Тамара писал(а):Один песнотворец времен Святослава в тексте приводит слова другого песнотворца времен Олега...Все понятно и прозрачно. Что еще нужно помимо самого текста?
Рек Боян - песнотворец старого времени. Там и Святослава нет, а есть СТЪ + СЛАВЛЮ (кого?) и далее слова в род. п.
Если бы песнотворец Святослава говорил, было бы:
Рекъ Ходына Святъславля пѣснотворецъ сего времени разницу видите в окончаниях, в последовательности слов и разницы старого времени и сего времени?
Тамара писал(а):И где в "Слове" "торговые пути Мстиславичей с городами-складами"? В самом тексте даже слов таких нет.
А как Вы такие слова хотите увидеть, если грамматику древнерусскую избегаете?
Загородите полю ворота своими острыми стрѣлами, за землю Русскую, за раны Игоревы, буего Святъславлича!
Уже бо Сула не течетъ сребреными струями къ граду Переяславлю, и Двина болотомъ течетъ онымъ грознымъ полочаномъ подъ кликомъ поганыхъ.
СЕ БО и УЖЕ БО "С последующей частицей „бо“ служит для присоединения предложения, раскрывающего причину того, о чем говорится в предшествующем..."(СССПИ "Сей")
Причина защиты в функциональности рек (Двины и Днепра) по которым проходят "среброносные" торговые пути, как раз идущие к Переяславлю, пересекая Сулу. Гречник сперва идет через Двину вниз к Константинополю, затем поднимается вверх по Днепру к Переяславлю:
"и бѣ путь из Варягъ въ Грѣкы, и изъ Грѣкъ по Днепру, и вѣрхъ Днѣпра волокъ до Ловоти, и по Ловоти внити в Илмерь озеро великое, из негоже озера потечеть Волховъ и втечеть въ озеро великое Нево, и того озера внидет устье в море Варяское..."(ПВЛ)
Тамара писал(а):Тот факт, что основная идея "Слова" - призыв к единению Руси и без Маркса является общепринятой официальной точкой зрения. Вроде не 90е годы, чтобы переписывать свою историю с зарубежной помощью .
Призыв к благому делу силами "Мстиславова племени", остальные с опущенными стягами в сторонке.
Вы бы почитали из каких материалов К.Маркс свои скоротечные выводы сделал. Попробуйте перевести с французского на русский перевод Эйххоффа (1839: 297) см выше.
Эйххоф Ф.Г. - История языка и литературы славян (Париж, 1839) автоматический перевод С.297 с перевода на французский автора:
Не хорошо ли было бы, братия, начать по старинке мучительное повествование о походе Игоря, сына Святослава'?
Итак, пусть поэма начнется по истории времен, а не по манере Бояна.
Хотел ли бард Боян написать стихотворение? мысли его бродили по лесу, как серый волк посреди равнины, как пепельный орел в воздухе.
Думал ли он о какой-то войне из древних времен? он выпустил десять соколов против стаи лебедей, и первый, кто поймал, запел и первую песню, то ли о старом Ярославе, то ли о Мстиславе бесстрашном, свалившем Редедю на глазах у касожского войска, то ли, наконец, о красавце Романе Святославиче.
Не пустил Боян, братья, десять ястребов на стаю лебедей; но его пророческие персты коснулись живых струн, и они сами собой прославили славу героев..."
Именно в таком виде увидел Маркс эту "жалкую книгу" "этого субъекта". "Подлинник", якобы, был представлен современным европейским шрифтом, близко не похожего на древнерусский, перевод на французский весьма далёкий, более того, вывод К. Маркса, который вошёл в школьную программу предварительно сделал сам Эйххоф:
F.G. Eichhoff Histoire de la langue et de la littérature des Slaves. [История языка и литературы славян], Paris, 1839
- "В высшей степени патриотическое произведение, которое призвано было проповедовать единство русских князей, разделённых в то время, в разгар опасности, печальным личным соперничеством. Кроме того, оно совпадает со временем крестовых походов, что придаёт этому любопытному памятнику, обнаруженному лишь в конце прошлого века, тем бóльшее значение, что он является единственным полноценным отображением древнерусской народности.
После поэмы об Игоре, которая, наряду с несколькими отдельными песнями (балладами), подводит итог всему раннему периоду собственно русской литературы, следует обширный и печальный промежуток, занятый господством монголов, во время которого науки, литература и все полезные искусства пришли в упадок, период, в котором достоинства нескольких князей от Александра Невского до Дмитрия Донского, не смогли ни облегчить бремя, ни уничтожить пагубные последствия. Скорбное облако накрыло всю Русь, затмило всю её завоёванную славу и отбросило её на два столетия назад. Церкви были разграблены, рукописи сожжены, а запрещённое благочестие нашло убежище в монастырях, куда всё глубже и глубже проникало невежество, однако не полностью обескураживая скромных повествователей (историков) тех мрачных времён..."(пер. С.192-193)