Интересная статья, касающаяся теоретической части открытой в теме дискуссии.
Может быть, некоторые найдут в ней ответы на свои вопросы.
Опубликовано в журнале «Химия и жизнь». Автор - П.П.ФЕДОРОВ, доктор химических наук
Постановка задачи
…Время научной деятельности ничтожно по сравнению с общей продолжительностью рода человеческого. Науке предшествовали другие способы мышления.
Велики архаические достижения в химии. Систематическое использование огня началось не менее 400 тысяч лет назад. Затем возникли красители, яды, керамика, глазурь, стекло, металлургия, углежжение, известь, не исключено - электрохимия и гальванопластика.
Имеющиеся данные, в частности палеоастрономические, заставляют предположить большую интеллектуальную мощь первобытного человека
Французский этнограф и философ Клод Леви-Стросс сформулировал "неолитический парадокс": почему, достигнув в неолите совокупности выдающихся достижений, человечество как будто заснуло на тысячелетия, до появления настоящей науки? Он предположил, что есть два способа мышления, являющихся функциями двух различных стратегических уровней, на которых природа подвергается атаке со стороны познания, причем один (архаический) прилажен к восприятию и воображению, другой (современный) расторможен.
Характеристика первобытного мышления
Архаическое мышление господствовало очень долго и было оттеснено на второй план (но не исчезло) только в XVII веке. При этом происходила эволюция мышления во времени и имела место неоднородность в пространстве. … Например, от безразличия к индивидуальности человека до провозглашения человека мерой всего в эпоху Возрождения.
Тем не менее выделение типических черт имеет смысл. В превосходной книге Ф.Кликса "Пробуждающееся мышление" (М.: Прогресс, 1983) архаическое мышление характеризуется четырьмя свойствами: высокая степень слияния индивида с окружающей природой, интеграция личности и рода, высокая эмоциональность и аффективная напряженность общения, иконическая полнота воспроизведения содержания памяти . А также двумя функциями: непознанное и новое интерпретируется по аналогии с известным, социальные связи сохраняются с использованием эмоций страха. И наконец, тремя стратегиями: систематическое наблюдение простанственно-временных связей и их зависимостей, умозаключения по аналогии, процедуры гадания, колдовства и магии.
Для первобытного человека характерно напряженное и длительное внимание, постоянное упражнение органов чувств. … Без пристальнейшего внимания не обходилась вся флора и фауна. Мельчайшие подробности, терпеливо накопленные в течение веков, скрупулезно передавались от поколения к поколению. Они ставили опыты и думали, думали и ставили опыты. …
Одним из первых, кто поставил вопрос об особом типе первобытного мышления и необходимости анализа его особенностей, был французский этнограф Люсьен Леви-Брюль. Дикари не глупее нас, но мыслят по-другому. "Индейцы рассматривали все одушевленные и неодушевленные предметы, все явления как проникнутые общей жизнью, которая непрерывна" . Из поэтического одушевления природы древних современная наука сделала кучу "измов": гилозоизм (оживотворение мира), пантеизм (обожествление мира), аниматизм (одухотворение мироздания в целом), анимизм (одушевление его отдельных проявлений), антропоморфизм (уподобление природных и социальных явлений человеку), антропопатизм (перенесение на природу явлений человеческой психики - желаний, гнева и т. д.). Для первобытного человека, жившего в природе и ощущавшего себя частью этой природы, не было четкого разграничения между "живым" и "неживым". В его сознании существовал один пульсирующий, взаимопроникающий мир людей, стихий, животных, растений, камней, в котором происходило не возникновение и исчезновение, а всего лишь переход из одного состояния в другое. Сами жизнь и смерть воспринимались как чередование дня и ночи. Еще в XVI веке (Телезий, Патрицци) считали, что мир - целиком живой. Все элементы и их части, покуда они не отделены от целого, одушевлены.
