Забытое ратное поле России...

Проблемы развития военного дела
Евразии на рубеже Средневековья и Нового времени. Автор проекта - thor

Модератор: thor

Забытое ратное поле России...

Сообщение thor » 07 сен 2009, 12:08

Нельзя, к сожалению, сказать, что военная история Российского государства XVI - XVII в. изучена и известна так же хорошо, как военная история последующих времен. Так уж повелось, что петровское время или эпоха наполеоновских войн имеют намного больше поклонников и пользуются не в пример большей популярностью. Но справедливо ли такое отношение? Очевидно, что нет! Попытаемся хотя бы отчасти (прошу прощения за несколько высокопарный стиль) отдать должное нашим предкам, создававших великое государство и напомнить о одном забытом сражении XVI в., которое по праву может быть поставлено наравне с Куликовской битвой и Бородино. Итак, небольшое повествование о том, как в лето 7080 «…большое дело было бояром и воеводам с крымским царем на Молодех…»...
Последний раз редактировалось thor 10 сен 2009, 14:29, всего редактировалось 1 раз.
cogito, ergo sum
Аватара пользователя
thor
Модератор форума
Модератор форума
 
Сообщения: 7725
Зарегистрирован: 18 апр 2006, 11:14
Откуда: Белгород

Сообщение thor » 07 сен 2009, 12:09

Апогей русско-крымского противостояния в XVI в. пришелся, пожалуй, на начало 70-х гг. Два противника, Иван IV и Девлет-Гирей I, сошлись в эти годы в решающей схватке за господство в Восточной Европе. Первый раунд оказался за крымским «царем». В мае 1571 г. его войско нанесло серьезное поражение ратям Ивана Грозного, сожгло Москву и с победой вернулось домой, уводя с собой десятки тысяч пленных. Иван, утративший к тому времени уверенность в себе и в своих силах, чье государство было разорено внутренними неурядицами, мором, «межениной» и многолетней войной, казалось, был готов пойти на серьезные уступки – вплоть до фактической передачи хану астраханского «юрта». Однако они не устроили Девлет-Гирея, и он решил совершить новый поход на Русскую землю, доведя начатое дело до конца. Весной 1572 г. над Русью нависла грозовая туча. Последствия проигрыша Иваном Грозным и этой кампании могли быть самыми неожиданными – вплоть до утраты Казани и Астрахани и обязательства Ивана Грозного выплачивать крымскому «царю» не только богатые поминки, но и «мухаммед-гирееву дань». Однако надеждам хана не суждено было сбыться. Повторить успех 1571 г. ему не удалось. Более того, татарское войско потерпело в упорном многодневном сражении с русскими полками при Молодях сокрушительное поражение. И хотя Крым еще долго продолжал представлять серьезную угрозу для России, разгром Девлет-Гирея при Молодях означал перелом в борьбе Москвы и Крыма. До окончательной победы над Крымом было еще далеко, но исход векового противостояния двух государств, русского и татарского, по существу, решился именно тогда, летом 1572 г. в Подмосковье.
К счастью для историков, несмотря на в целом неудовлетворительное состояние источников по истории Русского государства XVI в., сохранилось достаточно свидетельств об этом чрезвычайно важном событии. Здесь и записи в разрядных книгах, и чудом пережившие московские пожары и разорения разрозненные материалы делопроизводства Разрядного приказа, и летописи, и показания очевидцев и современников тех событий, и др. источники.
cogito, ergo sum
Аватара пользователя
thor
Модератор форума
Модератор форума
 
Сообщения: 7725
Зарегистрирован: 18 апр 2006, 11:14
Откуда: Белгород

Сообщение thor » 07 сен 2009, 12:10

Одним из основных и важнейших источников по истории кампании 1572 г. являются, вне всякого сомнения, разрядные книги. Больше всего сведений о событиях 1572 г. сохранила разрядная книга 1475-1605 гг., которая, как отмечали О.В. Новохатко и Н.М. Рогожин, относилась к т.н. «служебным книгам», наиболее подробным разновидностям разрядных книг. На основе этих «служебных книг» составлялись краткие (т.н. «государевы разряды») и сокращенные, создававшиеся, как правило, по частной инициативе, редакции разрядных книг (отметим, правда, что сегодня есть и иное мнение о происхождении и взаимосвязи различных редакций разрядных книг. Ю.В. Анхимюк считает, что в XVI – начале XVII вв. бытовали только лишь «государевы разряды», носившие официальный характер, и составлявшиеся на их основе с привлечением различных иных материалов частные разрядные книги. Эти частные разрядные книги носили ярко выраженный компилятивный характер и различались лишь полнотой и объемом содержащихся в них сведений). Краткие сведения о кампании 1572 г. содержатся в «государевых разрядах», составленных около 1585 и 1598 гг., и сокращенной редакции разрядной книги, появившейся около 1605/1606 гг. Записи в разрядных книгах содержат подробные росписи воевод и голов и сведения о расстановке полков и планах русского командования на лето 1572 г. Однако информация о ходе боевых действий в них носит, к сожалению, достаточно общий характер (несколько более полный в «служебной книге» и совсем краткий – в «государевом разряде» и сокращенной редакции).
К счастью, сохранился целый ряд источников, существенно дополняющих данные разрядных книг. Прежде всего это относится к остаткам текущей документации Разрядного приказа, уцелевшей буквально чудом. Речь идет о группе документов, касающихся планирования кампании 1572 г. – наказ («память») воеводе Большого полка князю М.И. Воротынскому, полковая роспись его рати и роспись голов в его войске. Впервые эти документы были обнаружены и опубликованы С.М. Середониным в конце XIX в., повторно эти документы были изданы В.И. Бугановым, который учел большую часть ошибок, допущенных при первой публикации. Ценность этих документов заключается прежде всего в том, что они, во-первых, позволяют уточнить основные положения плана русского командования на лето 1572 г., а во-вторых, благодаря им появляется редкая возможность представить примерную численность русского войска (и прикинуть примерную численность всей полевой армии Русского государства в начале 70-х гг. XVI в.), выставленного на южных рубежах Русского государства в преддверия татарского нашествия.
cogito, ergo sum
Аватара пользователя
thor
Модератор форума
Модератор форума
 
