"Слово о полку Игореве" и XVIII в.

Форум предназначен для обсуждения тем, связанных с историей обретения "Слова...", с его изучением. Здесь приветствуются обоснованные гипотезы, развенчивание мифов и пр.

Модератор: Лемурий

Re: "Слово о полку Игореве" и XVIII в.

Сообщение а лаврухин » 26 май 2013, 07:34

_______________________________________________________________________________
"""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""
О. В. Творогов. Традиционные устойчивые словосочетания в "Повести временных лет.
.................................. (в кн. ТОДРЛ, т XVIII, 1962) ..........................................

Фрагмент 1 (стр.279-280):
"Мы встретим традиционные формулы и в описаниях похорон князя,
провожаемого «с плачем великим», и в описаниях торжественных прие­
мов
— «чести великой», и даже в обращениях летописца к читателю, когда
он, закончив обширное отступление от основной линии повествования, пре­
дупреждает: «На предлежащее возвратимся». Однако только в описаниях
военного быта
мы обнаружим богатую и последовательно проводимую сти­
листическую систему.
В чем причина этого явления? Можно предположить, что многие сло­
восочетания, которые мы рассматриваем как «воинские формулы», имели
широкое распространение в живой речи: они были терминологическими
формулами в обращениях князей к дружине, в речах послов, в донесениях
воевод или начальников сторожевых отрядов. Не случайно, видимо, язык
содержащихся в летописи диалогов и монологов часто насыщен тради­
ционными формулами
. Мы далеки от мысли, что летописец имел возмож­
ность точно воспроизвести слова данного князя в данный момент, но не­
сомненно, что в уста персонажей он вкладывал употребительные в таких
случаях обороты речи. (Нас не должно смущать, что иногда князья про­
износят и пространные молитвы, определенно сочиненные летописцем:
в обоих случаях мы встречаемся с проявлением литературного этикета:
обращаясь к дружине или союзникам по брани, князь говорит то, что при­
личествует ему как воину, — здесь летописец мог опираться на традиции
реальных княжеских или посольских речей; обращаясь к богу, князь го­
ворит то, что приличествует ему как благоверному христианину, — здесь
летописец вкладывает в его уста слова, сочиненные им для прославления
христианских добродетелей князя). Характерно, что формула «сложить
голову» (погибнуть в бою) встречается в ПВЛ только в составе прямой
речи. В прямой речи употреблены и такие формулы, как «стати кр пко»,
«ввергнути ножь», «створити миръ» и др. Вот один из интереснейших
примеров.

К о м м е н т а р и й. В тексте Ипатьевской летописи помещён рассказ о походе князя Игоря. Здесь мы встречаем и некоторые уникальные подробности похода, здесь мы встречаем и молитву князя. Если учитывать мнение О.В.Творогова, то выходит, что мы имеем дело с откровенным сочинительством летописца. Но кто поручится за то, что это сочинено не в XII-м веке, а в XV-м ?
О.В.Творогов утверждает, что многие (если не все) устойчивые словесные формы летописных известий имеют своею природою живую речь. Однако мы знаем, что и Автор "Слова" в своей поэме использовал живую речь. Но как? Словесные формулы летописных известий никак не являются содержанием "Слова о полку Игореве". Получается, что летописец, к примеру, Ипатьевской летописи услышал в живой речи совсем не то и не так, что услышал Автор "Слова". И наоборот: Автор "Слова" по какой-то причине вслушивался в живую речь так, что ни один из летописцев после XII века не мог понять ничего из запечатлённой в тексте поэмы живой речи, а также не мог этого слышать вплоть до времени исчезновения самого летописания (середина XVII века).
Аватара пользователя
а лаврухин
Фукидид
Фукидид
 
Сообщения: 2619
Зарегистрирован: 22 июл 2012, 09:09

Re: "Слово о полку Игореве" и XVIII в.

Сообщение а лаврухин » 26 май 2013, 07:36

Фрагмент 2 (стр.280-281):
"В рассказе о расправе Ольги с жителями Искоростеня мы читаем:
«И поб гоша людье изъ града, и повел Ольга воемъ своимъ имати а, яко
взя градъ и пожьже и; стар йшины же града изънима, и прочая люди
овыхъ изби, а другия работ предасть мужемъ своимъ» (ПВЛ, стр. 43).
Сообщение летописца о судьбе жителей Искоростеня едва ли привлечет
к себе особое внимание: такая расправа с побежденными совершенно есте­
ственна; не заметно здесь и следов литературного приема. Но обратимся
к памятнику, созданному приблизительно в те же годы, что и летописный
рассказ, — «Поучению» Владимира Мономаха. (Напомним, что рассказ
о четвертой мести Ольги — позднейшая вставка создателя 1-й редакции
П ВЛ Нестора и может быть отнесена к 1112—1113 гг.; «Поучение» Мо­
номаха предположительно датируется 1117 г.). В этом произведении, не­
сомненно более близком по языку к живой речи (особенно в автобиогра­
фической части), мы несколько раз встретим сходные выражения при опи­
сании судьбы побежденного войска: часть воинов «избита», часть «изы-
мана», взята в плен. Например: «...на Десн изьимахом князи Аса-
дука и Саука, и дружину ихъ и з б и ш а» (стр. 159); " «...а наши он хъ
(половцев) боле избиша и изьимаша (стр. 160); «. . . идохом на вой
ихъ (половцев) за Римовъ, и богъ ны поможе — избиша и, а другия
п о и м а ш а» (стр. 161). В речь Мономаха эта традиционная формула по­
пала, вероятно, из живой военной терминологии. Она не является особен­
ностью речи автора «Поучения»: в Ипатьевской летописи, начиная с за­
писей 1149 г., мы встретим ее необыкновенно часто (на стр. 267, 279, 303,
306, 310, 327, 348, 355, 359, 360 и т. д.). Летописец 30 годами позднее,
чем Мономах, отразит это живое явление — терминологическую формулу
из отчета воевод, из рассказов князей-победителей.
Вот несколько примеров употребления ее в Ипатьевской летописи.
1151: «Дюрди же не им яже ни откуль же помочи, а дружина его бя-
шеть оно избита , оно изоимана , принужденъ же неволею Дюргий, и
ц лова крестъ к нимъ (Изяславу и Вячеславу)» (стр. 306). 1160:
«... до хавше ихъ, начата я (половцев) бити, и много ихъ избиша ,
а другыя рукама изоимаша , и люди отполониша своя, иже бяху половци
поймали» (стр. 348). 1172: «.. .из Вышегорода же вы здяче погании и ди-
ции с вой, много зла творяху, овы избиваху , а ины руками и м а х у»
(стр. 375).
Итак, обилие и употребительность традиционных формул, отражающих
различные стороны военного быта, по нашему мнению, объяснимы широкой
распространенностью их в живой речевой практике. Немного уступают им
по частоте употребления традиционные формулы, отражающие юридиче­
ские и дипломатические отношения. Например, формула «миръ створити»
встречается в ПВЛ 35 раз, в том числе в языке персонажей. Очень устой­
чивы формулы, применявшиеся в речах послов: «и посла, глаголя...»,
«посла в сть, яко...» и др. Менее широко были распространены в ПВЛ
формулы книжного происхождения (из культовых текстов, переводных
памятников). Упрочение стилистических приемов, опирающихся на книж­
ные традиции, придет позднее, по мере расширения круга создаваемых и
читаемых письменных источников.


