Королева из "Полной чаши"

Модератор: Analogopotom

Королева из "Полной чаши"

Сообщение Юлли » 18 мар 2006, 18:12

Королева из «Полной чаши»

Жаннета распахнула двери трактира, вышла на крыльцо и окунулась в смесь запахов нагретого камня, нечистот и свежевыпеченного хлеба, настоянных на морском дыхании порта.
Сбежать бы вниз по узкой марсельской улочке туда, где скрипят бортами корабли, хоть взглянуть, как поднимаются по сходням счастливцы, отправляющиеся в плавание. Но ведь некогда! Хорошая хозяйка все держит под присмотром.
Остановиться, погулять, где хочется, с недельку, да что там, и пару дней, пару часов и то никак нельзя - завсегдатаи уйдут в другой трактир, обратно зазвать будет непросто. Постояльцы тоже каждый день кушать хотят, да не что попало, хорошая еда - очень важная приманка.
И все сама. А стоит задуматься о чем-нибудь постороннем и вот - уже потянуло жженым жиром из дверей, козлятина того и гляди пригорит на вертеле, проклятый мальчишка, небось, снова уснул и не поворачивает рычаг. Хорошей, пусть и молодой совсем, хозяйке можно только бросить взгляд в сторону порта и - обратно, к очагу.
А ведь как она радовалась, получив «Полную чашу» в наследство, так радовалась, словно ей подарили маленькое королевство! И что получилось? Бесконечные однообразные хлопоты, свары с бездельниками-слугами. Еще хуже - выпроваживать пьяных клиентов, норовящих заплатить колотушками вместо денег. А уж что совсем тошно - это приставания окрестных женихов, пытающихся заполучить «Полную чашу», так уж и быть, с Жаннетой-Каланчой впридачу. Только вчера до полудня не могла избавиться от назойливой соседки, пытавшейся научить девку уму-разуму - чтоб перестала кобениться и радовалась возможности выйти за ее племянника, а уж он-то займется трактиром как полагается.
Жаннета невысоко ставила свое женское очарование – тела Господь послал ей в совершенно излишнем изобилии. Не зря ее поначалу прозвали было "Аккулес" - по имени стоящей по соседству старинной колокольни, да священник пристыдил. А в "каланче" богохульства не усмотрели, никто запрещать не стал, так и прилипло. И рост ее и разворот плеч скорее заинтересовали бы армейского вербовщика, чем романтического ухажера. Рыжие ресницы, бровей не разглядишь, зато веснушки… Таких замуж берут только с закрытыми глазами. Вот только она сама с закрытыми глазами жить не хочет.
Умела бы плакать – заревела бы.
Но тут тоскливые мысли Жаннеты были бесцеремонно прерваны. На повороте от гавани показалась шумная процессия: впереди шагал огромный мужик с волосами цвета красной меди, вокруг него вилась стайка ребятишек, подпрыгивающих от восторга и галдящих куда больше обычного. А ведь портовые сорванцы повидали немало диковин и скорее готовы облить приезжего презрением и насмешками, чем вот как орать приветствия. За великаном тащилась пара носильщиков, перекособочившихся под тяжестью сундука.
Соседи, выглянувши на крики, всплескивали руками и спешили выйти навстречу. Медноволосый широко улыбался, жал руки и каждому отпускал шутку, валившую с ног его свиту. Но никто не обижался, напротив, отличное настроение просто затопило кривую улочку. Процессия же продвигалась дальше, приближаясь к «Полной чаше».
Жаннета, спохватившись, закрыла рот и тут же подумала, что жилец из верхней комнаты вчера съехал, и заполучить постояльца было бы неплохо.
И ее желание сбылось немедленно! Гигант еще не поравнялся с ней, а уже подарил роскошную гримасу, выразившую сразу и удивление, и радость, и восхищение, и почтение – словно именно к ней он и ехал, но не надеялся, что счастливо доберется. Жаннета почувствовала себя так, словно ее окатили теплым душистым маслом.
- Не верю глазам своим, Золотая Королева, неужели «Полная чаша» удостоилась вашего владычества? Мне, конечно, сказали, что добрый (хотя бы временами) дядюшка Жером покинул нас ради лучшей компании. Но на такую замену я не мог надеяться даже среди штормов Южных морей, а там, поверьте мне, надеешься на какие угодно чудеса. Позволено ли будет старому морскому волку Жану-Франсуа по прозвищу Каланча вступить под ваш благословенный кров на ближайшую неделю?
Мерзкие мальчишки захлебнулись смехом - Каланча к Каланче! Жаннета, привыкшая к издевкам, не дрогнула, а Жан-Франсуа только повел глазом - хохот тут же смолк.
- С того момента, как увидела вас, я лелеяла надежду на это! - Жаннета, обычно не лазавшая за словом в карман, почувствовала, что ее ответ пышностью все же не дотягивает до вопроса, но постаралась заменить недостающие слова поклоном, настолько изящным, насколько только смогла. "Золотая королева" не должна кланяться, как обычная трактирщица.
Уныние растаяло без следа, она проводила гостя в комнату и, тихонько напевая, бросилась хлопотать об обеде.