Сообщения: 7725
Зарегистрирован: 18 апр 2006, 11:14
Откуда: Белгород

Сообщение thor » 07 сен 2009, 12:11

Некоторые детали, позволяющие уточнить подготовку русской стороны к решающей битве, можно почерпнуть из местнических дел, тесно связанных с разрядными записями.
Не менее важным источником для реконструкции картины событий лета 1572 г. является т.н. «Повесть о бою воевод московских с неверным ханом». Как отмечал В.И. Буганов, опубликовавший тексты этой «Повести», отмечал, что она является наиболее полным, день за днем описывающим события конца июля – начала августа 1572 г. и к тому же была составлена, судя по всему, человеком, или непосредственно участвовавшим в боях с татарами, или же пользовавшийся сведениями, полученными, что называется, «из первых рук». И хотя, как указывал, историк, «Повесть» стала «своеобразным историко-литературным откликом на события 1572 г.», тем не менее, ее можно считать «доброкачественным историческим источником».
Естественно, что мимо такого чрезвычайно важного события не могли пройти и русские летописцы. Сведения о кампании 1572 г. сохранились в целом ряде летописей, причем качество и информативность их неравнозначна – от весьма кратких сообщений до полноценных рассказов, подробно описывающих ход отражения нашествия чуть ли не по дням. Ярким примером летописных свидетельств, относящихся к первой группе, могут считаться Архангелогородский летописец и Соловецкий летописец 2-й пол. XVI в. Во вторую группу входят такие памятники, как Пискаревский, Московский и несомненно, второй, более полный, вариант Соловецкого летописца, опубликованный В.И. Корецким. Заслуживает упоминания также и т.н. 2-я Новгородская летопись.
Оставило свой след Молодинское сражение и предшествовавшие ему события и в записках иностранцев. Среди них первое место, безусловно, принадлежит мемуарам немецкого авантюриста, беглого опричника Г. фон Штадена. Штаден принимал самое непосредственное (правда, не слишком удачное) участие с событиях лета 1572 г., и поэтому его свидетельство имеет большую ценность. Упоминается сражение при Молодях и в дипломатической переписке того времени. Не миновал Молоди и князь А. Курбский.
cogito, ergo sum
Аватара пользователя
thor
Модератор форума
Модератор форума
 
