3). Тем не менее, интерес к летописной кореле не ослабевает. Об этом свидетельствуют, и публикации самого последнего времени (4).
Летописная корела - это общность людей, которая прослеживается по письменным источникам (летописи, берестяные грамоты, переписные книги и другие документы). Она обитала на Карельском перешейке и в Северном При ладожье на протяжении нескольких столетий. Из этой летописной корелы "пять родов корельских детей" расселились на северные земли (5).
Летописная корела была носителем древнекарельскоп языка, который послужил основой для некоторых других языков. Она явилась прародительницей для ижорцев, что доказывается лингвистическими и археологическими данными (6).
Впервые в письменных источниках упоминается летописная корела на страницах Новгородской летописи в 1143 г., на бересте - в 1066 г.(7). Однако очевидно, что она не возникла на пустом месте, и расцвет ее культуры в XII - XIV вв.(8 ) был предопределен всем предшествующим ее развитием в VIII - XI вв. А этот период, к сожалению, остается малоизученным из-за скудости источников.
Поскольку место её обитания - Карельский перешеек и Северное Приладожье - начиная с конца XIII в. и особенно с конца XV в. стало ареной борьбы между Швецией и Новгородской республикой, а затем между Швецией и Московским царством, основная часть населения вынуждена была покинуть свою территорию (9).
В данной статье речь идет о Рюрике и городе Кореле в 879 году, т. е. о конце IX века, а именно этот период чрезвычайно беден источниками (если не сказать о почти полном их отсутствии) и менее всего исследован. Поэтому статья носит гипотетический характер, и автор надеется на широкие археологические раскопки и конструктивное обсуждение проблемы.
Вопрос этот для приозерцев не является праздным. До сих пор не ясна точка отсчёта в истории города Корелы - Кяки-салми – Кексгольма - Приозерска. В 1894 г., во времена Великого княжества Финляндского, отмечалось 600-летие города, поскольку за исходную позицию была взята дата похода шведских рыцарей на Кексгольм - 1294 год.
В 1990 г. археологически была подтверждена середина XII века (по летописи — 1143 г.). В настоящее время(10) выносится на обсуждение 879 год.
Пользуясь случаем, хочу выразить искреннюю признательность А.Н. Кирпичникову, С.И. Кочкуркиной, А.И. Саксе и Пирьё Уйно за научные консультации по теме исследования.
1. Археологическое исследование города Корелы
Одним из первых предпринял раскопки в крепости Корела финляндский учёный Теодор Швиндт, который писал в конце XIX в.: "В 1200-е годы и, видимо, еще раньше недалеко от водного бассейна реки Вуоксы карелы имели крепость Кексгольм (Корелу)..."".
В 1972 и 1976 гг. археологическое изучение крепости Корела проводилось Ленинградским отделением Института археологии АН СССР. Руководитель раскопок А. Н. Кирпичников, досконально исследовавший новгородский период в истории города Корелы, в своем отчёте отметил среди найденных предметов вещи летописной корелы, причем, по его словам, "круглая выпуклая бляха - возможно, впервые найденная, упомянутая в "Калевале", - принадлежность карельского костюма" (12). В том же отчете сообщалось, что облик украшений "преобладающе карельский, что, по-видимому, и указывает на этнический адрес первых поселенцев, вскоре <...> подвергшихся воздействию русской новгородской культуры"(13).
В 1989-1990 гг. в крепости Корела работала советско-фин-ляндская археологическая экспедиция под руководством ученика А.Н. Кирпичникова А.И. Саксы и археолога из Хельсинки Пирьё Уйно. На глубине 3,5 метра под слоем полуметрового речного песка были найдены бревна, анализ спилов которых дал дату - 1166 год. Вещи, обнаруженные в культурном слое, датированы археологами XII веком, но могли бытовать и в XIII в. Одна из находок - равноплечная фибула - датирована IX веком. "Конечно, говорить о IX веке на территории крепости Корела пока не приходится, но XII век бесспорен", - таков был вывод А.И. Саксы и Пирьё Уйно.
Обнаружить археологические памятники, свидетельствующие о самом зарождении древнего города, практически невозможно, так как очень тонок и легко уязвим первый культурный слой. В нашем же случае культурный слой сознательно уничтожался, и не один раз: в 1295 г. Новгородцы "город разгребоша", а в 1310 г. "поставиша город нов, ветхый сметавше", как сообщает Новгородская летопись (14).
И, несмотря на это, культурный слой середины XII в. был найден археологами. Значит, к этому времени поселением уже существовало. Однако следует иметь в виду, что наличие ремесла в населенном пункте не является безусловными доказательством принадлежности его именно к городу, потому что во многих деревнях были и кузнецы, и ткачи, и представители других видов ремесел. Но еще в XIX в. историк А.Г. Ильинский на основании архивных материалов и писцовых книг пришел к выводу, что "город Корела не мог возникнуть из сельского поселения, так как вокруг населенного пункта мало пригодных земель для развития! сельского хозяйства"(15).
С. И. Кочкуркина отмечала, что в окрестностях современного Приозерска в XIX в. было собрано несколько арабских монет VIII - IX вв. В Сосново, Вещево, Выборге, Куркийоках было обнаружено 4 клада с серебряными вещами(16).
А.И. Сакса в своем докладе на V финно-угорском конгрессе в Сыктывкаре (1980 г.) анализировал имеющийся археологический материал из грунтовых карельских могильников и пришел к выводу: "С Х века в погребениях Карельского перешейка встречается устойчивый набор воинского снаряжения. Всего в Северо-Западном Приладожье найдено 14 мечей, 25 наконечников копий и 15 боевых топоров IX - XI вв. Эти цифры в сочетании с высоким качеством оружия говорят о значительной роли дружинного элемента среди населения Карельского перешейка"(17), "свидетельствуют, что у карел в Х в. сформировалась военная знать"(18 ).
Итак, в истории летописной корелы настойчиво пробивается более ранняя дата, нежели середина XII века, а на территории современного Приозерска была не одна только крепость Корела. Еще Теодор Швиндт предполагал, что "карелы имели крепость Кексгольм (Корелу), построенную на скале, подобную тем, что были и в других районах западного побережья Ладоги. Эта крепость, окруженная простым (неукреплённым) валом, видимо, находилась на Скалистом острове (Каллиосаари), расположенном над порогом реки, несколько выше современного крепостного острова"(19).
А. Н. Кирпичников же считает, что первоначальное поселение было ближе к устью Вуоксы, ниже по течению, на одном из островов, слившемся с сушей, где в настоящее время промышленное предприятие(20). Далее А. Н. Кирпичников пишет о том, что на Скалистом острове (Каллиосаари) никогда не было поселения, поскольку в документах XVI он назван "мертвяч-островом"(21).
Скалистый остров - самая высокая точка современного Приозерска (это показала геодезическая съемка). Живописнейший остров, признанный памятником природы, назван был в XVI в. "мертвяч", мёртвым, - но не по той ли причине, что когда-то был живым? Не появилось ли это название потому, что когда-то на этом острове была жизнь, а к XVI веку остров уже не имел того значения, какое имел в раннем средневековье? Вполне вероятно, что Новгородцы, посадив своих наместников(22), перенесли административный центр с одного острова на другой. Такие факты известны в истории.
В. И. Громов и И. П. Шаскольский, авторы книги "Приозерск" (Л., 1976), высказали предположение, что пepвoначальное поселение было на берегу какого-то пролива, поскольку карельское название "Кякисалми" в переводе означает "кукушкин пролив": "Возможно, так называло некогда неширокий пролив, отделявший крепостной остров от северного берега Вуоксы"(23).
В пользу южного, а не северного берега реки Вуоксы говорит следующий факт. В "Переписной окладной книге по Новугороду Вотьской пятины" 1500 года указано, что город Корела состоял из нескольких частей: сам город (детинец), Спасский остров. Фёдоровская сторона за Федоровским ручьем, состоящая из двух концов, и Ореховская (южная) сторона за рекой Узьервой(24). Кончанское устройством (северный берег Вуоксы) привнесли новгородцы, поскольку оно свойственно именно городам Новгородской земли. Это доказано советскими учёными(25). Следовательно, северный берег Вуоксы не мог быть местом первоначального поселения летописной корелы.
Ореховская же сторона - южный берег Вуоксы - не делилась на концы, к тому же там самая плодородная земля. И один из бастионов Спасского острова, название которого "Корельский"(26), обращен как раз на южную, Ореховскую сторону, причём на то место, где она ближе всего подходит к Каллиосаари (Скалистому острову). Первые поселенцы рассматривали берег и остров как одно целое, объединённое проливом, отсюда, очевидно, и название города необычное для нашего слуха, - "Кукушкин пролив"(27).
Для северных районов, в том числе и для Северо-Западного Приладожья, свойственны поселения по берегам водоёмов и устройство городищ-убежищ на скалах, возвышенностях(28 ). В этом сказывается влияние экологического фактора и этнической традиции. В документах XVI в. упоминается городище в устье Вуоксы. Вполне вероятно, что на территории современного г. Приозерска - по берегам Вуоксы и на островах - могло быть несколько городищ (например, в Куркийоках археологами выявлены 4 городища).
Археологическое изучение современного города Приозерска и его окрестностей еще не завершено (необходимо провести раскопки на южном берегу реки Вуоксы, на бывшей Ореховской стороне, и в других местах), но даже имеющийся материал свидетельствует об отсутствии перерыва в заселении Карельского перешейка между каменным (VI - III тыс. до н. э.) и железным веком (I тыс. до н.э. -начало II тыс. н.э.). Археологические данные позволяют говорить о достаточно высоком уровне развития летописной корелы и о расцвете ее культуры в XII - XIV вв., а также о разложении первобытнообщинного строя и формировании военного дружинного элемента уже в последней четверти I тыс. н.э.
А. И. Сакса отмечает: "...коренные изменения в жизни местного населения произошли в последней четверти I тыс. н.э., когда создались предпосылки для формирования оседлого населения, осваивались начальные формы земледелия, что повлекло за собой рост численности населения, освоение новых территорий. Этот процесс получил мощный стимул с развитием торговли на Балтике, стал возникать путь, проходящий по Неве, Вуоксе и через Ладогу и р. Волхов далее на юг в страны Арабского халифата. В эту торговлю включается и местное население Приладожья, что хорошо прослеживается по археологическим материалам"(29).
2. Изучение летописных сведений о смерти князя Рюрика.
Имеется несколько исследований, в которых упоминается жизненный путь князя Рюрика Новгородского - родоначальника династии Рюриковичей(30). Тем не менее, до сих пор не умолкают споры об этой исторической личности(31).
Еще в конце XVIII в. Н. М. Карамзин в своем знаменитом труде писал: "В некоторых новых исторических повестях Олег назван племянником Рюрика (Др<евняя> Рос<сий-ская> Вивлиоф<ика>. XVI, 53); сказано также, что последний умер в городе Кореле"(32).
Попробуем проанализировать, насколько вероятна смерть Рюрика в городе Кореле в 879 г. и каковы возможные причины замалчивания вплоть до конца XVI в. некоторых фактов из его жизни в исторических документах.
Опубликованные летописи о Рюрике
Исследователи русского летописания считают, что древнейшим из дошедших до нас летописных сводов является так называемая Лаврентьевская летопись, сохранившаяся в списке XIV века. В ней о смерти князя Рюрика сообщается следующее: "В лето 6387 <879 г.>. Умершю Рюрикови, предаст княженье свое Олгови, от рода ему суща, вдав ему сын свой на руце Игория; бысть бо детеск велми"(33).
В начале XV в. был составлен общерусский летописный свод, который, по мнению ряда ученых, явился образцом для последующих сводов и был представлен сгоревшей в 1812 г. Троицкой летописью. Считается, что близок к этой погибшей летописи Владимирский летописец, в котором находим такое важное дополнение: "Умре Рюрик на поле в лето 6387"(34). Вероятно, на поле боя?
Здесь необходимо отметить, что до конца XVI в. летописные своды замалчивают место смерти (или гибели) первого новгородского князя. Киевский летописец почти не упоминает о нем: историографам Киевской Руси важнее было сопоставить историю своего государства и Византии. Новгородские же летописцы стремились подчеркнуть, что Рюрик "пришел и сел" в Новгороде, а не в Ладоге (ныне с. Старая Ладога Волховского района Ленинградской обл.), как указывается в Радзивилловской летописи. Д. А. Мачинский обратил внимание на то, что в Новгородской летописи после имени Рюрика не было обозначено, откуда он явился, а слово "Новгород" приписано сверху и другой рукой(35).
Да и вообще, при изучении сообщений разных летописей о Рюрике привлекает внимание тот факт, что летописные своды XIV-XV вв. рассказывают об основателе династии лишь самое необходимое и как можно короче, как будто лежит какой-то негласный запрет на подробностях его княжения. Но чем ближе к концу правления Рюриковичей, тем больше появляется подробностей.
Известно, что в XVII в. в Москве составляется ряд сводов, в том числе Патриаршая, или Никоновская, летопись. Патриарх Никон перед началом исправления богослужебных книг получил из церквей и монастырей Московской Руси большое количество древних списков. Б.А. Рыбаков, осуществивший текстологический анализ Никоновской летописи, пришел к выводу, что ее составитель пользовался не дошедшими до нас источниками(36). Это же предположение высказывал в одном из своих трудов В. В. Мавродин(37).
В Никоновской летописи отмечено: "В лето 6387 <879 г.>. Умре Рюрик, княжив лет 17" (38 ), но не указано, где умер князь, давший название династии.
Особняком стоит сообщение Тверского летописного свода - единственной из известных нам опубликованных летописей, где, сказано, что Рюрик, умер "в Новгороде, княжив лет 17"(39). Можно было бы предположить, что составитель этого свода использовал для своего труда какой-то уникальный документ. Но из Предисловия узнаем, что летопись составлена в 1534 г. не получивший школьного образования "ростовским селянином, который соединил сведения, полученные из Новгородской первой и Суздальской летописей, Хронографа, Софийского временника и Летописца княжения Тверского 1461 г.
Составитель Мазуринского летописца вводит такую деталь в свое повествование: "И поживе Рюрик в Новеграде, княжет 17 лет, всех же лет жив 87 и умре"(40). Эта лаконичная запись едва ли баснословна, потому что нет никаких более существенных подробностей. Кстати; благодаря этой цифре становится известным, каков был возраст Рюрика, когда его пригласили на княжение.
Итак, ни в одной из опубликованных летописей XIV -XVI вв. (за исключением Тверской) не указано место смерти князя Рюрика. Правда, еще Владимирская летопись отметила, что Рюрик умер в 879 году "на поле".
Обратимся теперь к одной неопубликованной летописи конца XVI - начала XVII в.
Неопубликованная летопись о Рюрике
В Рукописном отделе Российской национальной библиотеки (Санкт-Петербург) имеется летопись, в которой сообщается следующее: "... Ходиа князь великий Рюрик с племенником своим Олгом воевати лопи и корелу. Воевода же у Рюрика Валлт и повоеваста и дань возложиста <...>. Лето <879 г.> умре Рюрик в Кореле в воине, тамо положен бысть в городе Короле, княжив лет 17.."(41).
Одним из первых использовал эту летопись Н. И, Новиков в своей "Подробнейшей истории Государей Российских"(42). Он не сослался на первоисточник и не прокомментировал это событие.
Историк второй половины XIX в. К. Н. Бестужев-Рюмин остановился на этом факте, изложив свою точку зрения так: "... в весьма поздней рукописи, напечатанной в "Вивлиофике" Новикова под странным заглавием "Подробнейшая история Госуд<арей> Рос<сийских>", мы читаем краткое известие, что Рюрик умер в Кореле. Собственно, невероятного тут ничего нет; но между тем это известие, связанное с походом на Корелу какого-то Валита, Чрезвычайно подозрительно: Валит в известиях позднейших является сам корелянином и о нем мы находим упоминание в датских делах времен Годунова"(43).
Нам важно отметить, что такой серьезный исследователь летописания, как К.Н.Бестужев-Рюмин, не видел бы ничего невероятного в том, что основатель династий умер в малоизвестном городе Кореле, если бы имя этого князя не упоминалось рядом с именем Валита (Валлта).
Кто же такой Валлт-Валит?
Проблема летописного Валлта (Валита)
Уже более ста лет назад исследователи обратили внимание на это имя. Сведения обо всех Валитах, упоминающихся в древнерусских источниках - летописях и преданиях, собрал и обобщил отечественный исследователь А. И. Попов. Он пришел к выводу, что "Валит не есть личное имя - в буквальном смысле этого слова. Это слово карельское, означает "избранный", "выбранный" <...>. Не исключена возможность того, что какой-то первый из карельских Валитов получил это "прозвище" (или титул), а затем оно передавалось наследственно, уже в качестве фамилии"(44).
Эту же расшифровку мы находим в исследовании "История Карелии с древнейших времен до середины XVIII века" (Петрозаводск, 1952): "... Поскольку в условиях родоплеменного строя у всех народов земного шара вожди и старейшины были выбранными (избирались всеми членами рода или племени), есть все основания полагать, что "ва-литами" в Карелии во время родоплеменного строя называли людей, занимавших выборные должности в карельском племени - должности старейшин и вождей. За их потомками имя "Валит" сохранилось и после распада родоплеменного строя, в XIV - XV вв. Так как известны в XTV - XV вв. по крайней мере, три разных лица с именем "Валит", надо полагать, что это не был титул главного вождя племени; Валит, управляющий в 1337 году городом Корелой, и Валит - новгородский боярин - скорее всего, были потомками разных семей карельской племенной знати. Правильнее полагать, что "валитов" в племени в одно и то же время было несколько и что "валиты" были старейшинами отдельных групп карельского племени, то есть старейшинами погостов"(45).
А. И. Попов вернулся к вопросу о "валитах" в своей книге "Следы времен минувших" (Л., 1981), изданной после его смерти. Он пишет так: "... городок Корела был беспокойным местом и подвергался неоднократным нападениям. В этом городке сидел на правах новгородского посадника особый воевода карельского происхождения, принадлежавший к знатнейшему роду племени корела и носивший титул "валит"<...>. Сколько можно судить по источникам, должность валита была наследственной <...>. Будучи посадником в Кореле, валит был одновременно главным воеводой во всех походах…(46).
Все приведённые выше высказывания о Валитах показывают глубокие исторические корни этого имени, которые ведут нас в родоплеменной строй. В связи с этим возникает вопрос о "племеннике" Рюрика ("Ходиа князь великий Рюрик с племенником своим Олгом..."): может быть, это не племянник(47), а соплеменник?
Имена Рюрика и Валита в летописных источниках
Летописное сообщением смерти Рюрика в Кореле вызвало недоверие и у нашего современника В.К.Зиборова. Главный его вывод заключается в том, что известия о Рюрике и Валите были внесены в текст во время составления летописи, то есть в самом конце XVI в. или в начале XVII в., с целью решения пограничных вопросов(48 ).
Но так ли это?
Действительно, город Корела в 1580 г. был взят шведскими войсками, но по Тявзинскому мирному договору 1595 года возвращен в состав Московии. По тайному соглашению царя Василия Шуйского со шведским королем в феврале 1609 г. город Корела и уезд должны были отойти Швеции. 2 марта 1611г. город был оставлен защитниками. Шведские воины вошли в Корелу, и никакие летописи не помогли в 1617 г., при заключении Столбовского мирного договора, вернуть этот город Русскому государству. Только в 1710 г., в ходе Северной войны, Корела-Кексгольм был возвращен России.
Предположение В. К. Зиборова о внесении в летопись конца XVI - начала XVII в. якобы несуществующего факта о смерти Рюрика в городе Кореле представляется неубедительным еще и потому, что о Рюрике вообще пытались забыть со времен Киевской Руси, тем более не вспоминали о нем как о первом русском князе. Если само существование Рюрика как бы отрицалось, то сочинять подробности его походов на лопь и корелу и похороны его в городе Кореле не было необходимости.
