Мусин-Пушкин, "Слово..." и дело.
Добавлено: 22 июл 2008, 18:07
Вопрос подлинности как «Слова о полку Игореве», так и Тмутараканского камня не раз поднимался в отечественной и иностранной научной литературе. Зарубежные скептики приводили немало аргументов в пользу поддельности и того и другого артефакта. Масла в огонь подливали заявления видного советского ученого Александра Александровича Зимина, результаты его изысканий сеяли в умах серьезные сомнения в подлинности «Слова...». Как и следовало ожидать, научная дисскуссия вышла за рамки чистой истории, превратившись в идеологический спор.
В 1970 году в ответ на поднятую за рубежом очередную волну скепсиса по отношению к «Слову...» и Тмутараканскому камню силами сотрудников Эрмитажа был проведен вещеведческий анализ экспоната. Исследование поверхности мрамора показали, что «имеющиеся разрушения внешнего слоя являются результатом естественных процессов старения мрамора под воздействием света, влаги, выветривания, температурных перепадов», что «никаких следов вмешательства резчика с целью искусственно имитировать этот процесс не обнаружено». (Сапунов Б.В. К вопросу о подлинности Тмутараканского камня.// Труды Государственного Эрмитажа. Л.: Аврора. 1970. С. 116-122). Специалисты уверенно заявили, что надпись на камне подлинная. Однако, после проведения экспертизы камень в экспозиционные залы не вернулся, а результаты исследования, опубликованные в сборнике «Труды Эрмитажа» мизерным тиражом в 1390 экземпляров, не стали достоянием широкой общественности. В дальнейшем исследователи делали упор на палеографические особенности надписи, имевшие аналогии в берестяных грамотах и новгородских граффити.
В1995 году трудами советских ученых была выпущена фундаментальная Энциклопедия «Слова о полку Игореве», в которой нашли отражение обе точки зрения. Объективность подхода подкупала читателя, при этом аргументы в пользу древности памятника явно перевешивали, и вывод напрашивался сам собой: «Слово» и камень – подлинные.
Несмотря на, казалось бы, решительный отпор и убедительные доказательства, червь сомнения все же остался. В 2003 году вышла книга профессора Гарвардского университета (США) Эдварда Кинана «Джозеф Добровский и «Слово о полку Игореве»». (Keenan, Edward L. Josef Dobrovsky and the Origins of the Igor Tale. Cambridge, Mass. 2003). Профессор приложил немало сил, чтобы разоблачить, по его мнению, грандиозную мистификацию времен Екатерины II. Мистификацию, которую затеял граф Алексей Иванович Мусин-Пушкин, пустив в научный оборот фальшивую рукопись, где рассказывается о поисках русскими князьями таинственного Тмутараканского княжества. А чтобы не возникло подозрений в подделке, «нашел» на Таманском полуострове камень с надписью, подтверждающей существование в древние времена Тмутараканского княжества. Особенно подозрительно выглядело то, что оба памятника были обнаружены одним и тем же человеком – Алексеем Ивановичем Мусиным-Пушкиным, и сведения о них стали достоянием гласности в одном и том же году – 1792. Высказывалось мнение, что с помощью искусной подделки предприимчивый вельможа пытался привлечь внимание императрицы Екатерины II для того, чтобы войти в фавор.
Точку зрения американского профессора подтвердил объемный труд А. А. Зимина, увидивший свет уже после смерти автора, в 2006 году. В своем «Слове о полку Игореве» Зимин также обвинил графа в лицемерии и фальсификации. Настаивая на поддельной природе камня, он писал: «Надпись на Тмутараканском камне (или ее нижняя строка) могла быть сделана по распоряжению А.И. Мусина-Пушкина для доказательства существования на берегах Керченского пролива старинного русского княжества» (Зимин А.А. Слово о полку Игореве. СПб: «Дмитрий Буланин», 2006. С. 367).
Пытаясь найти скрытые мотивы труднообъяснимого поступка Мусина-Пушкина, ученый подчеркнул, что как раз в сентябре-ноябре 1791 года императрица проявляла особый интерес к русским древностям. Предполагалось, что тот воспользовался благоприятным моментом, чтобы получить высочайшие милости. Однако вопрос о том, почему представитель старинной дворянской фамилии, владелец многих поместий, директор училица «чужестранных единоверцев», член Российской Академии наук, обер-прокурор Синода, один из самых просвещенных людей своего времени выбрал весьма рискованный и несолидный способ, чтобы привлечь внимание императрицы, не рассматривался.