К вечеру «Полная чаша» была набита битком. Столы сдвинули в один длинный, во главе его водрузился Жан-Каланча, и веселье понеслось вскачь. Большинство присутствующих знавали боцмана "Тобиндоны" раньше и ловили каждое его слово, да и остальные быстро поняли, что когда он рассказывает – лучше молчать, чтобы ничего не пропустить. Даже в Марселе такое нечасто услышишь.
Жаннете пришлось уделить большую часть своего внимания гостям, и только немного - байкам рыжего Жана. Но и того, что уловила, было довольно, чтобы к концу вечера она загрустила не на шутку. Молодая трактирщица почувствовала себя древесным жуком, которому показали, какой ослепительный и просторный мир раскинулся за пределами его трухлявой ветки. И которому с этой его ветки нипочем не слезть. На душе стало тяжко, как бывало в 12 лет, когда она только мыла посуду и таскала помои в дядькином трактире.
- Ну-ну! - одернула себя девушка. - Я ведь раньше думала, что мне не двинуться дальше прислуги. Но вот же, получила наследство! Правда, что вышло, мне не больно-то понравилось, но это же случай. А вот теперь, пожалуй, я сделаю то, чего хочу сама.
К утру Жаннета решила все. За следующую неделю, проведенную Жаном под кровом "Полной чаши" трактирщица разузнала о морских путешествиях больше, чем за всю предыдущую жизнь в портовом Марселе. И потому в узелке, с которым она в ночь перед отплытием проскользнула на "Тобиндону", не было лишнего - но все необходимое.