Это была универсальная аналогия - сопоставление природных и социальных явлений с жизнью и с человеком. Базовая метафора уподобляла все не простому, а максимально сложному, это было кардинальным отличием архаического мышления от научного. Мир как большой Человек (наряду с Мировым деревом) есть одна из самых распространенных мифологем и классификационных схем человечества. Вселенная совпадает с малым, "макрокосм есть микрокосм". Человек был стандартом, точкой отсчета, мерой всех вещей.
Подобно тому как современная наука везде ищет механизмы явлений, первобытное мышление искало организмы; более того, разумные организмы, наделенные сознанием и волей; наконец, оно пытается использовать их. За попытками управления духами последовало великое деяние - преобразование природы посредством организмов (одомашнивание).
Леви-Брюль отмечал роль коллективных представлений ("примитивный индивид чувствует себя только членом своего племени и с невероятным упорством поддерживает традиционный способ интерпретации чувственных ощущений"), а также феномен "сопричастия", ассоциативной связи между предметами и явлениями на основе случайных совпадений и поверхностных аналогий. Заметим, что неумение отделить существенное от несущественного современная психиатрия относит к признакам шизоидного мышления. И, как мне представляется, самое важное: "Мышление в обществах низшего типа, которое я называю прелогическим, не стремится прежде всего, как наша мысль, избежать противоречия".
Другой французский этнограф, уже упоминавшийся Леви-Стросс, наоборот, пытался показать, что мышление первобытного человека, по существу, тождественно современному, но пользуется особыми средствами. По его мнению, стремление к упорядоченному представлению о мире у первобытного человека было не меньше, чем у нас. Дикари мыслили и строили классификации, но использовали оригинальные подручные средства - метафоры и отождествление с животным и растительным миром . "Виды в тотем отбираются те, которые хороши, чтобы думать". Одно и то же явление интерпретируется в разных системах классификаций, в разных кодах (технологическом, космологическом, сексуальном, пищевом). Исходный материал группируется сообразно длинному ряду оппозиций: ясное - темное, горячее - холодное, сырое - вареное, свежее - гнилое, непрерывное - разделенное на части, мягкое - твердое, доброе - злое и т. д. К каждой вещи и явлению ищется противоположность. Каждая оппозиция трактуется как противоречие, для разрешения которого вводится промежуточный член ///
Для архаического мышления характерна множественность моделей мира, а также принцип всеобщего превращения (человек может превратиться в дерево, опоссум - в звезду и т. д.). Можно говорить о принципе множественного аналогового моделирования .
Архаическое мышление противоречиво в том отношении, что, с одной стороны, широко пользуется бинарными оппозициями для классификации, а с другой стороны – не приемлет закона исключения третьего . Противоречивость - основа пластичности и гибкости архаического мышления. Каждый факт оно пытается встроить в мироздание, но созданные для частных случаев модели противоречат друг другу . Современное мышление стремится дать только одно объяснение в рамках одной картины мира. В результате современный человек часто не видит того, что не укладывается в эту картину .
Универсальный язык, который "незыблемо пребывает в смене времен и народов", это язык первоэлементов, язык стихий: земля, вода, воздух, огонь, - синтаксисом которого является Эрос (любовь и вражда, притяжение и отталкивание, ян-инь). Единство и борьба противоположностей (мужчина и женщина, день и ночь, лето и зима и т. д.) интерпретируются через человеческое чувство . "Движение любовной связи увлекает все вещи к единству, чтобы образовать из них одну-единственную Вселенную" (Николай Кузанский). Каким ограниченным выглядит на этом фоне "интеллектуал современного типа, свободный от эмоциональной напряженности архаических ассоциаций" (Клике).
Важная черта древнего человека - придание священного характера тому, что он сделал, достижениям своего рода и своих предков (сакрализация). Каменный топор, молот, лук, меч, зеркало, простейшие оптические приспособления, металлическая чаша, мельница, замки и ключи становились святы. Их изобретатели, гончар и кузнец, делались божествами, превращаясь в демиурга или культурного героя (христианский бог, Гефест, Прометей, Ильмаринен, Мауи).
