"Алексиада" и СПИ

[Dona]

Это своеобразное положение Святослава Вс. (когда его не могут тронуть, и в то же время и власти у него пшик) давало ему и его супруге, вероятно, чувство полнейшей безопасности.

-----
Таков интересный призыв. Воткнуть мечи в землю!
Лемурий совершенно ПРАВ, говоря, что в некотором смысле СПИ есть жесткая САТИРА, во всяком случае к "златому слову" это четко относится.
-----
Я приношу прощения за оффтоп. Но мне не хотелось начинать тему "златого слова", потому что речь идет именно о СНЕ СВЯТОСЛАВА и я хочу показать, КОНТЕКСТ, в котором он появился. Автор (Мария Васильковна!) создает истинный шедевр двусмысленности.

Очень благодарна всем вам за просвещение!
Надобно бы специальную дисциплину в школах ввести (объединяющую множество наук, от истории и хронологии до этнологии и искусства "златого слова") под названием "СЛОВО О..." (СПИ), но не ограничиваться насильственным запоминанием начальных строк "Не лепо ли не бяше...", а изучать "СЛОВО О..." во всех аспектах, так хорошо обозначенных в названиях форумов этой темы "СПИ".

А по поводу упомянутой авторши Марии Васильковны пришла аналогия - Анна Комнина!

Анна Комнина (греч. Άννα Κομνηνή, 1 декабря 1083—1153) — византийская принцесса, старшая дочь императора Византии Алексея I Комнина и Ирины Дукены. Одна из первых женщин-историков.
В младенчестве Анна была обручена с Константином Дукой, сыном и соправителем императора Михаила VII Дуки и Марии Аланской, своим дальним родственником. Предполагалось, что после смерти Алексея Константин унаследует престол Византии, однако после того, как у императора родился сын Иоанн, необходимость в этом политическом союзе отпала, Константин был лишён всех привилегий, а Анна в возрасте 14 лет вышла замуж за кесаря Никифора Вриенния. По некоторым данным после смерти отца принимала участие в заговоре с целью смещения своего брата Иоанна. В 1137 г. после смерти мужа удалилась в монастырь.
Автор «Алексиады», исторического повествования об эпохе правления своего отца, Алексия Комнина. «Алексиада» является одним из наиболее известных источников по истории Византии времен Крестовых походов.

Как говорится, в монастырях и создавались самые великие произведения тех столетий!

[Евгений Беляков]

1. Совет изучить "Алексеиаду" хорош, и я уже весной ее перекачал и теперь буду изучать на предмет параллелей. Вполне возможно, Мария путешествовала со своим отцом в детстве в эту самую Византию и читала все эти книги как свою родную "детскую литературу". Мстислав изгнал полоцких князей в Византию, чтобы поставить туда своего Изяслава. Изяслав был интересным человеком. Но в делах Полоцкой губернии ни бум-бум. Поэтому всю реальную власть там захватили женщины, в т.ч. знаменитая тетка Марии - Евфросиния Полоцкая. Возник своего рода "матриархат". Когда Мария вместе с отцом вернулась домой, она попала в соответствующую обстановку, где роль женщины была весьма велика. И очевидно, училась у самой Евфросинии, т.к. та организовала школу, в которой сама и преподавала. И там она также могла столкнуться с византийской греческой и латинской западной культурой. В те времена князья обычно знали по нескольку языков. Поэтому, если Сумаруков прав, то ПАРАЛЛЕЛИ С "АЛЕКСЕИАДОЙ" БЫТЬ ДОЛЖНЫ.
2. Эту фразу про вонзение в землю мечей обычно переводят как обращенную ко всем детям Всеслава и Ярослава. То есть КО ВСЕМ КНЯЗЬЯМ. Так что, похоже, что вместо того, чтобы призывать князей на бой, она их призвала к МИРУ в конце концов. "Вонзите в землю ваши поврежденные мечи!"
3. Почему она так интересно говорит о Всеславе... Возникает чувство, что ее отношение амбивалентно: она и восхищается им, и критикует. Нормальное отношение к предкам.
Ох! Увидел, что Вы активно это обсуждаете с Татьяной в параллельной теме - сейчас буду читать...

[Лемурий]

1. Совет изучить "Алексеиаду" хорош, и я уже весной ее перекачал и теперь буду изучать на предмет параллелей....ПАРАЛЛЕЛИ С "АЛЕКСЕИАДОЙ" БЫТЬ ДОЛЖНЫ.

Очень рекомендую обратить внимание на это место:

...дорискаше до куръ Тмутороканя, великому Хръсови влъкомъ путь прерыскаше...