К о м м е н т а р и й. Как видно, писательские приёмы автора <<"Поучения" Владимира Мономаха>> и летописца Ипатьевской летописи в сравнении с мировоззрением Автора "Слова о полку Игореве" в употреблении формул "живой речевой практики" имеют мало чего общего.
Аватара пользователя
а лаврухин
Фукидид
Фукидид
 
Сообщения: 2619
Зарегистрирован: 22 июл 2012, 09:09

Re: "Слово о полку Игореве" и XVIII в.

Сообщение а лаврухин » 26 май 2013, 07:54

Фрагмент 3 (стр.281-282):
"А. С. Орлов в своей работе о воинских повестях рассматривает широ­
кий круг памятников, созданных на протяжении нескольких веков. При
всей поучительности такого обзора, свидетельствующего об устойчивости
традиционных формул, мы лишены возможности наблюдать, как проте­
кало усвоение этого стилистического приема древнерусской литературой.
Поэтому не меньший интерес представляет сравнение языка ПВЛ с язы­
ком памятника, тождественного по содержанию и непосредственно примы­
кающего к ней по времени создания, — с Киевской летописью. Это срав­
нение убеждает нас в постоянной изменчивости стилистического облика
летописи: одни традиционные формулы перестают употребляться, другие,
напротив, приобретают широкое распространение. Мы уже отмечали ча­
стое использование формулы «избити — изымати»; приведем еще не­
сколько примеров. Традиционная формула «битися крепко» в ПВЛ упот­
реблена 2 раза, в Киевской летописи встречается более 18 раз; формула
«благов рный князь» в ПВЛ употреблена 4 раза, в Киевской летописи —
12 раз; широко распространен в Киевской летописи тавтологический обо­
рот «многое множество», который встретился нам более 15 раз, тогда как
в ПВЛ он употреблен лишь 2 раза, причем в статье 1111 г., читаемой
в Ипатьевской летописи. Наконец, характерным для Киевской летописи
является частое использование формул «радость великая», «любовь вели­
кая», «честь великая». Например: «... и приде къ строеіви своему Дюргеіви
в Киевъ, и тако обуястася с велико ю любовь ю и с велико ю
честью , и тако пребыша у весельи» (стр. 330). С другой стороны, сло­
жившаяся в ПВЛ схема изображения битвы (см. выше, стр. 278) в Киев­
ской летописи оказывается разрушенной. Так, значительно реже употреб­
ляются термины «брань» и «сеча», не применяется обычная для ПВЛ кон
цовка описания битвы: «одолел» победитель, побежденный «бежал». Вот
примеры описаний битв в Киевской летописи.
1149: «Яко солнцю въсходящю, ступишася, и бысть сеча зла межи
ими, и первое поб гоша поршане, и потомъ Изяславъ Давыдовичь, и по
сихъ кияне» (стр. 267). 1170: «И взяша веж ихъ (половцев) на Угл
р ц . .. а сам хъ постигоша в Чернего л са, и ту притиснувше к л су из-
биша , а ины руками изоимаша» (стр. 369).
Наблюдения над языком летописей XI—XII вв. убеждают, что древ­
нерусские авторы не являлись рабами литературного этикета, не злоупот­
ребляли применением традиционных формул: стремление к документаль­
ности, историзму не допускало широкого использования готовых схем,
изображения различных событий одинаковыми композиционными и стили­
стическими приемами. Однако это не исключало периодического примене­
ния отдельных традиционных формул на протяжении нескольких веков.
Убедительные примеры этого представлены в упоминавшейся выше работе
А. С. Орлова о форме воинских повестей. Приведем несколько своих на­
блюдений.
Традиционная формула «сеча зла» встретилась нам в ПВЛ, в ее части,
восходящей к Начальному своду, 5 раз; в Киевской летописи нами обна­
ружено 3 случая употребления этой формулы; но это не означало, что она
постепенно выходит из обихода: мы встретим ее и в Повести о разорении
Батыем Рязани, и в Житии Александра Невского, в Повести о побоище
на Дону. Традиционная формула «битися кр пко» встречается в Повести
о взятии Царьграда Нестора-Искандера; там же встретим мы формулу
«не успети ничтоже», широко употребляемую еще в Киевской летописи."


К о м м е н т а р и й. Как видно, летописцы времени XII и последующих веков не знают текста "Слова о полку Игореве". При этом, как утверждает О.В.Творогов, тяга к литературности у древнерусского писателя была всегда, и они отображали на письме так, как могли, по максимуму.
Аватара пользователя
а лаврухин
Фукидид
Фукидид
 
Сообщения: 2619
Зарегистрирован: 22 июл 2012, 09:09

Re: "Слово о полку Игореве" и XVIII в.

