О стратегии и тактике русских и монголов в 1237-1241 гг.

[Митрий Московский]

Ну я не думаю, что Владимир и Рязань взяли "по доброй воле".
Вот с Киевом история мутная. Оказытся "доблестный воевода Дмитр" коего Батый пощадил "ради мужества его", опосля того, как его пощадили показал перевалы в Карпатах монголам. Потом каким то образом стал "Великим князем Черниговским", а кады оттель турнули- "Великим князем Дрютским". Кто-то из "настоящих ученых" писал, что Дмитр был наместником Ярослава Всеволодовича.

[СергАни]

Нет, конешно, ни в Рязани, ни во Владимире ворота татарам не открывали. Но кому было на стенах битца? Что там осталось у косопузых после резни в поле? А у владимирцев после Коломны? И самое главное: ни в Рязани, ни во Владимире не осознали, что их взаправду пришли убивать. А вот козельчане, мне кажетца, это поняли - потому и грызлись до конца.

[Митрий Московский]

В Торжке тоже поняли и долго отбивались, дожидаясь "старейших братьев". Потом к концу кампании монголы ослабли уже - поход им не даром дался. Если их Белозерская рать только видом своим остановила, а там от силы 1000-1500 ратников было.

[СергАни]

Согласен...

[Князь]

Рязань пала по причине предыдущего разорения владимирскими князьями... Руины никакой осады долго не выдержат..
Владимир по причине отсутствия войск. Возможно это была главная стратегическая ошибка Юрия - войска нужно было вести не на Сить, а на стены. Город мог выдержать очень длительную осаду. Выдержал же захудалый Козельск 7 недель, а Москва позже выдержала не одну осаду вполне благополучно.

[Митрий Московский]

Обычно в городах с войском не оставались. Если войско было более-менее боеспособное всегда выходили в поле. Закрывшись в городе военачальник лишал себя свободы маневра и обрекал рать на голодную смерть. Кроме того земли практически отдавались неприятелю.

[thor]