В се же лѣто иде Леонь царевичь зять Володимерь на куръ . ѿ Олексия (Ипат.1116)

оумре куръ Олексии и взя царство сынъ его Иванъ (Ипат.1117)

Анна Комнина АЛЕКСИАДА

Это было поистине удивительное зрелище: как кованная из бронзы или каленого железа статуя, еженощно стоял император с вечера до полуночи, а нередко и до третьих петухов или даже до ярких солнечных лучей. Все остальные, не выдержав усталости, нередко уходили, отдыхали и, недовольные, возвращались вновь. Никто из присутствовавших не мог сохранять неподвижность, все они старались как-нибудь изменить позу: один садился, второй склонял или подпирал голову, третий прислонялся к стене. И лишь один император мужественно выносил этот труд. Какими словами можно описать его долготерпение? Ведь он беседовал с тысячами людей, при этом каждый из них подолгу разглагольствовал и, как говорит Гомер, «каркал не в меру болтливо», один уходил и предоставлял возможность разглагольствовать другому, тот третьему, а третий четвертому. Графы стояли, только пока они разговаривали, а император все время стоял до первых или вторых петухов. После небольшого отдыха он вновь с восходом солнца восседал на троне, и новые труды и вдвойне тяжкие словопрения приходили на смену ночным бдениям.

По этой причине болезнь и поразила ноги самодержца...

Иными словами запись 1116-1117 гг о "куръ Олексии" вполне объяснимо могла иметь иронию, связанную с привычкой Алексея Комнина - бодрствовать до восхода Солнца, до первых петухов.

и "тьмутораканьскый блъванъ" = "византийский истукан" (уже Олег Гориславич имел тмутороканскую печать византийской провинции) ср. "Алексиада" Книга 12:

В это время случилось следующее. В центре площади Константина, на видимой отовсюду багряного цвета колонне, стояла бронзовая статуя, обращенная лицом к востоку; в ее правой руке находился скипетр, в левой — сделанный из бронзы шар. Говорят, что это была статуя Аполлона, но жители Константинополя, как я полагаю, назвали ее Анфилием. Великий император Константин, отец и властитель города, дал ей свое имя — имя самодержца Константина. Однако первоначальное название пересилило, и все продолжали именовать статую Анилием или Анфилием.

Неожиданно поднявшийся сильный юго-западный ветер сорвал статую с пьедестала и сбросил ее на землю* — солнце в это время находилось в созвездии Тельца. Многие, а особенно те, кто враждебно относился к самодержцу, восприняли это как дурное предзнаменование и принялись распространять слухи, что падение статуи предвещает смерть императора. На это Алексей говорил: «Я знаю только одного господина над жизнью и смертью и не могу поверить, что падение изображений влечет за собой смерть. Если, к примеру, Фидий или какой-либо другой скульптор, обтесывая камень, создавал статуи, то разве он оживлял мертвецов и творил живых людей? Если бы это было так, что оставалось бы на долю творца всех? Ведь „я умерщвляю и я оживляю, — говорит творец, — а не падение или возведение той или иной статуи“». Император возлагал все надежды на великий промысел божий.
-----
Примечание:
Об этой колонне со статуей сообщается в ряде византийских источников. Она стояла в центре площади Константина, возвышалась на 50 м, а у нее наверху находилась статуя Аполлона, увенчанного лучезарным венцом. Эту статую, как сообщает Зонара (Zon., XIII, 3), привез Константин из Фригии; по преданию, в цоколе колонны были заложены различные христианские реликвии. Впоследствии, когда Константин был признан первым христианским императором, эта колонна получила большое религиозное значение и на ней была высечена надпись, содержавшая призыв к Христу хранить Константинополь. В дальнейшем статуя упала и ее заменили крестом; при Мануиле Комнине колонна была реставрирована (см.: Беляев, Byzantina, III, стр. 45 и сл.: Janin, Constantinople byzantine, рр. 81—84).

2. Эту фразу про вонзение в землю мечей обычно переводят как обращенную ко всем детям Всеслава и Ярослава. То есть КО ВСЕМ КНЯЗЬЯМ. Так что, похоже, что вместо того, чтобы призывать князей на бой, она их призвала к МИРУ в конце концов. "Вонзите в землю ваши поврежденные мечи!"

вонзите свои мечи вережени (вредоносные) - * Вередити, вережу - вредить (Срезн.).

