Я понимаю, что Египет никого не мог оставить равнодушным, но разговор-то здесь шёл не о нем.
Уважаемый Евгений Беляков поистине с пилатовски прямолинейным скептицизмом обозначил суть проблемы:
Есть, наверно, некий предел различимости реальности... Истина есть, но так как она НЕДОСТИЖИМА, то ее как бы уже и нету... Но это нас настраивает на определенное НЕДОВЕРИЕ К НАМ САМИМ, т.к. указывает нам напрямую, что как бы мы ни старались, как бы ни напрягались, полная истина убежит как от наших оппонентов, так и от нас самих...
Конечно, не мне недостойному давать ответы на такие глобальные вопросы, поэтому я постараюсь сузить поставленную задачу до рамок конкретной исторической проблемы и насколько это возможно попытаться дать ответ.
Итак, можем ли мы надеяться, что современная наука, используя весь свой технологический арсенал способна представить нашему взору достоверные изображения великих деятелей прошлого? И главное где те критерии истинности опираясь на которые мы могли бы сказать: «Да, это то-то и никто иной»?
Полагаю, что результаты дискуссии в двух темах (этой и «Погребальной маске Тутанхамона») свелись к двум выводам:
1.Современные (особенно компьютерные) методы реконструкции облика – несовершенны.
2.Решающее значение в опознании той или иной исторической личности имеют её индивидуальные черты.
Особенно жаркая дискуссия разгорелась в ходе противопоставления художественных изображений знаменитых персонажей и их посмертных реконструкций. Кто заслуживает большего доверия, художник. видевший живой оригинал или скульптор-антрополог, работающий с костями?
Для начала приведу два любопытных интервью на эту тему с ведущим отечественным специалистом в области исторических реконструкций, учеником Герасимова - Сергеем Алексеевичем Никитиным.
http://www.istrodina.com/rodina_articul ... =1321&n=72
http://www.izvestia.ru/moscow/article3095526/
Наверняка те, кто прочел обратили внимание сколь осторожно Никитин оценивает достоверность создаваемых им образов (60% на 40%), указывая на многочисленные технически недоступные современной науке параметры влияющие на реконструируемый облик.
В то же время несомненна определенная искаженность и художественных портретов, где помимо личного восприятия художника огромную роль играли несовершенство техники передачи изображения и наличие политико-идеологических аспектов при создания обликов «великих мира сего».
Так где же истина? И как художественный облик соотносится с реконструкцией?
В этой связи предлагаю Вашему вниманию один из самых замечательных примеров исторической реконструкции: облик Ивана Грозного.
К моменту когда Герасимов взялся за этот труд отечественная историческая наука располагала целой коллекцией изображений Ивана Васильевича, которые не имели друг с другом практически ничего общего:
Образ грозного царя был своеобразной легендой для историков, а оценки очевидцев только добавляли тумана от «красивый» до «ужасный».
И вот результат работы Герасимова – удивительный и обескураживающий одновременно:
Нетрудно заметить, что при всей спорности и техническом несовершенстве доставшихся нам исторических изображений Ивана реально с оригинала делался только один – первый т.н. «датский портрет».
Все остальные – грубая стилизация.
Но в чем же именно совпадение? Что конкретно подтвердило истинность художественного образа? Здесь нужно быть максимально осторожным дело в том, что Герасимов, реконструируя облик царя наверняка был знаком со всеми его портретами, знал он также и то. что датский портрет удивительно «вписывается» в фамильную галерею ближайших родственников Ивана, а именно его отца Василия III
и сына Федора Иоанновича
Поэтому когда вы смотрите на реконструкцию Ивана и вам в первую очередь бросаются в глаза «основные признаки сходства» - борода, и большие залысины, следует помнить – реконструкция прическу и волосяной покров не восстанавливает (об этом пишет и Никитин), у Герасимова это всё от «датского портрета». А вот широкий лоб, крючковато-продолговатый нос, «чувственные губы», это характернейшие признаки поздних Рюриковичей – наследие Палеологов, коим были наделены все потомки царевны Софьи.
Три разных художника создавшие три разные портрета русских монархов на протяжении 70 лет четко отметили эти характернейшие черты и измерения черепа произведенные Герасимовым блестяще подтвердили их правоту!
Возвращаясь к вопросу в начале сообщения, вновь предлагаю подумать - насколько же достоверен реконструируемый облик или художественное изображение? Мой ответ таков – ровно настолько, насколько он индивидуален! Только в индивидуальности, пусть даже очень несовершенной и порой отталкивающей, а не в «канонической красоте», мы видим ИСТИННОЕ.
(Между прочим и любим именно поэтому – специально для Analogopotom)
Вот почему я полагаю, что облик Клеопатры с продолговатым носом и родинкой на брови заслуживает доверия, хотя нам и не достался её череп, а бедолаге Тутанхамону до сих пор не везет, его маска «необыкновенной красоты» - всего лишь канонический образ, который смотрит на нас со статуй сфинксов в Питере и со множества других египетских изображений, а реконструкция облика выполнена столь грубо и топорно, что не дает представления об облике фараона разве кроме самых общих (формы черепа, соотношения величин глаз, подбородка и т.п.).