Сообщения: 7725
Зарегистрирован: 18 апр 2006, 11:14
Откуда: Белгород

Сообщение thor » 07 сен 2009, 12:12

Т.о., сегодня в нашем распоряжении достаточно обширный комплекс документов и материалов, позволяющий реконструировать ход событий как предшествовавших кампании 1572 г. и сражению при Молодях, так и собственно их ход по месяцам и даже по дням. Вместе с тем нельзя не отметить, что в отечественной историографии сражение при Молодях в частности и кампания 1572 г. в целом, несмотря на всю значимость этого события, выглядит в известном смысле недооцененной. Их затмевают татарское нашествие 1571 г., сопровождавшееся сожжением Москвы, и, самое важное событие – отмена опричнины, пришедшееся как раз на это время. Да и сам комплекс источников привлекался к описанию и анализу событий лета 1572 г. выборочно, в зависимости от той задачи, которую ставил перед собой тот или иной историк. Они же, как правило, мало интересовались военными аспектами тех далеких событий.
Первым историком, который обратился к интересующей нас проблеме, может считаться А. Лызлов. В своей «Скифской истории», опираясь главным образом на «Повесть», далее первое описание как самой кампании, так и сражения при Молодях. Обращался к этой странице отечественной истории такой выдающийся российский историк начала XIX в., как Н.М. Карамзин. Его описание событий лета 1572 г. было основано прежде всего на летописных свидетельствах и на тексте «Повести» и сегодня представляет ценность только с историографической точки зрения. Мимоходом коснулись кампании 1572 г. крупнейшие историки 2-й пол. XIX столетия – Д.И. Иловайский, С.М. Соловьев и Н.И. Костомаров. Тогда же формируется постепенно и характерный подход к изучению событий 1572 г., которые рассматривались в тесной связке с событиями 1569-571 гг. и с историей опричнины и Ливонской войн, которые явно заслоняли Молодинскую кампанию. Примечательно, что в обстоятельном труде по истории Крымского ханства, принадлежащем перу В.Д. Смирнова, немало места отведено нашествию Девлет-Гирея на Москву в 1571 г., совместному турецко-крымскому походу на Астрахань в 1569 г., но ни слова не говорится о ханском походе 1572 г. и его последствиях.
Не слишком изменилась к лучшему ситуация и в новом, ХХ в. Русских и советских историков по-прежнему в намного большей степени интересовали проблемы внутренней политики Ивана IV, в особенности история реформ Избранной рады и последовавшей за нею опричнины, а также история Ливонской войны, нежели история русско-крымских отношений. Лишь со 2-й пол. столетия начали постепенно происходить перемены к лучшему. Одним из первых обратился к теме А.А. Зимин, давший в своей книге «Опричнина Ивана Грозного» едва ли ни первое основательное, основанное при привлечении значительного количества источников разнообразного происхождения полное описание кампании 1572. Неоднократно обращался к этой проблеме один из крупнейших знатоков эпохи, недавно, увы, скончавшийся, Р.Г. Скрынников. Особняком стоят несколько работ, которые целиком или частично посвящены анализу самой кампании и сражения, а также русским воеводам, возглавлявшим государево войско в эти месяцы. Сегодня уже можно сказать, что кампании 1572 г. и сражению при Молодях возвращается постепенно то значение, которое по праву принадлежит им в военной летописи Российского государства. Однако при всем при том очевидно, что их история еще таит в себе немало темных пятен и загадок. Достаточно указать на существующие разногласия относительно численности армий, столкнувшихся в смертельном противоборство на холмах и полях Подмосковья летом 1572 г. и ряд др. проблем, неизбежно всплывающих при попытках непредвзятого анализа свидетельств источников. Поэтому считать закрытой эту страницу ратного прошлого России нельзя.
cogito, ergo sum
Аватара пользователя
thor
Модератор форума
Модератор форума
 
Сообщения: 7725
Зарегистрирован: 18 апр 2006, 11:14
Откуда: Белгород

Сообщение thor » 07 сен 2009, 12:13

Начало истории знаменитого сражения, когда «…приходил крымской царь на Русь с великим собранием, и на Молодех у Воскресения Христова крымского царя побили, и войска ево побито безчислено, из земли побежал с немногими людьми…», может быть отнесено к 50-м гг. XVI в., когда, как уже отмечалось выше, к власти в Крыму пришел хан Девлет-Гирей I. Его воцарение совпало по времени с активизацией внешнеполитической деятельности Русского государства, падением Казанского и Астраханского ханств и продолжающимся ослаблением Великого княжества Литовского. Баланс сил в Восточной Европе оказался нарушен, и крымская правящая элита не могла не почувствовать в этом угрозу свои интересам, тем более что Москва на волне эйфории после ликвидации казанского и астраханского «юртов» усилила давление на Крым. Описанный в предыдущем очерке поход И.В. Большого Шереметева, завершившийся сражением при Судьбищах, стал первым в последовавшей за ним в 1556-1559 гг. серии походов Д. Ржевского, Д. Адашева и Д. Вишневецкого «со товарищи» непосредственно на владения крымского хана.
Однако Крымскому ханству было не суждено повторить судьбу Астрахани и Казани ни в XVI, ни в XVII вв. Дикое Поле, поистине безбрежная степь оказалась для крымских татар крепостью понадежнее, чем самые мощные валы и стены. Если Москва могла относительно легко достичь Казани и Астрахани по рекам, перебросив под их стены водой артиллерию, пехоту и все необходимые припасы – как писал американский историк У. Мак-Нил, «…московские цари устанавливали свою власть повсюду, куда судоходные реки позволяли доставить тяжелые пушки…», то в случае с Крымом такой вариант не проходил. В итоге в борьбе с крымскими татарами русские не могли реализовать с таким же успехом, как в случае с двумя другими татарскими «юртами» свое технологические и техническое превосходство «пороховой империи». От Тулы и Новгород-Северского до Крыма было слишком далеко, а действия Д. Ржевского, Д. Адашева и Д. Вишневецкого, при всей их успешности, оставались всего лишь набегами, неспособными в корне изменить ситуацию. Даже смена хана на троне, утверждение на нем промосковски настроенного «царя», как показывал опыт Казани и Астрахани, не гарантировал окончательного завершения противостояния Руси и Крыма. К тому же неблагоприятно складывалась и внешнеполитическая обстановка вокруг России – в частности, главный потенциальный союзник в борьбе с Крымом, ногайский бий Исмаил, под давлением внутренних проблем отказался от реального участия в антикрымских акциях Москвы. Неудачей завершились и переговоры с Сигизмундом II о заключении союза против Крыма.
Видимо, учитывая все эти обстоятельства, Иван IV в конце концов решил сосредоточиться на решении других, более легких, как представлялось на первых порах, проблем – покорении Ливонии и завершении многолетнего спора с Великим княжеством Литовским. С началом Ливонской войны и особенно после того, как в нее вмешалась Литва, крымский вопрос отошел на второй план. И хотя в Москве помнили об угрозе с юга и каждый год значительные силы развертывались на южных рубежах в ожидании нового набега неприятеля, от продолжения начатого наступления на Крым было решено отказаться. Упор был сделан на оборону и дипломатию. Крым получил передышку, сумел восстановить свои силы, ослабленные в результате серии неудач в борьбе с Москвой и эпидемии, и активизировать свою политику. Начался знаменитый «крымский аукцион», когда Москва и Вильно пытались склонить Девлет-Гирея на свою сторону. Последний же не без успеха, как отмечал А.И. Филюшкин, «…пытался извлечь из этого максимальную прибыль для себя, вымогая «поминки», взятки и подарки…», угрожая (и порой приводя свои угрозы в исполнение) попеременно той и другой сторонам вторжением.
cogito, ergo sum
Аватара пользователя
thor
Модератор форума
Модератор форума
 