Как уже отмечалось выше, патриарх Никон в XVII в. получил из разных монастырей большое количество древних списков, и в Никоновскую летопись вошли такие подробности княжения Рюрика, которые отсутствуют в других летописях. Там, в частности, говорится о том, что новгородцы, призвавшие Рюрика, "оскорбишася <...> глаголю-ще: яко быти нам рабом и много зла всячески пострадати от Рюрика и от рода его". Рюрик жестоко расправился с недовольными: "уби Вадима Храброго и иных многих изби новгородцев". По словам той же Никоновской летописи, в 867 году много новгородских мужей бежало от Рюрика в Киев(49).
Может быть, эти факты не хотелось вспоминать киевским князьям? Может быть, именно поэтому и позже старались забыть о первом Рюрике.
К сожалению, многие докуменяя, которыми пользовались составители летописных сводов еще в конце XVI - начале XVII в., не сохранились из-за Смутного времени начала XVII века и пожара Москвы во время войны 1812 года. Именно поэтому надо бережно относиться к тем источникам, которые чудом сохранились. Впрочем, это не исключает позитивной критики дошедших до нас исторических документов.
Если учесть, что на рубеже XVI - XVII. вв. происходит смена династий - в 1598 г. прекращается правление Рюриковичей и в 1613 г, на царство избирается Михаил Романов, - то можно предположить, что в этот период пал негласный (а может быть, и гласный) запрет на включение в государственный документ - летописи - нежелательных фактов из биографии первого князя, в том числе и о смерти его в мало кому известном городе Кореле и о погребении его там.
Следовательно, в летописи конца XVI - начала XVII в. мог отразиться более ранний источник, не дошедший до нас.
Заключение
Подведем некоторые итоги.
1) Общерусские летописи дошли до нас в списках XIV-XVII вв. О смерти князя Рюрика в городе Кореле сообщает летописец конца XVI - начала XVII в. Внутренние нестроения Смутного времени, усугубленные в этот период польско-литовской и шведской интервенцией, не способствовали сохранению самых уязвимых свидетелей древности - летописей, книг, документов. Поэтому следует очень бережно относиться к тем источникам, которые чудом сохранились. Это не исключает их позитивной критики.
2) Летописцам конца XVI - начала XVII в. не было надобности "отправлять" Рюрика на войну с лопью и корелой, чтобы он умер во время похода и был захоронен в городе Кореле, потому что летописи не принимались во внимание при решении спорных пограничных вопросов. Наиболее вероятно, что со-сменой династии Рюриковичей пал запрет на включение в государственные документы фактов, которые, вероятно, по мнению представителей этой династии, "порочили" её родоначальника Рюрика, высвечивали его сложные взаимоотношения с новгородцами.
3) Н. М. Карамзин, К. Н. Бестужев-Рюмин, В. К. Зиборов признали бы факт смерти князя Рюрика в городе Кореле, если бы в летописном сообщении не было рядом имени "Валлт (Валит)". Из вышеупомянутых исследований о "валитах" можно сделать вывод о том, что в соседстве этих имен нет ничего странного. И Валит времен Бориса Годунова, и Валит - воевода-XIV в., и Валит IX в. - все они совершенно разные личности.
4) Призвание Рюрика новгородцами на княжение рассмотрено в уже упоминавшейся книге В. И. Паранина. "Историческая география летописной Руси" (Петрозаводск, 1990), в которой ученый подвергает сомнению (иногда в очень резкой форме), казалось бы, "прописные истины". Так, он делает вывод о том, что дад именем "Русь" могла скрываться в IX веке корела (поэтому она, и опущена при перечислении тех народов, которые платили дань Руси), что Карельский перешеек когда-то был островом и он мог быть именно тем островом "Рус", откуда был призван Рюрик(50). Если будет признано, что Рюрик и родом был с Карельского перешейка, то соседоство с Валитом-корелянином будет еще более обосновано. Пусть все это пока существует на уровне гипотезы, но гипотезы, несомненно, заслуживающей внимания специалистов. Проверить ее можно на основании обширных археологических раскопок и более глубокого изучения скандинавских, латинских, прибалтийских, английских и других еще не исполъзованных источников.
5) До Недавнего времени отрицался XII век как возраст крепости Корела. Ныне середина XII века это факт, не только доказанный теоретически, но и подтвержденный археологическими раскопками. Автор выражает искреннюю признательность руководителям экспедиций А.И.Саксе и Пирьё Уйно, сообщившим результаты дендрохронологического анализа древесины, найденной во время раскопок в 1990 г. на территорий крепости Корела.
6) Вопрос о смерти "князя Рюрика в городе Кореле имеет не только отвлечённо теоретическое значение. У каждого города есть дата, от которой он ведет свою историю. По нашему мнению, 879 год - это и есть первое упоминание о городе Кореле в письменных источниках.
Приложение № 1
Рюрик Новгородский и Рёрик (Рорик) Ютландский
В своей статье "Русь и варяги", вошедшей в изданную и в нашей стране, и за рубежом книгу "Славяне и скандинавы" (М., 1986), отечественные историки И. В. Дубов, А.Н. Кирпичников и Г.С: Лебедев утверждают, что Рюрик, призванный на новгородское княжение в 862 г., есть не кто иной, как Рёрик (Рорик) Ютландский (Фрисландский). Они, в частности, пишут так: "Рёрик, один из мелких датских конунгов, до 850-х гг. владел Дорестадом во Фрисландии (вскоре после того разграбленным викингами). В 850-е гг. он обосновывается в области р. Эйдер, в Южной Ютландии; т. о. он контролировал выход к Северному морю для Хедебю, крупнейшего к этому времени центра скандо-сла-вянской торговли на Балтике. <..;>
Обращение к этому конунгу-викингу, враждовавшему и с немцами, и со шведами, а в силу того поддерживавшему лояльные отношения с балтийскими славянами, свидетельствует о хорошей осведомленности славян в ситуации на Балтике. Видимо, в 862 г. состоялись первые переговоры ладожских славян с Рериком; в следующем 863 г. он еще находился на Западе. <...>
Через 6-8 лет, в 870 г., Рюрик вернулся на Запад, чтобы урегулировать владельческие отношения с франкским и немецким королями. Вернувшись не позднее 874 г., Рюрик успешно подавил сопротивление части племенной старейшины, а чтобы закрепить свое положение, вступил в брак с представительницей одного из местных знатных семейств"(51).
Авторы этого исследования ссылаются на труды Б.А.Рыбакова и Генрика Ловмяньского, которые, однако, далеко не столь категоричны в своих выводах,
Академик Б.А.Рыбаков очень осторожно отметил: "Можно допустить, что если призвание иноземного князя имело место в действительности, как один из эпизодов противо варяжской борьбы, то таким князем мог быть Рюрик Ютландский, первоначальное место княжения которого находилось по соседству с балтийскими славянами. Высказанные соображения недостаточно обоснованы для того, чтобы на них строить какую-либо гипотезу"(52).
Польский же учёный Генрик Ловмяньский, детально исследовавший деятельность Рерика на Западе, пишет: "Рорик умер в 876 г., в 879 г. он бsk уже мертв…"(53). И вообще, Рорика Фриеландского и Рюрика Новгородского, убежден польский историк, следует, рассматривать как две разные личности (54).
Приложение № 2
"Откуда есть пошла Русская земля": новая гипотеза.
23 мая 1989 г. в г. Петрозаводске состоялась научно-практическая конференция "Карелы: этнос, язык, культура, экономика". Один из участников, конференции, кандидат географических наук В.И.Паранин из Ленинграда, предложил сврю концепцию происхождения Руси и Корелы. Она изложена в изданной за счет автора работе "Историческая география летописной Руси" (Петрозаводск 1990г.), а также в статье "Вся Русь вышла из Корелы?", Опубликованной в петрозаводской газете "Комсомолец" от 23 мая 1989г.
Исследование В. И. Паранина сопровождается обращением к читателю, автор которого – видный ученый Л.Н.Гумилев - высказывает свою точку, зрения на гипотезу, изложенную в монографии: "Книга, которую Вы держите в руках, посвящена интереснейшему, но и достаточно загадочному периоду русской истории. Вопрос "откуда есть пошла Русская земля" волновал поколения и поколения русских, да и не тодако русских, ученых, и уже потому по нему существует обширный круг литературы. Тем не менее, предлагаемое издание, вне всякого сомнения, выделяется в нем оригинальностью трактовки многих рассматриваемых положений.<,..> Далеко не со всем в позиции автора можно согласиться, да это и не обязательно, но; многое представляет несомненный интерес. Что же касается непривычности, то новое всегда приходит через ломку стереотипов"(55).
С автором указанной выше книги приходится согласиться в том, что "в настоящее время позиции норманнистов и славянофилов сблизились настолько, что отличить одних от других можно лишь по акцентам: где чаще присутствует слово "славяне", там славянофил , если же преобладает слово "скандинавы", то имеем дело с норманнистом. Однако такое сближение вовсе не является свидетельством утверждения истины. <..> Как та, так и другая концепции оказались тупиковыми, и поэтому следует говорить, не о торжестве истины, а о кризисе науки в данной области"(56).
Далее В. И. Паранин отмечает: "Научные же результаты двухсотлетних дискуссий состоят в том, что ни одна из школ не может внятно объяснить, что такое "русь": если это социальная прослойка, то почему в целом, ряде, письменных источников, причем разноязычных, она фигурирует как этноним в ряду названий других народов; если же это этнос, то где он локализовался, в силу каких причин на определённом этапе усилился и куда впоследствии исчез?(57) И подобных вопросов в монографии немало. Но В.И.Паранин дает на них и ответы. Пусть во многом предположительные, на уровне гипотез.
Ученый считает, что в разгадке тайны, кто действовал под этнонимом (или именем) "Русь", "может содержаться ключ к раскрытию тех конкретных причин, которые привели к образованию в Восточной Европе столь мощного централизованного государства, каким была Древняя Русь"(58 ).
"Следует заметить, - сокрушается автор, - что путаница в названиях этносов в исторической литературе носит поистине чудовищные масштабы"(59). И предлагает расшифровывать непонятные сегодня этнонимы и топонимы путем нахождения принципов образования географических названий, системы номинации сторон горизонта, частей света(60), времен года и т. д.(61). Привлекая данные этнографии и лингвистики, В. И. Паранин размышляет о ностратической теории В.М.Иллич-Свитыча, работа которого была опубликована посмертно(62).
Автор монографии считает, что "история руси к моменту образования Древнерусского государства уже насчитывала, по крайней мере, пять столетий"(63), и приходит к выводу, что "на севере Европы существует группа языков, на основе которых могло появиться название Русь со значением "верховая", "южная страна", - это прибалтийско-финские языки, причем наиболее вероятным языком-основой предстает – карельский"(64).
Особенно ценным, на наш взгляд, в работе В. И. Паранина является вывод о том, что государственность шла с севера на юг, а язык распространялся в обратном направлении - с юга на север(65).
Исследователь полагает, что "остров со всем комплексом приведенных в источниках свойств все же реально существует, а вернее - существовал" еще относительно недавно на севере Восточной Европы. Речь идет о территории, которая в настоящее время носит название Карельского перешейка и которая действительно в прошлом представляла собой остров, поскольку система Вуоксы соединялась в районе Выборга с Финским заливом. <...> Вуокса была одной из проток, соединяющих Финский залив с Ладогой; другой протокой была Нева, а между ними простирался остров, который и размерами, и ландшафтом, и географическим положением совпадает с островом Рус из арабских источников. Поэтому они служат еще одним основанием для локализации исторического ядра Древнерусского государства на территории нынешнего Карельского перешейка"(66).
... вот здесь - http://www.priozersk.ru/1/text/0020.shtml - можно ознакомиться и с библиографией этого исследования...
К вопросу о смерти князя Рюрика в городе Кореле
Введение
Памятник первым русским князьм Рюрику, Олегу и Игорю в городе Норрчепинге (Швеция).
Фото В.Поберухина (опубликовано в журнале "Родина", №10 за 1997 год.)
Вопрос о летописном народе корела и городе Корела неоднократно ставился и освещался в отечественной и зарубежной исторической литературе(1). Проблему же возникновения города у летописной корелы многие исследователи совсем опускают, говоря только о городе, увиденном шведскими рыцарями во время похода 1294-1295 гг.(2).
Более того - как отмечают современные исследователи: "Вопрос о происхождении корел до сих пор остается нерешенным <…> лишь начиная с исторического времени, т.е. с начала II тыс. н.э., история корел прослеживается достаточно отчетливо" (3). Тем не менее, интерес к летописной кореле не ослабевает. Об этом свидетельствуют, и публикации самого последнего времени (4).
Летописная корела - это общность людей, которая прослеживается по письменным источникам (летописи, берестяные грамоты, переписные книги и другие документы). Она обитала на Карельском перешейке и в Северном При ладожье на протяжении нескольких столетий. Из этой летописной корелы "пять родов корельских детей" расселились на северные земли (5).
Летописная корела была носителем древнекарельскоп языка, который послужил основой для некоторых других языков. Она явилась прародительницей для ижорцев, что доказывается лингвистическими и археологическими данными (6).
Впервые в письменных источниках упоминается летописная корела на страницах Новгородской летописи в 1143 г., на бересте - в 1066 г.(7). Однако очевидно, что она не возникла на пустом месте, и расцвет ее культуры в XII - XIV вв.(8 ) был предопределен всем предшествующим ее развитием в VIII - XI вв. А этот период, к сожалению, остается малоизученным из-за скудости источников.
Поскольку место её обитания - Карельский перешеек и Северное Приладожье - начиная с конца XIII в. и особенно с конца XV в. стало ареной борьбы между Швецией и Новгородской республикой, а затем между Швецией и Московским царством, основная часть населения вынуждена была покинуть свою территорию (9).
В данной статье речь идет о Рюрике и городе Кореле в 879 году, т. е. о конце IX века, а именно этот период чрезвычайно беден источниками (если не сказать о почти полном их отсутствии) и менее всего исследован. Поэтому статья носит гипотетический характер, и автор надеется на широкие археологические раскопки и конструктивное обсуждение проблемы.
Вопрос этот для приозерцев не является праздным. До сих пор не ясна точка отсчёта в истории города Корелы - Кяки-салми – Кексгольма - Приозерска. В 1894 г., во времена Великого княжества Финляндского, отмечалось 600-летие города, поскольку за исходную позицию была взята дата похода шведских рыцарей на Кексгольм - 1294 год.
В 1990 г. археологически была подтверждена середина XII века (по летописи — 1143 г.). В настоящее время(10) выносится на обсуждение 879 год.
Пользуясь случаем, хочу выразить искреннюю признательность А.Н. Кирпичникову, С.И. Кочкуркиной, А.И. Саксе и Пирьё Уйно за научные консультации по теме исследования.
1. Археологическое исследование города Корелы
Одним из первых предпринял раскопки в крепости Корела финляндский учёный Теодор Швиндт, который писал в конце XIX в.: "В 1200-е годы и, видимо, еще раньше недалеко от водного бассейна реки Вуоксы карелы имели крепость Кексгольм (Корелу)..."".
В 1972 и 1976 гг. археологическое изучение крепости Корела проводилось Ленинградским отделением Института археологии АН СССР. Руководитель раскопок А. Н. Кирпичников, досконально исследовавший новгородский период в истории города Корелы, в своем отчёте отметил среди найденных предметов вещи летописной корелы, причем, по его словам, "круглая выпуклая бляха - возможно, впервые найденная, упомянутая в "Калевале", - принадлежность карельского костюма" (12). В том же отчете сообщалось, что облик украшений "преобладающе карельский, что, по-видимому, и указывает на этнический адрес первых поселенцев, вскоре <...> подвергшихся воздействию русской новгородской культуры"(13).
В 1989-1990 гг. в крепости Корела работала советско-фин-ляндская археологическая экспедиция под руководством ученика А.Н. Кирпичникова А.И. Саксы и археолога из Хельсинки Пирьё Уйно. На глубине 3,5 метра под слоем полуметрового речного песка были найдены бревна, анализ спилов которых дал дату - 1166 год. Вещи, обнаруженные в культурном слое, датированы археологами XII веком, но могли бытовать и в XIII в. Одна из находок - равноплечная фибула - датирована IX веком. "Конечно, говорить о IX веке на территории крепости Корела пока не приходится, но XII век бесспорен", - таков был вывод А.И. Саксы и Пирьё Уйно.
Обнаружить археологические памятники, свидетельствующие о самом зарождении древнего города, практически невозможно, так как очень тонок и легко уязвим первый культурный слой. В нашем же случае культурный слой сознательно уничтожался, и не один раз: в 1295 г. Новгородцы "город разгребоша", а в 1310 г. "поставиша город нов, ветхый сметавше", как сообщает Новгородская летопись (14).
И, несмотря на это, культурный слой середины XII в. был найден археологами. Значит, к этому времени поселением уже существовало. Однако следует иметь в виду, что наличие ремесла в населенном пункте не является безусловными доказательством принадлежности его именно к городу, потому что во многих деревнях были и кузнецы, и ткачи, и представители других видов ремесел. Но еще в XIX в. историк А.Г. Ильинский на основании архивных материалов и писцовых книг пришел к выводу, что "город Корела не мог возникнуть из сельского поселения, так как вокруг населенного пункта мало пригодных земель для развития! сельского хозяйства"(15).
С. И. Кочкуркина отмечала, что в окрестностях современного Приозерска в XIX в. было собрано несколько арабских монет VIII - IX вв. В Сосново, Вещево, Выборге, Куркийоках было обнаружено 4 клада с серебряными вещами(16).
А.И. Сакса в своем докладе на V финно-угорском конгрессе в Сыктывкаре (1980 г.) анализировал имеющийся археологический материал из грунтовых карельских могильников и пришел к выводу: "С Х века в погребениях Карельского перешейка встречается устойчивый набор воинского снаряжения. Всего в Северо-Западном Приладожье найдено 14 мечей, 25 наконечников копий и 15 боевых топоров IX - XI вв. Эти цифры в сочетании с высоким качеством оружия говорят о значительной роли дружинного элемента среди населения Карельского перешейка"(17), "свидетельствуют, что у карел в Х в. сформировалась военная знать"(18 ).
Итак, в истории летописной корелы настойчиво пробивается более ранняя дата, нежели середина XII века, а на территории современного Приозерска была не одна только крепость Корела. Еще Теодор Швиндт предполагал, что "карелы имели крепость Кексгольм (Корелу), построенную на скале, подобную тем, что были и в других районах западного побережья Ладоги. Эта крепость, окруженная простым (неукреплённым) валом, видимо, находилась на Скалистом острове (Каллиосаари), расположенном над порогом реки, несколько выше современного крепостного острова"(19).
А. Н. Кирпичников же считает, что первоначальное поселение было ближе к устью Вуоксы, ниже по течению, на одном из островов, слившемся с сушей, где в настоящее время промышленное предприятие(20). Далее А. Н. Кирпичников пишет о том, что на Скалистом острове (Каллиосаари) никогда не было поселения, поскольку в документах XVI он назван "мертвяч-островом"(21).
Скалистый остров - самая высокая точка современного Приозерска (это показала геодезическая съемка). Живописнейший остров, признанный памятником природы, назван был в XVI в. "мертвяч", мёртвым, - но не по той ли причине, что когда-то был живым? Не появилось ли это название потому, что когда-то на этом острове была жизнь, а к XVI веку остров уже не имел того значения, какое имел в раннем средневековье? Вполне вероятно, что Новгородцы, посадив своих наместников(22), перенесли административный центр с одного острова на другой. Такие факты известны в истории.
