Офицеры начала 900-х годов упустили свой исторический шанс. Они же проиграли Гражданскую войну как в политическом, так и в военном отношении. Белые генералы не смогли предложить России ничего, кроме лозунгов: «Бей жидов и большевиков!», «Даешь единую и неделимую!». А какова будет форма правления, что будет с землей и прочая ерунда – это все потом: возьмем Москву, там и подумаем.
И вот Деникин идет на Первопрестольную. Казалось бы, надо собрать в один кулак офицерские полки, танки, бронепоезда и прямиком – на север! Но, увы, гениальный полководец решил наступать, не имея численного превосходства, на огромном фронте протяженностью свыше 1000 км – от Киева до Царицына, оставив в тылу сотни тысяч красных, петлюровцев и махновцев.
Или знаменитый штурм Перекопа, который у нас 70 лет считался верхом полководческого искусства красных командармов, а сейчас объявлен шедевром стратегии и тактики барона Врангеля! Увы, после знакомства с докладом начальника французской миссии генерала Бруссо, подготовленного в первых числах ноября 1920 года после осмотра перекопских укреплений и направленного военному министру Франции, все произошедшее предстает совсем в ином свете. Там много цифр и фортификационной терминологии, но на язык штатских сей доклад можно перевести двумя словами: «русиш халтуриш». Бруссо пишет, что и без атаки красных белые покинут укрепления зимой из-за отсутствия укрытий для личного состава.
Тут уместно напомнить, что «черный барон» правил осажденным Крымом свыше семи месяцев. В его распоряжении был весь Черноморский флот. Пусть «заклятые друзья» британцы подорвали машины у пяти линкоров, но их пушки и броня были целы. Остались десятки тяжелых орудий Севастопольской крепости. Функционировал мощнейший Севморзавод, на полуострове работало еще с десяток предприятий. За полгода можно было построить на Перекопе систему обороны почище линий Мажино и Маннергейма и рядом же проложить несколько железнодорожных веток для бронепоездов и тяжелых железнодорожных установок.
В Крыму с избытком хватало рабочей силы. Сотни тысяч здоровых мужчин и женщин бежали сюда, спасаясь от большевиков. Они ели, пили, интриговали и всячески мешали военным. Почему Врангель не приказал им взять в руки оружие или по крайней мере лопаты?
Красные совсем не имели тяжелой артиллерии, да и моральный дух у них вопреки сказкам советских историков был невысок. Белые могли держаться в Крыму несколько лет. Но менталитет не позволил «борцам за святую Русь» пролить кровь и пот.
Во время штурма красных Перекоп защищало менее 10% личного состава, числившегося во врангелевском воинстве. Оставшаяся тыловая сволочь сидела на чемоданах.
Маленькая ремарка: тыловая сволочь – термин не мой, а генерала Якова Слащёва-Крымского, который несколько раз спасал полуостров, и не исключено, что мог его спасти в ноябре 1920-го. Однако Врангель воевал не столько с красными, сколько со своими конкурентами. Он выжил из Белой армии генералов Деникина, Шиллинга и других. Не обошла чаша сия и Слащёва. Ему не помогли ни блестящие рейды по большевистским тылам, ни столь же блестящие морские десанты (что редко удавалось нашим полководцам), ни два тяжелых ранения, полученных в боях с красными.
Слащёв отличался отчаянной храбростью. 2 апреля 1920 года он повел юнкеров в психическую атаку во главе с оркестром. Причем – не в чистом поле, а на узком Чонгарском мосту. (Как тут не вспомнить Аркольский мост Наполеона!) Красные бросили окопы и бежали со всех ног. Яков Александрович, без сомнения, был самым талантливым генералом Гражданской войны и вдобавок столь неординарной и противоречивой личностью, что Михаил Булгаков в «Беге» не смог воплотить его в одном образе. Писатель сделал из него сразу двух героев – стратега генерала Хлудова и отчаянного рубаку генерала Чарноту, причем жена Слащёва, числившаяся в армии как ординарец Нечволодов, стала у Булгакова Люськой, походной женой генерала Чарноты.
http://nvo.ng.ru/notes/2007-01-19/8_heroes.html
Когда более подробно начинаешь вникать в перипетии гражданской войны, бросается в глаза, что белые генералы выступали против красных по очереди, а не одновременно. Это давало красным шанс перебрасывать силы с фронта на фронт и громить их поодиночке. Был ли шанс у белых выиграть гражданскую войну? И если был - почему он не реализовался, почему белые командующие воевали поодиночке, а не все вместе? Влияние индивидуального отдельно взятого бонапартизма?