Сообщение а лаврухин » 26 май 2013, 08:15

Фрагмент 4 (стр.282-283, 284):
"Вопрос об источниках ПВЛ давно уже стал предметом научного рас­
смотрения. Установлено большинство письменных памятников, цитируе­
мых летописью. Но не меньший интерес представляет изучение традицион­
ных формул, имеющих книжное происхождение. Несколько примеров.
Тавтологический оборот «страх и трепет» нередко употреблялся в Биб­
лии
(Бытие, IX, 2; Исход, X V, 16; Второзаконие, II, 25 и др.). Мы встре­
тим его и в ПВЛ. В статье 1103 г. летописец сообщает: «И богъ великый
вложи ужасть велику в половц , и страх нападе на ня и т р е п е т ь от
лица русскых вой, и дремаху сами, и конем ихъ не бе спеха в ногах»
(стр. 184). Это не единичное, случайное употребление данной традицион­
ной формулы, мы обнаружим ее в ряде других оригинальных русских
текстов: «И пришедъши (убийцы князя Андрея Боголюбского) нощи ...
и идущимъ имъ к ложници его, и прия страхъ и трепетъ и бежаша
сь с ний, шедше в медушю и пиша вино»; «Послаша же рязанстии князи
къ великому князю Юрью Владимирскому, да поидеть съ ними противу
безбожных агарянъ. Онъ же самъ не поиде, и силы не посла, занеже
страхъ нападе на вс хъ и трепетъ, являа божий гневъ»; «...и на-
паде на нихъ (жителей Царьграда) страх и и трепетъ»; ср. также
в Житии Феодосия, в Новгородской пятой летописи.
Традиционная формула, «не усп ти ничтоже», встретившаяся в ПВЛ
в типично летописном контексте: «Томь же л т ходи Вячеславъ на Ду­
най с Фомой Ратиборичемъ и, пришедъ къ Дьрьсту, и не въсп вше ничто
же, воротишася» (стр. 201), — также восходит, вероятно, к Библии (ср.
Псалтирь, LXXXVIII, 23).
К Библии восходят и традиционные формулы «возопити великымъ
гласомъ», «съ радостью великою» и ряд других.
Иногда образное отражение действительности, лаконично выраженное
традиционной формулой, могло под пером летописца превратиться в раз­
вернутое описание
. Так, в ПВЛ мы читаем о Святополке, бегущем от пре­
следующего его Ярослава: «И б жащю ему, нападе на нь б съ, и рас-
>\аб ша кости его, не можаше с д ти, и несяхуть и на носил хъ . .. Онъ
же глаголаше: „Поб гн те со мною, женуть по насъ". Отроци же его всы-
лаху противу: „Еда кто женеть по насъ?". И не б никого же всл дъ го-
нящаго, и б жаху с нимъ. Он же в немощи лежа, въсхопивъся глаголаше:
„Осе женуть, поб гн те". Не можаше терп ти на единомь м ст , и про-
б жа Лядьскую землю, гонимъ божьимъ гн вомъ» (стр. 98). Можно пред­
положить, что этот эпизод — бегство князя-преступника, убийцы Бориса
и Глеба, одержимого -манией преследования — основан не только на исто­
рическом факте, — в Библии не раз повествуется о паническом бег­
стве грешников, причем нередко в сходных оборотах: «.. и поб гнете
никому же гонящу васъ» (Левит, XXVI, 17); «падут никим же го-
ними» (там же, XXXVI) . О традиционных формулах, использовавшихся
при описаниях бегства «гонимых божьим гневом» вражеских войск, писал
и А. С. Орлов.

(...) Изучение традиционных формул даст возможность проникнуть в мало
исследованный еще мир эстетических вкусов и стилистических тенденций
древнерусских книжников, поможет установить пути развития древнерус­
ского литературного языка."

К о м м е н т а р и й. Всё же странно видеть, что пути развития древнерусского языка проходят мимо языка "Слова о плку Игореве". В свою очередь, Автор "Слова" не счёл нужным использовать в своём творении прямые цитаты из Библии, а только скрытые. К чему такой изыск (конспирация?) в XII веке?
Последний раз редактировалось а лаврухин 26 май 2013, 18:27, всего редактировалось 1 раз.
Аватара пользователя
а лаврухин
Фукидид
Фукидид
 
Сообщения: 2619
Зарегистрирован: 22 июл 2012, 09:09

Re: "Слово о полку Игореве" и XVIII в.

Сообщение а лаврухин » 26 май 2013, 08:53

_______________________________________________________________
""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""
Я. С. ЛУРЬЕ. Новонайденный рассказ о «стоянии на Угре».
..................... (в кн. ТОДРЛ, т.XVIII, 1962) ......................

Фрагмент 1 (стр.289, 290, 292):
"Ахмата в 1480 г. на русские земли и о последовавшем за этим «стоянии
на Угре» содержится в составе рукописного сборника ГПБ, Кир.-Бел.
14/139, X VI в., 8.° В составе сборника: Евангелие от Луки толковое, крат­
кий летописец (лл. 330—337 об.), писания отцов церкви (Иоанна Злато­
уста и др.), «от книги франографа от Адама» (л. 345), «Слово святаго
Кирила притча вельми чюдна» (л. 353), «Притча о единорозе вельми
чюдна» (л. 355 об.). Судя по ряду записей (лл. 2, 90, 348), переписчиком
сборника был некий «Ефимей грешный».

(...) Публикуемый рассказ об Угре помещен, как мы видим, не внутри ле­
тописца, под соответствующим годом, а вне его, по окончании всего текста.
Может быть предложено два объяснения этого обстоятельства: либо рас­
сказ этот самостоятельного происхождения и был приписан к летописцу
случайно, либо он читался в протографе летописца (вероятно, не столь
краткого, как дошедший до нас текст) под 6988 (1480) г., но был извле­
чен из него и помещен в конце ввиду какого-то особого интереса к нему,
(...) Публикуемый рассказ об Угре едва ли может рассматриваться как со­
временный событиям 1480 г.
Вероятнее всего он, как и помещенный вместе
с ним краткий летописец, относится к первой половине XVI в.

(...) Большой интерес представляет публикуемый памятник и с чисто лите­
ратурной точки зрения. Не отходя от исторической традиции X V в.,
он, однако, сильно драматизировал события 1480 г., широко пользуясь
прямой речью героев и внося в нее некоторые черты из устного народного
творчества. Особенно ощущаются эти черты в речи матери Ивана III:
«Ино любиш частые дани имати и крестьяньство продаати, и сахар ясти,
и сладкыа меды пити и вино, и потешатись (с) своими бояры! Государь
князь великы, преж всех мне, матери, секи голову и моим боярыням, и в
православное крестьяньство, а не выдай нас на поругание татаром, а себе на
укор!»".


К о м м е н т а р и й. Итак, перед нами литературное произведение с явными чертами привнесённости, т.е. драматургии писателя более позднего времени, чем описываемые в нём события.
Дожедший до нашего времени список Ипатьевской летописи - это рукопись середины XV-го. Поэтому можно вполне обоснованно допустить, что многие уникальные летописные известия, как то подробности похода князя Игоря (половец Овлур, река Каяла, молитва князя Игоря, точная дата начала похода 23 апреля (день св. Георгия Победоносца), - это драматургические приёмы писателя позднейшего времени, т.е. середины XV-го века.
Аватара пользователя
а лаврухин
Фукидид
Фукидид
 
Сообщения: 2619
Зарегистрирован: 22 июл 2012, 09:09

Re: "Слово о полку Игореве" и XVIII в.

Сообщение а лаврухин » 26 май 2013, 15:54

_________________________________________________________________________________
""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""
Н. С. Сарафанова. Произведения древнерусской письменности в сочинениях Аввакума.
.................................. (в кн. ТОДРЛ, т. XVIII, 1962 г.) .........................................

Фрагмент 1 (стр.329-330):
"Изучение сочинений протопопа Аввакума обнаруживает знакомство его
с широким кругом произведений древнерусской письменности. Аввакум
был начитан и в учительной, и в житийной, и в исторической лите­
ратуре.