В. И. Громов и И. П. Шаскольский, авторы книги "Приозерск" (Л., 1976), высказали предположение, что пepвoначальное поселение было на берегу какого-то пролива, поскольку карельское название "Кякисалми" в переводе означает "кукушкин пролив": "Возможно, так называло некогда неширокий пролив, отделявший крепостной остров от северного берега Вуоксы"(23).
В пользу южного, а не северного берега реки Вуоксы говорит следующий факт. В "Переписной окладной книге по Новугороду Вотьской пятины" 1500 года указано, что город Корела состоял из нескольких частей: сам город (детинец), Спасский остров. Фёдоровская сторона за Федоровским ручьем, состоящая из двух концов, и Ореховская (южная) сторона за рекой Узьервой(24). Кончанское устройством (северный берег Вуоксы) привнесли новгородцы, поскольку оно свойственно именно городам Новгородской земли. Это доказано советскими учёными(25). Следовательно, северный берег Вуоксы не мог быть местом первоначального поселения летописной корелы.
Ореховская же сторона - южный берег Вуоксы - не делилась на концы, к тому же там самая плодородная земля. И один из бастионов Спасского острова, название которого "Корельский"(26), обращен как раз на южную, Ореховскую сторону, причём на то место, где она ближе всего подходит к Каллиосаари (Скалистому острову). Первые поселенцы рассматривали берег и остров как одно целое, объединённое проливом, отсюда, очевидно, и название города необычное для нашего слуха, - "Кукушкин пролив"(27).
Для северных районов, в том числе и для Северо-Западного Приладожья, свойственны поселения по берегам водоёмов и устройство городищ-убежищ на скалах, возвышенностях(28 ). В этом сказывается влияние экологического фактора и этнической традиции. В документах XVI в. упоминается городище в устье Вуоксы. Вполне вероятно, что на территории современного г. Приозерска - по берегам Вуоксы и на островах - могло быть несколько городищ (например, в Куркийоках археологами выявлены 4 городища).
Археологическое изучение современного города Приозерска и его окрестностей еще не завершено (необходимо провести раскопки на южном берегу реки Вуоксы, на бывшей Ореховской стороне, и в других местах), но даже имеющийся материал свидетельствует об отсутствии перерыва в заселении Карельского перешейка между каменным (VI - III тыс. до н. э.) и железным веком (I тыс. до н.э. -начало II тыс. н.э.). Археологические данные позволяют говорить о достаточно высоком уровне развития летописной корелы и о расцвете ее культуры в XII - XIV вв., а также о разложении первобытнообщинного строя и формировании военного дружинного элемента уже в последней четверти I тыс. н.э.
А. И. Сакса отмечает: "...коренные изменения в жизни местного населения произошли в последней четверти I тыс. н.э., когда создались предпосылки для формирования оседлого населения, осваивались начальные формы земледелия, что повлекло за собой рост численности населения, освоение новых территорий. Этот процесс получил мощный стимул с развитием торговли на Балтике, стал возникать путь, проходящий по Неве, Вуоксе и через Ладогу и р. Волхов далее на юг в страны Арабского халифата. В эту торговлю включается и местное население Приладожья, что хорошо прослеживается по археологическим материалам"(29).
2. Изучение летописных сведений о смерти князя Рюрика.
Имеется несколько исследований, в которых упоминается жизненный путь князя Рюрика Новгородского - родоначальника династии Рюриковичей(30). Тем не менее, до сих пор не умолкают споры об этой исторической личности(31).
Еще в конце XVIII в. Н. М. Карамзин в своем знаменитом труде писал: "В некоторых новых исторических повестях Олег назван племянником Рюрика (Др<евняя> Рос<сий-ская> Вивлиоф<ика>. XVI, 53); сказано также, что последний умер в городе Кореле"(32).
Попробуем проанализировать, насколько вероятна смерть Рюрика в городе Кореле в 879 г. и каковы возможные причины замалчивания вплоть до конца XVI в. некоторых фактов из его жизни в исторических документах.
Опубликованные летописи о Рюрике
Исследователи русского летописания считают, что древнейшим из дошедших до нас летописных сводов является так называемая Лаврентьевская летопись, сохранившаяся в списке XIV века. В ней о смерти князя Рюрика сообщается следующее: "В лето 6387 <879 г.>. Умершю Рюрикови, предаст княженье свое Олгови, от рода ему суща, вдав ему сын свой на руце Игория; бысть бо детеск велми"(33).
В начале XV в. был составлен общерусский летописный свод, который, по мнению ряда ученых, явился образцом для последующих сводов и был представлен сгоревшей в 1812 г. Троицкой летописью. Считается, что близок к этой погибшей летописи Владимирский летописец, в котором находим такое важное дополнение: "Умре Рюрик на поле в лето 6387"(34). Вероятно, на поле боя?
Здесь необходимо отметить, что до конца XVI в. летописные своды замалчивают место смерти (или гибели) первого новгородского князя. Киевский летописец почти не упоминает о нем: историографам Киевской Руси важнее было сопоставить историю своего государства и Византии. Новгородские же летописцы стремились подчеркнуть, что Рюрик "пришел и сел" в Новгороде, а не в Ладоге (ныне с. Старая Ладога Волховского района Ленинградской обл.), как указывается в Радзивилловской летописи. Д. А. Мачинский обратил внимание на то, что в Новгородской летописи после имени Рюрика не было обозначено, откуда он явился, а слово "Новгород" приписано сверху и другой рукой(35).
Да и вообще, при изучении сообщений разных летописей о Рюрике привлекает внимание тот факт, что летописные своды XIV-XV вв. рассказывают об основателе династии лишь самое необходимое и как можно короче, как будто лежит какой-то негласный запрет на подробностях его княжения. Но чем ближе к концу правления Рюриковичей, тем больше появляется подробностей.
Известно, что в XVII в. в Москве составляется ряд сводов, в том числе Патриаршая, или Никоновская, летопись. Патриарх Никон перед началом исправления богослужебных книг получил из церквей и монастырей Московской Руси большое количество древних списков. Б.А. Рыбаков, осуществивший текстологический анализ Никоновской летописи, пришел к выводу, что ее составитель пользовался не дошедшими до нас источниками(36). Это же предположение высказывал в одном из своих трудов В. В. Мавродин(37).
В Никоновской летописи отмечено: "В лето 6387 <879 г.>. Умре Рюрик, княжив лет 17" (38 ), но не указано, где умер князь, давший название династии.
Особняком стоит сообщение Тверского летописного свода - единственной из известных нам опубликованных летописей, где, сказано, что Рюрик, умер "в Новгороде, княжив лет 17"(39). Можно было бы предположить, что составитель этого свода использовал для своего труда какой-то уникальный документ. Но из Предисловия узнаем, что летопись составлена в 1534 г. не получивший школьного образования "ростовским селянином, который соединил сведения, полученные из Новгородской первой и Суздальской летописей, Хронографа, Софийского временника и Летописца княжения Тверского 1461 г.
Составитель Мазуринского летописца вводит такую деталь в свое повествование: "И поживе Рюрик в Новеграде, княжет 17 лет, всех же лет жив 87 и умре"(40). Эта лаконичная запись едва ли баснословна, потому что нет никаких более существенных подробностей. Кстати; благодаря этой цифре становится известным, каков был возраст Рюрика, когда его пригласили на княжение.
Итак, ни в одной из опубликованных летописей XIV -XVI вв. (за исключением Тверской) не указано место смерти князя Рюрика. Правда, еще Владимирская летопись отметила, что Рюрик умер в 879 году "на поле".
Обратимся теперь к одной неопубликованной летописи конца XVI - начала XVII в.
Неопубликованная летопись о Рюрике
В Рукописном отделе Российской национальной библиотеки (Санкт-Петербург) имеется летопись, в которой сообщается следующее: "... Ходиа князь великий Рюрик с племенником своим Олгом воевати лопи и корелу. Воевода же у Рюрика Валлт и повоеваста и дань возложиста <...>. Лето <879 г.> умре Рюрик в Кореле в воине, тамо положен бысть в городе Короле, княжив лет 17.."(41).
Одним из первых использовал эту летопись Н. И, Новиков в своей "Подробнейшей истории Государей Российских"(42). Он не сослался на первоисточник и не прокомментировал это событие.
Историк второй половины XIX в. К. Н. Бестужев-Рюмин остановился на этом факте, изложив свою точку зрения так: "... в весьма поздней рукописи, напечатанной в "Вивлиофике" Новикова под странным заглавием "Подробнейшая история Госуд<арей> Рос<сийских>", мы читаем краткое известие, что Рюрик умер в Кореле. Собственно, невероятного тут ничего нет; но между тем это известие, связанное с походом на Корелу какого-то Валита, Чрезвычайно подозрительно: Валит в известиях позднейших является сам корелянином и о нем мы находим упоминание в датских делах времен Годунова"(43).
Нам важно отметить, что такой серьезный исследователь летописания, как К.Н.Бестужев-Рюмин, не видел бы ничего невероятного в том, что основатель династий умер в малоизвестном городе Кореле, если бы имя этого князя не упоминалось рядом с именем Валита (Валлта).
Кто же такой Валлт-Валит?
Проблема летописного Валлта (Валита)
Уже более ста лет назад исследователи обратили внимание на это имя. Сведения обо всех Валитах, упоминающихся в древнерусских источниках - летописях и преданиях, собрал и обобщил отечественный исследователь А. И. Попов. Он пришел к выводу, что "Валит не есть личное имя - в буквальном смысле этого слова. Это слово карельское, означает "избранный", "выбранный" <...>. Не исключена возможность того, что какой-то первый из карельских Валитов получил это "прозвище" (или титул), а затем оно передавалось наследственно, уже в качестве фамилии"(44).
Эту же расшифровку мы находим в исследовании "История Карелии с древнейших времен до середины XVIII века" (Петрозаводск, 1952): "... Поскольку в условиях родоплеменного строя у всех народов земного шара вожди и старейшины были выбранными (избирались всеми членами рода или племени), есть все основания полагать, что "ва-литами" в Карелии во время родоплеменного строя называли людей, занимавших выборные должности в карельском племени - должности старейшин и вождей. За их потомками имя "Валит" сохранилось и после распада родоплеменного строя, в XIV - XV вв. Так как известны в XTV - XV вв. по крайней мере, три разных лица с именем "Валит", надо полагать, что это не был титул главного вождя племени; Валит, управляющий в 1337 году городом Корелой, и Валит - новгородский боярин - скорее всего, были потомками разных семей карельской племенной знати. Правильнее полагать, что "валитов" в племени в одно и то же время было несколько и что "валиты" были старейшинами отдельных групп карельского племени, то есть старейшинами погостов"(45).
А. И. Попов вернулся к вопросу о "валитах" в своей книге "Следы времен минувших" (Л., 1981), изданной после его смерти. Он пишет так: "... городок Корела был беспокойным местом и подвергался неоднократным нападениям. В этом городке сидел на правах новгородского посадника особый воевода карельского происхождения, принадлежавший к знатнейшему роду племени корела и носивший титул "валит"<...>. Сколько можно судить по источникам, должность валита была наследственной <...>. Будучи посадником в Кореле, валит был одновременно главным воеводой во всех походах…(46).
Все приведённые выше высказывания о Валитах показывают глубокие исторические корни этого имени, которые ведут нас в родоплеменной строй. В связи с этим возникает вопрос о "племеннике" Рюрика ("Ходиа князь великий Рюрик с племенником своим Олгом..."): может быть, это не племянник(47), а соплеменник?
Имена Рюрика и Валита в летописных источниках
Летописное сообщением смерти Рюрика в Кореле вызвало недоверие и у нашего современника В.К.Зиборова. Главный его вывод заключается в том, что известия о Рюрике и Валите были внесены в текст во время составления летописи, то есть в самом конце XVI в. или в начале XVII в., с целью решения пограничных вопросов(48 ).
Но так ли это?
Действительно, город Корела в 1580 г. был взят шведскими войсками, но по Тявзинскому мирному договору 1595 года возвращен в состав Московии. По тайному соглашению царя Василия Шуйского со шведским королем в феврале 1609 г. город Корела и уезд должны были отойти Швеции. 2 марта 1611г. город был оставлен защитниками. Шведские воины вошли в Корелу, и никакие летописи не помогли в 1617 г., при заключении Столбовского мирного договора, вернуть этот город Русскому государству. Только в 1710 г., в ходе Северной войны, Корела-Кексгольм был возвращен России.
Предположение В. К. Зиборова о внесении в летопись конца XVI - начала XVII в. якобы несуществующего факта о смерти Рюрика в городе Кореле представляется неубедительным еще и потому, что о Рюрике вообще пытались забыть со времен Киевской Руси, тем более не вспоминали о нем как о первом русском князе. Если само существование Рюрика как бы отрицалось, то сочинять подробности его походов на лопь и корелу и похороны его в городе Кореле не было необходимости.
Как уже отмечалось выше, патриарх Никон в XVII в. получил из разных монастырей большое количество древних списков, и в Никоновскую летопись вошли такие подробности княжения Рюрика, которые отсутствуют в других летописях. Там, в частности, говорится о том, что новгородцы, призвавшие Рюрика, "оскорбишася <...> глаголю-ще: яко быти нам рабом и много зла всячески пострадати от Рюрика и от рода его". Рюрик жестоко расправился с недовольными: "уби Вадима Храброго и иных многих изби новгородцев". По словам той же Никоновской летописи, в 867 году много новгородских мужей бежало от Рюрика в Киев(49).
Может быть, эти факты не хотелось вспоминать киевским князьям? Может быть, именно поэтому и позже старались забыть о первом Рюрике.
К сожалению, многие докуменяя, которыми пользовались составители летописных сводов еще в конце XVI - начале XVII в., не сохранились из-за Смутного времени начала XVII века и пожара Москвы во время войны 1812 года. Именно поэтому надо бережно относиться к тем источникам, которые чудом сохранились. Впрочем, это не исключает позитивной критики дошедших до нас исторических документов.
Если учесть, что на рубеже XVI - XVII. вв. происходит смена династий - в 1598 г. прекращается правление Рюриковичей и в 1613 г, на царство избирается Михаил Романов, - то можно предположить, что в этот период пал негласный (а может быть, и гласный) запрет на включение в государственный документ - летописи - нежелательных фактов из биографии первого князя, в том числе и о смерти его в мало кому известном городе Кореле и о погребении его там.
Следовательно, в летописи конца XVI - начала XVII в. мог отразиться более ранний источник, не дошедший до нас.
Заключение
Подведем некоторые итоги.
1) Общерусские летописи дошли до нас в списках XIV-XVII вв. О смерти князя Рюрика в городе Кореле сообщает летописец конца XVI - начала XVII в. Внутренние нестроения Смутного времени, усугубленные в этот период польско-литовской и шведской интервенцией, не способствовали сохранению самых уязвимых свидетелей древности - летописей, книг, документов. Поэтому следует очень бережно относиться к тем источникам, которые чудом сохранились. Это не исключает их позитивной критики.
2) Летописцам конца XVI - начала XVII в. не было надобности "отправлять" Рюрика на войну с лопью и корелой, чтобы он умер во время похода и был захоронен в городе Кореле, потому что летописи не принимались во внимание при решении спорных пограничных вопросов. Наиболее вероятно, что со-сменой династии Рюриковичей пал запрет на включение в государственные документы фактов, которые, вероятно, по мнению представителей этой династии, "порочили" её родоначальника Рюрика, высвечивали его сложные взаимоотношения с новгородцами.
3) Н. М. Карамзин, К. Н. Бестужев-Рюмин, В. К. Зиборов признали бы факт смерти князя Рюрика в городе Кореле, если бы в летописном сообщении не было рядом имени "Валлт (Валит)". Из вышеупомянутых исследований о "валитах" можно сделать вывод о том, что в соседстве этих имен нет ничего странного. И Валит времен Бориса Годунова, и Валит - воевода-XIV в., и Валит IX в. - все они совершенно разные личности.
4) Призвание Рюрика новгородцами на княжение рассмотрено в уже упоминавшейся книге В. И. Паранина. "Историческая география летописной Руси" (Петрозаводск, 1990), в которой ученый подвергает сомнению (иногда в очень резкой форме), казалось бы, "прописные истины". Так, он делает вывод о том, что дад именем "Русь" могла скрываться в IX веке корела (поэтому она, и опущена при перечислении тех народов, которые платили дань Руси), что Карельский перешеек когда-то был островом и он мог быть именно тем островом "Рус", откуда был призван Рюрик(50). Если будет признано, что Рюрик и родом был с Карельского перешейка, то соседоство с Валитом-корелянином будет еще более обосновано. Пусть все это пока существует на уровне гипотезы, но гипотезы, несомненно, заслуживающей внимания специалистов. Проверить ее можно на основании обширных археологических раскопок и более глубокого изучения скандинавских, латинских, прибалтийских, английских и других еще не исполъзованных источников.
5) До Недавнего времени отрицался XII век как возраст крепости Корела. Ныне середина XII века это факт, не только доказанный теоретически, но и подтвержденный археологическими раскопками. Автор выражает искреннюю признательность руководителям экспедиций А.И.Саксе и Пирьё Уйно, сообщившим результаты дендрохронологического анализа древесины, найденной во время раскопок в 1990 г. на территорий крепости Корела.
6) Вопрос о смерти "князя Рюрика в городе Кореле имеет не только отвлечённо теоретическое значение. У каждого города есть дата, от которой он ведет свою историю. По нашему мнению, 879 год - это и есть первое упоминание о городе Кореле в письменных источниках.
Приложение № 1
Рюрик Новгородский и Рёрик (Рорик) Ютландский
В своей статье "Русь и варяги", вошедшей в изданную и в нашей стране, и за рубежом книгу "Славяне и скандинавы" (М., 1986), отечественные историки И. В. Дубов, А.Н. Кирпичников и Г.С: Лебедев утверждают, что Рюрик, призванный на новгородское княжение в 862 г., есть не кто иной, как Рёрик (Рорик) Ютландский (Фрисландский). Они, в частности, пишут так: "Рёрик, один из мелких датских конунгов, до 850-х гг. владел Дорестадом во Фрисландии (вскоре после того разграбленным викингами). В 850-е гг. он обосновывается в области р. Эйдер, в Южной Ютландии; т. о. он контролировал выход к Северному морю для Хедебю, крупнейшего к этому времени центра скандо-сла-вянской торговли на Балтике. <..;>
Обращение к этому конунгу-викингу, враждовавшему и с немцами, и со шведами, а в силу того поддерживавшему лояльные отношения с балтийскими славянами, свидетельствует о хорошей осведомленности славян в ситуации на Балтике. Видимо, в 862 г. состоялись первые переговоры ладожских славян с Рериком; в следующем 863 г. он еще находился на Западе. <...>
Через 6-8 лет, в 870 г., Рюрик вернулся на Запад, чтобы урегулировать владельческие отношения с франкским и немецким королями. Вернувшись не позднее 874 г., Рюрик успешно подавил сопротивление части племенной старейшины, а чтобы закрепить свое положение, вступил в брак с представительницей одного из местных знатных семейств"(51).
Авторы этого исследования ссылаются на труды Б.А.Рыбакова и Генрика Ловмяньского, которые, однако, далеко не столь категоричны в своих выводах,
Академик Б.А.Рыбаков очень осторожно отметил: "Можно допустить, что если призвание иноземного князя имело место в действительности, как один из эпизодов противо варяжской борьбы, то таким князем мог быть Рюрик Ютландский, первоначальное место княжения которого находилось по соседству с балтийскими славянами. Высказанные соображения недостаточно обоснованы для того, чтобы на них строить какую-либо гипотезу"(52).
Польский же учёный Генрик Ловмяньский, детально исследовавший деятельность Рерика на Западе, пишет: "Рорик умер в 876 г., в 879 г. он бsk уже мертв…"(53). И вообще, Рорика Фриеландского и Рюрика Новгородского, убежден польский историк, следует, рассматривать как две разные личности (54).