Сообщения: 7725
Зарегистрирован: 18 апр 2006, 11:14
Откуда: Белгород

Сообщение thor » 07 сен 2009, 12:13

Весной 1563 г. в Крым было отправлено русское посольство А.Ф. Нагого, на которое в Москве возлагали большие надежды. По мнению А.И. Филюшкина, Нагой должен был «…добиться мира на южной границе, получить гарантии ненападения татар и напугать Сигизмунда». Иван, стремясь развязать себе руки в борьбе с Литвой, пошел на определенные уступки хану – по его указанию был срыт Псельский город, чрезвычайно сильно беспокоивший татар как база для активных действий непосредственно против крымского «юрта». Демонстрируя свое расположение к Девлет-Гирею, царь наказывал Нагому передать хану, что он возложил опалу на тех, кто ссорил его прежде с крымским «царем», прежде всего на А.Ф. Адашева, И.М. Висковатого и И.В. Большого Шереметева (фигура последнего, по справедливому замечанию А.И. Филюшкина, в отношениях между Москвой и Крымом к тому времени приобрела знаковый характер). Способствовать успеху переговоров должна была, как полагали в Москве, и внушительная демонстрация силы – «Полоцкое взятие». Вряд ли было случайным решение Ивана IV совместить миссию А. A Нагого с сообщением («сеунчем») Девлет-Гирею о грандиозной победе русских над литовцами!
В конечном итоге очередной раунд русско-крымских переговоров завершился неудачей. Еще в процессе переговоров дважды, в 1564 и 1565 гг., Девлет-Гирей совершил успешные набеги на южную государеву «украйну», а после того, как в 1566 г. переговоры окончательно были сорваны из-за взаимной неуступчивости сторон, стало очевидно – нового витка напряженности в отношениях между Москвой и Крымом не избежать. Как отмечал А.А. Новосельский, «…годы 1568-1574 образуют второй и наиболее опасный для Московского государства период татарских нападений. Если в предшествующие годы татары действовали только в качестве союзников польского короля, то теперь они ставят пред собой самостоятельные цели…».
cogito, ergo sum
Аватара пользователя
thor
Модератор форума
Модератор форума
 
Сообщения: 7725
Зарегистрирован: 18 апр 2006, 11:14
Откуда: Белгород

Сообщение thor » 07 сен 2009, 12:13

Татарское давление на Русское государство в эти годы нарастало постепенно, шаг за шагом. Сперва в 1568 г. пограничные земли атаковали крымские «царевичи», а вслед за ними «…приходили на государевы украины крымские люди Шифир мурза Сулешев сын с товарищи». В следующем году Девлет-Гирею не удалось организовать сколько-нибудь значительного похода на Русскую землю, так как основные силы ханства были задействованы в неудачном Астраханском походе, предпринятом по приказу турецкого султана Селима II беглербеем Кафы Касим-пашой. Тем не менее, в Москве и на границе все лето и осень провели в напряженном ожидании вторжения. Был усилен гарнизон Астрахани, посланы дополнительные войска в Нижний Новгород, а к Астрахани отправлена «плавная рать» во главе с князем П.С. Серебряным. В две линии были выстроены полки и на берегу. Одни разряд из 3-х полков должен был быть образован в случае вторжения татар из войск во главе с воеводами «украинных» городов, а другой, «большой» 5-полковый разряд развернулся на «берегу», в Кашире, Серпухове и Коломне с указанием «…а как будут которые вести, буде крымские люди учнут воевать государевы украины, и итти за реку из большово розряду бояром и воеводам на три полки от береговых бояр и воевод…». В Калуге и Ржеве были поставлены опричные полки.
Еще более тяжелым оказался следующий, 1570 г. Еще осенью предыдущего года в Москву поступили сведения о том, что Касим-паша вынашивает мечту о реванше и воздействует на султана Селима с тем, чтобы тот дал указание об организации похода непосредственно на Москву. В ожидании нашествия в Москве изменили несколько порядок размещения полков на «украйне». Первый удар неприятеля на себя должны были принять украинные воеводы, в боевую готовность было приведено и опричное воинство. Как обычно, в Поле были высланы сторожи, которым было поручено внимательно следить за намерениями татар и своевременно оповестить пограничных воевод и Москву о передвижениях противника. «Береговой» разряд решено было не разворачивать до тех пор, пока не станут окончательно ясны намерения неприятеля.
cogito, ergo sum
Аватара пользователя
thor
Модератор форума
Модератор форума
 