О крепостях отдельный разговор - если успею, то к завтрашнему дню постараюсь подготовить некий материал. А теперь продолжение стратегии.
Теперь, когда сделаны первоначальные прикидки, можно перейти к анализу стратегического плана Юрия и его братьи. Ранее уже отмечалось, что, скорее всего, Юрий и его вассалы выбрали оборонительный план ведения войны, рассчитывая на то, что война если и заденет их, то самым краем. Естественно, что документов планирования предстоящей войны на руках мы не имеем, но то, что делал великий князь, может быть объяснено только исходя из этой предпосылки (еще раз подчеркну, что я исхожу из того, что Юрий и его братья, быть может, и не были гениями, звезд с неба не хватали, но были вполне приличными, опытными профессиональными политиками и военачальниками с достаточно высоким уровнем IQ, чтобы действовать разумно). Опять же можно с высокой степенью уверенности можно предположить, что размер надвигающейся опасности Юрием был недооценен – иначе чем можно объяснить тот факт, что в преддверии нашествия, в самом конце 1236 г., по санному пути, Юрий не стал препятствовать занятию Киева князем Ярославом – и это тогда, когда Волжская Булгария уже пала, и беженцы с ее территории наводнили земли Юрия. Следовательно, князь был уверен в своих силах, раз отпускал на юг своего самого сильного союзника с новгородскими полками.
На наш взгляд, Юрий и его братья, исходя из имевшейся информации о намерениях монголов и их обычаях, исходили из того, что война булгар и половцев с Батыем – это их внутреннее дело, так как и те, и другие ранее уже воевали с ними. Кстати говоря, это же касается еще и Рязани. Рязанские князья как дальние родственники черниговских князей (того же Мстислава Черниговского, павшего вместе с сыном на Калке в 1223 г.) в принципе могли считаться замешанными в этот конфликт и потому и им не стоило оказывать поддержки, если Юрий хотел остаться в стороне от войны. Владимирская же земля столкновений с Ордой еще не имела и, таким образом, оставалась надежда остаться в стороне от конфликта. Правда, здесь есть два момента, которые не укладываются в эту схему – 1) захват Киева Ярославом и 2) Василько Константинович был послан Юрием на помощь трем Мстиславам и хотя в сражении не участвовал, но не позволил татарам подойти ни к Чернигову, ни к Киеву. Поэтому данный вопрос остается не снятым – Бату мог истолковать участие Василько Константиновича в калкацкой кампании как факт участия Владимирской земли в войне и предъявить соответствующие претензии к Юрию. Почему Юрий не принял это во внимание – не ясно.
Ладно, идем дальше. К сожалению, летописные свидетельства крайне скудны и противоречивы, чтобы восстановить подлинную картину событий. Однако опять же можно предположить, что Юрий, выбрав оборонительную стратегию, отказавшись от заключения союзов и продолжая оказывать содействие Ярославу в его борьбе за Киев, тем самым в немалой степени посодействовал монголам, ведь еще Сунь-цзы отмечал, что если «наилучший вид военных действий – разрушить замыслы противника» (что, как очевидно из последующего развития событий, и удалось Батыю и его начальнику штаба Cубэдэю), то на втором месте после этого стоит разрушение его связей с союзниками (С. 128). Однако, Юрий, предполагая, что татары ограничатся акцией устрашения, организацией большого набега, очевидно, предполагал, что у него достаточно сил, чтобы отразить набег. Следовательно, СУТЬ ЕГО СТРАТЕГИЧЕСКОГО ПЛАНА, ОДОБРЕННОГО И ЕГО БРАТЬЕЙ (а наброски этого плана, должны были, на мой взгляд, быть созданы не позднее 1232 г., когда татары впервые предприняли массированное вторжение в Болгарскую землю и булгары прислали посольство с просьбой о помощи к Юрию – см. Татищев В.Н. История Российская. Т. IV. М., 1995. С. 370), СОСТОЯЛА В ТОМ, ЧТОБЫ ПРОДЕМОНСТРИРОВАТЬ ТАТАРАМ ОДНОВРЕМЕННО И СВОЕ МИРОЛЮБИЕ (кстати, судя по всему, сам Юрий был не сторонником разрешать конфликты военным путем – как писал. Д.Г. Хрусталев, «…Юрий вообще имел миролюбивый характер и редко доводил дело до открытого конфликта, но в таких конфликтах неизменно побеждал…» - Хрусталев Д.Г. Русь: от нашествия до «ига» 30-40 гг. XIII века. СПб., 2004. С. 54), И СВОЮ ГОТОВНОСТЬ В СЛУЧАЕ НЕОБХОДИМОСТИ ПУСТИТЬ В ХОД ВОЕННУЮ СИЛУ. Своего рода стратегия «fleet in being», оказание давления на неприятеля самим фактом своего существования как мощной военной силы. Тогда сообщение брата Юлиана о передвижениях войск на Владимирщине можно истолковать и как развертывание владимирских ратей на границах в преддверии вторжения (а происходило это, очевидно, поздней осенью 1237 г., когда закончилась распутица, так как иначе брат Юлиан вряд ли бы смог покинуть владимирские земли), и одновременно как демонстрацию монголам своей военной мощи – что-то вроде «Чужой земли не хотим, но и своей не отдадим». В конце концов, если о передвижениях войск знал брат Юлиан, то почему об этом не могли знать и Батый с его советниками?

[thor]