Приложение № 2
"Откуда есть пошла Русская земля": новая гипотеза.
23 мая 1989 г. в г. Петрозаводске состоялась научно-практическая конференция "Карелы: этнос, язык, культура, экономика". Один из участников, конференции, кандидат географических наук В.И.Паранин из Ленинграда, предложил сврю концепцию происхождения Руси и Корелы. Она изложена в изданной за счет автора работе "Историческая география летописной Руси" (Петрозаводск 1990г.), а также в статье "Вся Русь вышла из Корелы?", Опубликованной в петрозаводской газете "Комсомолец" от 23 мая 1989г.
Исследование В. И. Паранина сопровождается обращением к читателю, автор которого – видный ученый Л.Н.Гумилев - высказывает свою точку, зрения на гипотезу, изложенную в монографии: "Книга, которую Вы держите в руках, посвящена интереснейшему, но и достаточно загадочному периоду русской истории. Вопрос "откуда есть пошла Русская земля" волновал поколения и поколения русских, да и не тодако русских, ученых, и уже потому по нему существует обширный круг литературы. Тем не менее, предлагаемое издание, вне всякого сомнения, выделяется в нем оригинальностью трактовки многих рассматриваемых положений.<,..> Далеко не со всем в позиции автора можно согласиться, да это и не обязательно, но; многое представляет несомненный интерес. Что же касается непривычности, то новое всегда приходит через ломку стереотипов"(55).
С автором указанной выше книги приходится согласиться в том, что "в настоящее время позиции норманнистов и славянофилов сблизились настолько, что отличить одних от других можно лишь по акцентам: где чаще присутствует слово "славяне", там славянофил , если же преобладает слово "скандинавы", то имеем дело с норманнистом. Однако такое сближение вовсе не является свидетельством утверждения истины. <..> Как та, так и другая концепции оказались тупиковыми, и поэтому следует говорить, не о торжестве истины, а о кризисе науки в данной области"(56).
Далее В. И. Паранин отмечает: "Научные же результаты двухсотлетних дискуссий состоят в том, что ни одна из школ не может внятно объяснить, что такое "русь": если это социальная прослойка, то почему в целом, ряде, письменных источников, причем разноязычных, она фигурирует как этноним в ряду названий других народов; если же это этнос, то где он локализовался, в силу каких причин на определённом этапе усилился и куда впоследствии исчез?(57) И подобных вопросов в монографии немало. Но В.И.Паранин дает на них и ответы. Пусть во многом предположительные, на уровне гипотез.
Ученый считает, что в разгадке тайны, кто действовал под этнонимом (или именем) "Русь", "может содержаться ключ к раскрытию тех конкретных причин, которые привели к образованию в Восточной Европе столь мощного централизованного государства, каким была Древняя Русь"(58 ).
"Следует заметить, - сокрушается автор, - что путаница в названиях этносов в исторической литературе носит поистине чудовищные масштабы"(59). И предлагает расшифровывать непонятные сегодня этнонимы и топонимы путем нахождения принципов образования географических названий, системы номинации сторон горизонта, частей света(60), времен года и т. д.(61). Привлекая данные этнографии и лингвистики, В. И. Паранин размышляет о ностратической теории В.М.Иллич-Свитыча, работа которого была опубликована посмертно(62).
Автор монографии считает, что "история руси к моменту образования Древнерусского государства уже насчитывала, по крайней мере, пять столетий"(63), и приходит к выводу, что "на севере Европы существует группа языков, на основе которых могло появиться название Русь со значением "верховая", "южная страна", - это прибалтийско-финские языки, причем наиболее вероятным языком-основой предстает – карельский"(64).
Особенно ценным, на наш взгляд, в работе В. И. Паранина является вывод о том, что государственность шла с севера на юг, а язык распространялся в обратном направлении - с юга на север(65).
Исследователь полагает, что "остров со всем комплексом приведенных в источниках свойств все же реально существует, а вернее - существовал" еще относительно недавно на севере Восточной Европы. Речь идет о территории, которая в настоящее время носит название Карельского перешейка и которая действительно в прошлом представляла собой остров, поскольку система Вуоксы соединялась в районе Выборга с Финским заливом. <...> Вуокса была одной из проток, соединяющих Финский залив с Ладогой; другой протокой была Нева, а между ними простирался остров, который и размерами, и ландшафтом, и географическим положением совпадает с островом Рус из арабских источников. Поэтому они служат еще одним основанием для локализации исторического ядра Древнерусского государства на территории нынешнего Карельского перешейка"(66).
... вот здесь - http://www.priozersk.ru/1/text/0020.shtml - можно ознакомиться и с библиографией этого исследования...
-
Юлли - Афродита Эвплоя
- Сообщения: 4154
- Зарегистрирован: 21 май 2004, 11:38
- Откуда: Санкт-Петербург
Гость » 11 окт 2004, 09:57
А может просто Рюрика путают с Буривоем? Я рассматривал не так давно этот вопрос и пришел к мнению, что здесь может иметь место путаница. Дело в том, что в "Истории Иоакима", приведенной у Татищева, говорится, что Буривой умер именно в Кореле. И про Рюрика такие разговоры заходят. Я, кстати, писал дома на этот счет. Много времени надо, чтобы выложить в инете мои размышления на счет Рюрика, его происхождении, этнической принадлежности и т.д. и т.п. А то, может, что-нибудь интересное подчерпнули бы, а, может, и нет.
- Гость
Юлли » 12 окт 2004, 19:48
... еще такое мнение...
Алесксандр Шарымов
О РУСИ, ВАРЯГАХ-РУСАХ И РЮРИКЕ АЛЬДЕЙГЬЮБОРГСКОМ
Санкт-Петербургу скоро исполняется триста лет, но земли, на которых он стоит, имеют историю куда более древнюю и таят множество поражающих историков загадок.
Одна из таких загадок связана с происхождением Руси. Вот уже много столетий обсуждается эта проблема. Научный поиск идет непрестанно. И цель этого очерка - представить некоторые современные воззрения на сей сложный и весьма запутанный вопрос. Воззрения эти порою неожиданны - и могут показаться спорными, однако знать их необходимо.
1. Загадочные летописные "две руси"
Начальные историко-географические абзацы великой "Повести временных лет", ПВЛ, известнейшей нашей летописи, посвящены (по определению Дмитрия Сергеевича Лихачева, исследователя древнерусской литературы, который перевел ПВЛ на современный литературный русский язык) "событиям всемирной истории в ее средневековом понимании": разделению Земли между сыновьями Ноя и расселению народов по их наделам. Тут читаем:
"Иафет же получил страны северные и западные...
В странах же Иафета сидят р у с ь (разрядка моя; замечу, что Лихачев перевел имя народа не так, как обозначено оно в ПВЛ : "В странах же Иафета сидят русские..."; эту вольность я исправляю, ибо в ПВЛ сказано предельно ясно: "В Афетове же части седять русь..." - А.Ш.), чудь и всякие народы: меря, мурома, весь, мордва, заволочская чудь, пермь, печера, емь, литва, угра, зимигола, корсь, летгола, либь. Ляхи же и прусы, чудь сидят близь моря Варяжского... Потомство Иафета также: варяги, шведы, норманы, готы, р у с ь, англы, галлы, волохи, римляне, немцы, корлязи, венецианцы, генуэзцы и прочие..."(1).
Обратите внимание: в отрывке этом "русь" упомянута дважды и словом этим называются народы, жившие по разные стороны от Финского залива.
Первая "русь" соседит с чудью (сегодня это - эстонцы). Мы будем называть ее для удобства "южнобалтийской". Вторая же "русь" соседствует с варяжскими народами. Будем называть ее "северобалтийской".
2. "Тысяча и одно предположение"
Нет сомнения, что обе руси - и северо- и южнобалтийская были этнически родственны (иначе, с чего бы, собственно, им носить одинаковое имя?).
О том, что оно может обозначать, высказано "тысяча и одно предположение". "Русь" производили от имени речки Роси и города Русы. От древнесеверного "drot" (дружина) и от финского "ruotsi" (так финны называют шведов). От древнескандинавского "roder" (гребец) и от сирийского "hros", оказавшегося испорченным греческим "herоs" - "герой"...
Польский историк Хенрик Ловмяньский высказал в книге "Русь и норманны" любопытную мысль относительно этого имени: "Не могло ли оно восходить к корню raud "красный", "рыжий" и указывать на какую-то особенность территории"(2). Это предположение Ловмяньского оказалось продуктивным.
Не так давно я прочел увлекательнейшую книгу, написанную питерским географом и историком Виктором Параниным. Название ее - "Историческая география летописной Руси". В ней автор изложил новую теорию происхождения древней Руси.
Паранин обратил внимание на бытовавшую некогда в Восточной Европе систему для обозначения сторон горизонта и ориентации в пространстве. Называлась она "цветовой", а основывалась на Солнце. Юг в ней обозначался красным цветом, север - черным, восток - синим (голубым), а запад - белым.
Далее надо было определить язык, в котором могло возникнуть имя, соответствующее изложенным принципам.
Поиск привел к прибалтийско-финским языкам. При этом оказалось, что в одном из них, карельском, нашлись дивные слова: "ruskej" - "красный", и ряд производных: "rusko" - "заря", "румянец"; "ruskotaa" - "краснеть" и т.д. Никто до той поры (и до Паранина) толком над этим не задумывался.
Очевидной стала лингвистическая основа слова "русь" как ц в е т о в о г о символа ю ж н о г о элемента какой-то территориальной системы. Какой же именно?
3. Подсказывает "Калевала"
Для ответа на этот вопрос Паранин обратился к знаменитому эпосу карелов и финнов - "Калевале". Главное эпическое время его - бронзовый век, рубеж эпохи бронзы и железа, примерно 100 год до Рождества Христова (РХ).
Основной же сюжет эпоса заключается в борьбе за обладание чудесной мельницей Сампо между героями, обитающими в южной Калевале (Вяйнеле), с жителями Похьелы (то есть Севера). По этому поводу знаток фольклора академик Борис Александрович Рыбаков заметил в статье "Сампо и сейды": "Возможно, что битва за Сампо - не столкновение финнов и карел с лапландцами (саамами), а соперничество родственных между собой южных финно-карельских племен с северными тоже финно-карельскими племенами, веровавшими в того же верховного бога Укко, что и южане"(3).
Обратите внимание: столкновение юга с севером, "красного" с "черным", "ruskej" с "musta"! Это - решающее для понимания будущей судьбы этнонима "русь" положение. Что оно означает?
Во внутриплеменной борьбе южной части единого племени с северной (запечатленной в "Калевале", где борьба эта обрела вид битвы за Сампо), в борьбе "красного" с "черным", южная часть обособляется от северной - и при этом берет себе новое имя, как раз и связанное с ее географическим положением, то есть, "южная", "красная", "ruskej" - "русь"...
Продолжая развивать идею связи географического положения северобалтийской руси с политическим ее статусом, Паранин продолжает ее характеристику в таких словах:
"Южная ее часть, расположенная на крупном острове посреди залива, в одном из вариантов называлась Русью в силу своего положения. В Руси находился престол князей, властвовавших над варягами. Об этой Руси свидетельствукт автор ПВЛ, утверждающий, что Рюрик был из варягов, звавшихся русью..."(4).
Словом, Виктор Паранин вполне ясно назвал географический адрес "варяжской, северобалтийской руси". Это - южная часть древней Карельской земли, что находится, между прочим, на территории как нынешней Ленинградской области, так и Санкт-Петербурга, а раньше представляла собою остров.
4. "Остров русов"
Остров этот давно уже был описан любознательными арабами - путешественниками, историками и географами. Описание его дошло до нас, в частности, в книге "Дорогие ценности" (903 или 923 годы; запечатленные в ней события ученые относят к 870-м примерно годам) Абу Али Ахмеда ибн Омара Ибн Русте:
"Что же касается ар-Руссийи, то она находится на острове, окруженном озером. Остров, на коем они (имеются в виду русы. - А.Ш.) живут, протяженностью в три дня пути, покрыт лесами и болотами, нездоров и сыр, так что стоит человеку ступить ногой на землю, как она трясется из-за обилия в ней влаги.
У них есть царь, называемый Хакан русов. Они нападают на славян, подъезжают к ним на кораблях, высаживаются, забирают их в плен, везут в Хазаран и Булгар и там продают...
Они не имеют пашен, а питаются лишь тем, что привозят из земли славян... Единственное их занятие - торговля соболями, белками и прочими мехами... У них много поселений, и живут они привольно. Гостям оказывают почет, с чужеземцами, которые ищут у них прокровительства, обращаются хорошо, как и с теми, кто часто у них бывает..." (5)
А вот - еще одна характеристика русов из книги "Природа сельджуков" Тахира ал-Марвази Шараф аз-Замана: "...И они народ сильный и могучий, и ходят в дальние места с целью набегов, а также плавают они на кораблях в Хазарское море (на Каспий. - А.Ш.), нападают на их корабли и захватывают товар. Храбрость и мужество их хорошо известны, так что один из них равноценен многим из других народов. Если бы у них были лошади и они были наездниками, то они были бы страшнейшим бичом для человечества"(6).
Думаю, этих отрывков достаточно, чтобы читатель составил представление и о характере древних русов, и о том острове, на котором они жили. О последнем - еще одна цитата из книги Виктора Паранина "Историческая география летописной руси":
"Большинство исследователей признают сведения об острове фантастическими и не принимают во внимание, поскольку не находят реально существующего острова, который походил бы на описанный древними арабскими авторами...
А между тем, остров со всем комплексом приведенных в источниках свойств реально существует, а вернее существовал еще относительно недавно на севере Восточной Европы. Речь идет о территории, которая в настоящее время носит название Карельского перешейка и которая действительно в прошлом представляла собой остров, поскольку система Вуоксы в районе Выборга соединялась с Финским заливом...
Вуокса была одной из проток, соединяющих Финский залив с Ладогой; другой протокой была Нева, а между ними простирался остров, который и размерами, и ландшафтом, и своим географическим положением совпадает с островом Рус из арабских источников. Они служат еще одним основанием для локализации исторического ядра Древнерусского государства на территории нынешнего Карельского перешейка"(7).
5. Южнобалтийская русь.
Но что же тогда - вторая, южнобалтийская русь? Какой народ мог претендовать на родство с северобалтийской русью и на общую судьбу их начального этнического имени? У Паранина по сему поводу ясно высказанных предположений нет. Между тем ответ на поставленный вопрос лежит буквально на поверхности географической карты.
Южнобалтийская русь - ни что иное, как народ, ставший позже именоваться ижорой, ижорцами.
По современным историко-лингвистическим и археологическим воззрениям, определенная часть корелы в к о н ц е, как полагают, I тысячелетия по РХ отпочковалась от основной массы и осела на берегах Невы, южнее и западнее ее, и образовала там самостоятельную этническую единицу - племя ижоры.
Ижора и на самом деле по сию пору называет себя карелами, веря в то, что летописная корела и впрямь была ее предком. Я полагаю, правда, что переселение ижоры с "острова русов" на южное побережье Невы и Балтики могло начаться и раньше, то есть даже не позднее с е р е д и н ы I тысячелетия по РХ.
В этом свете представляется возможным выстроить довольно ясную хронологическую схему территориального и общественного развития Карельско-Ижорского региона от послеледниковой поры до рубежа I и II тысячелетий по РХ:
- в послеледниковое время (около 18 000 лет до РХ) земли нынешней Карелии начинает заселять первобытный человек;
- к середине I тысячелетия до РХ по мнению специалистовлингвистов складывается языковая основа карельского племени;
- примерно с 100 года до РХ (то есть, с рубежа эпох бронзы и железа) растут столкновения южной и северной частей племени корелы, ставшие основой сюжета "Калевалы";
- к середине первого тысячелетия по РХ южная часть корелы уже отделяется от северной - и обретает имя "русь"; в эту же пору южный приневский и балтийский берега заселяются частью северобалтийской руси, приносящей туда имя "старшей сестры";
- со второй половины I тысячелетия по РХ район Карельского перешейка и южных невско-балтийских берегов плотно заселяется и практически осваивается.
Все это непосредственно характеризует процесс укоренения руси на землях Приневья.
6. "Две руси" сменяют имена.
Теперь естественно поставить вопрос о том, как произошло, что "две руси" по прошествии какого-то времени сменили свое общее имя на два разных - "корелу" и "ижору".
Приведу тут еще один отывок из книги Виктора Паранина:
"...После призвания варягов во главе с Рюриком обширная страна, попавшая под их управление, стала называться Русью, что было естественно и понятно, ибо по отношению к земле варягов она занимала южное положение. Очевидно, в Приладожье, откуда мы выводим Рюрика, существовала страна с именем "Русь", однако вовсе не это было определяющим в наименовании земель, подчинившихся варягам, а южное направление варяжской экспансии. Позже, когда Олегом был взят Киев, название "Русь" распространилось и на Среднее Поднепровье. Это тоже было отражением развития Русского государства в южном направлении строго по меридиану" (8 )
Северобалтийская русь, таким образом, отдала этническое свое имя тем многочисленным племенам (преимущественно - славянским), что жили к югу от Балтики и были со временем объединены в единое государство русами - князьями-варягами...
Такие прецеденты в истории уже встречались. В 697 году по РХ орды хана Аспаруха напали на балканских славян, основали там Болгарское царство - и отдали новым подданным этническое имя, которое они принесли на Балканы с волжского Булгара...
Что же до племени русь, то часть его продолжала жить на Карельском перешейке (он же - "остров русов"), по прошествии времени вернувшись, видимо, к имени, которым владела раньше.
Таким образом "северобалтийская русь" вновь стала "корелой" - и имя ее зафиксировала датированная 1066 годом берестяная грамота N 590, найденная в новгородском Нутном раскопе: "Литва встала на корелу". А еще через восемьдесят лет, в 1143 году, корелу упомянула и Новгородская первая летопись.
Беда многих современных ученых в том, что они так прочно привязывают историю корелы к первому летописному упоминанию, что можно подумать, будто до 1143 года та вовсе и не существовала. Это, разумеется, недопустимая оплошность...
7. Имя ижоры и "возврат" его.
Историки высказывают по крайней мере три предположения, откуда происходит племенное этническое имя ижоры.
Считают, что "Ингрия" может происходить от финского-карельского "Inkeri maa" ("прекрасная земля"). От этого-де имени пошло название левого притока Невы - Ижоры (Inkeri, Ingeri). Позже шведы "пристегнули" к этому имени свою, шведскую, "землю": "land". И получился топоним-гибрид: "Ingermanland" "Ингерманландия", нечто вроде "Земля прекрасной земли"...
Другие выводят Ингрию из личного имени князя: Игорь, или Ингвар. Епископ Иоаким в утерянной, но процитированной историком Василием Никитичем Татищевым летописи сообщает:
"Имел Рюрик несколько жен, но больше всех любил Ефанду, дочь норвежского князя, и когда та родила сына Игоря, дал ей обещанный при море град с Ижарою в вено (то есть, в дар, подносимый при женитьбе. - А.Ш.)" (9).
И Татищев, комментируя эти слова, говорит, что, вероятно, этот предел "от Ингоря (Игоря. - А.Ш.) Ингрией прозван". Тут историк, правда, не обращает внимания на то, что Иоаким в приведенном отрывке уже называет имя "Ижара", то есть, Ижора, она же - Ингрия. Может, оно, все же, бытовало и раньше?
Еще одна версия связывает имя Ингрии с Ингигерд, женой Ярослава Мудрого, скандинавкой родом, дочерью шведского короля. Ей, опять-таки, в качестве свадебного подарка дана была Ладога (Альдейгьюборг по-шведски) и "все то ярлство, что к ней принадлежит", то есть и южные невские берега, где тогда жила русь-ижора. Имя "ижора" впервые встречается в русских летописях только в 1228 году. хотя еще за полвека до того "Ингрию" упомянул в своей булле папа Александр III.