На борту "Тобиндоны" завелись мелкие чудеса. По большей части добрые - оказывалась починенной прохудившаяся одежда, растапливался сам собой поутру камбуз. Кок стал чаще посиживать на палубе, но при этом стряпня его получалась небывало аппетитной. Вот разве что расход продуктов немного увеличился, да кто ж это замечает в начале-то плавания. Матросы ломали головы над причиной такого странного везения, и только Жан-Каланча, кажется, не разделял всеобщего недоумения.
Однажды, потратив утро на странную рыбную ловлю с большущим грузилом, но без наживки, боцман сплел из выуженных водорослей венок и повесил его на шею деревянной девице, украшавшей нос шхуны. Потом наскоблил ржавчины со всех железных предметов, какие нашлись, помудрил над горшком и получившейся краской подмазал пышную прическу грубо вырезанной мощной красавицы.
- Думаешь, она чудит? - задал наконец Копченый Пьер боцману вопрос, провертевший дырку в каждой голове, у всей команды.
- Да уж не я тебе штаны латаю, это точно! - Пьер даже поперхнулся, представив Каланчу с иголкой, украдкой ухаживающего за ним, как добрая мамаша. Палубу накрыло хохотом.
На другой день Копченый присоединился к Жану и выловил особенно длинную и пышную водоросль, а на третий было сплетено целых четыре венка, так что пришлось даже тянуть жребий, чей же будет носить "Тобиндона". Через неделю после начала ухаживания за рыжей деревянной дамой, команда забыла, что когда-то не делала этого. Старик-капитан только качал головой и усмехался в усы.
И вот, однажды ночью, когда ветер особенно быстро гнал тучи перед лицом полной луны, Жан спустился в трюм с подсохшим венком из водорослей, поскрипел чем-то, побубнил и вылез на палубу.
Рулевой не отказался от предложения боцмана сходить на камбуз глотнуть чего-нибудь согревающего. А когда вернулся, обнаружил, что носовое украшение шхуны раздвоилось и ожившая его копия - огромная рыжая девица с сухими водорослями на шее составляет компанию Каланче у румпеля.
К обеду команда немного успокоилась. Кто поверил в волшебное происшествие с ростром "Тобиндоны", а кто и нет, но все сошлись, что дыру живая зашьет уж всяко не хуже деревянной. Вскоре даже скептики несколько усомнились, что имеют дело с простой девкой, прятавшейся в трюме, уж больно не по-женски она разбиралась в морских делах. (А чему только не научишься за две недели в море, коли уши чутки и глаза не заплыли, а сидеть-то скучно.) Опять же, рыжая.
Ну а после того, как Копченый, решивши попробовать, каков на ощупь бывший деревянный зад, вместо того проверил, мокра ли водичка за бортом, Жаннета заняла прочное положение в команде.
На "Тобиндоне" полюбили вкусно есть, ходить в целой и чистой одежде, а ежели кого одолевали соблазны, то избавление от пары нелишних зубов при помощи нежной женской ручки отрезвило самые кипучие натуры: мощью и статью бывшая статуя уступала только Жану-Каланче. А он предложил Жаннете роль талисмана "Тобиндоны" и с воодушевлением принялся играть роль ее хранителя.
Талисман и впрямь помогал: сухари не плесневели, солонина не зачервивела, никто не маялся брюхом, никого не убили в драке, да и драк не было.
По вечерам матросы с восторгом внимали небывалым байкам боцмана, в которых частой героиней бывала Жаннета, вторым именем которой стало Тобиндона. Она же, невозмутимо все это выслушав, отвечала не менее удивительными рассказами о приключениях Жана-Каланчи. Даже капитан приходил на эти турниры двух неуемных фантазеров. На "Тобиндоне" полагали, что идут свой самый счастливый рейс. Но и следующий был не хуже. И еще один.
И шторма и штили обходили их пути стороной. И кошмар мореплавателей, Саргассово море, не смогло взять их в плен, хоть и тянуло свои щупальца. И даже в тот день, когда обломки искрошенных тайфуном судов усеяли море вокруг, команда "Тобиндоны" не унывала - так верила в свою удачу. У одной Жаннеты в сердце вдруг поселилась холодная лягушка страха. Но она не позволила себе даже нахмуриться, напротив, расправила плечи, а глаза потемнели и загорелись. Только Жан-Франсуа все же заметил какую-то тень тревоги, иначе с чего бы он подошел к Тобиндоне и впервые положил ей руку на плечо:
- Разве Золотая Королева может сомневаться, что Каланча всегда будет рядом?
- А я и не сомневаюсь! - Жаннета покраснела и смутилась. От ладони Каланчи по всему телу растеклось тепло.
- Вот и ладно… - кажется, голос Жана дрогнул, или ей показалось?
Тайфун навалился на них вместе с сумерками.