Однако, очевидно, именно здесь и была допущена ГЛАВНАЯ ОШИБКА – ВЫЖИДАТЕЛЬНАЯ СТРАТЕГИЯ ОКАЗАЛАСЬ ПАГУБНОЙ. И опять обратимся к Сунь-цзы: «НЕ ДАТЬ ВОЗМОЖНОСТИ ПОБЕДИТЬ СЕБЯ – ЗНАЧИТ БЫТЬ В ОБОРОНЕ. ВОЗМОЖНОСТЬ ЖЕ ПОБЕДИТЬ ДАЕТСЯ НАСТУПЛЕНИЕМ (выделено мною – Thor). Когда обороняются, значит, в чем-то есть недостаток; когда нападают, значит всего в избытке. Тот, кто хорошо обороняется, прячется ниже всех девяти земель; тот, кто хорошо нападает, движется поверх девяти небес. Поэтому он и сберечь себя умеет, и знает, как одержать полную победу» (С. 134). Допустив ошибку в определении истинных намерений противника, Юрий и его братья тем самым допустили и фатальную ошибку при планировании кампании – ту самую ошибку, о которой говорил Мольтке. Ставка на выжидательную стратегию себя не оправдала и не могла оправдать – отказавшись от наступления, Юрий тем самым отдал инициативу целиком и полностью в руки Бату и Субэдэя, предоставив им уникальную возможность выбора места и времени вторжения.
Кстати говоря, Stanislaw, ссылаясь на устав князя М. Воротынского, писал, что Юрий исходил из того, что татары, подобно половцам, не будут предпринимать вторжения зимой. С этим можно было бы согласиться, если бы не собственно русский опыт – русские князья неоднократно предпринимали походы, в том числе и в степь, и степняки приходили на Русь зимой. Так было, к примеру, в 1066 г., когда Ярославичи ходили походом на Всеслава Полоцкого, и разбили его 10 марта на реке Немиге в «великий снег», и 1 НОЯБРЯ 1067 г., когда Святослав Ярославич разгромил половцев на р. Сновь, и в 1054 г., когда Всеволод Ярославич ходил на торков походом зимой и разгромил их, и, наконец, в 1061 г., когда «…приидоша половцы первое на Рускую землю воевати. Всеволод же изыде противу им МЕСЯЦА ФЕВРАЛЯ В 2 ДЕНЬ (выделено мною – Thor). И бившимся им, и победившим Всеволода, и воевавша отъидоша…» (Татищев В.Н. С. 153). Итларь и Китан с «чадью» и с «дружиною» также пришли в Переяславль в феврале 1095 г. Боняк ходил на торков и берендеев зимой 1105 г. и «много зла почини». Мономах в своем поучении неоднократно упоминал свои зимние походы, которые он предпринимал вместе с другими князьями и с половцами. Сам Ярослав ходил с новгородскими и псковскими полками в Ливонию зимой 1233/1234 гг. Кроме того, монголы в 1232 г. вторглись в Булгарию зимой, и во Владимире не могли не знать об этом. Так что зимняя кампания для русских не была внове. Поэтому вариант летне-осенней мобилизации и последующего роспуска войск на зиму, предложенный Stanislaw'ом, я все-таки после размышлений не считаю правдоподобным. Если и имел место роспуск, то он касался только городских «тысяч», и то не всех.
Т.о., можно сделать вывод, что коренная ошибка, допущенная Юрием и его братьей, заключалась прежде всего в ошибочной оценке действительных намерений Бату-хана и выбранной в соответствии с этой оценкой оборонительной, выжидательной стратегии ведения войны. Тем самым Юрий и его братья, отказавшись от наступления, сразу отдали инициативу татарам, предоставив им отличный шанс самим решать, где и когда напасть на неприятеля. Естественно, что начиная с этого момента кампания шла под диктовку татар, которые постоянно, на один-два шага опережали контрмеры Юрия. Очень даже может быть, что Бату и Субэдэй преднамеренно действовали так, чтобы у Юрия создалось впечатление относительной безопасности и адекватности предпринятых им оборонительных мер. Тем самым Юрий запоздал с отмобилизацией всех сил Владимирского княжества и попал в ситуацию, когда татары громили русские войска по очереди, всегда имея превосходство в силах. Так было с Рязанью, так было под Коломной, так было во время осады Владимира и других городов и, наконец, на р. Сить, где была разгромлена последняя полевая армия, последняя ставка Юрия в этой войне.

[thor]

В известной степени можно провести параллель между действиями Бату и Юрия в 1237 г. и Сталина и Гитлера в 1941 г. И Юрий, и Сталин попытались максимально оттянуть время начала конфликта, демонстрируя свое миролюбие и одновременно готовность использовать силу. И в том, и в другом случае оба лидера заняли выжидательную позицию, отказавшись от права сделать ход первыми, играть за белых и навязать неприятелю свою игру, на своих правилах. Соответственно была допущена и ошибка в стратегическом развертывании, что обусловило тяжелые поражения русских и советских войск, когда отмобилизованные армии татар и немцев громили противостоящие им войска по частям, по мере того, как они появлялись на их пути. Но если у Сталина хватило времени и пространства для завершения мобилизации и организации контрнаступления в момент, когда противник оказался донельзя измотанным длительной и тяжелой кампанией, то у Юрия этого времени и пространства не оказалось. Татарский блицкриг оправдал себя, тогда как немецкий – нет.
А вот теперь возникает вопрос – после поражения на Сити и падения Торжка был ли шанс у Ярослава нанести контрудар? Продолжая аналогии – после Вяземской и Киевской катастроф Сталин от борьбы не отказался, и прошло совсем немного времени, и началось контрнаступление под Москвой, изменившее ход войны. В принципе, затянувшаяся осада Торжка, отказ от наступления на Новгород и явно бесславная для татар осада Козельска могут быть истолкованы как симптомы серьезного ослабления армии Бату. В таком случае, у Ярослава, обладавшего нетронутой переяславской дружиной, остатками войск других удельных княжеств (которые явно горели местью и хотели сражаться) и вдобавок еще и новгородскими полками, появлялся шанс нанести контрудар – сделать то, что сделал Жуков под Москвой в первых числах декабря 1941 г. Смогло бы татарское войско, обремененное добычей, утомленное долгим и трудным походом и основательно потрепанное, выдержать этот контрудар? Мог ли он переломить ход войны или же нет? Кстати говоря, от ответа на этот вопрос зависит и ответ на вопрос о неизбежности подчинения Руси Орде.