Итак, "две руси" исчезли. Осталась одна, новая Русь - Киевская. Потом она стала просто Русью, а еще позже - Россией.
8. Возвращение к истокам.
А сейчас вернемся из века девятого в век восьмой, чтобы повести речь об истории руси-варягов, которая началась задолго до пришествия Рюрика с братьями с "острова русов", из Приневья, в район Старой Ладоги.
Имя русов встречается в сочинениях, связанных с правлением гуннского полководца Аттилы, с началом V века ("Песнь о Нибелунгах"). Отмечая, что в восприятии поэта XIII века (время написания "Песни") русы существуют отдельно от "бойцов из Киевской земли", мы, все же, отнесемся к этому сочинению как к литературному, но не историческому.
Реальная же связь имени русов с сугубо историческими фактами относится к 770 году, когда у шведского местечка Браваллы в Восточном Готланде произошла битва между войсками датского конунга Харальда по прозванию Боевой Клык и шведского конунга Сигурда Ринга. На стороне Ринга выступал среди прочих и его брат, Регнальд Р у с с к и й, которого хронист Саксон Грамматик называет в "Истории Данов" "королем". Чьим именно - достаточно ясно говорит его прозвище: Регнальд был конунгом русов, сражавшихся при Бравалле, между прочим, и против славян, выступавших на стороне павшего в битве Харальда и потерпевших поражение от соединенных шведско-норвежско-готско-венецианско-русско-английских войск.
Оба главных противника - и Харальд, и Ринг - восходили к знаменитому шведскому завоевателю Ивару Широкие Объятия, который в конце VII - начале VIII веков объединил Англию, Саксонию, Данию, Швецию и ряд "Восточных земель". Он принадлежал к харизматическому роду Скьолдунгов, что вели родословную от Скьолда, сына Одина, верховного бога скандинавов.
Ивар пал на поле боя под Кирьялаботнаром (у "Карельских заливов", вероятно у нынешнего Приозерска), в схватке с конунгом Гардарики (так в старину шведы именовали русские земли) Радбардом, который тоже был с ним в родственной связи, будучи женат на дочери Ивара, Ауде Глубокозадумчивой. Ауда, в свою очередь, была прародительницей двух родов: один пошел от первого ее мужа Рорика Метателя Колец, а другой - от конунга Радбарда Гардского. Харальд Боевой Клык был наследником Рорика, а Сигурд Ринг и Регнальд Русский - Радбарда.
Чтобы вы могли разобраться в этих дебрях, я прилагаю в конце очерка генеалогическую таблицу родственных связей участников битвы при Бравалле и последующей истории руси-варягов.
9. Бравалла и Бравлин
Итак, к Бравалльской битве впервые в европейской хронике было хронологически привязано имя русов в лице их короля Регнальда. С нею же связан был еще один, простой, вроде, факт прозывания некоего человека определенным именем. Но факт сей оказывается весьма важным, связующим целый ряд событий, стоящим на вершине судьбы целой династии, ибо он ввел в раннюю русскую историю еще одну личность: князя Бравлина (ударение, как и в слове "Бравалла", на первом слоге).
Это имя встречаем мы в "Житии свв. Георгия Амастридского и Стефана Сурожского", опубликованном в 1893 году историком Василием Васильевским в "Летописи занятий Археографической комиссии". Нас интересует сейчас Стефан Сурожский.
С 767 по 787 годы (до смерти) Стефан был епископом епархии в Суроже (нынешний Судак между Феодосией и Алуштой). Кафедральный собор святой Софии был основан в Суроже в 793 году. Именно в нем где-то около 813 года (год нападения русов на остров Эгину в Эгейском море: думаю, с ним можно связать и события в Суроже) разыгралась историческая драма, описанная в житии, названном "О прихождении ратию к Сурожу князя Бравлина из Великого Новгорода".
Сразу должен отметить, что появление в "Житии" имени Новорода - это, конечно, поздняя интерполяция летописца, ибо в начале IX века Новгород как самостоятельное городское поселение еще не существовал (это достаточно безоговорочно доказано раскопками, проанализированными, в частности, в статье Валентина Лаврентьевича Янина "Основные исторические итоги археологического изучения Новгорода"; см.: Новгородские археологические чтения. Новгород, 1994. С. 9-27).
Многие современые историки этот факт игнорируют, опираясь на свидетельство ПВЛ, Новгородских и иных летописей, в которых Новгород как данность упоминается как минимум с 862 года - то есть, со времени прихода туда Рюрика с братьями. Но мы-то с е г о д н я уже знаем, что в IX веке Новгорода не существовало, и стало быть, не может речи идти ни о каких "новгородских ратях и князьях". И коль скоро "Житие" говорит о походе русов, то и возглавлял их, несомненно, русский князь.
Нас не интересуют сейчас частные перипетии этого похода, о котором автор "Жития" говорит лишь для того, чтобы продемонстрировать осуществляемые святым Стефаном чудеса. Нас интересует другое: кем был князь Бравлин?
10. Историко-хронологические ряды
Надо сказать, тут я вступаю в область догадок, которые не подтвердишь стопроцентно. Когда речь идеть о временах столь давних, стопроцентных истин практически вообще нет. Документов почти не существует; летописание еще не началось (время его позже); а саги, легенды, мифы не есть реалии, на которые можно опираться безоговорочно (хотя игнорировать их никоим образом нельзя). Значит, в ход должны идти умозаключения.
В их основу я кладу понятие об и с т о р и к о - х р о н o л o г и ч е с к о м p я д е.
Есть известные нам сегодня факты и имена. О них говорят и современные событиям произведения народного творчества, и в редких случаях - документы, а также позднейшие летописи и хроники. Это так сказать, некая "историческая основа".
Есть положение этих имен и фактов в хронологическом ряду, которое достаточно точно устанавливается либо самими этими источниками, либо вычисляется с той или иной мерой достоверности. Это я рассматриваю как "хронологическую основу".
И есть исследователь, который сопоставляет "историзм" фактов и имен с их "местом в хронологии" - и, сделав ряд выводов, ставит на этой основе имена и факты в некий цельный ряд (верно или неверно - судить и специалистам, и читателям).
Лондонский историк Николай Беляев писал в статье "Рорик Ютландский и Рюрик начальной летописи" об имени "Бравлин":
"Мне думается, что имя это было прилагательным и являлось воспоминанием о Бравалле, где носитель его мог сражаться и заслужить себе отличие"(10).
Соглашаясь с тем, что имя князя Бравлина связано с Бравалльской битвой, позволю высказать иное мнение, объясняющее генезис этого имени. Для этого займемся арифметикой.
Бравалльская битва была в 770 году. На Сурож русы во главе с Бравлином напали примерно в 813 году (в ту пору на епископской кафедре в Суроже еще правил упомянутый "Житием" Филарет, реальное историческое лицо). Если, по предположению Беляева, имя "Бравлин" связано с участием некоего воина в Бравалльской битве (от которой он и получил свое прозвище) и если мы примем его возраст к моменту участия в этой битве, скажем, лет в тридцать, то к 813 году ему должно было быть: 30 + 30 (время от 770-го до 800 года) + 13 = 73 года.
Мог ли более чем семидесятилетнеий старец возглавлять многодневный дальний поход, принимать участие в битве, с мечом в руках (по тексту "Жития") взламывать городскую и церковную двери и т.д.? Не думаю. Вероятно, все же, Бравлин должен был быть хоть на четверть века помоложе, то есть родиться долженствовало ему не около 745, а около 770-775 года.
Но тогда ясно, что в битве при Бравалле он принять участия не мог. Он мог в год Браваллы в лучшем случае родиться. И тогда логично предположить, что имя свое он получил в память битвы лишь потому, что участником ее был, вероятно, его отец или близкий родственник (или тот и другой).
Есть два таких родственника, один из которых стал в год Браваллы конунгом шведов, а другой был "королем русов": это были братья Сигурд Ринг и Регнальд Русский. Потомок Сигурда нам известен: это знаменитый рыцарь Рагнар Лодброк. А вот о потомстве Регнальда Русского ни сказания, ни легенды, ни летописи свидетельства нам не оставили.
И здесь важно представить последовательность, в которой стоят персонажи на исторической сцене: кто за кем и кто кого сменяет. Мы помним, что в истории вслед на Регнальдом действует ни кто иной, как Бравлин, водивший русов на Сурож. Бравлин, повторю, был, несомненно, русом. Мало того, полагаю, что он, родившийся в год Браваллы, был назван в ее честь ни кем иным, как его отцом, который был вождем русов и сам принимал участие в этом сражении. А таким вождем был, опять-таки, ни кто иной, как Регнальд Русский.
Иными словами, я считаю, что род Бравлина восходит через его отца Регнальда Русского к легендарному Скьолду и его отцу Одину, то есть Бравлин принадлежит к династии Скьолдунгов, как будут принадлежать к ней и его потомки, среди коих ближайшие сыграют свои роли в истории летописной Руси, Приневья, вслед за чем - Руси Приильменской и Руси Киевской.
11. Немного арифметики по поводу Буривоя и Гостомысла
В левой части "Генеалогической таблицы", приведенной в этом очерке, помещены и сведения о легендарных простославянских князьях, упомянутых в Иоакимовской летописи, которую приводит в своей "Истории Российской" Василий Татищев. Современный историк Игорь Фроянов с сочувствием пишет:
"В так называемой Иоакимовской летописи, которой пользовался В.Н.Татищев, сквозь легендарную дымку виднеются князья, что свидетельствует о существовании в средневековой отечественной историографии традиции, относившей княжескую власть Новгороде к доваряжским временам"(11).
Сделав нужную поправку на то, что в "доваряжские времена" Новгорода еще не существовало, примем это мнение к сведению.
Генеалогический ряд легендарных князей заканчивается именами уже летописными - Буривоя и Гостомысла. Иоаким пишет: "По смерти Владимира и матери его Адвинды княжили сынове его до Буривоя, иже девятый бе по Владимире, имяна же сих осьми неведомы,.. разве в песнех древних воспоминают"(12).
Владимир мог бы княжить, как полагают нынешние историки, около 530 года. А еще у них есть в ходу такое понятие, как "активная деятельность одного поколения", выражающееся тридцатилетним циклом. Взяв такой цикл за основу, получаем, что княжение Буривоя, "девятого по Владимире", началось у ильменских словен примерно в 800 году (530 + 270/30 х 9/ = 800).
Предположив, что Буривой начал княжить в возрасте уж никак не моложе четверти века, получим примерную дату его рождения - 775 год. Можно предположить, что к двадцати годам Буривой мог уже и жениться, и обзавестись сыном, а отсюда год рождения его сына Гостомысла (об этой степени родства сообщает Иоаким, указавший также, что Гостомысл имел четырех сыновей они погибли молодыми - и трех дочерей) определим как 795-ый. Опять-таки, предположив, что первая дочь родилась у него к двадцати его годам (715 год), вторая - ее звали Умилой, скажем, через год (717), третья - в 719 году, а сыновья с 720 по 725 годы, - получим хронологию его семейства.
Можно, опять-таки, представить, что старшая дочь его вышла замуж лет восемнадцати - и в 734 году родила сына, а Умила, последовавшая ее примеру, была отдана замуж в 735 году, и год спустя у Гостомысла появился второй внук, а в 737-ом и 738 года в семье Умилы родилось еще двое сыновей.
Все эти даты вычислены путем простейших подсчетов и не столь уж дерзких допущений. Нам нужно осознать и то, что они предположительны, и то, что они в о з м о ж н ы, ибо нам надо будет сейчас уложить их в общую хронику руси-варягов.
12. ПВГ и конунг Хакан
Видный исследователь жизни населявших Скандинавию, Приневье, Поволховье и Приильменье народов, а также развития пути "из Варяг в Греки" (коротко - ПВГ) Глеб Лебедев пишет:
"Волхов вместе с реками восточного Приильменья уже на исходе VIII в. был включен в систему международных коммуникаций... Волховско-Днепровская магистраль, протяженностью около 1500 км, начиналась в восточной оконечности Финского залива и проходила по Неве ("устье озера Нево"), юго-западной части Ладожского озера, Волхову, оз. Ильмень, Ловати, с переходом из Балтийского бассейна в Черноморский, по рекам Усвяче, Каспле, Лучесе, верхнему течению Западной Двины (где открывался еще один выход на Балтику) и системе волоков на Днепр в районе Смоленска. Отсюда начинался путь по Днепру, с важным перекрестком в районе Киева, труднопроходимым участком днепровских порогов и выходом на простор Черного моря в непосредственной близости от Херсонеса (Корсуни) и других византийских владений в Крыму"(13).
Как мы уже видели, русы-варяги освоили этот путь еще в начале IX века, совершив поход на Сурож. А еще спустя лет двадцать по ПВГ вновь прошла армия русов, совершившая нападение на южночерноморский город Амассеру (Амастриду). Руководитель русов был, судя по тексту "Жития св. Георгия Амастридского", о котором я упоминал выше, значительно моложе Бравлина, водившего русов на Сурож. Молодой рус, кроме всего прочего, был сведущ в сути христианских воззрений, о которой он, несомненно, узнал от участника прошлого похода, вероятно, от руководжителя его и, вероятно, от своего отца.
Но кем же тогда был этот сын? Кто следующим стоит в хронологическом ряду среди хоть как-то запечатленных в истории личностей? Есть ли вообще в истории такая личность?
Такая личность есть - и человека этого звали Хаканом (ударение - на первом слоге). О нем мы имеем документальное известие, о котором сейчас и поведем речь.
13. Конунг Хакан и "Бертинские анналы"
В 839 году епископ Пруденций Галиндо сделал запись в так называемых "Бертинских анналах" о том, что 18 мая франкский император Людовик Благочестивый принял при дворе в Ингельхайме посольство византийского императора Феофила, направившего вместе с ним к Людовику "...неких людей, которые утверждали, что они, то есть их народ, зовутся Рос, и которых их король, называемый Хаканом, направил к нему /Феофилу/ ради дружбы, как они уверяли..."(14).
Далее Пруденций отметил в "Анналах" просьбу Феофила предоставить послам Хакана возможность безопасно вернуться в их страну, ибо путь, которым они прибыли в Константинополь, шел по землям варварских и агрессивных народов. Расспросив послов, император выяснил, что они принадлежали к народу свеонов, то есть шведов. Пруденций пишет далее: "Считая их скорее разведчиками, чем искателями дружбы, он решил задержать их у себя, чтобы можно было достоверно выяснить, с добрыми ли намерениями они пришли туда или нет"(15).
О дальнейшей судьбе посольства мы ничего не знаем. Но не она нас сейчас интересует, а то, что впервые в европейском, современном описываемому событию д о к у м е н т е, зафиксировано было как имя "Рос"="русь", так и имя "короля" русов - Хакана (упоминание Регнальда Русского хотя и относилось ко времени более раннему, но сделано было хронистом XII века).
О том, что в Ингельхайме посланцев летописной Руси приняли за шведов, надо сказать, что она и была страной скандинавской - и как могли варяги-русь определить свою географическую принадлежность, не прибегая к известному в Европе адресу: "рядом со шведами, со свеонами"?
Где только историки не "располагали" страну посланцев Хакана: и в Среднем Поднепровьи, и в Швеции, и в Среднем Поволжьи! Но мало кто обратил внимание, что путь посольства точно совпал с описанным в ПВЛ маршрутом ПВГ от "острова русов" в Карелии по Неве, Волхову и Днепру - и кружным путем вокруг Европы, которым послы в конце концов и воспользовались...
Итак, следующим после Бравлина в хронике руси-варягов был "король народа Рос" Хакан (это - весьма употребимое в Скандинавии имя, а не видоизмененный титул "каган", как говорят многие историки) - и мы имеем все основания считать, что он наследовал престол по смерти своего отца, после чего и направил посольство "ради дружбы" к императору Феофилу.
14. Иоаким о Буривое и призвании Гостомысла
Теперь обратимся к следующим по времени событиям, относящимся к соседям руси-варягов: к обитавшим в Поволховьи и Приильменьи племенам руси-ижоры, чуди, веси и словен. Они были объединены в общий конфедеративный союз, управлявшийся советом старейшин, выдвигавшх единого вождя. Одно время им был Буривой. Иоаким сообщает о нем в своей летописи: "Буривой, имея тяжку войну с варязи, множицею побеждаша их и овлада всю Бярмию (возможно, тут - нынешняя Карелия. А.Ш.) до Кумени (ныне Кеми-йоки. - А.Ш.). Последи при оной реце побежден бысть: вся свои вои погуби, едва сам спасеся, иде во град Бярмы, иже на острове сый крепце устроенный (видимо, нынешний Приозерск. - А.Ш.), иде же князи подвластные пребываху, и тамио, пребывая, умре. Варяги же, абие пришедше град Великий (то есть, в Ладогу. - А.Ш.) и протчие обладаша и дань тяжку возложиша на словяны, русь и чудь. Людие же терпяху тугу велику от варяг, пославше к Буривою, испросиша у него сына Гостомысла, да княжит в Велице граде. И егда Гостомысл приа власть, абие варяги бывшия овы изби, овы изгна, и дань варягом отрече, и, шед на ня, победи..."(16).
Итак, по Иоакиму, на племена руси-ижоры, словен и чуди напали некие "варяги", о которых пишет и автор ПВГ. Было это до 859 года, ибо к тому времени "варяги" эти покорили еще и кривичей с весью. Кто же осуществил эту экспансию?
В известном сочинении великого исландского поэта и историка Снорри Стурлусона "Хеймскрингла" ("Круг земной") рассказано о тинге - народном собрании, которое состоялось 15 февраля 1018 года в Уппсале; некий Торгнир сказал тогда: "Торгнир, мой дед по отцу, помнил Эйрика Эмундарсона, конунга Уппсалы, и говорил о нем, что пока он мог, он каждое лето предпринимал поход из своей страны и ходил в различные страны и покорил Финланд и Кирьялаланд, Эйстланд и Курланд и много земель в Аустрленд ("Восточных странах". - А.Ш.)"(17).
Современная скандинавистка Татьяна Джаксон пишет, ссылаясь на работы шведского историка Биргера Нермана: "...По хронологии Б.Нермана, шведский конунг Эйрик умер в 882 г. в преклонном возрасте;.. по мнению Нермана "Аустрвеги" ("Восточные пути" - примерно то же, что "Аустрленд". - А.Ш.) Эйрик покорил в 850-859 гг."(18 ).
Таким образом, мы вполне резонно можем предположить, что уппсальский конунг Эйрик Эмундарсон и был тем вождем "варягов", несомненно, шведов, которые до 859 года разбили войско князя Буривоя, покорив затем финнов, карелов, эстов, куршей, а также "Аустрленд" с главным "градом Великим"-Ладогой, то есть земли руси-ижоры, словен, веси и кривичей с мерей.
15. Призвание Рюрика
Многие историки по сию пору недоумевают, как это вышло: сначала, мол, прибалтийско-словенские племена прогнали варягов, а потом, охваченные усобицами, вновь обратились к ним:
"И идоша за море, к варягам, к руси. Сице бо ся зваху тье варязи русь, яко се друзии зовутся свие, друзи же урмане, англяне, друзии готе, так и си. Реша русь, чюдь, словени и кривичи и вси (интересно, что Дмитрий Лихачев перевел это место так: "Сказали руси чудь, славяне, кривичи и весь..." - вместо "сказали русь..." - "сказали руси..."): "Земля наша велика и обилна, а наряда в ней нет. Да поидите княжить и володеть нами". И избрашася 3 братья с роды своими, пояша по собе всю русь и приидоша; старейший, Рюрик, седе Новегороде, а другой, Синеус, на Беле-озере, а третий Изборсте, Трувор"(19).