Повседневная деятельность человека имела космический смысл. Этому соответствовала организация пространства (дом, селение) и времени (обряды). Нить, сходившая с веретена, всегда была нитью судьбы. Человек прошлого, делая что-то (топор, избу), создавал нечто цельное, законченное, осмысленное, в конечном счете живое, какой-то микромир, встраиваемый в космос. Значение имели как форма, так и изображения на предмете. Греческое слово "космос" было синонимом слова "красота" и даже сам материал для изделий должен быть красив на взгляд.
Достижения рода Ногтю, по-видимому, существенно связаны с изобретением нового способа обработки и передачи информации - слова. "В начале было слово". "Для всех народов имя не есть пустая кличка, не "звук и дым", не условная и случайная выдумка, а полное смысла и реальности явленное в мире познание о мире. Имя для них было познанной и познаваемой сутью вещи, идеей" (П.Флоренский). Этимология (индоевропейская и семитская) свидетельствует о том, что назвать значило познать. Адам начал знакомство с миром, давая имена. "Первобытные индейцы созывали советы племен, чтобы закрепить те термины, которые лучше всего соответствовали характеристикам видов" (Леви-Стросс). За названиями признается та же сила и качества, что и за самими называемыми вещами - отсюда происходит магия слова и затем его обожествление .
Первобытное мышление демонстрирует изощреннейшие понятийные различения для жизненно важных признаков. Индейцы Амазонки знали до 300 наименований зеленого, а эскимосы - несколько десятков наименований снега. С другой стороны, для него характерно отсутствие четких понятий. Говорят о "мифологическом" языке, который весь метафоричен, с множеством синонимов и антонимов.
Заметим, что величайшие открытия неолитической революции сделаны без письменности , несмотря на то что только письменность освободила интеллектуальную энергию, поглощавшуюся ранее хранением и передачей уже существующих знаний.
Выводы и рекомендации
Множественное аналоговое моделирование, присущее архаическому мышлению, наводит на мысль о целесообразности использования различных, в том числе противоположных, эвристик. Использование одного и того же метода ведет к мастерству, автоматизм дает выигрыш в быстроте действия. Но автоматизм лишает возможности решать нестандартные задачи.
Собственно говоря, предлагается всего-навсего, чтобы ученый при решении задачи действовал бы аналогично любознательному животному (вороне, крысе), которое использует все имеющиеся у него навыки и познавательные программы для исследования неизвестного объекта.
Формирование образа явления особенно важно при обучении. Отказ от образности и наглядных представлений - одно из достижений физики начала XX века .
Методы и представления первобытного мышления (аналогии, этические и эстетические посылки, образное мышление, диалоги и поэтические аллегории) хорошо использовать на предварительной стадии познания, для генерации идей . Проверка выдвигаемых гипотез, их согласование с фактами должны проводиться всем инструментарием строгой науки. Из результатов и их словесных формулировок архаические вспомогательные средства должны быть изгнаны.
Познание нового всегда идет через сравнение со старым. В этом процессе природа и структура объективного мира проходят через фильтр "социально санкционированных метафор". Каждая метафора дает свое знание, их суперпозиция приближает знание к реальности. Экспериментальный метод приводит все различные метафоры к одному результату. Однако всякую метафору надо развернуть до конца, посмотреть следствия и выводы и найти ту границу, когда можно точно сказать, что новое уже не похоже на старое. Нужно специально и обязательно осознать и обозначить эти границы. В процессе проверки гипотез особое внимание необходимо уделить точности слов, постоянному устранению неясностей и двусмысленностей, систематическому переопределению и введению новых терминов для различения оттенков смысла.
Если мы, заметив, что у стула и собаки много общего - четыре ноги и спинка, - на минуту отождествим эти понятия, в нашей картине мира на двор выбегут стулья и начнут лаять, махая хвостами.
Как сказал Фридрих Август Кекуле: "Если мы научимся смотреть сны, господа, то обретем, быть может, истину... Мы, однако, должны будем позаботиться не оглашать наши сны, пока не подвергнем их проверке бодрствующего ума".