[Князь]

По поводу действий Юрия...
Они, по крайней мере, нелогичны.
Рязань с помощью кинул, но при этом и с монголами никаких попыток к мирному варианту. Послов убивают. Оставляют Владимир неподготовленным к длительной осаде. Если уж Юрий расчитывал выиграть время и обрушиться на монголов измотанных осадой столицы, то почему столицу к осаде не подготовили?
Опять же мне непонятен марш армии Юрия на Сить? Цель этого марша какая? Сить стратегически из себя ничего не представляет.

[Митрий Московский]

Сить представляет стратегический интерес: зимой передвижение могло идти только по руслам рек. Юрий на сити Белозерскую рать ждал... и наверное Новгородцев.

[Князь]

И ещё. Как происходила сама битва? Вроде монголы захватили Юрия врасплох. Там вроде даже караулов не было, а руководство то ли спало, то ли пьянствовало...

[Митрий Московский]

Ну, о ней практически ничего неизвестно. Вроде, как Юрий выдыинул из лагеря отряд Дорожа в 3000, он попал в засаду, беглецы примчались к князю с воплями: "Обнесли нас княже", а потом атака Бурундая и преследование на протяжении 10 верст до Шеренского леса. Часть войска бежала в Торжок, скорее всего из-за этого осада Торжка длилась долго.

[thor]

