Уважаемые собеседники, я недели полторы не имел возможности регулярно писать, но внимательно просматривал все темы по СПИ. Я, с одной стороны, согласен со всеми тремя тезисами Евгения в последнем посте от 28-го марта (тоже не считаю, что Автор - Даниил Заточник). С другой же стороны - всё больше склоняюсь к тому, чтобы принять идею Лемурия о том, что Иларион=Никон (согласно Присёлкову)=Боян. В пользу этого тождества говорит и то, что день поминовения совпадает (очень сильный довод), и то, что СЗБ - произведение в высшей степени талантливое. в котором - и выразительный, яркий язык, и блистательный подбор аргументов (выношу за скобки вопрос о том, чтО могли бы противопоставить им приверженцы "Закона" - философская дискуссия между христианством и иудейством к нашей теме не относится)... Т. е. Иларион "тянет" на то восхищение, которое чувствуется у автора "Слова" по отношению к Бояну, к нему прекрасно подходит, в частности, метафора о "мысленном древе"... Согласуется с версией о Бояне-Иларионе-Никоне и то, что Никон приложил руку к редакции летописи; кстати, я и сам высказывал идею о влиянии песен Бояна в ПВЛ в описании некоторых битв (пост в теме "Припевки Бояна и Климент Смолятич", стр. 11, 31.10.08). Получается, что, возможно, не "влияние", а именно авторство.
Мне, правда, и сейчас кажется странным, что, если Иларион был, помимо прочего, и поэтом-певцом, это нигде не зафиксировано. Но, может быть, мыслившие в подчеркнуто церковном ключе люди, писавшие о нём, не считали это первостепенным, да и не очень одобряли. Удивительно и то, насколько разносторонним был этот человек, если умел сочинять и религиозно-полемические тексты (в которых Владимир - это "Василий", а Ярослав - "Георгий", да и вообще акцентуация православно-дидактическая), и поэмы о битвах, да ещё и петь эти последние. Это насколько же надо было уметь переключаться с одного стиля на другой, совершенно несхожий... Но, как бы то ни было, аргументы в пользу того, что Иларион - это Боян, очень и очень убедительны.
Вместе с тем, не могу согласиться насчёт "Велесов внуче": во-первых, я не интерпретирую "Велеса" в качестве языческого божества, а во-вторых - даже если Боян, допустим, и был склонен к "приобретательству", вряд ли сто лет спустя ирония по этому поводу могла быть актуальной. В устах современника - другое дело, тут житейские слабости того, с кем имеются идеологические расхождения (я сам писал, что Автор, при всём восхищении, помнит Бояну и "негатив") годятся для "подколки"; но через век с лишним - кто из аудитории понял бы такой намёк? Да и мелочно это было бы, по- моему...
Здесь мне припоминаются литературоведческие прения о Шекспире: есть точка зрения, что его именем лишь прикрывался истинный автор великих произведений и что этим автором был некий граф Рэтленд. Один из приводимых аргументов - тот, что Вильям Шекспир был, согласно сохранившимся документам, расчетлив до скаредности в денежных делах: не соответствует, дескать, образу гения... Но ведь это современные исследователи копаются в архивах. А среди поэтов и писателей были, конечно, такие, кто Шекспира поругивал (Лев Толстой, например), но исключительно по литературной линии, биографическими же нюансами ему никто не пенял: это было просто-напросто не в тему. Так же не в тему были, я думаю, для автора "Слова" имущественно-финансовые детали жизни Бояна.
И остаюсь при своём мнении относительно фразы "Рекъ Боянъ...": продолжаю считать, что Олег здесь - это "Гориславич", а Святослав - его отец, сын Ярослава Мудрого. Если Боян-Никон, то он вполне мог пересечься с Олегом в Тмутаракани в 1078 г. (до пленения князя), со Святославом же Ярославичем был достаточно тесно связан (в том числе помогал другому его сыну, Глебу, получить княжение). Кроме того, перенесу сюда частично мой давнишний пост, где имеются соображения о том, что именно Святослав Ярославич особенно покровительствовал сказителям (чтО повышает вероятность именно его упоминания в связи с Бояном):
(начало цитаты)... ПВЛ, по-моему, косвенно свидетельствует о том, что именно в окружении Святослава было больше песенников-сказителей, чем при его братьях. Дело в том, что именно в связи с ним мы находим в летописи два рассказа, которые перекликаются по тону с народными преданиями. Первый - сражение с половцами у Сновска в 1068 г, когда он, в манере более раннего Святослава, сказал дружине "потягнем, братие! уже нам нельзе камо ся дети" (явный перепев более давнего: ср. о фразу Святослава Игоревича "...уже нам некамо ся дети, волею и неволею стати противу...", а слово "потягнем" восходит к словам Свенельда и Асмуда перед битвой с древлянами, которую символически "почал" малолетний Святослав) и с тремя тысячами одолел вчетверо бОльшую половецкую рать (подобно тёзке, с десятью тысячами победившему сто). Итак, мы видим, что при Святославе Ярославиче были люди, умевшие воспевать его подвиги, используя уже сложившиеся эпические штампы... Второй эпизод - приход к нему немцев-послов в 1075 г., которым он, гордясь, показал свои сокровища и которые якобы сказали ему: сие ничто, ибо мертво лежит - воины лучше, ибо они и большее завоюют". Тоже совершенно фольклорный по характеру эпизод , и, пусть не хвалебный, тоже о Святославе.
В свете сказанного получается, что с этим князем более, чем с любым другим из живших тогда, можно логически связать неких исполнителей народных песен. Это мой дополнительный аргумент в пользу версии о том, что "ходына Святославля" - перехожие сказители Святослава Ярославича. (конец цитаты).
Продолжение следует.