(...) Трудность определения полного объема круга чтения Аввакума заклю­
чается в том, что он преимущественно ссылается только на богословские
произведения, постоянно обращаясь к авторитету Библии и святоотеческой
литературы, а произведения исторические или повествовательные упоми­
нает лишь мельком. Да и учительная и святоотеческая литература не
имеют у Аввакума точных ссылок — он часто называет лишь писателя, не
указывая названия сочинения, послужившего источником. Если сравнить
приемы его цитирования с приемами, например, Захарии Копыстенского
в «Палинодии», точно указывавшего источник, то отсутствие точных ссы­
лок может показаться следствием недостаточной образованности Аввакума.
Но оно объясняется не столько «невежеством» Аввакума, сколько отсутст­
вием у него в условиях ссылки и тюрьмы почти всей той литературы, на
которую он ссылался. В Пустозерской тюрьме, где написана основная масса
сочинений Аввакума, узники были почти лишены книг. Священник Лазарь
жаловался в челобитной царю: «Книг, государь, нам не дают лет больши
десяти, а в печали у нас память губится».
В основном вся литература, известная протопопу Аввакуму, читалась
им в молодые годы. В «Житии» он рассказывал, как в Лопатицах (1644—
1652 гг.), став священником, «престал от виннаго пития и начах книги по-
читати». П. Паскаль полагает, что усиленное чтение Аввакума в юности
началось уже в Григорове (т. е. до 1644 г.) и было связано с его интере­
сом к Макарьевскому Желтоводскому монастырю — центру духовной
жизни Нижегородского края, где Аввакум часто бывал."

Фрагмент 2 (стр.339-340):
"Если сравнить список литературы, использованной в сочинениях прото­
попа Аввакума, с существующими описаниями книг образованнейших лю­
дей своего времени — киевского митрополита Петра Могилы, Павла, ми­
трополита Сарского и Подонского, Епифания Славинецкого, а также
с описанием библиотеки патриарха Никона, сразу бросается в глаза
существенное отличие. В этих описаниях значительное место занимают пе­
реводные и оригинальные книги —греческие, латинские, польские, различ­
ные естественнонаучные сочинения, грамматики. Аввакум использовал
только русские произведения и книги. Те ссылки, которые он довольно
часто делает на «кроники латынские», объясняются его хорошим знакомст­
вом с «Книгой о вере», где с такими же ссылками на латинские хроники
(в основном на «Церковные летописи» Барония) имеются все те сюжеты,
которые привлекли внимание Аввакума (о папе Стефане и отступнике Фар­
мосе, о папе-женщине, о пришествии антихриста, о «Флоренскомсоборе»).
Естественнонаучные сведения Аввакум черпал только из Азбуковника,
Физиолога, Шестоднева Иоанна, экзарха болгарского, находясь в этом от­
ношении целиком на уровне средневекового древнерусского книжника. Ни­
каких упоминаний о грамматиках, учебниках по азбуке
, диалектике, фило­
софии, о географических сочинениях у Аввакума не находим. Таким обра­
зом, если по объему литература, использованная Аввакумом, и не усту­
пает значительно библиотекам современных ему видных церковных и куль­
турных деятелей, то разница в характере отбора литературы очень ощу­
тима.
Аввакум читал, по-видимому, историческую и повествовательную лите­
ратуру в большем объеме, чем сам указывал в своих сочинениях. Так, на-
Аввакум упоминает здесь об известном «отце церкви»—епископе Епифа-
нии Кипрском, которого пыталась склонить на свою сторону византийская
царица Евдоксия в конфликте с Иоанном Златоустом, как рассказывает
об этом Житие Иоанна Златоуста.
Таким образом, определение круга чтения Аввакума имеет очень боль­
шое значение для изучения многих вопросов, связанных с его творчест­
вом. В настоящем сообщении мы ограничимся лишь указанием на самый
круг чтения Аввакума. Изучение проблем идейного осмысления и приемов
использования произведений древнерусской письменности в сочинениях
Аввакума является предметом дальнейшего исследования."


К о м м е н т а р и й. Как видно, протопоп Аввакум научился чтению и искусному писанию не по грамматикам и учебникам. Тогда возникает естественный вопрос: как? каким образом можно было в XVII веке научиться читать и писать по старословянски?
Аватара пользователя
а лаврухин
Фукидид
Фукидид
 
Сообщения: 2619
Зарегистрирован: 22 июл 2012, 09:09

Re: "Слово о полку Игореве" и XVIII в.

Сообщение а лаврухин » 26 май 2013, 19:42

_____________________________________________________________
""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""
Л. А. ДМИТРИЕВ. Вновь найденное сочинение об Иване Грозном.
........................(в кн. ТОДРЛ, т.18, 1962 г.) ..........................

Фрагмент 1 (стр.374, 376):
"Во время археографической работы в рукописном отделе Саратов­
ского государственного университета, в собрании П. М. Мальцева, мною
была обнаружена рукопись начала XIX в. под таким заглавием: «Крат­
кое сказание
о богомерзком житии государя царя и великого князя
Ивана Васильевича. Сочинена Григорием Котошихиным».

(...) Григорий Карпович Котошихин, авторству которого приписывается
найденная рукопись, известен нам как автор сочинения «О России в царст­
вование Алексея Михайловича». Это сочинение Григорий Котошихин,
подьячий Посольского приказа, написал в Швеции, куда он бежал
в 1664 г. из России. Сочинение Котошихина оставалось долгое время не­
известным на Руси, как, впрочем, и само имя Котошихина, окончившего
свои дни в Швеции через три года после своего прибытия туда (в 1667 г.
за убийство своего квартирохозяина Котошихин был казнен). Лишь
в 1837 г. профессор Гельсингфорского Александровского университета
С. В. Соловьев, занимаясь в шведских архивах, обнаружил в переводе на
шведский язык это интереснейшее сочинение о России XVII в.
С. В. Соловьев собирался перевести найденное им произведение с швед­
ского языка на русский. Когда он уже приступил к этой работе в 1838 г.,
в библиотеке Упсальского университета им был обнаружен русский текст
этого же сочинения в списке XVII в. После того как были найдены доку­
менты, писанные рукой самого Котошихина, было установлено, что русский
текст сочинения Котошихина «О России в царствование Алексея Михай­
ловича» — это автограф.
С. В. Соловьев снял для Археографической комиссии копию с найден­
ного им текста, и в 1840 г. сочинение Котошихина было издано. Это было
первое знакомство русских читателей как с сочинением Котошихина, так
и вообще с его именем. Правда, в 1840 г. имя это было прочитано непра­
вильно— Кошихин. Лишь в 1842 г., когда Археографической комиссией
был получен шведский перевод сочинения Котошихина, стало известно
точное имя автора. Во втором издании сочинения Котошихина, вышедшем
в 1859 г., имя автора было уже обозначено верно. В 1884 г. вышло третье,
а в 1906 г. — четвертое издание этой книги."