Ярославе и вси внуце Всеславли! Уже понизите стязи свои, вонзите свои мечи вережени

Ярослав ПРЯМОЕ обращение ед. ч., если бы были внуки Ярослава было бы

вси внуце ЯрославЛИ и Всеславли, а в СПИ: Ярославе и вси внуце Всеславли! - так зачем придумывать

[Евгений Беляков]

Дона!
"Мария была в дальнем родстве с крупнейшей византийской писательницей - Анной Комниной, которой бабушка Марии, Софья, приходилась племянницей". Г.В.Сумаруков, Затаенное имя, с.13.
Далее Сумаруков отмечает, что Анна умерла, когда Марии было примерно 20 лет. И что, безусловно, в ее семье гордились и знали эту знаменитую писательницу.

[Dona]

Дона!
"Мария была в дальнем родстве с крупнейшей византийской писательницей - Анной Комниной, которой бабушка Марии, Софья, приходилась племянницей". Г.В.Сумаруков, Затаенное имя, с.13.
Далее Сумаруков отмечает, что Анна умерла, когда Марии было примерно 20 лет. И что, безусловно, в ее семье гордились и знали эту знаменитую писательницу.

Вот это да!
Для ознаменования этого открытия хочу поместить отрывок из "Алексиады"
Анны Комниной:

Моя мать, императрица Ирина, была в то время еще очень юной: ей не исполнилось тогда и пятнадцати лет. Она была дочерью Андроника, старшего сына кесаря, происходила из знатной семьи и возводила свой род к знаменитым Андронику и Константину Дукам 304. Она была подобна стройному, вечно-цветущему побегу, части и члены ее тела гармонировали друг с другом, расширяясь и сужаясь где нужно. Приятно было смотреть на Ирину и слушать ее речи, и поистине нельзя было насытить слух звучанием ее голоса, а взор ее видом. Лицо ее излучало лунный свет; оно не было совершенно круглым, как у ассирийских женщин, не имело удлиненной формы, как у скифянок, а лишь немного отступало от идеальной формы круга. По щекам ее расстилался луг, и даже тем, кто смотрел на нее издали, он казался усеянным розами. Голубые глаза Ирины смотрели с приятностью и вместе с тем грозно, приятностью и красотой они привлекали взоры смотрящих, а таившаяся в них угроза заставляла закрывать глаза, и тот, кто взирал на Ирину, не мог ни отвернуться, ни продолжать смотреть на нее. Я не знаю, существовала ли на самом деле воспетая древними поэтами и писателями Афина, но мне часто приходится слышать, как передают и повторяют следующее: не был бы далек от истины тот, кто назвал бы в то время императрицу Афиной, которая явилась в человеческом обличии или {121} упала с неба, окруженная небесным сиянием и ослепительным блеском. Еще более удивительным ее качеством, которого нельзя найти ни у какой другой женщины, было то, что она могла одним своим взглядом смирить дерзость мужей и вдохнуть мужество в людей, охваченных страхом. Уста ее большей частью были сомкнуты, и, молчащая, она поистине казалась одухотворенной статуей красоты, живым изваянием гармонии. Во время же речи ее рука, двигаясь в такт словам, обнажалась до локтя, и казалось, что ее пальцы и руки неким мастером выточены из слоновой кости. Зрачки ее глаз напоминали спокойное море и светились синевой морских глубин. Белки ее глаз блистали вокруг зрачков, распространяя необоримую прелесть и доставляя взору невыразимое наслаждение. Таков был облик Ирины

Талант!

Анна Комнина

[Евгений Беляков]

Читаю "Алексиаду". Прочел примерно 1/3, но результаты поисков скудны. В начале нашел несколько мест, в которых можно заподозрить какую-то связь со СПИ, дальше - практически ничего нет... Надо дочитать до самого конца. Если удастся все-таки что-то найти, то можно было бы тему с Анной Комниной выделить.
====
Кесарь и в тяжких трудах не пренебрегал литературными занятиями и
написал различные сочинения, достойные памяти. Но своим основным долгом он считал,
повинуясь императрице 13, описывать все то, что касалось моего отца, самодержца ромеев
Алексея, и излагать в книгах деяния его царственности. Делал он это тогда, когда
обстоятельства позволяли ему, забыв о войне и отложив в сторону оружие, обратиться к
писанию и литературному труду 14. Свое повествование он начал со старых времен, и в
этом подчинился он повелению госпожи, а именно с самодержца ромеев Диогена 15, и
[color=#FF0000]дошел постепенно до того, о ком собирался писать[/color].



Но не свершились
его надежды, не закончил он свою историю, а остановился, доведя рассказ до времени
императора Никифора Вотаниата 16. Не позволили ему обстоятельства продолжать свое
сочинение, и этим был нанесен ущерб событиям, оставшимся вне повествования, что
лишило удовольствия читателей. Поэтому я сама решила описать подвиги моего отца,
дабы столь великие деяния не пропали для потомства.



