В 1952 г. Институтом истории материальной культуры АН СССР была организована Таманская археологическая экспедиция под руководством Бориса Александровича Рыбакова (1908–2001). Создание экспедиции было непосредственно связано с сессией Отделения истории и философии АН СССР, состоявшейся в мае 1952 г. в Крымском филиале АН. На сессии специально рассматривался вопрос о месте Крыма в истории восточных славян. Вопрос весьма актуальный после открытых на территории Крыма погребальных комплексов, по обряду захоронения и сопровождающему инвентарю напоминающих памятники черняховской культуры, связываемой с долетописными славянами. В целом крымская сессия имела скорее не научное, а идеологическое значение. Весьма знаменательными стали слова Б.А. Рыбакова: “Мы можем проследить проникновение славян в Крым и на Тамань почти за тысячу лет до образования Тмутараканского княжества”.
В свете царивших на Крымской сессии настроений, а также в русле принятых там решений, Б.А. Рыбаковым была сформулирована основная цель Таманской экспедиции: исследование слоев древнерусской Тмутаракани. Здесь прежде всего предполагались поиски фундаментов известной по летописным сообщениям церкви Рождества Богородицы, заложенной в 1022 г., где должны были покоиться останки князя Ростислава Владимировича (ум. 1066 г.). Еще одним объектом поиска являлись остатки средневекового монастыря, основанного Никоном Печерским около 1059 г. В задачи экспедиции входили также определение границ города в средневековую эпоху, характеристика культурных напластований на различных участках, составление хронологической шкалы керамики, поиск оборонительных сооружений и фундаментов, а также изучение посада и определение границ некрополя.
Работы экспедиции продолжались с 1952 по 1955 гг. В общей сложности на памятнике и прилегающей к нему территории было заложено более 40 раскопов, несколько шурфов и траншей.
На самом городище было заложено 32 раскопа (площадь более 1000 кв. м). Основные силы были направлены на поиски церкви 1022 г., в связи с чем обследовался центр городища.
В первый же год раскопок, на юго-западном участке (самая южная часть городища), отрядом под руководством Н.И. Сокольского на двух раскопах площадью 137 кв. м были обнаружены остатки крепостной стены, изучение которой и прилегающих к ней жилых кварталов проводилось в последующие годы, для чего рядом были разбиты еще три раскопа (400 кв. м).
У западного обреза городища на раскопах и в шурфах Н.И. Сорокиной были исследованы остатки стены и примыкающие к стене жилые комплексы.
Для изучения территории посада и обнаружения некрополя отрядом, руководимым А.К. Коровиной, к западу от городища был заложен ряд шурфов и раскопов, а впоследствии, с выявлением некрополя, его исследование проводилось Н.П. Сорокиной. В западной части городища располагались раскопы И.Б. Зеест и Т.И. Макаровой.
Северный берег городища, у берегового обрыва, исследовался Ю.С. Крушкол и В.С. Левашевой.
У восточного обреза городища, на самом берегу моря, был заложен специальный лабораторный раскоп, где под руководством Т.И. Макаровой изучалась стратиграфия городища и создавалась хронологическая шкала керамики.
На восточной окраине городища под руководством В.И. Цехмистренко был заложен шурф, впоследствии вошедший в границы раскопов (130 кв. м), исследовавшиеся отряд во главе с Н. И. Сокольским. Севернее располагался раскоп, работами на котором руководил Н.В. Анфимов.
Вне территории городища, к югу, с целью обнаружения монастыря на месте современной церковной усадьбы и исследований некрополя, были заложены раскопы и несколько шурфов (32 кв. м). Работами у церкви руководила Н.Н. Стоскова, на выявленном близлежащем некрополе – Н.П. Сорокина.
Широкомасштабные разведочные работы проводились в окрестностях Тамани – специальный разведывательный отряд под руководством В.Б. Ковалевской, по подъемному материалу должен был наметить распространение античного и средневекового поселений, выяснить протяженность городища, изучить его планировку и застройку, найти некрополь “тмутараканского” времени, городскую пристань.
В самой станице Тамань этнографические исследования проводились отрядом под руководством Я.А. Федорова.
Отряд под руководством А.Л. Монгайта проводил разведочные и раскопочные работы в Прикубанье (Борисовский могильник, селище близ Краснодара) – на территории, как предполагалось, входившей в состав Тмутараканского княжества.
За все время работ на территории Таманского городища была вскрыта площадь, составляющая около 6000 м2. Результаты исследований показали, что толщина верхних слоев памятника (раннее средневековье – современная поверхность) равна примерно 6 м, античные слои – ок. 3-4 м. В средневековой жизни городища на основе стратиграфических данных было выделено пять периодов: XIX–XX вв., XVII–XVIII вв., XIV–XV вв., XIII–XIV вв., X–XIII вв., впоследствии существенно «подкорректированных» С.А. Плетневой, на основании анализа керамики: V–VII вв., VIII – первая половина X вв., вторая половина X–XI вв., XII – первая половина XIII вв., середина XIII – начало XIV вв., XIV–XV вв.