Фрагмент 2 (стр.376-377):
"Обнаруженная рукопись по своим палеографическим признакам дати­
руется, как мы уже видели, началом XIX в., т. е. временем, когда имя
Котошихина еще не было известно. Казалось бы, это говорит о том, что
перед нами второе, доселе неизвестное сочинение Григория Котошихина.
Отдельные стилистические, композиционные и языковые особенности най­
денного текста в сопоставлении их с данными биографии Котошихина, его
подлинным сочинением и его челобитными дают некоторое основание для
такого предположения. Однако те же данные, и главным образом осо
бенности языка, в еще большей степени противоречат этому. Но как же
в таком случае объяснить появление имени Котошихина на рукописи на­
чала XIX в., когда ни его имя, ни его сочинение никому не были из­
вестны? Единственное объяснение такого противоречия можно видеть
в том, что текст заглавия, в котором назван Котошихин, приписан позже,
когда это имя стало известно. Имя Котошихина упоминается в рукописи
дважды в первом и втором заголовках. Первое заглавие, написанное на
форзаце, как уже отмечалось выше, приписано значительно позже
времени самой рукописи — оно, по существу, в точности повторяет за­
главие, читающееся на следующем листе, с прибавлением впереди слова
«Краткое» и с опущением приписки «Копия съ копіи генваря 4 1800 года».
Заглавие на втором листе (если считать форзац первым листом рукописи),
судя по всему, также вписано в рукопись позже времени написания самой
рукописи. Основанием для такого предположения прежде всего служит то,
что заглавие написано иным почерком, чем вся рукопись, при этом почер­
ком, по своему характеру более архаичным, чем почерк рукописи: бро­
сается в глаза стремление придать надписи вид большей древности, чем
она имеет в действительности. Не может не вызвать подозрения и то об­
стоятельство, что содержание заглавия направлено в основном на то,
чтобы подчеркнуть редкость и подлинность рукописи. «Книга редка по­
жалована. Писал с подлинного свитка».

К о м м е н т а р и й. Рассматривая рукопись "начала XIX" принадлежит тому времени, когда граф А.И.Мусин-Пушкин публикует поэму "Слово о полку Игореве", где в предисловии к тексту поэмы граф на странице VII пишет: "Подлинная рукопись, по своему почерку весьма древняя, принадлежит издателю сего (...)". Интересно будет сопоставить слова графа с теми словами, которые использованы неизвестным нам писцом в загадочной рукописи начала XIX века для придания ей духа древности и подлинности: "Книга редка пожалована. Писал с подлинного свитка".
Аватара пользователя
а лаврухин
Фукидид
Фукидид
 
Сообщения: 2619
Зарегистрирован: 22 июл 2012, 09:09

Re: "Слово о полку Игореве" и XVIII в.

Сообщение а лаврухин » 26 май 2013, 20:12

Фрагмент 3 (стр.377):
"Историю появления в рукописи этого заголовка можно представить
себе в следующих чертах. Кто-то, желая подороже продать рукопись не­
известного сочинения в списке начала X IX в., считая эту рукопись по
характеру ее почерка рукописью ХVIIІ в., приписал ее авторству Кото­
шихина и проставил дату самого начал XVIII в.: «Писал с подлинного
свитка 1703 года июня 16-го дня». Это могло быть сделано вскоре после
выхода в свет второго издания сочинения Котошихина (1859 г.), так как
это имя могло уже в это время заинтересовать любителей книжной ста­
рины. Позже, когда уже было написано это заглавие, либо автор этого
заголовка, либо кто-то другой обратил внимание на то, что водяной знак
бумаги
обозначает год 1800 (водяной знак последней тетради рукописи
с обозначением 1801 г. разрезан пополам и разные половинки даты «18»
и «01» просматриваются на разных листах). Чтобы исправить это рас­
хождение между датой бумаги и датой, проставленной в заглавии, была
добавлена еще одна запись: «Копия с копии генваря 4 1800 года»."

Фрагмент 4 (стр.377-378):
"«Краткое описание мучителскаго владения Ивана Васильевича, царя и
великого князя Московского» делится на 27 небольших глав, обозначен­
ных в тексте порядковыми номерами. 1-я глава является введением ко
всему сочинению. Автор в этом введении говорит о том, что очень многие
писали о злодеяниях Ивана Грозного, а более всех «Павел Зверборн».
Бесчеловечных деяний Ивана Васильевича так много, что все они «про­
странности ради» автором перечислены в его сочинении быть не могут, и
поэтому он расскажет «толко об одних знатнейших по государству особах,
которыя наказании и мучителства от него (Ивана Васильевича, — Л. Д.)
претерпели»."

Фрагмент 5 (стр.383-384):
"Какие же можно сделать выводы из сопоставления «Краткого описа­
ния» с теми источниками, по которым построено все это сочинение?
Прежде всего мы должны отметить, что автор «Краткого описания»
очень точно передает содержание тех сочинений, которые послужили ма­
териалом
для его собственного произведения. По существу, он пересказы-
вает тексты своих источников, в большинстве своем пересказ этот дословно
повторяет источники. Единственное существенное отличие «Краткого опи­
сания» от текстов тех оригиналов, которыми пользовался автор, заклю­
чается в том, что он иногда сокращает текст своих источников, выбрасывая
ряд деталей и подробностей, иногда целые эпизоды. Оригинальными
в «Кратком описании» являются историографические справки об исполь­
зованных сочинениях, морализирующие замечания автора по поводу того
или иного эпизода, рассуждения о большей достоверности одного источ­
ника по сравнению с другим.
Автор «Краткого описания» в каждом отдельном случае добросовестно
сообщает, откуда заимствовано им то или иное описание; если из текста
или названия использованного произведения можно почерпнуть какие-то
сведения о его авторе, то автор «Краткого описания» сообщает это, если
же в переводимом им тексте указаны какие-то более ранние источники, то
он отмечает и это. К использованным текстам автор «Краткого описания»
подходил как к документам, вызывавшим у него сомнения лишь в тех слу­
чаях, когда между ними имелись какие-то противоречия. Противоречия
эти он пытался разрешить, исходя только из данных тех источников, ко­
торыми он пользовался, работая над «Кратким описанием». Сам он ника­
ких событий из времени Ивана Грозного не знал, источниками для него
служили исключительно иностранные писатели. Это говорит о том, что
«Краткое описание» писалось не на Руси человеком, плохо знавшим рус­
скую историю.
Итак, совершенно бесспорно, что «Краткое описание» представляет со­
бой компиляцию, составленную исключительно из сочинений иностранцев
о России времени Ивана Грозного. Если бы такая компиляция составля­
лась русским автором, то в ней не могло бы не отразиться отношение рус­
ского человека к сообщаемым им рассказам иностранцев, не могли бы не
отразиться какие-то сведения из русских источников. В одном из автор­
ских отступлений явно обнаруживается, что автор этот не русский. При­
водя различные рассказы о смерти Ивана Васильевича, автор «Краткого
описания» говорит: «Буде сие известие агличаненина справедливо, как то
и упователно, ибо он в тот же день ва дворце был, то без сумнения приви­
дении несправедливыя и только па злобе на покойнаго тирана р о с ъ с и я-
нам и всклеветаны».