Гомер говорил об Ахилле, что услышавшим его крик казалось, будто шумит целая толпа.
[color=#FF0000]Крик же этого мужа, как рассказывают, обращал в бегство многие тысячи[/color]. (10)


Оба войска так храбро сражались и показывали такую
выдержку под ударами копий и стрел, что равнина, на которой они бились, в короткое
время оказалась залитой морем крови убитых, а оставшиеся в живых продолжали бой,
плавая в крови. Некоторые же воины, натыкаясь на трупы, падали и тонули в реках крови.


Боэмунд тотчас с угрозами в неудержимом порыве, как молния, напал на Канину,
Иерихо и Авлон и, непрерывно сражаясь, грабил и сжигал прилежащие области. Это был
воистину едкий дым, предшествующий огню, пролог штурма перед великим штурмом


Эта песенка удачно начинается с описания замысла этого
дела, показывает, как Алексей предчувствовал козни против него и что он предпринял в
ответ. Вот текст этой песенки: το` σάββατον τη˜ς τυρινη˜ς χαρα` ’στ’ ’Αλέξιε ε’νόησές το ιαι` τη`ν
δεευέραν το` πρω`ι υ’ ´πα καλω˜ ς γεράκιν μου 208.
Смысл этой певшейся повсюду песенки такой: «В сырную субботу, слава твоему
быстрому уму, Алексей! А на следующий после воскресенья день, ты, как летающий
высоко сокол, улетел от злоумышляющих против тебя варваров».


Не знаю, много это или мало? Я ожидал, будет больше параллелей... Но еще не вечер - посмотрим, найдутся ли еще.

[Dona]

Читаю "Алексиаду". Прочел примерно 1/3, но результаты поисков скудны. В начале нашел несколько мест, в которых можно заподозрить какую-то связь со СПИ, дальше - практически ничего нет... Надо дочитать до самого конца. Если удастся все-таки что-то найти, то можно было бы тему с Анной Комниной выделить.
====

Не знаю, много это или мало? Я ожидал, будет больше параллелей... Но еще не вечер - посмотрим, найдутся ли еще.

О! Вы очень успели в поисках!

Кстати, у меня тоже была мысль о предоставлении специальной темы Анне Комниной...
Но, явно, только одна она "не справится" со столь сложными взаимоотношениями "греков" (крестоносцев, византийцев, римлян...) с южной стороны и "славян" (болгар, влахов, куманов/половцев, скифов...) с северной стороны.

Очень интересны личность и труды византийского историка Никиты Хониат`а.
Делает успешную карьеру при Исааке II Ангел`е, в чьем походе против Петра и Асена участвует. Кстати, Исаак ІІ Ангел - родственник Анны Комниной (его отец, Андроник Ангел, сын Теодоры Комниной, младшей дочери императора Алексия I Комнина и Ирины Дукиной).
Приведу несколько строк из его труда о периоде, который относится к войне Византии с Болгарией (Петр и Асен):

http://www.hist.msu.ru/ER/Etext/Xoniat/2_1.htm
Никита Хониат. ИСТОРИЯ. Царствование Исаака Ангела (1185-1195).
...
Когда, наконец, мизийцы явно уже решились отделиться от империи под руководством тех людей, которые, как я сказал, были виновниками этого зла, царь выступил против {22} них в поход. Но нельзя не рассказать при этом еще одного обстоятельства. Валахи сначала медлили и не решались на восстание, к которому подстрекали их Петр и Асан, опасаясь неверности такого важного предприятия. Желая излечить своих земляков от явной трусости, родные братья построили молитвенный дом во имя всехвального мученика Димитрия и, собрав в него множество всякого рода бесноватых с налитыми кровью и изворачивающимися глазами, с распущенными волосами и вообще со всеми признаками людей, одержимых демонами, внушили им говорить в исступлении, будто Бог благоволил даровать болгарам и валахам свободу, определив свержение с них долговременного ига, и будто бы с этою целью мученик Христов Димитрий оставил Фессалонику, покинул тамошний храм, не захотел более жить с римлянами и пришел к ним, чтобы быть им помощником и сотрудником в их деле...
...Быв одушевлен такого рода прорицаниями, весь народ вооружился поголовно, и так как с самого начала дела мятежников пошли успешно, то они еще более уверились, что Бог посылает им свободу. Не довольствуясь собственным возмущением и отторжением, они рассыпались даже по отдаленным от Эма пригородам и селениям. Один из братьев, Петр, возложил на голову золотой венец и надел красные сандалии. После того мятежники подступили к Преславе (это – чрезвычайно старинный город, весь из обожженного кирпича и в самой значительной части своей окружности защищаемый горою Эмом); но так как увидели, что осада этого города будет небезопасна, то обошли его мимо, спустились с Эма и, неожиданно ринувшись на другие римские пригороды, захватили множество природных римлян, рабочего скота, быков и немалое количество разного рода других домашних животных. Тогда выступил против них Исаак. Заняв {24} немедленно непроходимые и неприступные места в горах, варвары долго сопротивлялись. Наконец Господь, полагающий тьму за кров свой, неожиданно послал мрак, покрывший горы, которые охранялись варварами, засевшими в тесных ущельях; так что римляне успели незаметно подойти к ним и таким образом рассеяли их, поразив ужасом. Виновники зла и предводители мятежного войска, тo есть Петр и Асан, со всею своею изменническою дружиною, подобно упоминаемому в Евангелии стаду свиней, устремившемуся в море, бросились в Истр и, переправившись чрез него, соединились с соседними скифами...
...Между тем Асан, с толпою своих варваров переправившись через Истр и соединившись с скифами, набрал там по мере надобности многочисленное союзное войско и потом опять возвратился в свое отечество Мизию. Найдя ее совершенно очищенною и оставленною римским войском, варвары ворвались в нее с большим шумом, как будто привели с собою из Скифии целые легионы демонов. Теперь они уже не довольствовались тем, чтобы охранить свою собственную независимость и удержать господство над одною Мизиею, но решились сделать как можно более вреда римлянам и соединить Мизию и Болгарию в одно владение, как это было давно когда-то.