Следует отметить, что в основной своей массе, работы были прекращены на уровне слоев не ранее середины X в. – времени возникновения Тмутаракани. На 24 раскопах были затронуты и частично исследованы слои предшествующего “хазарского” периода: VII – первой половины X вв. Между тем, тщательные послойные подсчеты материала на V стратиграфическом раскопе, где было выявлено четыре строительных периода X–XI вв., теряют свое значение потому, что работа здесь была прервана на слое Х в. В центре городища раскопы были доведены до слоя IX в., на западе и юго-западе – до слоя начала Х в., на востоке – до периода античности. После окончания работ раскопы были засыпаны. Только на трех раскопах вся толща культурных напластований была пройдена до материка благодаря работам, возглавлявшимся И.Б. Зеест уже после окончания работ экспедиции Б.А. Рыбакова в 1956–1957 гг.
В целом можно констатировать, что результаты работ Таманской экспедиции оказались более реалистичны, чем это представлялось ее руководителю Б.А. Рыбакову. Так было окончательно установлено возникновение первого поселения на территории городища в VI в. до н.э. Были намечены элементы планировки средневекового города: в центре трапециевидной крепости была площадь, от которой на восток шла узкая улица, выявлено не менее сотни остатков жилых и производственных сооружений. Отмечено, что мощность культурного слоя увеличивается по направлению к морю. У во-точной части крепости, по-видимому, находилась пристань. На запад от города простирался некрополь, датированный всем периодом существования города. В южной части станицы находился некрополь античного времени. Было установлено, что во второй половине Х в. и в начале XIII в. город горел во время сильных пожаров. Керамический, стеклянный, монетный и вещевой комплексы были обработаны, став фундаментом для хронологии средневековых слоев городища. В юго-западной части городища была обнаружена часть мощной сырцовой кладки, служившей основанием крепостной стены со второй половины IХ до начала XIII вв.
Успехом экспедиции явилось обнаружение в 1955 г. в центральной части городища фундаментов церкви, идентифицируемой с храмом 1022 г. С севера и северо-запада от церкви располагалось синхронное кладбище. Церковь могла просуществовать до конца XVIII в., так как на одном из планов этого времени здесь отмечена «армянская церковь».
Между тем, следов монастыря несмотря на усилия, прилагаемые экспедицией, так и не было найдено. Также в литературе встречается утверждение о находке в 1953 г. на городище фундаментов еще одного крестообразно-го храма, возникновение которого датируется IX в. – 960 гг. На самом деле, желание обнаружить храм было так велико, что за его фундаменты был принят комплекс из трех жилых построек на центральных раскопах.Однако, основным итогом, не оправдавшим ожидания Б.А. Рыбакова, явилось отсутствие массовых следов славянского населения. На Таманском городище были обнаружены фрагменты всего лишь двух (!) лепных горшков второй половины X в., относимых к роменско-боршевскому типу. Однако реальная связь этих фрагментов с Таманским городищем находится под вопросом. Вместе с тем в течение последующих десятилетий работы на городище подобные фрагменты более не встречались, а само отнесение этих фрагментов к славянской керамике вызывает сомнение. На-ходки славянской керамики отсутствуют и на всей территории современного Таманского полуострова. Обнаружены лишь три славянские кириллические надписи–граффити. Абсолютное большинство находок отсюда имеют греческое (византийское) происхождение и славянские артефакты “тонут” в этом массиве.
Подобная ситуация наблюдалась и по результатам работ отряда А.Л. Монгайта – обследованные им памятники, а также осмотренные коллекции принадлежали не славянскому, а протоадыгскому населению. Также этнографические исследования Я.А. Федорова показали, что славянское население появилось на Тамани не ранее конца XVIII в., с переселением казаков, принесших сюда свои традиции и новую строительную технику.
Вероятно именно эта “неудача” явилась причиной свертывания работ Таманской экспедиции в 1955 г. и отказа ее руководителя от публикации материалов (единственный сборник при жизни Б.А. Рыбакова появился в 1963 г.), выход в свет которых начался только в последние годы.
Безусловно, результаты работ экспедиции Б.А. Рыбакова привнесли много нового в средневековую археологию Северо-Западного Предкавказья но не привнесли ничего в идею о славянской доминанте на этой территории в средневековье.
Иллюстрация - скан из полевого дневника С.А. Плетневой 1954 г. Пометки красным карандашом нанесены ею же в начале XXI века.
Перепост с
http://old-rus.livejournal.com/501332.html#comments