Несколько летописных свидетельств о том, как монголы осаждали древнерусские города:
1. Рязань. Из Софийской первой летописи старшего извода: «…Иноплеменници оступиша град Рязань, декабрия въ 16, и острогомъ оградиша… Татарове же взяша градъ Резань того же же месяца въ 21 день и пожьгоша весь…» (ПСРЛ. Т. VI. Вып. 1. М., 2000. Стб. 289). В этом и ряде других кратких летописных свидетельств о взятии Рязани ничего не говорится об использовании осадных машин, но одна из черт техники ведения осады, использовавшейся монголами, прослеживается четко – полная блокада города посредством окружения его системой укреплений.
2. Владимир. Из Новгородской первой летописи младшего извода: «Безаконнеи Измаилите приближася ко граду и оступиша град силою, и отыниша град тыном все… И яко уже безаконные приближася, поставвише порокы, взяша град и запалиша и огнем…» (ПСРЛ. Т. III. М., 2000. С. 287). Из Лаврентьевской летописи (ПСРЛ. Т. I. М., 1997. Стб. 462-463): «Татарове станы свое оурядивъ оу города Володимера, а сами идоша взяша Суждаль… В субботу мясопустную почаша наряжати лесы и порокы ставиша до вечера, а на ночь огородиша тыном около всего города Володимера…В неделю мясопустную по заоутрени приступиша к городу… и взяша градъ до обеда от Золотых воротъ оу святыъ Спаса внидоша по примету чересъ городъ, а сюде от северныя страны от Лыбеди, ко Орининым воротам и к Медяным, а сюде от Клязмы к Волжьскымъ воротам, и тако скоро взяша Новыи градъ…». Из Тверской летописи: «Беззаконии же Татарове приидоша къ Володимеру, месяца февраля 3 день… и градъ объихавше, и потом сташа станы противу Золотыхъ воротъ на зреиме… взяша Суздаль, и приидоша къ Володимеру, въ пяток преже мясопуста; во утрии же, въ суботу мясопустную, февраля 7, …начаша Татарове полки рядити, въ нощи той градъ весъ тыном отыниша…Начаша пороки рядити, и къ граду приступиша, и выбивше стену градную, наметавше въ ровъ сырого леса, и тако по примету вниидоша въ градъ…» (ПСРЛ. Т. XV. М., 2000. Стб. 368-369). Здесь, помимо обычно возведения тына вокруг осажденного города, мы видим использование пороков, примета (посредством которого был преодолен ров) и атаки сразу с нескольких направлений, причем против ворот – самого слабого места в обороне любого города.
3. Торжок. Из Софийской первой летописи старшего извода: «…Приидоша окааннии измалтячне, оступиша городъ Торжекъ на зборъ по Федорове неделе. И бишася порокы по две неделе, и изнемогоша людие в городе… и тако погании взяша град Торжекъ…» (Стб. 298). Из Нвогородской первой летописи младшего извода: «…Приидоша оканнии Измаиле сыны Агарини, робы Авраамля, и оступиша Торжокъ, на зборъ чистои неделе, и отыниша тыномъ всь около, яко же инии граде имаху; и бишася ту оканьнии порокы по две неделе, и изнемогошася людие во граде…, и тако погании взяша нрад…» (ПСРЛ. Т. III. С. 288). И здесь мы видим использование «пороков»-требюше и возведение циркумвалационной линии.
4. Киев. Здесь загадок больше, чем где бы то ни было. Создается впечатление, что погром, учиненный Киеву Бату, был настолько основательным, что даже точная дата падения города осталась неизвестной. Из «Летописи Авраамки» (ПСРЛ. Т. XVI. М., 2000. Стб., 51): «Приидоша Татарове к Киеву, сентября 5, и стояша 10 недель и 4 дни, едва взяша его, ноября 19, в понеделник…». Тверская же летопись датирует падение города 6 декабря (Стб. 375). Рашид-ад-Дин говорит, что Киев Бату и его братья брали 9 дней (Рашид-ад-Дин. Сборник летописей. Т. 2. С. 45). Выход из этой неясной ситуации можно предложить следующий. 6 декабря дата все-таки видимо ошибочная – в Лаврентьевской летописи указано на то, что падение Киева имело место до Рождества и несколько ранее Николина дня 6 декабря (ПСРЛ., Т. I. Стб. 470), т.е. 19 ноября можно считать точной датой, тем более что поздние источники дают не только число недель, но и дней сверх того, говоря о продолжительности обороны Киева. 9 же дней Рашид-ад-Дина – это, очевидно, собственно штурм города, от начала артиллерийской канонады (используем такой термин) до завершения уличных боев. О самой же обороне города известно немного. К примеру, вот что писала об этом Галицко-Волынская летопись (СПб., 2005. С. 109): «Прииде Батый к Киеву въ силе тяжьце, многомъ множьствомь силы своея, и окружи градъ и оступи сила татарьская, и бысть градъ во обдерьжании велице. И бе Батый у города и отроци его обьседяху градъ… Постави же Батый порокы к городу, подле вратъ Лядскихъ, ту бо бяху пришли дебри; пороком же беспрестани биющимъ день и нощь, выбиша стены, и възыдоша горожане на избытые стены и ту бяше видети ломъ копейный и щитомъ скепанье, стрелы омрачиша светъ побеженымъ; и …възыдоша татаре на стену и седоша того дьне и нощи. Гражане же съэдаша пакы и другый градъ… Наутриа же прийдоша на не и бысть брань межю има велика…» Опять мы видим тесное обложение города, его полную блокаду, а затем, когда горожане отказались сдаться, переход к активным действиям, методичному обстрелу города из камнеметов, разрушение заборол, расстрел лучниками монголов оставшихся без защиты горожан и последующий штурм.