Итак, автор ПВЛ утверждает, что "призвание варягов-руси" произошло из-за усобиц, а мотив избрания именно Рюрика с братьями абсолютно непонятен: почему позвали этих, а не других?
Иоаким дает совсем иное объяснение. Он говорит, что после изгнания врягов-шведов Гостомысл занедужил. Все его сыновья к тому времени умерли, и он не знал, кто наследует ему. Он обратился к вещунам - и те сказали ему, что наследовать ему будет его родственник. А тут во сне он увидел, что из чрева его средней дочери Умилы выросло дерево, плоды которого напитали всю землю. И Иоаким завершает рассказ так: "Гостомысл же, видя конец живота своего, созва вся старейшины земли от славян, руси, чуди, веси, мери, кривич и дрягович, яви им сновидение и посла избраннейшия в варяги просити князя. И приидоша по смерти Гостомысла Рюрик с двемя браты и роды ею... Рюрик по смерти братии облада всею землею, не имея ни с кем войны. В четвертое лето княжения его переселися от старого в Новый град великий ко Ильменю (подразумевается уже существовавшее к той поре тремя километрами южнее нынешнего Новгорода Рюриково городище. - А.Ш.).... По смерти же отца своего облада варягами, емля дань от них"(20).
Кто был князем, "королем русов" до Рюрика, мы знаем: это был Хакан, около 735 года, как я предположил, женившийся на средней дочери Гостомысла Умиле. Та примерно в 736 году родила ему сына Рюрика, а вскоре еще и Синеуса с Трувором.
Таким образом, князь, пришедший в Ладогу с "острова русов", с нынешнего Карельского перешейка, в 862 году, был достаточно молод: ему исполнилось около 28 лет.
Можно предположить, что еще в 860 году он участвовал в походе русов на Царьград, когда по "пути из Варяг в Греки" мимо Ладоги, только что освобожденной Гостомыслом от варяговшведов Эйрика Эмундарсона, прошла сильная рать русов, коих, вполне возможно, возглавлял Рюрик и в числе коих, вполне возможно, были его "бояре" Аскольд и Дир, вскоре после призвания Рюрика в Ладогу отправившиеся к Царьграду, чтобы поступить там на службу к императору, заключившему мир с русами четыре года назад, но по пути оставшиеся княжить в "граде малом" Киеве, до того платившем хазарам унизительную дань.
Поход 860 года произвел на ладожан впечатление - и послужил дополнительным стимулом для призвания Рюрика с братьями.
16.Заключение: кто же таков Рюрик Альдейгьюборгский?
Прежде всего: как его именовать? Историки давали ему разные имена: Рюрик Новгородский, Рюрик начальной летописи, Рюрик Ладожский. "Новгородский" отпадает: в годы его жизни Новгорода еще не существовало. "Начальная летопись" тоже неточна: основные сведения о Рюрике мы получаем из Иоакимовской летописи, а не из ПВЛ. Более всего подходит "Рюрик Ладожский", но я бы предложил именовать его Рюриком Альдейгьюборгским: скандинавы называли Ладогу Альдейгьюборгом - и это ототражает карельско-скандинавский момент его происхождения.
Приводимая ниже генеалогическая таблица проясняет нетождественность Рюрика Альдейгьюборгского и Рорика Ютландского, с которым многие историки соотносят нашего героя. Но наш Рюрик был лишь внучатым племянником рыцаря, некогда известного в Ютландии и Фрисландии. Это были абсолютно разные люди.
Рюрик был русом и сыном "короля народа Рос" Хакана, внуком Бравлина, правнуком Регнальда Русского, праправнуком Рандвера, прапраправнуком Радбарда Гардского и Ауды Глубокозадумчивой, прапрапраправнуком Ивара Широкие Объятия и потомком мифического Скьолда и его отца Одина. Рюрик принадлежал, таким образом, к харизматическому скандинавскому клану Скьолдунгов - и покровительство богов давало его власти качество силы и непререкаемости, реально помогшей его наследникам сохранить ее на протяжении веков, до смерти царя Федора в 1598 году. Но при этом Рюрик был потомком и словен - Буривоя и Гостомысла. И такой взгляд на его генезис и неожиданен, и свеж.
БИБЛИОГРАФИЯ
Повесть временных лет. Часть первая. Текст и перевод. М.-Л., 1950. С.с. 205, 206 (далее: ПВЛ... С. ...).
Ловмяньский Х. Русь и норманны. М., 1985. С. 187.
Рыбаков Б.А. Сампо и сейды. // Новое в археологии СССР и Финляндии. Л., 1984. С. 77.]
Паранин В.И. Историческая география летописной Руси. Петрозаводск. 1990. С. 144 (далее: Паранин... С. ...).
Цит. по: Новосельцев А.П. Восточные источники о восточных славянах и Руси VI-XI вв.//
Древнерусское государство и его международное значение М., 1965. С. 397-398.
Там же. С. 400.
Паранин... С. 116-117.
Татищев В.Н. История российская. Собрание сочинений. Том I. История российская. Часть первая. М., 1994. С. 110 (далее: Татищев... С. ...).
Беляев Н.Г. Рорик Ютландский и Рюрик начальной летописи. // Seminarium kondakovianum. Сборник статей по археологии и византиноведению, издаваемый семинарием имени Н.Г.Кондакова. III. Прага, 1929. С. 220-221.
Татищев... C. 108.
Фроянов И.Я. Мятежный Новгород. Л., 1992. С. 57.
Лебедев Г.С. Эпоха викинов в Северной Европе. Л., 1985. С. 91.
Цит. по: Назаренко А.В. Русь и Германия в IX-X вв. //Древнейшие государства Восточной Европы. М., 1994. С. 18.
Цит. по: Памятники истории Киевского государства IX-XII вв. Л., 1936. С. 23-24.
Татищев... С. 115.
Цит. по: Джаксон Т.Н. Исландские королевские саги о Восточной Европе (первая треть XI в.). М., 1994. С. 73.
Там же. С. 152.
ПВЛ... С. 18.
Татищев... С. 110.
Алесксандр Шарымов
О РУСИ, ВАРЯГАХ-РУСАХ И РЮРИКЕ АЛЬДЕЙГЬЮБОРГСКОМ
Санкт-Петербургу скоро исполняется триста лет, но земли, на которых он стоит, имеют историю куда более древнюю и таят множество поражающих историков загадок.
Одна из таких загадок связана с происхождением Руси. Вот уже много столетий обсуждается эта проблема. Научный поиск идет непрестанно. И цель этого очерка - представить некоторые современные воззрения на сей сложный и весьма запутанный вопрос. Воззрения эти порою неожиданны - и могут показаться спорными, однако знать их необходимо.
1. Загадочные летописные "две руси"
Начальные историко-географические абзацы великой "Повести временных лет", ПВЛ, известнейшей нашей летописи, посвящены (по определению Дмитрия Сергеевича Лихачева, исследователя древнерусской литературы, который перевел ПВЛ на современный литературный русский язык) "событиям всемирной истории в ее средневековом понимании": разделению Земли между сыновьями Ноя и расселению народов по их наделам. Тут читаем:
"Иафет же получил страны северные и западные...
В странах же Иафета сидят р у с ь (разрядка моя; замечу, что Лихачев перевел имя народа не так, как обозначено оно в ПВЛ : "В странах же Иафета сидят русские..."; эту вольность я исправляю, ибо в ПВЛ сказано предельно ясно: "В Афетове же части седять русь..." - А.Ш.), чудь и всякие народы: меря, мурома, весь, мордва, заволочская чудь, пермь, печера, емь, литва, угра, зимигола, корсь, летгола, либь. Ляхи же и прусы, чудь сидят близь моря Варяжского... Потомство Иафета также: варяги, шведы, норманы, готы, р у с ь, англы, галлы, волохи, римляне, немцы, корлязи, венецианцы, генуэзцы и прочие..."(1).
Обратите внимание: в отрывке этом "русь" упомянута дважды и словом этим называются народы, жившие по разные стороны от Финского залива.
Первая "русь" соседит с чудью (сегодня это - эстонцы). Мы будем называть ее для удобства "южнобалтийской". Вторая же "русь" соседствует с варяжскими народами. Будем называть ее "северобалтийской".
2. "Тысяча и одно предположение"
Нет сомнения, что обе руси - и северо- и южнобалтийская были этнически родственны (иначе, с чего бы, собственно, им носить одинаковое имя?).
О том, что оно может обозначать, высказано "тысяча и одно предположение". "Русь" производили от имени речки Роси и города Русы. От древнесеверного "drot" (дружина) и от финского "ruotsi" (так финны называют шведов). От древнескандинавского "roder" (гребец) и от сирийского "hros", оказавшегося испорченным греческим "herоs" - "герой"...
Польский историк Хенрик Ловмяньский высказал в книге "Русь и норманны" любопытную мысль относительно этого имени: "Не могло ли оно восходить к корню raud "красный", "рыжий" и указывать на какую-то особенность территории"(2). Это предположение Ловмяньского оказалось продуктивным.
Не так давно я прочел увлекательнейшую книгу, написанную питерским географом и историком Виктором Параниным. Название ее - "Историческая география летописной Руси". В ней автор изложил новую теорию происхождения древней Руси.
Паранин обратил внимание на бытовавшую некогда в Восточной Европе систему для обозначения сторон горизонта и ориентации в пространстве. Называлась она "цветовой", а основывалась на Солнце. Юг в ней обозначался красным цветом, север - черным, восток - синим (голубым), а запад - белым.
Далее надо было определить язык, в котором могло возникнуть имя, соответствующее изложенным принципам.
Поиск привел к прибалтийско-финским языкам. При этом оказалось, что в одном из них, карельском, нашлись дивные слова: "ruskej" - "красный", и ряд производных: "rusko" - "заря", "румянец"; "ruskotaa" - "краснеть" и т.д. Никто до той поры (и до Паранина) толком над этим не задумывался.
Очевидной стала лингвистическая основа слова "русь" как ц в е т о в о г о символа ю ж н о г о элемента какой-то территориальной системы. Какой же именно?
3. Подсказывает "Калевала"
Для ответа на этот вопрос Паранин обратился к знаменитому эпосу карелов и финнов - "Калевале". Главное эпическое время его - бронзовый век, рубеж эпохи бронзы и железа, примерно 100 год до Рождества Христова (РХ).
Основной же сюжет эпоса заключается в борьбе за обладание чудесной мельницей Сампо между героями, обитающими в южной Калевале (Вяйнеле), с жителями Похьелы (то есть Севера). По этому поводу знаток фольклора академик Борис Александрович Рыбаков заметил в статье "Сампо и сейды": "Возможно, что битва за Сампо - не столкновение финнов и карел с лапландцами (саамами), а соперничество родственных между собой южных финно-карельских племен с северными тоже финно-карельскими племенами, веровавшими в того же верховного бога Укко, что и южане"(3).
Обратите внимание: столкновение юга с севером, "красного" с "черным", "ruskej" с "musta"! Это - решающее для понимания будущей судьбы этнонима "русь" положение. Что оно означает?
Во внутриплеменной борьбе южной части единого племени с северной (запечатленной в "Калевале", где борьба эта обрела вид битвы за Сампо), в борьбе "красного" с "черным", южная часть обособляется от северной - и при этом берет себе новое имя, как раз и связанное с ее географическим положением, то есть, "южная", "красная", "ruskej" - "русь"...
Продолжая развивать идею связи географического положения северобалтийской руси с политическим ее статусом, Паранин продолжает ее характеристику в таких словах:
"Южная ее часть, расположенная на крупном острове посреди залива, в одном из вариантов называлась Русью в силу своего положения. В Руси находился престол князей, властвовавших над варягами. Об этой Руси свидетельствукт автор ПВЛ, утверждающий, что Рюрик был из варягов, звавшихся русью..."(4).
Словом, Виктор Паранин вполне ясно назвал географический адрес "варяжской, северобалтийской руси". Это - южная часть древней Карельской земли, что находится, между прочим, на территории как нынешней Ленинградской области, так и Санкт-Петербурга, а раньше представляла собою остров.
4. "Остров русов"
Остров этот давно уже был описан любознательными арабами - путешественниками, историками и географами. Описание его дошло до нас, в частности, в книге "Дорогие ценности" (903 или 923 годы; запечатленные в ней события ученые относят к 870-м примерно годам) Абу Али Ахмеда ибн Омара Ибн Русте:
"Что же касается ар-Руссийи, то она находится на острове, окруженном озером. Остров, на коем они (имеются в виду русы. - А.Ш.) живут, протяженностью в три дня пути, покрыт лесами и болотами, нездоров и сыр, так что стоит человеку ступить ногой на землю, как она трясется из-за обилия в ней влаги.
У них есть царь, называемый Хакан русов. Они нападают на славян, подъезжают к ним на кораблях, высаживаются, забирают их в плен, везут в Хазаран и Булгар и там продают...
Они не имеют пашен, а питаются лишь тем, что привозят из земли славян... Единственное их занятие - торговля соболями, белками и прочими мехами... У них много поселений, и живут они привольно. Гостям оказывают почет, с чужеземцами, которые ищут у них прокровительства, обращаются хорошо, как и с теми, кто часто у них бывает..." (5)
А вот - еще одна характеристика русов из книги "Природа сельджуков" Тахира ал-Марвази Шараф аз-Замана: "...И они народ сильный и могучий, и ходят в дальние места с целью набегов, а также плавают они на кораблях в Хазарское море (на Каспий. - А.Ш.), нападают на их корабли и захватывают товар. Храбрость и мужество их хорошо известны, так что один из них равноценен многим из других народов. Если бы у них были лошади и они были наездниками, то они были бы страшнейшим бичом для человечества"(6).
Думаю, этих отрывков достаточно, чтобы читатель составил представление и о характере древних русов, и о том острове, на котором они жили. О последнем - еще одна цитата из книги Виктора Паранина "Историческая география летописной руси":
"Большинство исследователей признают сведения об острове фантастическими и не принимают во внимание, поскольку не находят реально существующего острова, который походил бы на описанный древними арабскими авторами...
А между тем, остров со всем комплексом приведенных в источниках свойств реально существует, а вернее существовал еще относительно недавно на севере Восточной Европы. Речь идет о территории, которая в настоящее время носит название Карельского перешейка и которая действительно в прошлом представляла собой остров, поскольку система Вуоксы в районе Выборга соединялась с Финским заливом...
Вуокса была одной из проток, соединяющих Финский залив с Ладогой; другой протокой была Нева, а между ними простирался остров, который и размерами, и ландшафтом, и своим географическим положением совпадает с островом Рус из арабских источников. Они служат еще одним основанием для локализации исторического ядра Древнерусского государства на территории нынешнего Карельского перешейка"(7).
5. Южнобалтийская русь.
Но что же тогда - вторая, южнобалтийская русь? Какой народ мог претендовать на родство с северобалтийской русью и на общую судьбу их начального этнического имени? У Паранина по сему поводу ясно высказанных предположений нет. Между тем ответ на поставленный вопрос лежит буквально на поверхности географической карты.
Южнобалтийская русь - ни что иное, как народ, ставший позже именоваться ижорой, ижорцами.
По современным историко-лингвистическим и археологическим воззрениям, определенная часть корелы в к о н ц е, как полагают, I тысячелетия по РХ отпочковалась от основной массы и осела на берегах Невы, южнее и западнее ее, и образовала там самостоятельную этническую единицу - племя ижоры.
Ижора и на самом деле по сию пору называет себя карелами, веря в то, что летописная корела и впрямь была ее предком. Я полагаю, правда, что переселение ижоры с "острова русов" на южное побережье Невы и Балтики могло начаться и раньше, то есть даже не позднее с е р е д и н ы I тысячелетия по РХ.
В этом свете представляется возможным выстроить довольно ясную хронологическую схему территориального и общественного развития Карельско-Ижорского региона от послеледниковой поры до рубежа I и II тысячелетий по РХ:
- в послеледниковое время (около 18 000 лет до РХ) земли нынешней Карелии начинает заселять первобытный человек;
- к середине I тысячелетия до РХ по мнению специалистовлингвистов складывается языковая основа карельского племени;
- примерно с 100 года до РХ (то есть, с рубежа эпох бронзы и железа) растут столкновения южной и северной частей племени корелы, ставшие основой сюжета "Калевалы";
- к середине первого тысячелетия по РХ южная часть корелы уже отделяется от северной - и обретает имя "русь"; в эту же пору южный приневский и балтийский берега заселяются частью северобалтийской руси, приносящей туда имя "старшей сестры";
- со второй половины I тысячелетия по РХ район Карельского перешейка и южных невско-балтийских берегов плотно заселяется и практически осваивается.
Все это непосредственно характеризует процесс укоренения руси на землях Приневья.
6. "Две руси" сменяют имена.
Теперь естественно поставить вопрос о том, как произошло, что "две руси" по прошествии какого-то времени сменили свое общее имя на два разных - "корелу" и "ижору".
Приведу тут еще один отывок из книги Виктора Паранина:
"...После призвания варягов во главе с Рюриком обширная страна, попавшая под их управление, стала называться Русью, что было естественно и понятно, ибо по отношению к земле варягов она занимала южное положение. Очевидно, в Приладожье, откуда мы выводим Рюрика, существовала страна с именем "Русь", однако вовсе не это было определяющим в наименовании земель, подчинившихся варягам, а южное направление варяжской экспансии. Позже, когда Олегом был взят Киев, название "Русь" распространилось и на Среднее Поднепровье. Это тоже было отражением развития Русского государства в южном направлении строго по меридиану" (8 )
Северобалтийская русь, таким образом, отдала этническое свое имя тем многочисленным племенам (преимущественно - славянским), что жили к югу от Балтики и были со временем объединены в единое государство русами - князьями-варягами...
Такие прецеденты в истории уже встречались. В 697 году по РХ орды хана Аспаруха напали на балканских славян, основали там Болгарское царство - и отдали новым подданным этническое имя, которое они принесли на Балканы с волжского Булгара...
Что же до племени русь, то часть его продолжала жить на Карельском перешейке (он же - "остров русов"), по прошествии времени вернувшись, видимо, к имени, которым владела раньше.
Таким образом "северобалтийская русь" вновь стала "корелой" - и имя ее зафиксировала датированная 1066 годом берестяная грамота N 590, найденная в новгородском Нутном раскопе: "Литва встала на корелу". А еще через восемьдесят лет, в 1143 году, корелу упомянула и Новгородская первая летопись.
Беда многих современных ученых в том, что они так прочно привязывают историю корелы к первому летописному упоминанию, что можно подумать, будто до 1143 года та вовсе и не существовала. Это, разумеется, недопустимая оплошность...
7. Имя ижоры и "возврат" его.
Историки высказывают по крайней мере три предположения, откуда происходит племенное этническое имя ижоры.
Считают, что "Ингрия" может происходить от финского-карельского "Inkeri maa" ("прекрасная земля"). От этого-де имени пошло название левого притока Невы - Ижоры (Inkeri, Ingeri). Позже шведы "пристегнули" к этому имени свою, шведскую, "землю": "land". И получился топоним-гибрид: "Ingermanland" "Ингерманландия", нечто вроде "Земля прекрасной земли"...
Другие выводят Ингрию из личного имени князя: Игорь, или Ингвар. Епископ Иоаким в утерянной, но процитированной историком Василием Никитичем Татищевым летописи сообщает:
"Имел Рюрик несколько жен, но больше всех любил Ефанду, дочь норвежского князя, и когда та родила сына Игоря, дал ей обещанный при море град с Ижарою в вено (то есть, в дар, подносимый при женитьбе. - А.Ш.)" (9).
