Новый » 01 июн 2009, 07:31
Так вот, о войне персов со скифами, которая, на мой взгляд, лучше всего иллюстрирует соотношение между оседлыми и кочевыми общностями - в том числе и с психологической точки зрения. Вот выдержка из книги "Мельпомена:
126. Так как война затягивалась и конца ей не было видно, то Дарий отправил всадника к царю скифов Иданфирсу с приказанием передать следующее: “Чудак! Зачем ты все время убегаешь, хотя тебе предоставлен выбор? Если ты считаешь себя в состоянии противиться моей силе, то остановись, прекрати свое скитание и сразись со мною. Если же признаешь себя слишком слабым, тогда тебе следует также оставить бегство и, неся в дар твоему владыке землю и воду, вступить с ним в переговоры”.
127. На эти слова царь скифов Иданфирс ответил так: “Мое положение таково, царь! Я и прежде никогда не бежал из страха перед кем-либо и теперь убегаю не от тебя. И сейчас я поступаю так же, как обычно в мирное время. А почему я тотчас же не вступил в сражение с тобой – это я также объясню. У нас ведь нет ни городов, ни обработанной земли. Мы не боимся их разорения и опустошения и поэтому не вступили в бой с вами немедленно. Если же вы желаете во что бы то ни стало сражаться с нами, то вот у нас есть отеческие могилы. Найдите их и попробуйте разрушить, и тогда узнаете, станем ли мы сражаться за эти могилы или нет. Но до тех пор, пока нам не заблагорассудится, мы не вступим в бой с вами. Это [я сказал] о сражении. Владыками же моими я признаю только Зевса и Гестию, царицу скифов. Тебе же вместо даров – земли и воды – я пошлю другие дары, которых ты заслуживаешь. А за то, что ты назвал себя моим владыкой, ты мне еще дорого заплатишь!”. Таков был ответ скифов.
Этот "диалог" замечателен тем. что он показывает, насколько различными были мировоззренческие коды властителей - при том, что каждый высказывается в "силовом" ключе. Что, по сути дела, говорит "оседло мыслящий" Дарий? Царь - это обладатель и защитник земли, царский венец равнозначен декларации: "Вот моё достояние, оно видно всем, и любого, кто позарится на него, ожидает битва со мной". Тот, кто не вступает в бой за землю, перестаёт быть царём, властителем, его титул лишается смысла... А что отвечает Иданфирс (правда, умеренно блефуя, но в значительной мере всё же выражая свою истинную позицию)? Он самоутверждается, заявляя, что ему никто не может "навязать ситуацию", он - хозяин положения в том смысле, что будет сражаться "когда ему заблагорассудится" и не ранее. Правда, оговорка о могилах показывает, что скифы тесно общались с оседлыми народами, знали их "императивы" и были чувствительны к возможному обвинению в трусости.
Важно здесь то, что сама "формула властительства" была у кочевников принципиально иной, нежели в оседлом обществе. Царь типа Дария никогда не предложил бы своему противнику "попробовать найти" то, чтО для него (царя) сверхценно: напротив - смотри, облизывай пальчики и знай, что увидеть-то увидел, а взять не возьмёшь. При том, что ЕСЛИ сможешь отнять у меня моё достояние, то лишишь меня и царского статуса. Иными словами - я УЯЗВИМ, ИБО ОБЛАДАЮ, но достаточно силён, чтобы защититься. Кстати, принцип дворянской чести (и вытекающий из него дуэльный кодекс, в рамках которого "человеку чести" любой может НАВЯЗАТЬ поединок) психологически восходит, мне кажется, к феодальному принципу ОБЛАДАНИЯ ЗЕМЛЁЙ и неразравно связанной с этим обладанием НЕВОЗМОЖНОСТИ ОТСТУПИТЬ. В дофеодальном обществе такого кодекса не было: даже герои "Илиады" зачастую уклоняются от сражения с тем или иным противником и остракизму за это не подвергаются - разве что упрёку, да и то не всегда... Этот принцип обладания землёй и ответственности за неё породил и возможность таких литературных образов, как, допустим, "плач земли" ("О, стонати Рускои земли..." в "Слове о полку Игореве") или "погибель земли" ("Слово о погибели Русской земли" 13-го столетия), - разумеется, не только на Руси, но это броские и репрезентативные примеры.
Кочевой правитель, со своей стороны, именно НЕОБЛАДАНИЕ чем-то, чтО необходимо было бы защищать, считает основой своей силы. Извечная дилемма "иметь или не иметь", и с этой позиции на стороне того, у кого "нету тёти", явное преимущество. Но кочевники становились уязвимыми тогда, когда, совершив победоносный набег, не уходили своевременно из страны, которую грабили, а "застревали" в ней, поскольку жалко было бросать богатый, изобилующий добычей край. В этих случаях они иногда "плохо кончали", и иллюстрация - опять же у Геродота, в 1-ой книге: скифы, напав на Мидию, завязли в ней почти на тридцать лет, и доигрались до того, что царь Киаксар хитростью погубил их вождей. И Бренн (даже если условно считать его кочевником - я не совсем согласен с таким определением) тоже замешкался, не ушёл вовремя с добычей - и дождался на свою голову Камилла...