Как мы видим, опять те, кто сражается на "другой стороне", попадает в разряд "демонов"...
А вот строки: Наконец Господь, полагающий тьму за кров свой, неожиданно послал мрак, покрывший горы, наверняка, описывают ЗАТМЕНИЕ.

[Евгений Беляков]

Закончил - х-о-о--ххх... - чтение "Алексеиады".
Нашлись еще некие близкие мотивы, и я их сейчас приведу.
Но предварительно хочу сказать о самой этой книге и об Анне Комнине правильно ли я склоняю ее имя?).
В общем так: хотя Сумаруков пишет, что Мария должна была гордиться такой родственницей, на самом деле я не думаю, что она всерьез так уж и гордилась. Конечно, Мария должна была эту книжку прочитать, безусловно. Как я уже писал, можно говорить оо общих мотивах (они есть, уже частично приведены). Но я хочу подчеркнуть, что Автор СПИ (Мария это, либо митрополит, либо уж не знаю кто...) по своим интенциям глубоко ПРОТИВОРЕЧИТ византийке.
Для Автора СПИ раздор (в конечном итоге - и война) - это СТРАШНОЕ БЕДСТВИЕ. Для принцессы Анны же война - это именно то, чем ДОЛЖЕН заниматься мужчина и владыка страны (великий князь ли это, цесарь ли и т.п.). Это настолько очевидно, что сразу делает мемуары Анны Комнины произведением на несколько порядков НИЖЕ по уровню (не говоря уже об уровне эмоций и мастерстве их передачи). В "Алексиаде" вообще мало эмоций другого типа, кроме храбрости, гнева, трусости и в этом роде. Хотя, конечно, книга отнюдь не лишенная таланта и своего рода блеска.
======
Одна из общих ЧЕРТ: постоянное ЦИТИРОВАНИЕ, в "Алексиаде" - это Гомер. Буквально СОТНЯ цитат, как бы расцвечивающая текст. В СПИ это цитаты из Бояна (или Трояна), тоже восходящие частично к Гомеру. Здесь мы выяснили, что эти цитаты - из "Моления" или "Слова" Даниила Заточника, который и есть, видимо, Боян-Троян (мнение Лемурия, что эти цитаты также восходят к митрополиту Иллариону=Бояну).

[Евгений Беляков]

1.
Еще раз привожу, уже выше приводившуюся Лемурием цитату с Татраном.
В конце там упоминание хищных птиц, которые расклевывают трупы - много раз повторяющийся мотив СПИ.