[thor]

А теперь ответы на вопрпосы СергАни.
СергАни выразил сомнение в действенности монгольской осадной техники. Действительно, некоторые русские города устояли против них, равно как и некоторые европейские города и крепости. Однако стоит ли на этом основании отвергать способность монголов брать города. Для начала сошлюсь на самое обстоятельное на сегодняшний день исследование о средневековой осадной технике – Д. Уваров «Средневековые метательные машины западной Евразии» (http://www.xlegio.ru/artilery/diu/medie ... ery1-5.htm). Он пишет, касаясь особенностей древнерусской фортификации и осадных машин, известных под названием «пороки»: «Детальных технических сведений о таких машинах не сохранилось, ясно только, что они метали камни и применялись для «выбивания» стен. Некоторые до сих пор считают, что пороками могли называть любую тяжелую осадную технику и метательная машина является лишь частным случаем порока, однако, как кажется, такая точка зрения противоречит источникам. Там, где упоминаются тараны (c единственным исключением Ипатьевской летописи, 1234 г., где могла иметь место элементарная ошибка или пропуск) или осадные башни, они названы отдельно от пороков. Слово «порок» связывают с польским «праща» («прака»), и некоторые старые русские историки (вроде Карамзина) прямо переводят слово «пóрок» как «праща», не отличая их от ручных пращей. Более чем вероятно, что праща действительно была отличительной особенностью порока, хотя самые правдоподобные лингвистические ассоциации являются предположениями, не фактами.
Таким образом, порок – стенобитный камнемет с пращой. Теоретически под данное определение могут подходить два устройства – требюше и онагр. Общепринятым, идущим от впервые исследовавшего данный вопрос А.Н. Кирпичникова, является мнение, что пороком называли именно требюше. Онагр не только сложен и менее эффективен, но и ненадежен снежной зимой, когда его трудно уберечь от атмосферной влаги. Кроме того, пороками в летописях называли не только древнерусские, но также немецкие и шведские машины, а они однозначно представляли собой требюше».
Далее он продолжает, касаясь летописных миниатюр с изображением монгольских «пороков» в виде огромных станковых луков, метающих в русские города камни: «Надо сказать, что требюше, при кажущейся простоте – устройство далеко не очевидное, в отличие от самострела, представляющего собой обычный лук, прикрепленный к направляющей. «Стенобитный самострел» должен был бы иметь очень большие размеры, изготовить с должным качеством такие устройства на месте осады невозможно. Представить мобильную армию Батыя перевозящей огромные «баллисты» в разобранном виде под Козельск или Киев можно лишь при чрезмерно богатом воображении. Как известно, МОНГОЛО-ТАТАРЫ ИСПОЛЬЗОВАЛИ ТЕХНОЛОГИИ КИТАЯ И МУСУЛЬМАНСКИХ СТРАН, в этих же странах давно оценили ПРЕИМУЩЕСТВА ГРАВИТАЦИОННЫХ МАШИН В СТЕНОБИТНОМ КАЧЕСТВЕ, ОСОБЕННО ДЛЯ ДАЛЬНИХ ПОХОДОВ. У ТРЕБЮШЕ ДОСТАТОЧНО ПЕРЕВОЗИТЬ НЕМНОГИЕ ЖЕЛЕЗНЫЕ ДЕТАЛИ И КАНАТЫ, ДЕРЕВЯННЫЕ ЧАСТИ МОГУТ БЫТЬ ЛЕГКО ИЗГОТОВЛЕНЫ НА МЕСТЕ (выделено мною – Thor)».
Далее, касаясь особенностей использования армией Бату осадной техники, он указывал на то, что успехи монголов во многом объясняются особенностями древнерусской фортификации и характером местности (это же относится и к ряду европейских городов): «Укрепления были исключительно дерево-земляными (за исключением немногих небольших городских цитаделей, вроде новгородского «детинца») – довольно высокий вал, на нем невысокая стена из деревянных срубов, засыпанных землей, без каких-либо внутренних казематов с бойницами. Воины располагались только на заборолах – площадках вверху стены, прикрытых частоколом или деревянным бруствером. Заборола были уязвимы для разрушения даже не самыми тяжелыми камнями, серьезную угрозу для них представляли и зажигательные снаряды. После этого оставшиеся без прикрытия защитники легко сметались со стены массированным обстрелом из луков и легких скорострельных требюше. Такие укрепления не имели башен, способных обеспечить фланкирующий обстрел. Они обеспечивали хорошую защиту от тарана, но не предполагали применения противником камнеметательной техники. Против монголо-татар, обладавших мощными камнеметами и эффективными зажигательными средствами, даже крупные города вроде Рязани и Владимира держались только 5-6 дней. Кажущимся исключением является 7-недельная осада Козельска, однако штурм его крупными силами занял только 3 дня.