Сообщения: 7725
Зарегистрирован: 18 апр 2006, 11:14
Откуда: Белгород

Сообщение thor » 07 сен 2009, 12:13

Долго ждать вестей от сторожей не пришлось. 20 мая в Москву пришли вести от станичников, что 13 мая они «наехали» на 15 татарских сакм на Муравском шляхе, «…усть Мжа и Коломок…», «…а две из них сокмы биты в стрельбище до черные земли». Полученные известия привели в действие московскую военную машину. Оборона границы была срочно усилена – как сказано было в разрядной книге, «… по тем вестям послал царь и великий князь на берег бояр и воевод своих: в Серпухов боярина и воеводу князь Михаила Ивановича Воротынсково, да князь Микиту Романовича Адуевсково, да князь Ондрея Стригина, да князь Григорья князь Федорова сына Мещерсково. На Коширу боярина и воеводу Ивана Меньшова Васильевича Шереметева. На Тулу воеводу князь Ивана Юрьевича Булгакова Голицына да князь Ондрея Васильевича Репнина. А на Коломне был Офонасей Колычов, збирал детей боярских…». Опричные полки также выдвинулись непосредственно на «берег», в район Калуги. Утром 22 мая Иван Грозный получил весть от воеводы И.В. Меньшого Шереметева из Каширы, что «…пришли на резанские и на коширские места крымские и нагайские многие люди…». Позднее выяснилось, что многотысячную татарскую рать (взятые «языки» показали, что в ней было 50-60 тыс. всадников – безусловно, преувеличение, однако, тем не менее, пришедшее на государеву «украйну» крымская «сила» и в самом деле была немалая) возглавляли дети Девлет-Гирея – калга Мухаммед-Гирей и Алп-Гирей. Спешно завершив прием литовских послов, Иван IV выехал в Коломенское, «а перед собою отпустил бояр своих и воевод на берег князь Петра Семеновича Серебряново да Петра Васильевича Морозова».
Однако до серьезной схватки дело не дошло. Опричный воевода, окольничий Д.И. Хворостинин вместе с другим опричником, воеводой Ф. Львовым, 21 мая «сошлися … с крымскими людьми в ночи, и крымских людей побили, и языки многие поимали, и полону много отбили». Очевидно, Хворостинин атаковал один из больших татарских отрядов, распущенных «царевичами» воевать окрестности Рязани и наголову разгромил его. Сумевшие избежать гибели или пленения татары добежали до лагеря основных сил и «царевичи решили не искушать судьбу, поспешно повернув обратно в Поле. 23 мая воевода М.И. Воротынский, стоявший со своим полком в Серпухове, получил весть о победе опричных воевод и поспешил отписать об этом в Коломенское Ивану IV. На следующий день царь, узнав о том, что татары отступили, повернул обратно в Москву. 25 мая, по возвращению в столицу, Иван Грозный вместе с сыном Иваном Ивановичем «приговорил» новую диспозицию полков на «берегу» – «…быть на берегу воеводе князь Ивану Ондреевичю Шуйскому да бояром и воеводам Петру Васильевичю Морозову да Ивану Меньшому Васильевичю Шереметеву, а велел им стоять по местом: князю Ивану Шуйскому да Петру Морозову на Кошире, Ивану Шереметеву в Серпухове. А на Туле воеводы князь Иван Юрьевич Голицын Булгаков да князь Ондрей Васильевичь Репнин…». Они должны были усилить «малый» 3-полковый разряд, что должен был быть образован в случае обнаружения больших татарских сил воеводами «украинных» городов. Кампания только-только началась, и можно было ожидать нового нападения татар.
cogito, ergo sum
Аватара пользователя
thor
Модератор форума
Модератор форума
 