"Самодержец, мучимый, как я говорила, лихорадкой, ненадолго прилег
отдохнуть, чтобы восстановить силы. Однако он не мог лежать спокойно и все
обдумывал, что следует ему сделать на другой день. В это время к нему явился Татран 808
(этот скиф неоднократно переходил к самодержцу и вновь возвращался домой; Алексей
каждый раз прощал его, и скиф горячо полюбил императора за его долготерпение.
Поэтому Татран был предан императору и старался ему угодить). Он сказал: «У меня есть
подозрение, император, что скифы завтра окружат нас, а затем постараются вступить с
нами в бой, поэтому предупреди их намерение и на рассвете выстрой войско за стенами
города». Император похвалил скифа, принял его совет, собираясь осуществить этот план с
восходом солнца. Переговорив с Алексеем, Татран отправился к скифским вождям и
сказал им следующее: «Не кичитесь победой над самодержцем; видя малочисленность
нашего войска, не обманывайте себя благими надеждами выиграть бой. Неодолима сила
властителя, к тому же с минуты на минуту ожидается прибытие большого наемного
войска. Если вы не согласитесь на мир с императором, ваши тела расклюют хищные
птицы». Вот что сказал скифам Татран.

[Евгений Беляков]

ПРИМЕНЕНИЕ ОГНЯ В СРАЖЕНИИ (по поводу фразы "мечет огонь в огненном роге"):

Император, получив об этом известие, приказал строить корабли во всех областях
Ромейской империи 1180. Немало кораблей стал он сооружать и в самом царственном
городе. Сам же он время от времени совершал объезды на монере и указывал строителям,
что и как следует делать. Зная опытность пизанцев в морских боях и опасаясь сражения с
ними, император поместил на носу каждого корабля бронзовую или железную голову
льва или какого-нибудь другого животного, — позолоченные, с разинутой пастью, головы
эти являли собой страшное зрелище. Огонь, бросаемый по трубам в неприятеля, проходил
через их пасть, и казалось, будто его извергают львы или другие звери.


Между тем ромейский флот не вступил в бой с пизанцами в правильном боевом
строю, а напал на них быстро и беспорядочно. Сам Ландульф первым подплыл к
пизанским кораблям, но неудачно метнул огонь 1183 и достиг лишь того, что огонь
рассеялся. Комит по имени Элеимон отважно атаковал с кормы большой корабль, однако
его судно зацепилось за руль вражеского и не смогло отплыть. Элеимон попал бы в плен,
если бы немедленно не кинулся к снарядам, не бросил в пизанцев огонь и не поразил
цель. Затем он быстро повернул корабль и тотчас же поджег еще три огромных
варварских корабля. Между тем внезапно разгулявшийся ветер взволновал море, стал
трепать корабли и грозил вот-вот потопить их (волны бушевали, реи скрипели и паруса
рвались). Варвары, испуганные огнем (ведь они не привыкли к снарядам, благодаря
которым можно направлять пламя, по своей природе поднимающееся вверх, куда угодно
— вниз и в стороны) и устрашенные бурей, решили обратиться в бегство.


Выкопав большой ров, они расположились вдоль него, наблюдая за тем местом, где
осаждающие должны были прокопать отверстие в наш ров. Они сразу же обнаружили в
одном месте врагов, стучавших, рывших и подкапывавших основание стены. Услышав их
голоса, они прорыли со своей стороны отверстие и, увидев через образовавшуюся дыру
толпу врагов, огнем сожгли им лица. Этот огонь получают таким образом: из сосны или
других таких же вечнозеленых деревьев добывают хорошо воспламеняющийся сок. Этот
сок растирают с серой и закладывают в камышовые трубки; «трубач» сильным и
продолжительным выдохом выталкивает эту массу, которая воспламеняется, коснувшись
огня у конца трубки, и как молния падает на лица противников. Этим огнем и
воспользовались защитники Диррахия. Оказавшись лицом к лицу с противником, они
стали жечь врагам бороды и лица. Можно было видеть, как варвары, подобно рою пчел,
выкуриваемых дымом, в беспорядке бросились бежать оттуда, куда они вошли в полном
порядке.

[Евгений Беляков]

ИСТОРИЯ ВОЕНАЧАЛЬНИКА КАМИЦЫ, КОТОРЫЙ ОПЕРСЯ О ДЕРЕВО, ПЫТАЯСЬ ВЛЕЗТЬ НА КОНЯ (тогда как Всеслав оперся на клюки):

Его конь,
получив смертельную рану, рухнул на землю. Племянник Камицы по имени Катародон
соскочил со своего коня и отдал его дяде. Но Камице — человеку грузному и высокому —
нелегко было вскочить на коня. Поэтому он немного отступил назад, оперся о дерево,
обнажил акинак и уже без всякой надежды на спасение обрушил град ударов на шлемы,
плечи и руки варваров...
-------
Вообще, история этого Камицы стоит того, чтобы привести ее полностью. Он ведь, как и Игорь, бежал из плена...