Фрагмент 6 (стр.385):
"Если мы обратим внимание на время издания тех источников, к кото­
рым обращался автор «Краткого описания», то увидим, что все они (кроме
сочинения Новокомского) датируются первой половиной—серединой
XVII в. Верхней гранью является издание сочинения Боса, вышедшее
в 1659 г., так как все остальные источники относятся к более раннему пе­
риоду. Разумеется, дата издания книги Боса может бесспорно свидетель­
ствовать только о том, что «Краткое описание» написано после 1659 г., но
невольно обращающая на себя внимание близость по времени издания
всех использованных книг (Ульфельд—1627 г., Горсей—1629 г., Олеа-
рий
—1646, 1656 гг., Бос—1659 г.) дает основание полагать, что «Крат­
кое описание» вероятнее всего возникло вскоре после 1659 г. — во второй
Головине—конце XVII в. ~
Найденный^ текст, таким образом, представляет собой русский перевод
неизвестного нам компилятивного сочинения
об Иване IV. Когда же мог
быть сделан этот перевод и какой интерес могло представлять это пере­
водное сочинение для русского читателя своего времени?"


К о м м е н т а р и й. Как известно, Н.М.Карамзин в своей "Истории" дал изображение Ивана IV именно как тирана. В о п р о с: мог ли Н.М.Карамзин воспользоваться текстом "Краткого описания" при создании своего труда?
Аватара пользователя
а лаврухин
Фукидид
Фукидид
 
Сообщения: 2619
Зарегистрирован: 22 июл 2012, 09:09

Re: "Слово о полку Игореве" и XVIII в.

Сообщение а лаврухин » 26 май 2013, 20:26

Фрагмент 7 (стр.386-387):
"Таким образом, языковые данные «Краткого описания» дают основа­
ние предполагать, что это сочинение было переведено на русский язык
в первой половине XVIII в.
Как уже отмечалось выше, помимо пересказа-перевода различных сочи­
нений об Иване Грозном в «Кратком описании» имеются и авторские от­
ступления. Это либо историографические справки об использованных со­
чинениях, либо рассуждения автора о большей достоверности одного источ.
ника по сравнению с другим, либо, наконец, морализирующие рассуждения
автора о тирании. Совершенно бесспорно, что высказывания об источниках
принадлежат автору «Краткого описания». Размышления о тирании, об
ужасной кончине тирана, умершего без покаяния во время игры в «тав-
леи», также, по всей видимости, принадлежат автору рассматриваемого
сочинения. Однако не исключена возможность того, что эти отступления
были включены в текст переводчиком
. Вопрос этот с достаточной убеди
тельностью может быть разрешен только тогда, когда будет обнаружен
оригинал «Краткого описания». Тем не менее, несмотря на положительное
или отрицательное решение этого вопроса, «Краткое описание» представ­
ляет для нас интерес, как явление русской общественной мысли: обраще­
ние к тому или иному иноязычному сочинению
диктуется не случайной
прихотью переводчика, а общественными интересами данного времени к тем
вопросам и проблемам, которые затрагиваются в переводимом тексте.
Языковые данные свидетельствуют о том, что «Краткое описание» не
могло быть переведено на русский язык в Петровскую эпоху, но вместе
с тем они дают все основания считать, что перевод был сделан скорее
всего в первой половине ХVIII столетия. Вопрос о тирании, мучительствах,
пытках и казнях массового характера по отношению к самым различным
слоям населения, и в частности по отношению к дворянству, приобрел зло­
бодневность в период царствования Анны Ивановны (1730—1740 гг.).
Именно в эти годы в определенных кругах русского общества мог возник­
нуть интерес к примерам тирании из прошлого русской истории, и в част­
ности к тирании Ивана Грозного, как аналогии современным жестокостям
бироновщины.


К о м м е н т а р и й. Обращаться к древним "переводам", но говорить на актуальные темы современности - это приём, хорошо известный ещё со времён Шекспира.
Аватара пользователя
а лаврухин
Фукидид
Фукидид
 
Сообщения: 2619
Зарегистрирован: 22 июл 2012, 09:09

Re: "Слово о полку Игореве" и XVIII в.

Сообщение а лаврухин » 26 май 2013, 20:56

Фрагмент 8 (стр.387-388):
"Наиболее ярким выражением оппозиции русского дворянского обще­
ства бироновщине явилось дело Артемия Петровича Волынского и его
«конфидентов». Оценивая современные события, кружок Волынского обра­
щался к аналогиям из прошлого. В частности, именно в это время в кругу
«конфидентов» Волынского под видом древнерусского памятника был соз­
дан памфлет на современные события — так называемая «Полотская лето­
пись
». Источниками для этого памфлета послужили данные, почерпнутые
из польских историков и западных летописцев. Как известно, наиболее
близкие к А. П. Волынскому «конфиденты» П. М. Еропкин и А. Ф. Хру­
щев долгое время жили за границей (П. М. Еропкин в Италии, А. Ф.Хру-
щов с 1712 по 1720 г. находился в Голландии, в Амстердаме). И тот, и
другой интересовались русской историей, имели большие библиотеки, кото­
рые они начали собирать еще за границей. Наименее известным и редким
источником «Краткого описания» является книга Боса, изданная в Амстер­
даме на голладском языке. Обращение автора «Краткого описания» к ма­
лоизвестному сочинению Боса как к основному источнику, по-видимому,
объясняется тем, что «Краткое описание» было тоже написано в Голлан­
дии. А. Ф. Хрущов в числе книг, привезенных им в Россию из Голландии,
вполне мог привезти либо рукопись, либо печатное издание неизвестного
нам сочинения об Иване Грозном, переведенного затем на русский язык
под названием «Краткое описание мучителскаго владения Ивана Василье­
вича, царя и великаго князя Московскаго».
Во время следствия по делу А. П. Волынского П. М. Еропкин на доп­
росе показал, что Волынский в своем «Проекте о поправлении государст­
венных дел» называл Ивана Грозного «тираном». Сначала А. П. Волын-
скии отпирался в этом, но затем признался, что «действительно наиме­
новал царя Иоанна Васильевича тираном, но не от себя, а со слов
н е к о т о р ы х иноземных п и с а т е л е й (разрядка моя, — Л. Д.)».
Из имеющихся источников известно, что сам А. П. Волынский иностран­
ных языков не знал и «иноземных писателей» мог читать лишь в переводе.
Не являлось ли «Краткое описание» как раз тем источником, из которого
А. П. Волынский почерпнул «слова некоторых иноземных писателей» о ти­
рании Грозного?