Сообщения: 7725
Зарегистрирован: 18 апр 2006, 11:14
Откуда: Белгород

Сообщение thor » 07 сен 2009, 12:14

Лето прошло относительно спокойно, но с началом осени тучи на «украйне» снова стали сгущаться. 4 сентября рыльский наместник С. Нагой прислал в Москву отписку, в которой сообщал, что голова С. Соковнин и его люди «наехали» 19 августа на Муравском шляхе на татарское войско. «Сметить» их точное число станичникам не удалось, так как, по словам головы, «…место полевое, и гоняли они (т.е. татары – THOR) ево (Соковнина – THOR) до вод Адаламских два дни человек с пятьсот…», однако голова полагал, что в Поле вышло большое неприятельское войско («…многие огни, а от лошединых стад прыск великой и ржанье…»). Вслед за этой новостью пришла другая, от путивльского наместника князя П. Татева. В ней говорилось, что …сторожей на Обыкшенской да на Балыклейском громили татара человек с пятьсот и голову их Капусту Жидовинова взяли да товарищев их дву человек убили…».
По всем признакам в Поле собиралась большая гроза, и в Москве отнеслись к этим известиям чрезвычайно серьезно. На «берег» была послана большая 5-полковая рать во главе с воеводой, боярином князем И.Д. Бельским, которой было приказано занять позиции в треугольнике Коломна-Кашира-Серпухов. Приведена была в готовность и опричная рать, большая часть которой (4 полка) встала в Калуге. Украинные воеводы получили указание в случае попытки противника прорваться к «берегу» идти на сход с «большими» воеводами. В противном случае они должны были биться с врагом самостоятельно при поддержке «меньших» воевод. Сам же Иван и его старший сын намеревались выступить в поход навстречу крымскому «царю», «дождався подлинных вестей».
Вскоре стали поступать и «подлинные» вести. Данковские воеводы И.П. Шуйский и Ф.В. Шереметев прислали станичного голову Г, Коробьина, который доложил государю, что «…не доехал он до Донца Сиверсково верст за дватцать и увидел пыль великую от Донца, и гоняли ево крымские люди вверх Уразова сентября в 3 день, а по сакме он, Григорей, сметил тысечь с тритцать». Другой голова, А. Ратаев, отписывал в Москву, что «…прибежал к нему оскольской казак Ивашко Матвеев, а сказал видел де он вверх Котла и по Тудони сентября в 7 день многих крымских людей, а по сакме де сметил тысечъ с тритцать, а бито тритцать дорог до Черной земли, опричь обапольной сакмы». Затем в Москву были доставлены донесение новосильского воеводы князя А. Палецкого и показания взятых его людьми пленных. Выяснилось, что утром 12 сентября 6 или 7 тыс. татар пришли под Новосиль и, простояв под городом до вечера, ушли обратно в степь. Пленники же на допросе показали, что сам хан вместе со своими сыновьями и мурзами вышли из Крыма три месяца назад, намереваясь совершить набег на «государеву украйну». 16 сентября, получив грамоту от князя И.Д. Бельского, в которой сообщалось о намерении хана идти на Тулу и Дедилов, Иван Грозный покинул Александрову слободу и пошел «против недруга своего крымского царя и царевичей со многими людьми искати прямово дела».
cogito, ergo sum
Аватара пользователя
thor
Модератор форума
Модератор форума
 
Сообщения: 7725
Зарегистрирован: 18 апр 2006, 11:14
Откуда: Белгород

Сообщение thor » 07 сен 2009, 12:14

Однако ожидаемого «прямого дела» не случилось. Видимо, хан, узнав о том, что его намерения раскрыты, повернул обратно. Прибыв 19 сентября в Серпухов, Иван IV простоял там в ожидании новых вестей о неприятеле 3 дня. Вскоре выяснилось, что к тому времени, как Иван прибыл в Серпухов, татары уже отступили домой. Разгневанный царь созвал 22 сентября военный совет с целью решить, что делать дальше и как получилось так, что тревога, поднятая в первых числах сентября, оказалась ложной. Как писал В.В. Каргалов, «случай был чрезвычайный, и отнестись к нему следовало со всей серьезностью – сторожевая служба явно не справилась со своей задачей (на наш взгляд, дело было не столько в самой сторожевой службе, сколько в неумении конкретных воевод, по мнению В.П. Загоровского – И.Д. Бельского, правильно воспользоваться той информацией, которую с риском для жизни доставляли станичники – THOR). Требовалась ее коренная реорганизация…».
Эта реорганизация была поручена опытному воеводе князю М.И. Воротынскому, ветерану многих кампаний, будущему главнокомандующему русским войском в 1572 г. Не вдаваясь в подробности реформы сторожевой службы, что была осуществлена специальной комиссией под началом Воротынского, отметим лишь, что она была призвана, судя по всему, упорядочить, придать большую регулярность сторожевой службе. Последняя, которая, как уже было неоднократно отмечено выше, складывалась постепенно еще со времен Василия III.
События 1568-1570, ставшие своеобразной прелюдией к еще более грандиозным по своим последствиям событиям 1571 и 1572 гг., интересны еще и тем, что позволяет в общих чертах представить устройство обороны государевой «украйны» в конце 60-х – нач. 70-х гг. XVI столетия. В отличие от прежних времен она приобрела глубокоэшелонированный характер. Наряду с обычным «береговым» разрядом, выстраивавшимся каждую весну на «берегу», по Оке, за «рекой», в Поле, опираясь на возведенные 50-х – 50-х гг. города-крепости, постепенно формируется другой разряд, что «за рекой». Он должен был стать первой линией обороны на случай неприятельского вторжения. В Поле также действовала достаточно разветвленная система сторожей, в задачу которых входило раннее обнаружение и оповещение воевод «украинных» городов и Москвы о выступлении татар, их численности и намерениях.
Однако создание и постоянное совершенствование системы обороны южной границы Русского государства вовсе не означало, что татарская угроза ушла в прошлое, и татарские вторжения 1571-1572 гг. это наглядно продемонстрировали.
cogito, ergo sum
Аватара пользователя
thor
Модератор форума
Модератор форума
 