И Татищев, комментируя эти слова, говорит, что, вероятно, этот предел "от Ингоря (Игоря. - А.Ш.) Ингрией прозван". Тут историк, правда, не обращает внимания на то, что Иоаким в приведенном отрывке уже называет имя "Ижара", то есть, Ижора, она же - Ингрия. Может, оно, все же, бытовало и раньше?
Еще одна версия связывает имя Ингрии с Ингигерд, женой Ярослава Мудрого, скандинавкой родом, дочерью шведского короля. Ей, опять-таки, в качестве свадебного подарка дана была Ладога (Альдейгьюборг по-шведски) и "все то ярлство, что к ней принадлежит", то есть и южные невские берега, где тогда жила русь-ижора. Имя "ижора" впервые встречается в русских летописях только в 1228 году. хотя еще за полвека до того "Ингрию" упомянул в своей булле папа Александр III.
Итак, "две руси" исчезли. Осталась одна, новая Русь - Киевская. Потом она стала просто Русью, а еще позже - Россией.
8. Возвращение к истокам.
А сейчас вернемся из века девятого в век восьмой, чтобы повести речь об истории руси-варягов, которая началась задолго до пришествия Рюрика с братьями с "острова русов", из Приневья, в район Старой Ладоги.
Имя русов встречается в сочинениях, связанных с правлением гуннского полководца Аттилы, с началом V века ("Песнь о Нибелунгах"). Отмечая, что в восприятии поэта XIII века (время написания "Песни") русы существуют отдельно от "бойцов из Киевской земли", мы, все же, отнесемся к этому сочинению как к литературному, но не историческому.
Реальная же связь имени русов с сугубо историческими фактами относится к 770 году, когда у шведского местечка Браваллы в Восточном Готланде произошла битва между войсками датского конунга Харальда по прозванию Боевой Клык и шведского конунга Сигурда Ринга. На стороне Ринга выступал среди прочих и его брат, Регнальд Р у с с к и й, которого хронист Саксон Грамматик называет в "Истории Данов" "королем". Чьим именно - достаточно ясно говорит его прозвище: Регнальд был конунгом русов, сражавшихся при Бравалле, между прочим, и против славян, выступавших на стороне павшего в битве Харальда и потерпевших поражение от соединенных шведско-норвежско-готско-венецианско-русско-английских войск.
Оба главных противника - и Харальд, и Ринг - восходили к знаменитому шведскому завоевателю Ивару Широкие Объятия, который в конце VII - начале VIII веков объединил Англию, Саксонию, Данию, Швецию и ряд "Восточных земель". Он принадлежал к харизматическому роду Скьолдунгов, что вели родословную от Скьолда, сына Одина, верховного бога скандинавов.
Ивар пал на поле боя под Кирьялаботнаром (у "Карельских заливов", вероятно у нынешнего Приозерска), в схватке с конунгом Гардарики (так в старину шведы именовали русские земли) Радбардом, который тоже был с ним в родственной связи, будучи женат на дочери Ивара, Ауде Глубокозадумчивой. Ауда, в свою очередь, была прародительницей двух родов: один пошел от первого ее мужа Рорика Метателя Колец, а другой - от конунга Радбарда Гардского. Харальд Боевой Клык был наследником Рорика, а Сигурд Ринг и Регнальд Русский - Радбарда.
Чтобы вы могли разобраться в этих дебрях, я прилагаю в конце очерка генеалогическую таблицу родственных связей участников битвы при Бравалле и последующей истории руси-варягов.
9. Бравалла и Бравлин
Итак, к Бравалльской битве впервые в европейской хронике было хронологически привязано имя русов в лице их короля Регнальда. С нею же связан был еще один, простой, вроде, факт прозывания некоего человека определенным именем. Но факт сей оказывается весьма важным, связующим целый ряд событий, стоящим на вершине судьбы целой династии, ибо он ввел в раннюю русскую историю еще одну личность: князя Бравлина (ударение, как и в слове "Бравалла", на первом слоге).
Это имя встречаем мы в "Житии свв. Георгия Амастридского и Стефана Сурожского", опубликованном в 1893 году историком Василием Васильевским в "Летописи занятий Археографической комиссии". Нас интересует сейчас Стефан Сурожский.
С 767 по 787 годы (до смерти) Стефан был епископом епархии в Суроже (нынешний Судак между Феодосией и Алуштой). Кафедральный собор святой Софии был основан в Суроже в 793 году. Именно в нем где-то около 813 года (год нападения русов на остров Эгину в Эгейском море: думаю, с ним можно связать и события в Суроже) разыгралась историческая драма, описанная в житии, названном "О прихождении ратию к Сурожу князя Бравлина из Великого Новгорода".
Сразу должен отметить, что появление в "Житии" имени Новорода - это, конечно, поздняя интерполяция летописца, ибо в начале IX века Новгород как самостоятельное городское поселение еще не существовал (это достаточно безоговорочно доказано раскопками, проанализированными, в частности, в статье Валентина Лаврентьевича Янина "Основные исторические итоги археологического изучения Новгорода"; см.: Новгородские археологические чтения. Новгород, 1994. С. 9-27).
Многие современые историки этот факт игнорируют, опираясь на свидетельство ПВЛ, Новгородских и иных летописей, в которых Новгород как данность упоминается как минимум с 862 года - то есть, со времени прихода туда Рюрика с братьями. Но мы-то с е г о д н я уже знаем, что в IX веке Новгорода не существовало, и стало быть, не может речи идти ни о каких "новгородских ратях и князьях". И коль скоро "Житие" говорит о походе русов, то и возглавлял их, несомненно, русский князь.
Нас не интересуют сейчас частные перипетии этого похода, о котором автор "Жития" говорит лишь для того, чтобы продемонстрировать осуществляемые святым Стефаном чудеса. Нас интересует другое: кем был князь Бравлин?
10. Историко-хронологические ряды
Надо сказать, тут я вступаю в область догадок, которые не подтвердишь стопроцентно. Когда речь идеть о временах столь давних, стопроцентных истин практически вообще нет. Документов почти не существует; летописание еще не началось (время его позже); а саги, легенды, мифы не есть реалии, на которые можно опираться безоговорочно (хотя игнорировать их никоим образом нельзя). Значит, в ход должны идти умозаключения.
В их основу я кладу понятие об и с т о р и к о - х р о н o л o г и ч е с к о м p я д е.
Есть известные нам сегодня факты и имена. О них говорят и современные событиям произведения народного творчества, и в редких случаях - документы, а также позднейшие летописи и хроники. Это так сказать, некая "историческая основа".
Есть положение этих имен и фактов в хронологическом ряду, которое достаточно точно устанавливается либо самими этими источниками, либо вычисляется с той или иной мерой достоверности. Это я рассматриваю как "хронологическую основу".
И есть исследователь, который сопоставляет "историзм" фактов и имен с их "местом в хронологии" - и, сделав ряд выводов, ставит на этой основе имена и факты в некий цельный ряд (верно или неверно - судить и специалистам, и читателям).
Лондонский историк Николай Беляев писал в статье "Рорик Ютландский и Рюрик начальной летописи" об имени "Бравлин":
"Мне думается, что имя это было прилагательным и являлось воспоминанием о Бравалле, где носитель его мог сражаться и заслужить себе отличие"(10).
Соглашаясь с тем, что имя князя Бравлина связано с Бравалльской битвой, позволю высказать иное мнение, объясняющее генезис этого имени. Для этого займемся арифметикой.
Бравалльская битва была в 770 году. На Сурож русы во главе с Бравлином напали примерно в 813 году (в ту пору на епископской кафедре в Суроже еще правил упомянутый "Житием" Филарет, реальное историческое лицо). Если, по предположению Беляева, имя "Бравлин" связано с участием некоего воина в Бравалльской битве (от которой он и получил свое прозвище) и если мы примем его возраст к моменту участия в этой битве, скажем, лет в тридцать, то к 813 году ему должно было быть: 30 + 30 (время от 770-го до 800 года) + 13 = 73 года.
Мог ли более чем семидесятилетнеий старец возглавлять многодневный дальний поход, принимать участие в битве, с мечом в руках (по тексту "Жития") взламывать городскую и церковную двери и т.д.? Не думаю. Вероятно, все же, Бравлин должен был быть хоть на четверть века помоложе, то есть родиться долженствовало ему не около 745, а около 770-775 года.
Но тогда ясно, что в битве при Бравалле он принять участия не мог. Он мог в год Браваллы в лучшем случае родиться. И тогда логично предположить, что имя свое он получил в память битвы лишь потому, что участником ее был, вероятно, его отец или близкий родственник (или тот и другой).
Есть два таких родственника, один из которых стал в год Браваллы конунгом шведов, а другой был "королем русов": это были братья Сигурд Ринг и Регнальд Русский. Потомок Сигурда нам известен: это знаменитый рыцарь Рагнар Лодброк. А вот о потомстве Регнальда Русского ни сказания, ни легенды, ни летописи свидетельства нам не оставили.
И здесь важно представить последовательность, в которой стоят персонажи на исторической сцене: кто за кем и кто кого сменяет. Мы помним, что в истории вслед на Регнальдом действует ни кто иной, как Бравлин, водивший русов на Сурож. Бравлин, повторю, был, несомненно, русом. Мало того, полагаю, что он, родившийся в год Браваллы, был назван в ее честь ни кем иным, как его отцом, который был вождем русов и сам принимал участие в этом сражении. А таким вождем был, опять-таки, ни кто иной, как Регнальд Русский.
Иными словами, я считаю, что род Бравлина восходит через его отца Регнальда Русского к легендарному Скьолду и его отцу Одину, то есть Бравлин принадлежит к династии Скьолдунгов, как будут принадлежать к ней и его потомки, среди коих ближайшие сыграют свои роли в истории летописной Руси, Приневья, вслед за чем - Руси Приильменской и Руси Киевской.
11. Немного арифметики по поводу Буривоя и Гостомысла
В левой части "Генеалогической таблицы", приведенной в этом очерке, помещены и сведения о легендарных простославянских князьях, упомянутых в Иоакимовской летописи, которую приводит в своей "Истории Российской" Василий Татищев. Современный историк Игорь Фроянов с сочувствием пишет:
"В так называемой Иоакимовской летописи, которой пользовался В.Н.Татищев, сквозь легендарную дымку виднеются князья, что свидетельствует о существовании в средневековой отечественной историографии традиции, относившей княжескую власть Новгороде к доваряжским временам"(11).
Сделав нужную поправку на то, что в "доваряжские времена" Новгорода еще не существовало, примем это мнение к сведению.
Генеалогический ряд легендарных князей заканчивается именами уже летописными - Буривоя и Гостомысла. Иоаким пишет: "По смерти Владимира и матери его Адвинды княжили сынове его до Буривоя, иже девятый бе по Владимире, имяна же сих осьми неведомы,.. разве в песнех древних воспоминают"(12).
Владимир мог бы княжить, как полагают нынешние историки, около 530 года. А еще у них есть в ходу такое понятие, как "активная деятельность одного поколения", выражающееся тридцатилетним циклом. Взяв такой цикл за основу, получаем, что княжение Буривоя, "девятого по Владимире", началось у ильменских словен примерно в 800 году (530 + 270/30 х 9/ = 800).
Предположив, что Буривой начал княжить в возрасте уж никак не моложе четверти века, получим примерную дату его рождения - 775 год. Можно предположить, что к двадцати годам Буривой мог уже и жениться, и обзавестись сыном, а отсюда год рождения его сына Гостомысла (об этой степени родства сообщает Иоаким, указавший также, что Гостомысл имел четырех сыновей они погибли молодыми - и трех дочерей) определим как 795-ый. Опять-таки, предположив, что первая дочь родилась у него к двадцати его годам (715 год), вторая - ее звали Умилой, скажем, через год (717), третья - в 719 году, а сыновья с 720 по 725 годы, - получим хронологию его семейства.
Можно, опять-таки, представить, что старшая дочь его вышла замуж лет восемнадцати - и в 734 году родила сына, а Умила, последовавшая ее примеру, была отдана замуж в 735 году, и год спустя у Гостомысла появился второй внук, а в 737-ом и 738 года в семье Умилы родилось еще двое сыновей.
Все эти даты вычислены путем простейших подсчетов и не столь уж дерзких допущений. Нам нужно осознать и то, что они предположительны, и то, что они в о з м о ж н ы, ибо нам надо будет сейчас уложить их в общую хронику руси-варягов.
12. ПВГ и конунг Хакан
Видный исследователь жизни населявших Скандинавию, Приневье, Поволховье и Приильменье народов, а также развития пути "из Варяг в Греки" (коротко - ПВГ) Глеб Лебедев пишет:
"Волхов вместе с реками восточного Приильменья уже на исходе VIII в. был включен в систему международных коммуникаций... Волховско-Днепровская магистраль, протяженностью около 1500 км, начиналась в восточной оконечности Финского залива и проходила по Неве ("устье озера Нево"), юго-западной части Ладожского озера, Волхову, оз. Ильмень, Ловати, с переходом из Балтийского бассейна в Черноморский, по рекам Усвяче, Каспле, Лучесе, верхнему течению Западной Двины (где открывался еще один выход на Балтику) и системе волоков на Днепр в районе Смоленска. Отсюда начинался путь по Днепру, с важным перекрестком в районе Киева, труднопроходимым участком днепровских порогов и выходом на простор Черного моря в непосредственной близости от Херсонеса (Корсуни) и других византийских владений в Крыму"(13).
Как мы уже видели, русы-варяги освоили этот путь еще в начале IX века, совершив поход на Сурож. А еще спустя лет двадцать по ПВГ вновь прошла армия русов, совершившая нападение на южночерноморский город Амассеру (Амастриду). Руководитель русов был, судя по тексту "Жития св. Георгия Амастридского", о котором я упоминал выше, значительно моложе Бравлина, водившего русов на Сурож. Молодой рус, кроме всего прочего, был сведущ в сути христианских воззрений, о которой он, несомненно, узнал от участника прошлого похода, вероятно, от руководжителя его и, вероятно, от своего отца.
Но кем же тогда был этот сын? Кто следующим стоит в хронологическом ряду среди хоть как-то запечатленных в истории личностей? Есть ли вообще в истории такая личность?
Такая личность есть - и человека этого звали Хаканом (ударение - на первом слоге). О нем мы имеем документальное известие, о котором сейчас и поведем речь.
13. Конунг Хакан и "Бертинские анналы"
В 839 году епископ Пруденций Галиндо сделал запись в так называемых "Бертинских анналах" о том, что 18 мая франкский император Людовик Благочестивый принял при дворе в Ингельхайме посольство византийского императора Феофила, направившего вместе с ним к Людовику "...неких людей, которые утверждали, что они, то есть их народ, зовутся Рос, и которых их король, называемый Хаканом, направил к нему /Феофилу/ ради дружбы, как они уверяли..."(14).
Далее Пруденций отметил в "Анналах" просьбу Феофила предоставить послам Хакана возможность безопасно вернуться в их страну, ибо путь, которым они прибыли в Константинополь, шел по землям варварских и агрессивных народов. Расспросив послов, император выяснил, что они принадлежали к народу свеонов, то есть шведов. Пруденций пишет далее: "Считая их скорее разведчиками, чем искателями дружбы, он решил задержать их у себя, чтобы можно было достоверно выяснить, с добрыми ли намерениями они пришли туда или нет"(15).
О дальнейшей судьбе посольства мы ничего не знаем. Но не она нас сейчас интересует, а то, что впервые в европейском, современном описываемому событию д о к у м е н т е, зафиксировано было как имя "Рос"="русь", так и имя "короля" русов - Хакана (упоминание Регнальда Русского хотя и относилось ко времени более раннему, но сделано было хронистом XII века).
О том, что в Ингельхайме посланцев летописной Руси приняли за шведов, надо сказать, что она и была страной скандинавской - и как могли варяги-русь определить свою географическую принадлежность, не прибегая к известному в Европе адресу: "рядом со шведами, со свеонами"?
Где только историки не "располагали" страну посланцев Хакана: и в Среднем Поднепровьи, и в Швеции, и в Среднем Поволжьи! Но мало кто обратил внимание, что путь посольства точно совпал с описанным в ПВЛ маршрутом ПВГ от "острова русов" в Карелии по Неве, Волхову и Днепру - и кружным путем вокруг Европы, которым послы в конце концов и воспользовались...
Итак, следующим после Бравлина в хронике руси-варягов был "король народа Рос" Хакан (это - весьма употребимое в Скандинавии имя, а не видоизмененный титул "каган", как говорят многие историки) - и мы имеем все основания считать, что он наследовал престол по смерти своего отца, после чего и направил посольство "ради дружбы" к императору Феофилу.
14. Иоаким о Буривое и призвании Гостомысла
Теперь обратимся к следующим по времени событиям, относящимся к соседям руси-варягов: к обитавшим в Поволховьи и Приильменьи племенам руси-ижоры, чуди, веси и словен. Они были объединены в общий конфедеративный союз, управлявшийся советом старейшин, выдвигавшх единого вождя. Одно время им был Буривой. Иоаким сообщает о нем в своей летописи: "Буривой, имея тяжку войну с варязи, множицею побеждаша их и овлада всю Бярмию (возможно, тут - нынешняя Карелия. А.Ш.) до Кумени (ныне Кеми-йоки. - А.Ш.). Последи при оной реце побежден бысть: вся свои вои погуби, едва сам спасеся, иде во град Бярмы, иже на острове сый крепце устроенный (видимо, нынешний Приозерск. - А.Ш.), иде же князи подвластные пребываху, и тамио, пребывая, умре. Варяги же, абие пришедше град Великий (то есть, в Ладогу. - А.Ш.) и протчие обладаша и дань тяжку возложиша на словяны, русь и чудь. Людие же терпяху тугу велику от варяг, пославше к Буривою, испросиша у него сына Гостомысла, да княжит в Велице граде. И егда Гостомысл приа власть, абие варяги бывшия овы изби, овы изгна, и дань варягом отрече, и, шед на ня, победи..."(16).
Итак, по Иоакиму, на племена руси-ижоры, словен и чуди напали некие "варяги", о которых пишет и автор ПВГ. Было это до 859 года, ибо к тому времени "варяги" эти покорили еще и кривичей с весью. Кто же осуществил эту экспансию?
В известном сочинении великого исландского поэта и историка Снорри Стурлусона "Хеймскрингла" ("Круг земной") рассказано о тинге - народном собрании, которое состоялось 15 февраля 1018 года в Уппсале; некий Торгнир сказал тогда: "Торгнир, мой дед по отцу, помнил Эйрика Эмундарсона, конунга Уппсалы, и говорил о нем, что пока он мог, он каждое лето предпринимал поход из своей страны и ходил в различные страны и покорил Финланд и Кирьялаланд, Эйстланд и Курланд и много земель в Аустрленд ("Восточных странах". - А.Ш.)"(17).
Современная скандинавистка Татьяна Джаксон пишет, ссылаясь на работы шведского историка Биргера Нермана: "...По хронологии Б.Нермана, шведский конунг Эйрик умер в 882 г. в преклонном возрасте;.. по мнению Нермана "Аустрвеги" ("Восточные пути" - примерно то же, что "Аустрленд". - А.Ш.) Эйрик покорил в 850-859 гг."(18 ).
Таким образом, мы вполне резонно можем предположить, что уппсальский конунг Эйрик Эмундарсон и был тем вождем "варягов", несомненно, шведов, которые до 859 года разбили войско князя Буривоя, покорив затем финнов, карелов, эстов, куршей, а также "Аустрленд" с главным "градом Великим"-Ладогой, то есть земли руси-ижоры, словен, веси и кривичей с мерей.