К о м м е н т а р и й. Н.М.Карамзин проявлял очень большой интерес к следственному делу Артемия Волынского, как представителю Дома Рюриковичей, человеку, который вознамерился совершить государственный переворот. Как видно из приведённого материала, А.П.Волынский ставил литературную деятельность на уровень инструмента в политической борьбе за власть.
А могла ли поэма "Слова о полку Игореве" в версии её написания в XVIII в. также иметь политический контекст?
Аватара пользователя
а лаврухин
Фукидид
Фукидид
 
Сообщения: 2619
Зарегистрирован: 22 июл 2012, 09:09

Re: "Слово о полку Игореве" и XVIII в.

Сообщение а лаврухин » 27 май 2013, 06:46

____________________________________________________________________________
"""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""
В. П. АДРИАНОВА-ПЕРЕТЦ. Древнерусские литературные памятники в югославянской
........................................ письменности ...........................................
..................................(в ке. ТОДРЛ, т.XIX, 1963 г.) ......................................

Фрагмент 1 (стр.5):
"Обширная тема русско-югославянских литературных взаимоотноше­
ний издавна привлекала к себе внимание славянской филологии, причем
рассмотрение этих взаимоотношений шло по преимуществу в одном на­
правлении — изучались югославянские воздействия на литературу древ­
ней Руси. Среди исследователей, поставивших одной из своих задач опре­
делить объем и пути проникновения памятников русской литературы на
славянский юг, заметно выделяется крупнейший знаток русских и юго-
славянских рукописных собраний акад. M. H. Сперанский. Поэтому
с таким интересом было встречено издание его неопубликованных статей
1920—1930-х годов, дающих новый материал для суждения о переходе на
славянский юг русских литературных памятников и русских переводов
византийских произведений.
[M. H. Сперанский . Из истории русско-славянских литературных связей. Сбор­
ник статей. Учпедгиз, М„ 1960]"


Фрагмент 2 (стр.14-15):
"(...) VII. Было ли известно средневековым югославянским литературам
Слово о полку Игореве, привлекшее в XIX в. внимание болгарских и
сербских переводчиков? Рукописная традиция славянского юга не дает
материала для ответа на этот вопрос. Однако Б. Ст. Ангелов вспоминает
одно из изречений Слова — «Луце жъ бы потяту быти, неже полонену
быти», — комментируя отрывок «сербской летописи» конца XIV в., вос­
производящий речь царя Лазаря перед Коссовской битвой: «Луче есть
намь въ подвизе сьмрьть нежели сь студом живот; луче есть намь вь
браны мучную кончину подети, нежели плешта врагомь нашим подати».27
К этому эпизоду исследователь привлекает в параллель и два отрывка из
Ипатьевской летописи — слова Игоря: «Оже ны будеть не бивши ся воз-
воротитися, то сором ны будеть пущей смерти, нъ како ны бог даст»; «то
от бога ны будеть грехь сих выдавше поидемь. Но или умремь или живи
будемь на единомь месте» (Б. Ст. Ангелов. Из историята, стр. 313).
Очевидно, приведенный отрывок из «сербской летописи» должен быть
тщательно изучен в связи со всем контекстом данного памятника, а глав­
ное — на фоне принятой в сербском историческом повествовании фразео­
логии, выражающей понятие воинской чести. Эта фразеология в целом
подлежит сравнению с русской, тогда лишь можно будет говорить о связи
отдельных ее элементов с русскими «источниками»."

К о м м е н т и р и й. Параллель между фразой "Слова о полку Игореве" и фразой из "сербской летописи" очевидная. Но как её можно объяснить с позиции написания "Слова" в XII веке?
Аватара пользователя
а лаврухин
Фукидид
Фукидид
 
Сообщения: 2619
Зарегистрирован: 22 июл 2012, 09:09

Re: "Слово о полку Игореве" и XVIII в.

Сообщение а лаврухин » 28 май 2013, 21:29

_________________________________________________________________________________
""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""
Я. С. Лурье. О путях развития светской литературы в России и у западных славян в XV-XVI вв.
................................. (в кн. ТОДРЛ, т. XVIV, 1963 г.) ...........................................

Фрагмент 1 (стр.262-263):
"История русско-польских и русско-чешских литературных отношений
в XV—XVI вв. довольно мало привлекала внимание исследователей. Рус­
ско-чешским связям посчастливилось больше, чем русско-польским. Во­
прос этот интересовал уже славистов X IX в. (например, И. Первольфа);1
в 1935—1947 гг. вышла в свет капитальная монография А. В. Флоров-
ского «Чехи и восточные славяне»; недавно была опубликована книга
чешской исследовательницы X. Прохазковой на эту же тему. Но мате­
риала, относящегося к собственно литературным отношениям XV—
XVI вв., в этих работах немного. А. В. Флоровский пишет о политических
связях гуситской Чехии с Литовской Русью: тщательно собирает все дан­
ные, которые свидетельствуют о знакомстве Северо-Восточной Руси с со
бытиями в Чехии; переходя к литературным отношениям, он говорит
только о чешских текстах, усвоенных в Белоруссии в X V—X VI вв., и об
украинских списках «Луцидариуса», восходящих к чешскому оригиналу.4
X. Прохазкова упоминает лишь о косвенных литературных отражениях
взаимного знакомства обоих народов (упоминание Гуса в Ипатьевской ле­
тописи, чешские связи Пересветова и т. д.)."

К о м м е н т а р и й. Упоминание имени Гуса в тексте Ипатьевской летописи является важнейшим свидетельством того, что сам текст этой летописи написан после событий, приведших Гуса к громкой славе, т.е после так называемых Гуситских войн (1419-1434).

П р и л о ж е н и е. Статья из "ВИКИПЕДИЯ":
"Ян Гус (чеш. Jan Hus [ˈjan ˈɦus]; 1369[1], Гусинец, Богемия — 6 июля 1415, Констанц, Баден) — национальный герой чешского народа, проповедник, мыслитель, идеолог чешской Реформации. Был священником и некоторое время ректором Пражского университета. 6 июля 1415 года в Констанце был сожжён вместе со своими трудами. Казнь Гуса вызвала гуситские войны (1419—1434)."
Аватара пользователя
а лаврухин
Фукидид
Фукидид
 
Сообщения: 2619
Зарегистрирован: 22 июл 2012, 09:09

Re: "Слово о полку Игореве" и XVIII в.