[Евгений Беляков]

БЕГСТВО КАМИЦЫ ИЗ ПЛЕНА

Между тем Камица, находясь в плену у турок, заметил возникшее в пылу боя
замешательство; видя, что одни бегут, {389} а другие преследуют, он, как человек
решительный, задумал побег и пустился в путь. Встретившийся Камице на дороге кельт-
катафракт отдал ему своего коня. Камица прибывает к самодержцу 1449, стоявшему
лагерем на равнине между Филадельфией и Акроком, которая по своим размерам могла
бы вместить не одну, а несколько армий. Император принял Камицу с большой радостью,
возблагодарил бога за его спасение и отправил Камицу в царственный город со
следующим напутствием: «Расскажи, что ты перенес, что видел, и сообщи нашим, что мы
божьей милостью живы». Когда же самодержец узнал о гибели Абелы и Ципурела, он
был очень огорчен этим и сказал: «Отдав двоих, мы получили одного». Ведь у императора
был обычай после победы в бою выяснять, не попал ли кто-нибудь из его воинов в плен и
не стал ли кто-либо добычей вражеской руки. Если даже он обращал в бегство целые
фаланги и одерживал победу, но при этом погибал хотя бы один, пусть даже самый
последний воин, то такую победу император ни во что не ставил, считал ее настоящей
кадмовой победой, потерей, а не прибылью для себя. Поручив охрану этой области
Георгию Левуну и другим военачальникам и оставив им своих воинов, самодержец
победителем вернулся в царственный город 1450.
Тем временем Камица прибыл на Дамалис и, узнав, что императрица находится в
Верхнем дворце, в среднюю стражу ночи сел в лодку, прибыл во дворец и стал стучать в
ворота, выходящие к морю. Его спросили, кто он такой, но Камица не захотел называть
своего имени и просил отворить ему ворота. Наконец он нехотя назвал себя, и ему
разрешили войти. Обрадованная Августа встретила его перед дверьми своей спальни (это
место раньше называли Аристирием) 1451. Увидев Камицу в турецкой одежде и
хромающим на обе ноги из-за ранения, полученного в битве, она прежде всего спросила о
самодержце, а затем велела ему сесть. После этого она расспросила его обо всем; слушая
о новой, неожиданной победе самодержца и видя перед собой пленника свободным,
императрица не знала, что ей делать от радости. Она велела Камице отдохнуть до утра, а
затем выйти и сообщить всем о случившемся.
Поднявшись утром, Камица вскочил на коня и в той самой одежде, в которой,
неожиданно обретя свободу, бежал из плена, въехал на площадь Константина. Весь город
немедленно сбежался к нему, стремясь узнать о его судьбе, а еще более горя желанием
Анна Комнина «Алексиада»
получить известие о самодержце. Многочисленные конники и пешие окружили Камицу, а
он громогласно рас-{390}сказывал о войне, о том, что случилось с ромейским войском,
что придумал император против варваров и как он одержал блестящую победу, жестоко
отомстив врагу. В конце речи Камица поведал о своем неожиданном бегстве от варваров.
Вся толпа славила их, и шум славословия достигал неба.
7. Таким образом это произошло, и Константинополь наполнился слухами о
подвигах императора. И действительно, с какими только бедствиями, посланными
судьбой во вред ему и Ромейскому государству, не встретился император! В каких
несчастиях не побывал! Но его добродетель, бдительность и энергия были опорой и
защитой против всех бед.__

Жители Константинополя
единодушно, в один голос превозносили и славили самодержца, боготворили и
восхваляли его военное искусство, не в силах сдержать своих восторгов. В радостном
настроении проводили они домой Камицу, а через несколько дней уже встречали
вернувшегося с трофеем победителя, священного самодержца. Так вели себя жители
Константинополя. Император явился во дворец и, возблагодарив бога и божью матерь за
спасение, вернулся к своему обычному образу жизни.

=====
История Камицы понравилась мне больше всего в "Алексиаде".

[Евгений Беляков]

МОТИВЫ СНА СВЯТОСЛАВА

Никогда еще боль так не мучила самодержца. Болезнь раньше обычно
обрушивалась на него через большие промежутки времени, но в тот раз она мучила его не
периодически, а непрерывно, и приступы следовали один за другим. Однако люди {399}
Килич-Арслана считали страдания Алексея симуляцией — не болезнью, а
медлительностью и легкомыслием под предлогом боли в ногах. Поэтому они часто
жестоко насмехались над императором и во время выпивок и попоек как прирожденные
ораторы разглагольствовали о болезни ног императора. Болезнь ног стала для варваров
темой комедии. Они изображали персонажи врачей, слуг императора, выводили на сцене
самого императора покоящимся на ложе и вышучивали его. Во время подобных
представлений среди варваров поднимался громкий смех. Это не осталось тайной для
самодержца, он кипел гневом и горел желанием начать против них войну.