15. Призвание Рюрика
Многие историки по сию пору недоумевают, как это вышло: сначала, мол, прибалтийско-словенские племена прогнали варягов, а потом, охваченные усобицами, вновь обратились к ним:
"И идоша за море, к варягам, к руси. Сице бо ся зваху тье варязи русь, яко се друзии зовутся свие, друзи же урмане, англяне, друзии готе, так и си. Реша русь, чюдь, словени и кривичи и вси (интересно, что Дмитрий Лихачев перевел это место так: "Сказали руси чудь, славяне, кривичи и весь..." - вместо "сказали русь..." - "сказали руси..."): "Земля наша велика и обилна, а наряда в ней нет. Да поидите княжить и володеть нами". И избрашася 3 братья с роды своими, пояша по собе всю русь и приидоша; старейший, Рюрик, седе Новегороде, а другой, Синеус, на Беле-озере, а третий Изборсте, Трувор"(19).
Итак, автор ПВЛ утверждает, что "призвание варягов-руси" произошло из-за усобиц, а мотив избрания именно Рюрика с братьями абсолютно непонятен: почему позвали этих, а не других?
Иоаким дает совсем иное объяснение. Он говорит, что после изгнания врягов-шведов Гостомысл занедужил. Все его сыновья к тому времени умерли, и он не знал, кто наследует ему. Он обратился к вещунам - и те сказали ему, что наследовать ему будет его родственник. А тут во сне он увидел, что из чрева его средней дочери Умилы выросло дерево, плоды которого напитали всю землю. И Иоаким завершает рассказ так: "Гостомысл же, видя конец живота своего, созва вся старейшины земли от славян, руси, чуди, веси, мери, кривич и дрягович, яви им сновидение и посла избраннейшия в варяги просити князя. И приидоша по смерти Гостомысла Рюрик с двемя браты и роды ею... Рюрик по смерти братии облада всею землею, не имея ни с кем войны. В четвертое лето княжения его переселися от старого в Новый град великий ко Ильменю (подразумевается уже существовавшее к той поре тремя километрами южнее нынешнего Новгорода Рюриково городище. - А.Ш.).... По смерти же отца своего облада варягами, емля дань от них"(20).
Кто был князем, "королем русов" до Рюрика, мы знаем: это был Хакан, около 735 года, как я предположил, женившийся на средней дочери Гостомысла Умиле. Та примерно в 736 году родила ему сына Рюрика, а вскоре еще и Синеуса с Трувором.
Таким образом, князь, пришедший в Ладогу с "острова русов", с нынешнего Карельского перешейка, в 862 году, был достаточно молод: ему исполнилось около 28 лет.
Можно предположить, что еще в 860 году он участвовал в походе русов на Царьград, когда по "пути из Варяг в Греки" мимо Ладоги, только что освобожденной Гостомыслом от варяговшведов Эйрика Эмундарсона, прошла сильная рать русов, коих, вполне возможно, возглавлял Рюрик и в числе коих, вполне возможно, были его "бояре" Аскольд и Дир, вскоре после призвания Рюрика в Ладогу отправившиеся к Царьграду, чтобы поступить там на службу к императору, заключившему мир с русами четыре года назад, но по пути оставшиеся княжить в "граде малом" Киеве, до того платившем хазарам унизительную дань.
Поход 860 года произвел на ладожан впечатление - и послужил дополнительным стимулом для призвания Рюрика с братьями.
16.Заключение: кто же таков Рюрик Альдейгьюборгский?
Прежде всего: как его именовать? Историки давали ему разные имена: Рюрик Новгородский, Рюрик начальной летописи, Рюрик Ладожский. "Новгородский" отпадает: в годы его жизни Новгорода еще не существовало. "Начальная летопись" тоже неточна: основные сведения о Рюрике мы получаем из Иоакимовской летописи, а не из ПВЛ. Более всего подходит "Рюрик Ладожский", но я бы предложил именовать его Рюриком Альдейгьюборгским: скандинавы называли Ладогу Альдейгьюборгом - и это ототражает карельско-скандинавский момент его происхождения.
Приводимая ниже генеалогическая таблица проясняет нетождественность Рюрика Альдейгьюборгского и Рорика Ютландского, с которым многие историки соотносят нашего героя. Но наш Рюрик был лишь внучатым племянником рыцаря, некогда известного в Ютландии и Фрисландии. Это были абсолютно разные люди.
Рюрик был русом и сыном "короля народа Рос" Хакана, внуком Бравлина, правнуком Регнальда Русского, праправнуком Рандвера, прапраправнуком Радбарда Гардского и Ауды Глубокозадумчивой, прапрапраправнуком Ивара Широкие Объятия и потомком мифического Скьолда и его отца Одина. Рюрик принадлежал, таким образом, к харизматическому скандинавскому клану Скьолдунгов - и покровительство богов давало его власти качество силы и непререкаемости, реально помогшей его наследникам сохранить ее на протяжении веков, до смерти царя Федора в 1598 году. Но при этом Рюрик был потомком и словен - Буривоя и Гостомысла. И такой взгляд на его генезис и неожиданен, и свеж.
БИБЛИОГРАФИЯ
Повесть временных лет. Часть первая. Текст и перевод. М.-Л., 1950. С.с. 205, 206 (далее: ПВЛ... С. ...).
Ловмяньский Х. Русь и норманны. М., 1985. С. 187.
Рыбаков Б.А. Сампо и сейды. // Новое в археологии СССР и Финляндии. Л., 1984. С. 77.]
Паранин В.И. Историческая география летописной Руси. Петрозаводск. 1990. С. 144 (далее: Паранин... С. ...).
Цит. по: Новосельцев А.П. Восточные источники о восточных славянах и Руси VI-XI вв.//
Древнерусское государство и его международное значение М., 1965. С. 397-398.
Там же. С. 400.
Паранин... С. 116-117.
Татищев В.Н. История российская. Собрание сочинений. Том I. История российская. Часть первая. М., 1994. С. 110 (далее: Татищев... С. ...).
Беляев Н.Г. Рорик Ютландский и Рюрик начальной летописи. // Seminarium kondakovianum. Сборник статей по археологии и византиноведению, издаваемый семинарием имени Н.Г.Кондакова. III. Прага, 1929. С. 220-221.
Татищев... C. 108.
Фроянов И.Я. Мятежный Новгород. Л., 1992. С. 57.
Лебедев Г.С. Эпоха викинов в Северной Европе. Л., 1985. С. 91.
Цит. по: Назаренко А.В. Русь и Германия в IX-X вв. //Древнейшие государства Восточной Европы. М., 1994. С. 18.
Цит. по: Памятники истории Киевского государства IX-XII вв. Л., 1936. С. 23-24.
Татищев... С. 115.
Цит. по: Джаксон Т.Н. Исландские королевские саги о Восточной Европе (первая треть XI в.). М., 1994. С. 73.
Там же. С. 152.
ПВЛ... С. 18.
Татищев... С. 110.
-
Юлли - Афродита Эвплоя
- Сообщения: 4154
- Зарегистрирован: 21 май 2004, 11:38
- Откуда: Санкт-Петербург
Юлли » 13 окт 2004, 11:49
... вообще, тема о Рюрике у меня родилась в связи с вопросом, какие основания есть у экскурсоводов Приозерска заявлять о доказанной (на основании одной недошедшей до нас и известной в пересказе летописи?) смерти Рюрика в крепости Корела...
... пока я особых оснований не нашла... как версия, гипотеза - возможно... но как факт - вряд ли...
... пока я особых оснований не нашла... как версия, гипотеза - возможно... но как факт - вряд ли...
-
Юлли - Афродита Эвплоя
- Сообщения: 4154
- Зарегистрирован: 21 май 2004, 11:38
- Откуда: Санкт-Петербург
Гость » 15 окт 2004, 05:40
Еще одна интересная версия о Рюрике (С.Э. Цветков, "Русская история"). Речь идет о Рорике Ютландском, но с несколько неожиданной точки зрения. Несколько цитат:
"...пристальное внимание, с которым следили за деятельностью Рорика франкские хронисты, делает совершенно невозможным выделение в его биографии "хронологического окна", позволяющего ему сплавать на Русь и тайком от всего света покняжить полтора десятка лет в Ладоге и Новгороде. Ровным образом и ПВЛ, рисуя жизнь Рюрика Новгородского, ни в малейшей степени не ориентируется при этом на биографию фрисландского маркграфа...В таком случае, чем же интересен Рорик для русской истории? Своими родственными связями с вендами-ободритами. В обнаружении этих связей поморских славян с родом Скьолдунгов и заключается подлинная заслуга ученых-норманнистов...Между тем проблема тождества Рорика Ютландского и Рюрика Новгородского, рассмотренная под этим углом зрения, представляется в совершенно ином качестве."
"...В отношении Рорика также имеется прямое свидетельство его вендского (ободритского) происхождения, обнаруженное Холлманном в "Генеалогии Мекленбурских герцогов" Фридриха Хемница. "Рорик и его братья, - сказано там, - были сыновьями венденского (вендского) и ободритского князя Готлейба".
Далее идет сравнение биографии Рорика и о его вокняжении у ободритов с сообщениями Иоакимовской летописи у Татищева, и делается вывод:
"Подобное, почти буквальное соответствие истории и легенды встречается нечасто. И потому оно не может быть отнесено к разряду случайных совпадений. За пределами рассказа Иоакимовской летописи Рюрик/Рорик и Гостомысл, как исторические личности, оказывются рядом только однажды и только на страницах западноевропейских хроник, повествующих о событиях славянского поморья...название словенского города, где княжит Гостомысл из Иоакимовской летописи, - Великий град, полностью совпадает с названием столицы ободритского князя из Фульденских анналов - Велиград."
"Из этих наблюдений с несомненностью следует, что события, приуроченные ПВЛ и Иоакимовской летописью к исторической реальности древнерусского Севера, на самом деле произошли на балтийских землях вендов-ободритов."
"...использование древнерусскими книжниками ободритского предания о призвании Рорика позволяет сделать вывод о тесных связях древней Руси со славянским Поморьем, что, в свою очередь, проливает новый свет на политическую и культурную жизнь новгородского севера...все факты говорят о том, что "варяжская колонизация" Новгородско-Псковской земли шла не из Скандинавии, а из славянского Поморья. Эти данные помогают с большой долей вероятия наметить путь, по которому ободритское предание попало на Русь. Скорее всего, оно было занесено в Новгородскую землю самими вендскими переселенцами."
В общем, это лишь маленькие выдержки, но суть предлагаемой гипотезы, я надеюсь, по ним можно понять. Там еще много есть интересных и довольно свежих мыслей: о русах (ругах/рутенах с о. Рюген, а также причерноморских русах и их князе Бравлине), о "пути из варяг в греки" который автор довольно смело перемещает на Вислу-Одер-Дунай
Если кому интересно, могу попытаться подробнее написать.
"...пристальное внимание, с которым следили за деятельностью Рорика франкские хронисты, делает совершенно невозможным выделение в его биографии "хронологического окна", позволяющего ему сплавать на Русь и тайком от всего света покняжить полтора десятка лет в Ладоге и Новгороде. Ровным образом и ПВЛ, рисуя жизнь Рюрика Новгородского, ни в малейшей степени не ориентируется при этом на биографию фрисландского маркграфа...В таком случае, чем же интересен Рорик для русской истории? Своими родственными связями с вендами-ободритами. В обнаружении этих связей поморских славян с родом Скьолдунгов и заключается подлинная заслуга ученых-норманнистов...Между тем проблема тождества Рорика Ютландского и Рюрика Новгородского, рассмотренная под этим углом зрения, представляется в совершенно ином качестве."
"...В отношении Рорика также имеется прямое свидетельство его вендского (ободритского) происхождения, обнаруженное Холлманном в "Генеалогии Мекленбурских герцогов" Фридриха Хемница. "Рорик и его братья, - сказано там, - были сыновьями венденского (вендского) и ободритского князя Готлейба".
Далее идет сравнение биографии Рорика и о его вокняжении у ободритов с сообщениями Иоакимовской летописи у Татищева, и делается вывод:
"Подобное, почти буквальное соответствие истории и легенды встречается нечасто. И потому оно не может быть отнесено к разряду случайных совпадений. За пределами рассказа Иоакимовской летописи Рюрик/Рорик и Гостомысл, как исторические личности, оказывются рядом только однажды и только на страницах западноевропейских хроник, повествующих о событиях славянского поморья...название словенского города, где княжит Гостомысл из Иоакимовской летописи, - Великий град, полностью совпадает с названием столицы ободритского князя из Фульденских анналов - Велиград."
"Из этих наблюдений с несомненностью следует, что события, приуроченные ПВЛ и Иоакимовской летописью к исторической реальности древнерусского Севера, на самом деле произошли на балтийских землях вендов-ободритов."
"...использование древнерусскими книжниками ободритского предания о призвании Рорика позволяет сделать вывод о тесных связях древней Руси со славянским Поморьем, что, в свою очередь, проливает новый свет на политическую и культурную жизнь новгородского севера...все факты говорят о том, что "варяжская колонизация" Новгородско-Псковской земли шла не из Скандинавии, а из славянского Поморья. Эти данные помогают с большой долей вероятия наметить путь, по которому ободритское предание попало на Русь. Скорее всего, оно было занесено в Новгородскую землю самими вендскими переселенцами."
В общем, это лишь маленькие выдержки, но суть предлагаемой гипотезы, я надеюсь, по ним можно понять. Там еще много есть интересных и довольно свежих мыслей: о русах (ругах/рутенах с о. Рюген, а также причерноморских русах и их князе Бравлине), о "пути из варяг в греки" который автор довольно смело перемещает на Вислу-Одер-Дунай
Если кому интересно, могу попытаться подробнее написать.- Гость
Гость » 15 окт 2004, 23:25
По поводу Бертинских анналов. С.Э. Цветков:
"...перед императором Людовиком предстают некие люди, называющие себя послами "русского" народа и тамошнего кагана. Но Людовик почему-то не склонен поверить им и назначает расследование, которое выясняет, что три человека, назвавшиеся "русскими", на самом деле шведы. То есть главным предметом расследования была этническая принадлежность послов...Подозрительность Людовика была вызвана именно несоответствием между утверждением трех "свеонов" об их принадлежности к "русскому" народу и теми знаниями о русах, которыми к тому времени располагали восточные франки...Раффельштедтский таможенный устав (начало Х в.) свидетельствует, что русы являлись в Баварию из Чехии мирными купцами, поэтому франки имели возможность хорошо изучить их нравы и обычаи. Именно обстоятельное знакомство с представителями "русского" народа позволило королевским следователям безошибочно изобличить в трех послах кагана русов - "свеонов". Надо заметить, что шведы незадолго до описываемых событий совершили опустошительный набег на северные владения Людовика. Стоит ли после этого удивляться, что он заподозрил в "свеонах" лазутчиков, прикрывавшихся именем "русских" послов?"
"...арабские писатели знают еще одного "кагана русов", чье местонахождение нельзя увязать ни с Киевом, ни с материковой частью Восточной Европы в целом. В 903-912 гг. Ибн Русте написал: "Что же касается ар-Русийи, то она находится на острове, окруженном озером. Остров, на котором они (русы) живут, протяженностью в три дня пути...У них есть царь, называемый каган русов". А Гардизи в ХI веке уточнил, что "русский" каган живет на острове, "расположенном в море", и что "число жителей на этом острове 100 000".
"...остров русов...нужно искать в "норманнском" регионе Европы, то есть в Балтийском море. В эпоху раннего Средневековья исторически значимую роль играли три здешних острова: Сааремаа, Готланд и Рюген, из которых только последний обнаруживает прочную связь с термином "русь". Западноевропейские источники называют его "Русия", "Русция" и.т.д. Арабские известия об "острове русов" подходят именно для Рюгена. ...Многочисленность жителей Рюгена подчеркнута почти всеми западноевропейскими хронистами. Что касается несоответствия размеров современного острова Рюген "трем дням пути", то нельзя забывать, что в 1308 г. в результате землетрясения от него откололся остров Руден, а часть прежней территории ушла под воду."
"Выходит, что истинный смысл "русского" отрывка Бертинских анналов сводится к тому, что русы и шведы - это два разных этноса и что люди Запада умкли их различать. Остальное можно домыслить, недалеко отступая от истины. Видимо, трое шведских наемников поступили на службу к "русскому" правителю острова Рюген и за какие-то заслуги вошли в его ближайшее окружение. Отправленные своим господином с посольством в Константинополь, они, в полном соответствии с дипломатической практикой всех времен и народов, назвали себя "русскими" послами..."
"Этническая принадлежность жителей Рюгена в эпоху раннего Средневековья хорошо известна - это были славяне, которые ассимилировали туземное население - ругов, оставивших острову свое имя. Поэтому разговоры о шведском происхождении "кагана русов" и народа "рос" на основании Бертинских анналов совершенно неуместны".
"...перед императором Людовиком предстают некие люди, называющие себя послами "русского" народа и тамошнего кагана. Но Людовик почему-то не склонен поверить им и назначает расследование, которое выясняет, что три человека, назвавшиеся "русскими", на самом деле шведы. То есть главным предметом расследования была этническая принадлежность послов...Подозрительность Людовика была вызвана именно несоответствием между утверждением трех "свеонов" об их принадлежности к "русскому" народу и теми знаниями о русах, которыми к тому времени располагали восточные франки...Раффельштедтский таможенный устав (начало Х в.) свидетельствует, что русы являлись в Баварию из Чехии мирными купцами, поэтому франки имели возможность хорошо изучить их нравы и обычаи. Именно обстоятельное знакомство с представителями "русского" народа позволило королевским следователям безошибочно изобличить в трех послах кагана русов - "свеонов". Надо заметить, что шведы незадолго до описываемых событий совершили опустошительный набег на северные владения Людовика. Стоит ли после этого удивляться, что он заподозрил в "свеонах" лазутчиков, прикрывавшихся именем "русских" послов?"
"...арабские писатели знают еще одного "кагана русов", чье местонахождение нельзя увязать ни с Киевом, ни с материковой частью Восточной Европы в целом. В 903-912 гг. Ибн Русте написал: "Что же касается ар-Русийи, то она находится на острове, окруженном озером. Остров, на котором они (русы) живут, протяженностью в три дня пути...У них есть царь, называемый каган русов". А Гардизи в ХI веке уточнил, что "русский" каган живет на острове, "расположенном в море", и что "число жителей на этом острове 100 000".
"...остров русов...нужно искать в "норманнском" регионе Европы, то есть в Балтийском море. В эпоху раннего Средневековья исторически значимую роль играли три здешних острова: Сааремаа, Готланд и Рюген, из которых только последний обнаруживает прочную связь с термином "русь". Западноевропейские источники называют его "Русия", "Русция" и.т.д. Арабские известия об "острове русов" подходят именно для Рюгена. ...Многочисленность жителей Рюгена подчеркнута почти всеми западноевропейскими хронистами. Что касается несоответствия размеров современного острова Рюген "трем дням пути", то нельзя забывать, что в 1308 г. в результате землетрясения от него откололся остров Руден, а часть прежней территории ушла под воду."
"Выходит, что истинный смысл "русского" отрывка Бертинских анналов сводится к тому, что русы и шведы - это два разных этноса и что люди Запада умкли их различать. Остальное можно домыслить, недалеко отступая от истины. Видимо, трое шведских наемников поступили на службу к "русскому" правителю острова Рюген и за какие-то заслуги вошли в его ближайшее окружение. Отправленные своим господином с посольством в Константинополь, они, в полном соответствии с дипломатической практикой всех времен и народов, назвали себя "русскими" послами..."
"Этническая принадлежность жителей Рюгена в эпоху раннего Средневековья хорошо известна - это были славяне, которые ассимилировали туземное население - ругов, оставивших острову свое имя. Поэтому разговоры о шведском происхождении "кагана русов" и народа "рос" на основании Бертинских анналов совершенно неуместны".
- Гость
Сообщений: 23
• Страница 1 из 2 • 1, 2
Кто сейчас на конференции
Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 19