Сообщение а лаврухин » 28 май 2013, 21:45

Фрагмент 2 (стр.267-268):
"Как же отразились культурные связи с западнославянскими странами
на русской литературе XV в.? Мы уже отметили, что прямых заимствова­
ний из западнославянских литератур среди памятников XV в. почти не
известно. Тексты «Луцидариуса», «Тристана и Изольды» и других па­
мятников, восходящих к чешскому оригиналу, получили распространение
только в Западной, Литовской Руси (да и то в основном в XVI, а не
в XV в.); в Русском государстве уже с конца XV—начала XVI в. тоже
был известен «Луцидариус» (сборник с рядом сведений естественнонауч­
ного содержания), но этот текст был переводом не с чешского, а с немец­
кого оригинала. Польская и западнорусская (белорусская) лексика
обильно отражена в русских «Посольских делах» XV в.; в XV в. на
Руси были переведены и переписаны статуты польских королей Казимира
Великого и Ягайло; но памятники, проникавшие на Русь из Польско-
Литовского государства, не были, как правило, произведениями западно­
славянской письменности. Это были сочинения, ходившие среди русского
(белорусского и украинского) населения Литовского государства и попа­
давшие оттуда в Северо-Восточную Русь, но восходившие к оригиналам,
написанным обычно не на западнославянских языках. Неизвестно, к ка­
кому оригиналу, польскому или латинскому, восходили, например, такие
переведенные в Западной Руси, но сохранившиеся в русской рукописной
традиции XV в. апокрифы, как повесть о страстях Иисуса Христа
(основанная на «Никодимовом евангелии») и другие. Памятники средне­
вековой науки (философии, космографии, астрономии), проникавшие
в XV—XVI вв. в Московскую Русь из Западной Руси, восходили не
к польским, а к еврейско-арабским оригиналам. Памятники эти, связы­
вавшиеся обычно в старой историографии с «ересью жидовствующих»,
в действительности не имели прямого отношения к новгородско-московской
ереси (только два из них, «Логика» Маймонида-Аль-Газали и «Шесто-
крыл
», были известны новгородским еретикам), но они свидетельствовали
о широких светских интересах, возможно даже о гуманистических веяниях
в Западной Руси, и о том, что культурные связи между Польско-Литов­
ским и Русским государствами далеко не ограничивались сферой церков­
ной литературы и летописания".


К о м м е н т а р и й. В тексте "Слова о полку Игореве" встречается загадочная фраза "не худа гнезда Шестокрилици". В версии написания "Слова" в XVIII в. слово поэмы "Шестокрилици" может быть соотнесена с названием оккультной книги "Шестокрыл".
Напомню, что Я.С.Лурье изучению "Слова" своих научных трудов не посвящал.
Аватара пользователя
а лаврухин
Фукидид
Фукидид
 
Сообщения: 2619
Зарегистрирован: 22 июл 2012, 09:09

Re: "Слово о полку Игореве" и XVIII в.

Сообщение а лаврухин » 28 май 2013, 21:57

Фрагмент 3 (стр.272):
"Перевод греческой так называемой псевдокаллисфеновой «Александ­
рии» был известен на Руси еще до XV в.: он был включен в состав
больших исторических компиляций XIII—XV вв. (Иудейский хронограф,
Еллинский летописец). В XV в. в Россию проникает так называемая
сербская «Александрия». Причина вытеснения хронографического пове­
ствования об Александре сербской «Александрией» не раз отмечалась
исследователями: сербская «Александрия» была типичным рыцарским ро­
маном с рядом любовно-лирических (Александр и Роксана) и элегических
отступлений. В XV в. на Руси появляется (вместе с болгарской Хрони­
кой Манассии
) другой рыцарский «исторический» роман — «Троянская
притча» (или «Притча о кралех»), заменившая более сухой рассказ
о Троянской войне, читавшийся в исторических компиляциях XIII—
XV вв. В то же примерно время была переведена и «Троянская история»
Гвидо де Колумна. Первые известные нам списки «Троянской истории»
относятся к XVI в., но прямая ссылка на этот памятник в предисловии
к «Житию Михаила Клопского» начала XVI в. (и возможные заимство­
вания в «Повести о Царьграде» Нестора Искандера) позволяют дати­
ровать русский перевод «Троянской истории» концом XV в. Знала Рос­
сия XV в. и легенды о «блаженных странах», в частности «Сказание об
Индийском царстве» (послание царя-священника Иоанна византийскому
императору): славянский перевод этого памятника был сделан, по-види­
мому, еще в XIII в., но его первые русские списки датируются XV в."

К о м м е н т а р и й. Как видно, хроника Манассии на Руси в славянском переводе появилась только в XV веке.
Аватара пользователя
а лаврухин
Фукидид
Фукидид
 
Сообщения: 2619
Зарегистрирован: 22 июл 2012, 09:09

Re: "Слово о полку Игореве" и XVIII в.

Сообщение а лаврухин » 28 май 2013, 22:35

Фрагмент 4 (стр.273):
"В русской рукописной традиции XV в. сохранился и памятник, анало­
гичный западному «Соломону и Мархолту». Это — рассказ о Соломоне и
Китоврасе, полузвере, получеловеке, который, как и Мархолт, оказывается
проницательнее мудрого царя. До последнего времени «Соломон и Кито-
врас» был известен только по тексту Хронографической Толковой Палеи
XV в. и по поздним вариантам—-XVII—XVÏII вв. В настоящее время
нам известен отдельный рассказ о Соломоне и Китоврасе по сборнику
XV в., принадлежащему выдающемуся книгописцу того времени Ефро-
сину. Текст Ефросина свидетельствует о том, что в рассказе о Соломоне и
Китоврасе, как и в «Мархолте», важное место занимала тема женского
коварства: в новонаиденном рассказе сам Китоврас оказывается жертвой
«женской злобы»; пойманный благодаря предательству изменницы-жены,
он заявляет, что «всего есть лучши своя воля», и вырывается на волю.
В конце XV в. на Руси был переведен и популярный на Западе диалог
человека со смертью — «Прение живота со смертью». «Эзоп» не был, по-
видимому, известен на Руси до XVII в., но в списках XV в. распростра­
нена была (переведенная, вероятно, еще в Киевской Руси) «Повесть об
Акире премудром
», тесно связанная (по происхождению и отдельным сю­
жетным мотивам) с легендарной биографией Эзопа.
"

К о м м е н т а р и й. В книге А.А.Зализняк <<"Слово о полку Игореве": взгляд лингвиста. М., 2004 г.>> на стр.117 приводится список параллелей между текстом "Слова" и текстами произведений древнерусской литературы. В этом списке упоминается и "Повесть об Акире премудром".
Аватара пользователя
а лаврухин
Фукидид
Фукидид
 
Сообщения: 2619
Зарегистрирован: 22 июл 2012, 09:09

Пред.След.

Вернуться в "Слово о полку Игореве"

Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 35