В самом деле, какие причины могли побудить 48-летнего отца семейства, уже обласканного пожалованиями, званиями и почетом, пуститься в авантюры? Почему баталии о «Слове...» и Тмутараканском камне развернулись именно в 1792 году?
В 1970 году в ответ на поднятую за рубежом очередную волну скепсиса по отношению к «Слову...» и Тмутараканскому камню силами сотрудников Эрмитажа был проведен вещеведческий анализ экспоната. Исследование поверхности мрамора показали, что «имеющиеся разрушения внешнего слоя являются результатом естественных процессов старения мрамора под воздействием света, влаги, выветривания, температурных перепадов», что «никаких следов вмешательства резчика с целью искусственно имитировать этот процесс не обнаружено». (Сапунов Б.В. К вопросу о подлинности Тмутараканского камня.// Труды Государственного Эрмитажа. Л.: Аврора. 1970. С. 116-122). Специалисты уверенно заявили, что надпись на камне подлинная. Однако, после проведения экспертизы камень в экспозиционные залы не вернулся, а результаты исследования, опубликованные в сборнике «Труды Эрмитажа» мизерным тиражом в 1390 экземпляров, не стали достоянием широкой общественности. В дальнейшем исследователи делали упор на палеографические особенности надписи, имевшие аналогии в берестяных грамотах и новгородских граффити.
В1995 году трудами советских ученых была выпущена фундаментальная Энциклопедия «Слова о полку Игореве», в которой нашли отражение обе точки зрения. Объективность подхода подкупала читателя, при этом аргументы в пользу древности памятника явно перевешивали, и вывод напрашивался сам собой: «Слово» и камень – подлинные.
Несмотря на, казалось бы, решительный отпор и убедительные доказательства, червь сомнения все же остался. В 2003 году вышла книга профессора Гарвардского университета (США) Эдварда Кинана «Джозеф Добровский и «Слово о полку Игореве»». (Keenan, Edward L. Josef Dobrovsky and the Origins of the Igor Tale. Cambridge, Mass. 2003). Профессор приложил немало сил, чтобы разоблачить, по его мнению, грандиозную мистификацию времен Екатерины II. Мистификацию, которую затеял граф Алексей Иванович Мусин-Пушкин, пустив в научный оборот фальшивую рукопись, где рассказывается о поисках русскими князьями таинственного Тмутараканского княжества. А чтобы не возникло подозрений в подделке, «нашел» на Таманском полуострове камень с надписью, подтверждающей существование в древние времена Тмутараканского княжества. Особенно подозрительно выглядело то, что оба памятника были обнаружены одним и тем же человеком – Алексеем Ивановичем Мусиным-Пушкиным, и сведения о них стали достоянием гласности в одном и том же году – 1792. Высказывалось мнение, что с помощью искусной подделки предприимчивый вельможа пытался привлечь внимание императрицы Екатерины II для того, чтобы войти в фавор.
Точку зрения американского профессора подтвердил объемный труд А. А. Зимина, увидивший свет уже после смерти автора, в 2006 году. В своем «Слове о полку Игореве» Зимин также обвинил графа в лицемерии и фальсификации. Настаивая на поддельной природе камня, он писал: «Надпись на Тмутараканском камне (или ее нижняя строка) могла быть сделана по распоряжению А.И. Мусина-Пушкина для доказательства существования на берегах Керченского пролива старинного русского княжества» (Зимин А.А. Слово о полку Игореве. СПб: «Дмитрий Буланин», 2006. С. 367).
Пытаясь найти скрытые мотивы труднообъяснимого поступка Мусина-Пушкина, ученый подчеркнул, что как раз в сентябре-ноябре 1791 года императрица проявляла особый интерес к русским древностям. Предполагалось, что тот воспользовался благоприятным моментом, чтобы получить высочайшие милости. Однако вопрос о том, почему представитель старинной дворянской фамилии, владелец многих поместий, директор училица «чужестранных единоверцев», член Российской Академии наук, обер-прокурор Синода, один из самых просвещенных людей своего времени выбрал весьма рискованный и несолидный способ, чтобы привлечь внимание императрицы, не рассматривался.
В самом деле, какие причины могли побудить 48-летнего отца семейства, уже обласканного пожалованиями, званиями и почетом, пуститься в авантюры? Почему баталии о «Слове...» и Тмутараканском камне развернулись именно в 1792 году?