Они вступили на бесконечный белый берег под внимательными взорами толпы шоколадных туземцев. Жаннета была закутана в корабельный флаг, огромное тело Жана почти обнажено.
Волны содрали с него последние клочья рубашки и чулки, мощные ноги, покрытые густым рыжими завитками, едва прикрывались остатками штанов до колен. Молочно-белый, как у всех рыжих, торс, был обожжен солнцем. Девушка, скрывая беспокойство, смотрела на багровеющее лицо спутника. Жара довершила дело, начатое нечеловеческими усилиями, которые он предпринимал для их спасения. Глаза все больше наливались кровью.
Наконец, преодолев песчаную дюну, они встали, как две пальмы возвышаясь над толпой дикарей. Для невысоких темноволосых островитян двое гигантов с волосами цвета огня были абсолютно невероятным зрелищем. Туземцы растерянно молчали.
Жан понял - то, во что выльется это молчание, определит их с Жаннетой дальнейшую судьбу. Он сделал величественный шаг вперед, повернулся и посмотрел на спутницу. Она, окутанная плащом своих пушистых золотых волос, в опасности и волнении выглядела величаво. В глаза ее, с расширившимися до предела зрачками, было страшно смотреть. И тогда спасительная мысль пришла в голову моряку, пробившись через нарастающий шум в ушах. Он рухнул на колени перед Жаннетой, воздел руки и гулким голосом завел хвалебную песнь.
- О ты, королева острова Тобиндоны, вышедшая из пены морской, чтобы владеть и повелевать! Прими в руки свои правление на этом острове и пусть все, что знаешь и умеешь ты, послужит для укрепления твоей королевской власти над малоразумными детьми этой дикой природы ..!
Жан отбивал замысловатые поклоны, чтобы показать пример своим будущим соотечественникам. Он хорошо знал, что шансов на возвращение с этого затерянного острова у них нет. От того, в каком качестве примут сейчас их туземцы, будет зависеть, наверное, вся их оставшаяся жизнь. И потому не обращал внимания, что глаза ему заволокло красной пеленой, а шум в ушах уже сравнялся с шумом могучего прибоя и заглушил его. Жаннета-Тобиндона поняла все с полуслова и царственным жестом простерла руку над толпой оцепеневших дикарей. И тогда Жан поклонился ей в ноги, до самой земли.
Толпа вздрогнула и ахнула в один голос. Жаннета оцепенела в ужасе и стояла, словно мраморная статуя, когда огромный человек вдруг ткнулся головой в песок перед ее ногами, и из горла и ушей его густым, почти черным потоком хлынула кровь. Казалось, он сделал это специально, принося таким образом жертву провозглашенной им самим царице. Туземцы пали на колени и заголосили. А королева Тобиндона мертвыми глазами смотрела, как Каланча медленно растянулся на песке во весь свой исполинский рост, лицо его стало таким белым, каким было, наверное, до его первого выхода в море. Словно прервалась на середине веселая и мощная музыка - Жаннета осталась одна.

После того, как великан своей кровью омыл путь вышедшей из моря богине, у туземцев не было никаких сомнений в своей дальнейшей счастливой судьбе, если, конечно, они будут почтительны. Повелительницу поселили в лучшей хижине деревни, униженно моля простить за убогость, недостойную ее. Новый дом был готов сколь возможно скоро и украшен с немыслимой пышностью. И потекли месяцы, а потом годы царственного одиночества Тобиндоны.
Туземцы принимают в каждое новолуние визит королевы в выбранной ею самой хижине, прибираются там и благоустраивают всей деревней и приносят угощение для высокой гостьи. Впрочем, она никогда не ест, а вот хозяева потом долго еще бывают сыты принесенным. Там она молча делает царственные жесты, с большим талантом толкуемые верховным колдуном. Все островитяне собираются у порога, чтобы вкусить от божественной мудрости. А потом гадают, чей дом удостоится ее визита в следующий раз.
За три года Тобиндона посетила все хижины деревни, так что не осталось ни одной прохудившейся крыши и развалившегося очага. Туземцы приписывают это ее магическим способностям - жилища удивительно похорошели, а она не приложила руки ни к одному столбу.
Женщины соревнуются в мастерстве за право соткать Тобиндоне новое одеяние. Никогда и они не были так красиво одеты - Жаннета раздает свою одежду, не сносив, из одного ее платья выходит два - матери и дочери. А мужчины не осмеливаются поднять руку на супружниц, чтобы не оскорбить ударом ткань, касавшуюся повелительницы. Впрочем, и жены не позволяют себе склочничать и скандалить, кажется достоинство передается им от повелительницы вместе с одеждой.
Семьи на острове удивительно счастливые и детишки бегают во множестве - красивые, какими и полагается быть детям любви.
Только ни одного рыжего среди них нет. И это самая большая боль Тобиндоны - но об этом никто кроме нее не знает. Никто не смеет приставать с вопросами к королеве. Королева неприкосновенна.
И никому не разрешается сопровождать королеву на берег, где она впервые вступила на землю и где похоронен ее спутник, кровавая жертва в честь ее прибытия. Там она проводит ночь, а затем еще три дня не выходит из своего дома.
Она видит иногда свой любимый сон, как стоит на пороге «Полной чаши», а навстречу ей идет Жан-Франсуа, окруженный восторженными мальчишками. Вот только она всегда просыпается прежде, чем медноволосый великан поравняется с ней. А ведь Золотой Королеве не пристало плакать.
Аватара пользователя
Юлли
Афродита Эвплоя
 
Сообщения: 4154
Зарегистрирован: 21 май 2004, 11:38
Откуда: Санкт-Петербург

Вернуться в Светлана Туровская aka Svet

Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 1

cron