Сообщения: 7725
Зарегистрирован: 18 апр 2006, 11:14
Откуда: Белгород

Сообщение thor » 07 сен 2009, 12:15

Историю вторжения 1571 г. мы не будем разбирать подробно, так как это сделал уже с привлечением архивных материалов В.П. Загоровский. Отметим только самые значительные и яркие детали нашествия и попыток русских воевод отразить его. 1571 г. начинался как обычно, и ничто, казалось, не предвещало грядущей катастрофы. Снова был составлен «розряд от польские украины», расписанный на 3 полка – в Туле, Дедилове и Данкове. В случае необходимости он должен был сходиться с опричными полками. В тылу у него был развернут по «берегу» большой 5-полковый разряд. Как обычно, в Поле действовали сторожи. Они то и предупредили совершавших объезд Поля князя М. Тюфякина и Д. Ржевского о том, что «…пошел царь крымской на государевы украйны». Т.о., разведка, вопреки мнению. Р.Г. Скрынникова, сработала как должно, и известия о выступлении татар были получены в Москве своевременно. 16 мая Иван Грозный выступил с опричным войском, насчитывавшим, по его словам, 6 тыс. воинов, на «берег». Казалось, были предприняты все необходимые меры для того, чтобы планы крымского хана были сорваны. Однако неожиданно для Ивана в ход событий вмешался субъективный, человеческий фактор. Достигнув района Кром, хан форсировал Оку, после чего двинулся на север, к Болхову. Здесь несколько перебежчиков сообщили сведения, которые заставили хана и его окружение поменять свои планы. Вместо набега на козельские и болховские места Девлет-Гирей решил атаковать непосредственно Москву. Не распуская свое войско для «войны», хан миновал Козельск, «перелез» через Жиздру под Перемышлем, а затем форсировал Угру западнее Калуги.
Переправившись через Угру, Девлет-Гирей бросил часть своей конницы на Серпухов, рассчитывая нанести удар во фланг русским полкам, стоявшим здесь, а сам с главными силами устремился на северо-восток, к Москве.
cogito, ergo sum
Аватара пользователя
thor
Модератор форума
Модератор форума
 
Сообщения: 7725
Зарегистрирован: 18 апр 2006, 11:14
Откуда: Белгород

Сообщение thor » 07 сен 2009, 12:15

Новость о том, что неприятель преодолел «пояс пречистой Богородицы» и вот-вот обойдет русские полки с тыла, вызвала смятение и растерянность среди русского командования. Неожиданный маневр хана привел к тому, что на некоторое время его потеряли из виду, и даже распространились слухи о том, что он, как и осенью минувшего года ушел обратно в Поле. Тем более неожиданным оказалось известие о появлении татар в районе Калуги. Иван Грозный поспешно покинул «берег» и уехал в Ростов, оставив во главе армии князя Д.И. Бельского. Последний повел свои полки к Москве, оставив в качестве заслона небольшой отряд воинов под началом опричного воеводы Я.Ф. Попадейкина-Волынского. Они выполнили свою задачу, сумев сдержать неприятеля, и основные силы русской армии сумели в порядке (как отмечено в разрядной книге, «…бояре з берегу пошли к Москве по полком…») отойти к Москве. К ее стенам они подошли 23 мая. Следом за ними подошли и татары. Целый день на московских окраинах происходили ожесточенные схватки между русскими и татарскими воинами. В одной из них был тяжело ранен князь Д.И. Бельский. Наутро 24 мая хан послал несколько отрядов своих воинов поджечь московские предместья, что и было выполнено ими. Поднявшийся скорее сильный ветер раздул очаги пламени и пожар вскоре охватил весь город. Спустя несколько часов все было кончено – Москвы не стало.
Не касаясь общего количества жертв этого пожара (это не входит в предмет нашего исследования, хотя сообщаемые некоторыми современниками цифры в десятки и сотни тысяч погибших явно завышены), остановимся подробнее на проблеме потерь русского войска в эти дни. Традиционно считается, что земские и опричные полки понесли огромные потери и, как писал Штаден, «в живых не осталось и 300 способных к бою (выделено нами – THOR)…». Однако такая точка зрения, основанная на эмоциональных описаниях московского пожара, оставленных современниками, представляется нам чрезмерно пессимистической. Безусловно, потери были, и достаточно серьезные, кроме того, армия практически полностью пришла в расстройство (именно поэтому в свидетельстве Штадена мы и выделили слова «способных к бою», т.е. сохранивших оружие и коней – THOR). Во всяком случае, когда 26 мая татарская конница повернула от Москвы назад по рязанской дороге, подвергнув по пути опустошению юго-восточную «украйну» Русского государства, ее «провожал» один только один лишь передовой полк под началом князя М.И. Воротынского, а после завершения нашествия в «берегу» были развернуты всего лишь 3 полка.
cogito, ergo sum
Аватара пользователя
thor
Модератор форума
Модератор форума
 