======

И вот, попрощавшись с самодержцем и получив много денег, султан отправился
домой. Ночью явилось ему сновидение — не лживое, не посланное Зевсом, не
побуждавшее {413} варвара к битвам и, говоря словами сладостной поэзии, не «подобное
Пелееву сыну» 1529, а возвещавшее варвару истину. Султану приснилось, что во время
завтрака его окружило множество мышей, старавшихся вырвать у него из рук хлеб,
который он ел. Он ничуть не испугался и попытался их отогнать, но мыши вдруг
превратились во львов и одолели его. Проснувшись, он рассказал сон сопровождавшему
его воину самодержца и спросил, что это значит. Тот объяснил, что мыши и львы
означают врагов, однако султан не захотел поверить и с безрассудной поспешностью...

[Евгений Беляков]

МОТИВ ЖАЖДЫ ВО ВРЕМЯ БОЯ

Однако Вурц не пошел навстречу желаниям турок и храбро
продолжал битву. С предыдущего дня у сражавшихся не было во рту и глотка воды,
поэтому, подойдя к берегу реки, они стали утолять жар жажды, а затем один за другим
возвращались на поле битвы. В то время как одни продолжали бой, другие, уставшие,
освежали себя водой.

====

ВЫВОД ИЗ ВСЕГО ПРИВЕДЕННОГО МАТЕРИАЛА (+ ТОТ ЭПИЗОД, С ПАДЕНИЕМ ГОЛОВЫ СТАТУИ, АНАЛОГИЯ С ДИВОМ, КОТОРЫЙ ВРЕЗАЛСЯ В ЗЕМЛЮ, ПРИВЕДЕННЫЙ ЛЕМУРИЕМ) ОЧЕВИДЕН.

[Dona]

Закончил - х-о-о--ххх... - чтение "Алексеиады".
Нашлись еще некие близкие мотивы, и я их сейчас приведу.
Но предварительно хочу сказать о самой этой книге и об Анне Комнине правильно ли я склоняю ее имя?).

Правильно. Эту фамилию склоняют и по падежам и в числе: Комнина, Комнины.

Смята се, че корените на фамилията Комнини са в областта Пафлагония, в която семейството е притежавало родови владения, център на които е била крепостта Castra Comnenus (днешния турски град Кастамону).

Я рада, что еще есть такие целеустремленные кропотливо работающие люди!
Посколько мне не удается вот так сесть за одну книгу и прочесть ее "от корки до корки". Метод у меня другой... Я читаю много всего по-немногу...

В общем так: хотя Сумаруков пишет, что Мария должна была гордиться такой родственницей, на самом деле я не думаю, что она всерьез так уж и гордилась. Конечно, Мария должна была эту книжку прочитать, безусловно. Как я уже писал, можно говорить оо общих мотивах (они есть, уже частично приведены). Но я хочу подчеркнуть, что Автор СПИ (Мария это, либо митрополит, либо уж не знаю кто...) по своим интенциям глубоко ПРОТИВОРЕЧИТ византийке.
Для Автора СПИ раздор (в конечном итоге - и война) - это СТРАШНОЕ БЕДСТВИЕ. Для принцессы Анны же война - это именно то, чем ДОЛЖЕН заниматься мужчина и владыка страны (великий князь ли это, цесарь ли и т.п.). Это настолько очевидно, что сразу делает мемуары Анны Комнины произведением на несколько порядков НИЖЕ по уровню (не говоря уже об уровне эмоций и мастерстве их передачи). В "Алексиаде" вообще мало эмоций другого типа, кроме храбрости, гнева, трусости и в этом роде. Хотя, конечно, книга отнюдь не лишенная таланта и своего рода блеска.
======

Это, по-моему, самый ценный (по широте обобщения) вывод! Смею так говорить, потому что мой житейский опыт и проживание в среде "балканцев" уже более 30 лет, мне позволяют это сделать. Но пока не буду углубляться в "особенности национального подхода к ведению войны"...

Одна из общих ЧЕРТ: постоянное ЦИТИРОВАНИЕ, в "Алексиаде" - это Гомер. Буквально СОТНЯ цитат, как бы расцвечивающая текст. В СПИ это цитаты из Бояна (или Трояна), тоже восходящие частично к Гомеру. Здесь мы выяснили, что эти цитаты - из "Моления" или "Слова" Даниила Заточника, который и есть, видимо, Боян-Троян (мнение Лемурия, что эти цитаты также восходят к митрополиту Иллариону=Бояну).

Это потому, что она, кака говорится, "дорвалась"...В детстве ей не разрешали читать литературу этого рода.