Сообщения: 7725
Зарегистрирован: 18 апр 2006, 11:14
Откуда: Белгород

Сообщение thor » 07 сен 2009, 12:16

Вместе с тем согласиться с тем, что русское войско было полностью разгромлено и большей частью погибло под стенами Москвы и в пожаре, нельзя. Прежде всего, если бы русское войско большей своей частью полегло бы в горящей Москве, то почему в таком случае Девлет-Гирей, благодаря перебежчикам неплохо осведомлен о состоянии дел на Руси, повернул от Москвы назад? Кто и что помешало ему подвергнуть опустошению города и уезды к северу и северо-востоку от русской столицы? Боязнь мифического «магнусова» войска, которое вроде бы как было послано на помощь Москве? Между тем сама система комплектования русского войска, в то время состоявшего преимущественно из поместной конницы, не позволяла быстро компенсировать большие потери. Следовательно, если бы служилые «города» в 1571 г. были бы обескровлены, то в следующем году воевать с татарами было бы попросту некому. Между тем, если сопоставить сведения по некоторым служилым городам по двум кампаниям – полоцкой 1562/1563 гг. и молодинской 1572 г., то катастрофического сокращения их численности мы не наблюдаем. Следовательно, можно с достаточно высокой степенью уверенности предположить, что русское войско не было наголову разгромлено и прежде всего нуждалось в приведении в порядок и реорганизации. Очевидно, что хан понимал это и к тому же он не был готов к столь радикальному повороту событий и испугался своей победы. Потому он пока решил удовольствоваться синицей в руках, нежели рисковать ради журавля в небе и приказал отступать к югу, распустив по дороге домой «войну».
В это время, нанеся своему противнику сильнейший удар и обеспечив себе хорошие позиции на случай продолжения переговоров, Девлет-Гирей, стремясь выжать из сложившейся ситуации максимум возможного, еще на обратном пути в Крым отправил к Ивану IV свое посольство. 15 июня в селе Братошино оно было принято русским царем. Со временем эти переговоры обросли массой полулегендарных деталей и подробностей, однако несомненно одно – проходили они в чрезвычайно напряженной и драматической обстановке. Дж. Горсей писал, что крымский посол, приведенный к царю, заявил, что он де послан своим господином «…узнать, как ему пришлось по душе наказание мечом, огнем и голодом, от которого он посылает ему избавление (тут посол вытащил грязный острый нож), – этим ножом пусть царь перережет себе горло». При этом посол, как писал Б.Н. Флоря, пояснил, что «…были у нас аргамаки, и яз к тебе аргамаки не послал, потому что ныне аргамаки истомны», ну а в ханском послании и вовсе содержалось прямое оскорбление. Девлет-Гирей писал Ивану, что де он искал встречи с московским царем, «…и было б в тебе срам и дородство, и ты б пришел против нас и стоял», ну а раз Иван не решился встать на «прямое дело» с ханом, то у него, у Ивана, нет ни чести, ни достоинства.
cogito, ergo sum
Аватара пользователя
thor
Модератор форума
Модератор форума
 
Сообщения: 7725
Зарегистрирован: 18 апр 2006, 11:14
Откуда: Белгород

Сообщение thor » 07 сен 2009, 12:16

Все это говорило о том, что война вовсе не закончена, тем более и требования Девлет-Гирея, которые были переданы Ивану, были таковы, что московский государь не мог их удовлетворить полностью. Хан требовал не только выплаты ему ежегодной дани, подобной той, что обязался платить Василий III, но и прежде всего передачи ему Астрахани и Казани, ради которых хан был даже готов отказаться от обязательных «поминков». Иван, по словам летописца, «…нарядился в сермягу, бусырь да в шубу боранью и бояря. И послом отказал: “Видишь де меня, в чем я? Так де меня царь зделал! Все де мое царьство вьшленил и казну пожег, дати де мне нечево царю!”…». Вместе с тем он, пытаясь выиграть время, выразил готовность уступить хану Астрахань при условии заключения военного союза или, в крайнем случае, совместном посажении ханов на астраханский трон. Естественно, что эти уступки должны быть признаны ханом недостаточными, и в Москве это прекрасно осознавали. Судя по всему, все эти переговоры были затеяны Иваном Грозным с одной целью – потянуть время, подготовиться к неизбежному второму акту драмы, который, по всем признакам, и должен был стать решающим в этой драме.
Подготовка к отражению нового нашествия началась едва ли не сразу же после московского пожара. Еще в ходе своего пребывания в северных городах Иван Грозный, по сообщению Дж. Горсея, «…имея среди сопровождавших митрополитов, епископов, священников, главных князей и старинную знать, послал за ними и созвал их на царский совет…». Можно только догадываться, о чем шла речь на этом совете (если он, конечно, был), однако предположим, что на нем обсуждались два вопроса – «Что делать?» и «Кто виноват?». Виноватых нашли быстро – еще в ходе нашествия началось следствие об измене в опричной среде, закончившееся в конечном итоге казнями многих ветеранов опричнины, а затем розыск коснулся и земщины. Поскольку командующий русскими войсками в эту кампанию князь И.Д. Бельский погиб в сгоревшей Москве, то главным виновником в «наведении» «безбожного» крымского «царя» на «православное крестьянство» был объявлен 1-й воевода полка правой руки боярин и князь И.Ф. Мстиславский. Правда, казнен он не был, однако был вынужден признать свою вину, а затем принес торжественную клятву на верность царю, подкрепленную «поручной записью» со стороны бояр князя Н.Р. Одоевского, М.Я. Морозова и окольничего князя Д.И. Хворостинина. Они обязались в случае измены Мстиславского не только заплатить 20 тыс. рублей, но отдать свои головы «во княж Ивановы головы место». Их «запись» была дополнена еще одним поручительством со стороны князей М.И. Воротынского и И.В. Меньшого Шереметева, а также почти 300 детей боярских еще на 20 тыс. рублей. После этого Мстиславский был отправлен в Новгород, где в начале 1572 г. был «уставлен» царем «наместником по старине».
cogito, ergo sum
Аватара пользователя
thor
Модератор форума
Модератор форума
 
Сообщения: 7725
Зарегистрирован: 18 апр 2006, 11:14
Откуда: Белгород

След.

Вернуться в Записки о военном деле

Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 1

cron